Василий Солкин рассказал о своей новой книге, и намекнул, что уже пишет следующую

Последний Робин Гуд: «Таких больше не делают!» 14.03.2019 04:27

Внимание: в статье есть спойлеры, но они лишь подогреют ваш интерес. В конце зимы во Владивостоке презентовали долгожданную книгу известного в России и за рубежом кинорежиссера, защитника природы, основателя киностудии «Зов тайги», заместителя директора Амурского филиала WWF России по связям с общественностью Василия Солкина. «Последний Робин Гуд» - это сборник захватывающих повестей, рассказов и тостов, таких как «Леопарды, с которыми лично знаком», «Год дикой лошади», «Год верного пса», "Тьмутараканьские хроники", и другие. East Russia узнала у таежного летописца и следопыта, что не вошло в кино.

Александр Хитров

Справка: Свою работу в Приморье Василий Солкин начинал как военный журналист Тихоокеанского флота. В 80-е он был звездой авторской песни («Вальс Дерсу», «Лето состарилось», «Пролет уток на озере Ханка»). Попал в научную команду Тихоокеанского института географии, которая первой в регионе осваивала способы отлова леопардов и тигров для радиотрекинга. Параллельно Василий Солкин основал журнал, впоследствии киностудию «Зов тайги», которую в народе называли русским National Geographic.

За 18 лет киностудия выпустила более полусотни фильмов, отмеченных высшими наградами (Всероссийский конкурс экологической журналистики, национальная литературная премия «Золотое перо Руси», и т.д.) Дальневосточному леопарду он с коллегами посвятил 7 фильмов и сериал. Сейчас в России обитает около 70 «уникальных приморских зверьков», как называет их Солкин. В апреле 2014-го публициста отметили орденом Почёта за значительный вклад в развитие России, заслуги в гуманитарной сфере и активную общественную деятельность. Сейчас Василий Анатольевич работает заместителем директора по связям с общественностью Амурского филиала WWF России.

«Последний Робин Гуд» - не первый литературный опыт автора. На заре 90-х повесть с одноименным названием вышла в книжной серии «В исключительных обстоятельствах» от Дальиздата. Иллюстрации для новой книги сделал дальневосточный художник Александр Арсененко. Редакторами выступили писатель Василий Авченко и журналист Андрей Островский. «Детектив, фантастика, утопия, автобиографические и дневниковые заметки раскрывают перед читателем богатую палитру авторского литературного мастерства. Казалось бы, после Арсеньева, Пришвина, Басаргина трудно сказать новое слово о нашей тайге. Солкин доказывает: это возможно», - отмечает в аннотации к «Последнему Робин Гуду» Андрей Островский.

Софья Окуловская.jpg

Фото: Софья Окуловская

- Кто он - «Последний Робин Гуд»? Это собирательный образ, или прототипом послужил кто-то конкретный? Прямых параллелей в духе «забрать у богатых, раздать бедным» тут искать не стоит, всё иносказательно?
- Образ абсолютно придуманный. Хотя, конечно, мои друзья, получившие ордена в Афгане (я-то там был всего один день), наложили отпечаток на эту повесть. И я поразился, когда через год после выхода повести (автор имеет в виду выход повести «Последний Робин Гуд» в серии «В исключительных обстоятельствах» от Дальиздат – East Russia) была создана специнспекция «Тигр».

- Как родилась мысль о создании этой книги, долго ли вынашивали её?
- У меня никакая мысль не рождалась. Пришли Островский с Авченко (журналист Андрей Островский и писатель Василий Авченко – East Russia) и говорят: «Ты, блин, немедленно дописывай - и будем издавать».

- Сколько частей, страниц, каким количеством экземпляров вышел «Последний Робин Гуд»?
- Это сборная "солянка". Там и повести, и эссе, и серия тостов... Тираж - всего тыcяча экземпляров. Так что спешите в книжную лавку "Невельской" во Владивостоке. А то не достанется!

- Сколько времени ушло на работу, с какими сложностями столкнулись в процессе?
- Одна сложность приключилась. В той части книжки, где про леопардов, я вдруг понял, что пишу огромное количество некрологов, ибо кошки-то живут по пятнадцать лет, а мне-то уже шестьдесят. Пришлось из книги выкинуть процентов шестьдесят.

