Поделиться
Камчатская золотая жила будет жить
Поделиться

Генеральный директор АО «Золото Камчатки» Виктор Радько рассказывает о том, какие возможности нельзя упустить на Дальнем Востоке

— Виктор Васильевич, на Камчатке сейчас — чуть ли не «золотая лихорадка». Последние лет пятнадцать золотодобывающие предприятия не работали, а «просто были». Сейчас они стали активно развиваться, производство на них оживилось. Говорят даже, что скоро эта отрасль имеет шанс обогнать рыбную — регионального «флагмана»... Это реальный прогноз или утопия?

— Это достаточно общий вопрос и дело даже не в реальности или утопичности — рыбная отрасль исторически флагманская в регионе. Золотодобыча очень перспективна и может стать второй опорой экономики края, но вы правы: мы действительно стали гораздо активнее. Разрабатывается, к примеру, такое месторождение, как «Аметистовое». Мы запустили его в сентябре. За 4 месяца, в рекордно короткий срок, вывели на проектные показатели — 4 тонны золота в год. В январе была добыта «знаковая» первая тонна.

У всего есть предыстория, и у нашей отрасли тоже. Первым золотодобывающим предприятием в крае стал Агинский ГОК, и когда мы его запустили в 2006 году, он показал свою рентабельность, а полученная прибыль пошла в дело — на строительство «Аметистового». Затем грянул кризис — и, возможно, пришлось бы заморозить проект, но наши акционеры, Группа Компаний «Ренова», приняли решение продолжать строительство и запустить уникальное производство на севере края. Одно это, на мой взгляд, подтверждает серьёзность наших намерений.

В сфере золотодобычи на Камчатке сейчас работают три больших компании — наше «Золото Камчатки», а также «Тревожное зарево» и «Сигма». Сама по себе подобная конкуренция доказывает перспективность отрасли в регионе. Кроме этого, на всем полуострове разведано пока лишь 5-10% всех запасов драгоценных металлов, поэтому нам есть куда расти, и мы намерены основательно вкладываться в геологоразведку. Только в 2016 году на эти цели будет направлено несколько сотен миллионов рублей.

- Что же мешало делать это раньше, еще до всех кризисов?

— Как я говорил, наша компания пришла в регион ещё до кризисов. Бизнес был связан с необходимостью возводить инфраструктуру, порой практически с нуля. Мы сами проложили более 130 километров дорог. Сейчас же, когда развитие Дальнего Востока объявлено приоритетом, государство прилагает значительные усилия, чтобы в регион приходили инвесторы. Для этого строятся электросети, дороги и так далее, то есть создаются условия, чтобы край обрёл своих стратегических инвесторов.

— А где находится «Аметистовое» и как строится на нем логистика производства?

— «Аметистовое» расположено в Пенжинском районе, это около тысячи километров от Петропавловска-Камчатского. Летишь два с половиной часа самолетом до населенного пункта Тиличики, потом 180 км до месторождения вертолетом.

Работают там более 800 человек вахтовым методом.

— Но оправданы ли все эти затраты? Есть ли смысл в таком бизнесе?

— В нашем бизнесе цена продукта определяется мировым рынком, то есть все золотодобытчики продают металл по одним ценам, а главная задача сводится к снижению стоимости производства. Проекты на Камчатке, даже несмотря на общемировое снижение цены на золото, остаются рентабельными и позволяют строить долгосрочные планы развития благодаря высокому содержанию металла в руде — порядка 9-10 г/т и относительной простоты добычи открытым способом.

Если бы они не окупались (пусть и со временем), никто бы производство не развивал. А оно сулит большие перспективы. На «Аметистовом» — залежи жильного золота. Там у нас рудник и фабрика, которая производит сплав серебра и золота. Используется передовая технология, позволяющая извлечь из руды 95-96% металла. Его мы затем вывозим на аффинажный завод, где происходит разделение и реализация драгметалла.

Запасы позволят эксплуатировать месторождение достаточно длительный период. На сегодняшний день они утверждены ГКЗ и составляют 52 тонны. Но мы рассчитываем значительно прирастить эту цифру за счет дополнительной геологоразведки, так как есть множество жил, которые не вошли в число утвержденных запасов.