- Где разворачиваются события?
- Да где они только ни разворачивались…

- К какому жанру можно отнести роман? Какое определение дали бы вы сами?
- Это винегрет из абсолютно разных по жанру произведений. Тем он и интересен (если он кому-то интересен).

- Почему «Робин Гуд» именно «последний»? Звучит довольно безнадежно.
- Потому что таких больше не делают...

- Художник Александр Арсененко делал иллюстрации специально для этой книги?
- Специально. Он был первым читателем книги, и прочитал её от начала до конца. И угадал с иллюстрациями настолько, что я и сказать ничего не смог. Только согласиться.

- Это не первый литературный опыт, а о чем были повести, выходившие в сборниках «В исключительных обстоятельствах»?
- Были ещё книжка-игрушка для детей "Амурский тигр" и Дальневосточный леопард" переизданные по пять раз каждая.

- Какое отражение в «Последнем Робин Гуде» нашло дело вашей жизни – сохранение дальневосточного леопарда?
- Ну, в книжке есть кусок текста, посвящённый непосредственно леопардам. Может быть, не очень подробный - но в следующей книжке допишу.

- Как сейчас дела у «Зова тайги»?
- Как гламурный глянцевый журнал для таёжников (единственный тогда в России) он просуществовал 19 лет. Сегодня в живых осталась только телестудия "Зов тайги". Впрочем, её существование тоже под вопросом, потому что от нас ушёл Гена Шаликов - наиглавнейший оператор. Он теперь в Долине Счастливой Охоты... А других таких нынче не делают. Он был лучшим. С учётом того, что конкурентов у него просто-напросто не было, и быть не могло.

И дело-то ведь не в том, что морозить задницу при минус двадцати с приморским ветром на сучке дерева в палатке восемнадцать суток, дожидаясь прихода леопарда, мог только он. И дело ведь не в том, что выбрав «жертву» для кина - будь то мягкотелая черепаха или соболь – он всего себя посвящал съёмкам, и невозможное становилось возможным. И дело ведь не в том, что через всю нашу дружбу он пронёс верность уничтоженному «Дальтелефильму», мучительно продолжая традиции Шепшелевича, Шацкова, Патрушева и др. И даже не в том дело, что ни один буржуинский фильм о дикой природе России (будь то National Geographik, BBC, Animal Planet и т.д.) не состоялся бы без его кадров. И уж точно не в том дело, что два лучших фильма «Зова тайги» он сделал вопреки моему режиссерскому видению, сделал абсолютно по-своему.
Дело в другом. Он никогда не врал ни себе, ни другим. Поэтому эти другие часто считали его грубым и неполиткорректным. А на самом деле там, у него внутри, прятался очень-очень добрый, мягкий и ранимый человек. Который взял, устал – и ушёл.

Фото: Иллюстрация из книги "Последний Робин Гуд"

- В прошлом интервью нашему агентству вы говорили: «Сейчас нам очень хочется успеть профессионально вырастить тех, кто продолжит наше дело, чтобы они взяли на себя новую эпоху таежных рассказов» - а такие ребята или девчата уже есть на примете?
- Ни на примете, ни в реалиях нет... Есть очень много желающих по тайге попутешествовать, встречать на природе закаты и рассветы. А вот напрячь себя научиться думать, как леопард - нет...

- Если пофантазировать, что, на ваш взгляд, станет с Приморьем и с Дальним Востоком лет через 20, 50, 100? Какие изменения произойдут, какие сценарии возможны?
- Я уверен, что уникальное явление на планете под названием «Уссурийская тайга» нам удастся сберечь. Хотя за это сбережение и нам, Всемирному фонду дикой природы, и Центру "Амурский тигр" придётся сражаться.

- О чем вы мечтаете?
- Ну, мечтать-то я давно разучился. Я в следующей книжке допишу. Уж так я устроен. Как только появляется готовый продукт - будь то кино, или, в данном случае, - книжка, появляются мысли: вот тут не так, вот это надо переписать, это переснять... Поэтому сейчас судорожно пишу новую книжку. Правду про нас. Людей, отдавших Уссурийской тайге всю свою жизнь.