— Ваша работа ограничивается только этим месторождением?

— Мы не замыкаемся на одном проекте. У нас 9 лицензий, по которым мы работаем. Например, в ближайшем будущем запускаем «Бараньевское» месторождение, которое пойдет на компенсацию выбывающих мощностей Агинского ГОКа. Есть также «Кумроч» — очень перспективный проект. Запасы там обещают быть очень большими. Мы собираемся вести на двух этих месторождениях буровые работы, в 2016 году именно на эти цели будет направлена часть прибыли, полученной от эксплуатации «Аметистового». Уже закуплено дополнительное оборудование для бурения скважин на подсеченных жилах.

По нашим расчетам, минерально-сырьевой базы «Агинского» месторождения хватит еще на несколько лет. Но мы каждый год проводим комплекс мероприятий, направленный на обеспечение прироста запасов. «Бараньевское» месторождение даст «Агинскому» дополнительную ресурсную базу еще лет на двадцать. Мы и сейчас возим на Агинский ГОК руду с месторождений, расположенных от него относительно недалеко — с «Золотого» и с «Кунгурцевского» Туда уже построена дорога, ее можно эксплуатировать круглый год. С «Аметистовым» сложнее, туда можно добраться только по зимнику.

— Виктор Васильевич, а что будет, когда будут выработаны месторождения, разведанные в советские времена? Насколько я знаю, геологоразведка на Камчатке сейчас практически не ведется...

— Во-первых, мы своими силами ведём доразведку открытых месторождений, наращивая ресурсную базу. Во-вторых, как я говорил выше, развитие Дальнего Востока — приоритетное направление. Как Росгеология, так и инвесторы будут заинтересованы в расширении минерально-сырьевой базы региона.

— Сейчас золотодобывающий бизнес на Камчатке нуждается в солидных инвестициях. Вы рассчитываете только на собственные средства или на помощь государства в лице, например, Фонда развития Дальнего Востока?

— В основном, конечно, наши финансы — это средства акционеров и банковские кредиты. Все основные средства на сегодня уже приобретены. Естественно, будем прокладывать дороги, строить дополнительные объекты в поселке Тиличики и так далее. Расходов предстоит немало. Фонд развития Дальнего Востока поддерживает строительство инфраструктуры для вновь осваиваемых месторождений. Как я уже говорил, значимый и необходимый объект на сегодня — строительство дороги. Должен отметить, что получить деньги от Фонда было нелегко, но наша стратегия и бизнес план вписались в их инвестиционную политику. Сейчас мы рассчитываем получить для «Аметистового» статус РИП — регионального инвестиционного проекта, такой же, как для Агинского ГОКа.

— А какие льготы это дает?

— Мы уже получили для «Аметистового» освобождение от налога на имущество. Пока это все. Статус РИП позволит нам на время снизить отчисления НДПИ. Сейчас важны любые способы экономии, мы оптимизируем все этапы, чтобы не снижать темпов развития проектов в регионе.

Часть оборудования (те же буровые станки) мы можем закупать только импортные. Но зато для перевозки руды стали закупать БЕЛАЗы и КАМАЗы.

— Мы говорим сейчас о бизнес-логике. Но что даст ваш бизнес региону, в котором работает?

— Во-первых, рабочие места. Причем не сезонные, а постоянные. На наших предприятиях работники получают, прежде всего, стабильность. Кроме того, зарплата у них достойная — на «Аметистовом», к примеру, это в среднем около 80 тысяч рублей в месяц. Сейчас на Камчатке у нас более 1800 человек персонала. Мы готовы вкладывать средства в обучение кадров — приглашаем для этого специалистов, но после завершения курсов и сдачи экзаменов, «преподаватели» уезжают. В будущем, с развитием горной промышленности и золотодобычи, могут (естественно, при участии государства и с государственным лицензированием) появиться центры профессионального обучения и переквалификации, которые бы работали на регулярной основе. Думаю, многим жителям Камчатки такая профпереориентация оказалась бы интересна. Один пример: водителей в крае много, но для работы на большегрузной технике нужны особые навыки и квалификация. Почему бы не организовать курсы, на которые, я уверен, охотно пошли бы местные кадры, стремящиеся овладеть более современной техникой?

И, естественно, наш главный вклад в экономику региона — это налоги. Только в этом году казна Камчатки получит от нас около 800 миллионов рублей. Неплохая «прибавка» к бюджету, которой не было бы без развития нашего бизнеса. Надо также понимать, что никакое крупное производство не растет само по себе. Всегда имеет место синергия: создаются дороги и электросети, строятся магазины, жилье (наши вахтовые поселки на Агинском ГОКе и на «Аметистовом» — это современные благоустроенные общежития, с двухместными комнатами, столовой, баней, спортзалом и т.д.). Кроме этого, развивается местный бизнес, потому что необходимые товары мы по возможности закупаем здесь, а не везем «с материка». Территория получает стимул к развитию.

— Кроме того, региональные власти обычно настаивают, чтобы бизнес был социально ответственным, строил детсады и школы...

-Как раз в данном случае от нас никто ничего не требует и не просит. Все, что мы делаем — наша собственная инициатива. Именно потому, что мы чувствуем свою социальную ответственность, а не просто ее декларируем. Некоторые бизнесмены, конечно, заявляют «я плачу налоги, что вам еще от меня надо?». Я считаю, что иногда надо просто помочь территории, потому что это нормально и правильно. То же касается и экологии. Пользуясь богатствами природы, мы должны вернуть ей сполна. И я считаю абсолютно правильным, что по сегодняшним законам мы не можем «речку переехать» без разрешения. Мы аккуратно тратим миллионы на восстановление популяции рыбы, контролируем процесс утилизации отходов производства, чтобы не нанести ущерба экологии (тундра — это очень хрупкая экосистема, разрушить ее легко, восстановить — крайне сложно). На «Аметистовом» действует замкнутый цикл водоснабжения, изолированное хранилище твердых отходов. Вывозим мы их в виде, так называемого, кека (нерастворённый остаток, получаемый после выщелачивания компонентов руды), это общепринятая мировая технология.

— Виктор Васильевич, а вы сами, как говорится, «чьих будете»? Сколько лет вы живете на Камчатке и где трудились раньше?

— Я всегда работал там, куда меня направляла компания — сначала в Казахстане, потом 11 лет на Северном Урале, пять лет в Коми, два года назад меня пригласили сюда, в «Золото Камчатки». Связана моя деятельность была не всегда с золотом, но всегда с горным делом, так как по профессии я горный инженер.

— По вашему богатому опыту — как выглядит Камчатка в сравнении с другими регионами, которые вы хорошо знаете?

— Каждый регион имеет свои особенности, свою прелесть, достоинства. Невозможно сравнивать. Даже внешне. Казахстан, допустим, красив ранней весной, когда цветут тюльпаны и такая радостная лежит степь. Но в конце апреля все уже выгорело и буро-желтое. Красивейшее место Урал — тайга дремучая, горы. Коми с ее чистейшими реками, прекрасной рыбалкой. О Камчатке — что тут долго говорить, о ее красотах и мощи до меня все давно сказано. И в прочих вещах так же, когда речь заходит об экономике, ресурсах, производстве. Надо видеть эти сильные стороны и их учитывать по максимуму, в каждом регионе они свои.

— Какие у «Золота Камчатки» дальнейшие планы в регионе? Будете ли покупать новые лицензии на освоение месторождений?

— О ближайших планах вы теперь знаете, а что касается новых лицензий — если они будут интересными, то почему бы и нет.

— Собираетесь ли листинговаться на бирже, как это уже делают ваши коллеги-конкуренты?

— Сейчас основная задача — вырасти, по сути, в три раза по добыче (до 5-6 тонн золота) и сохранить все планы по развитию, что позволит нам войти в 10-ку крупнейших в России. Это амбициозная и сложная задача, 2016 год должен показать сможем ли мы с ней справиться. А что делать дальше — будут решать акционеры. Екатерина Добрынина Теги:
Картина дня Вся лента
Больше материалов