Фото: Василий Солкин у фотоловушки

Отзывы читателей о книге «Последний Робин Гуд»:

Наталья Островская:

«Прочла всё, что собрано под обложкой (прежде читала лишь кое-что). Удивительное чтение. Как живой разговор. Редкий по важности и откровенности. Знаете, как бывает? Встретились, поговорили, а ощущение, что пшик - нет общения, доверия, душевности. А эта книжка с тобой говорит, делится, зовёт, просвещает, развлекает. Называет вещи своими именами. Ерунду - ерундой. Героизм - героизмом. Но геройство тут просто необходимость, обыденность, а потому никакое оно не геройство. Ни Боже мой. «Он меня хотел убить, но это не моё дело. Это дело Ивана Иваныча». Вася, прости, если неточно цитирую. Смешно выпячивать героя, когда нынче всё настоящее, «экологичное», и любимая тайга в том числе, - это, увы, уходящая натура. И даже дерзкие и успешные попытки построить рай в отдельной «тундросаванне», даже твоё честное участие в этих попытках - всё, что ни предпринимай, заканчивается всеобщей катастрофой.

Когда все плохо, хорошо только с юмором. Вот и Солкин умеет смешить, как никто. Всё плохо, но изобретён новый литературный жанр: тост. Ну что за чудо эти Васины тосты, собранные в «мемуар» «Год Верного Пса»! Читать, срочно читать, если взгрустнулось и мутно на душе. Только «поймать» нужную волну. И читать, не замечая времени и собственной глупой улыбки.

Особенный, неповторимый солкинский стиль. Особый «материал»... Что там ещё пишут в рецензиях? Что там ещё напишут? Не знаю, не знаю... Пусть у Солкина будут новые фильмы и книжки, новые знакомые бурундуки, тритоны и леопарды. Нам всем на радость. Пусть будут. Вася, спасибо тебе за «Последнего Робин Гуда». Дай Бог, не последнего!»

Екатерина Хидирова:

«Наиприятнейшее послевкусие после прочтения "Последнего Робин Гуда" Василия Солкина. Я крайне благодарна Вадимычу, Василь Олегычу и другим инициаторам, которые уговорили Василия Солкина на печатное издание!!! Чтиво, я вам скажу, как кино, но только на бумаге.И на этой бумаге оживают не только образы (в большей степени, не двуногих) героев. На ней оживает наша тайга.

И ещё, я очень люблю запах свеженапечатанной бумажной продукции (что ж парфюмерные компании не придумают такую линейку?) Так вот, от книжки Василия Солкина пахнет изначально именно этим типографским ароматом. Но, начав читать, чувствуешь, как сквозь этот типографский аромат просачиваются запахи... тайги. И с каждой страницей всё больше и больше. В общем, рекомендую. Читаем и наслаждаемся. А ещё покупаем и дарим друзьям!»

Валентина Воронова:

«Каким скромным тиражом вышла книга нашего земляка Василия Солкина – всего 1000 экземпляров. Думается, она разойдется в считанные дни. Это из тех изданий, которые дальневосточники разберут в домашние библиотеки и повезут в подарок бывшим землякам. Для себя я уже наметила адресатов: отправлю во Францию и Израиль, в Испанию, в Германию, в Украину, - в первую очередь.

Знакомо ли вам чувство спешки, когда неотложные бытовые дела отвлекают от чтения начатой книги? Какая-то может подождать, полежать и к ней вернешься. А есть такие, когда любое отвлечение встречаешь с раздражением и в нетерпении ожидаешь возвращения к закладке между страниц? Вот с таким напряжением я читала книгу В.Солкина – эколога, журналиста, кинематографиста, исследователя, следопыта, популяризатора науки, и, наконец, гуманиста. Повесть «Последний Робин Гуд» - не столько и не только о приморской тайге с её редким животным миром, ещё недавно исчезавшим, но возрождаемым теперь. Теперь наши тигры и леопарды не только на коробках конфет и футболках, на носу авиалайнера, на открытках и календарях и в кинолентах. Теперь они наши равноправные соседи по общему дому. А благодаря интернету наших красавцев можно видеть хоть сейчас – фотоловушки и камеры в помощь. И напрасно автор горюет в конце повести о расформированном отряде «чингачгуков». Потеряв одних, отряд обретает новых и новых добровольцев, и именно благодаря им возрождается дальневосточная тайга. И Василий Солкин – её честный бытописатель. Хотя повесть эта все-таки о людях.

Кто-то может назвать произведение приключенческой повестью, кто-то детективом. А она - про русскую жизнь. Про жизнь, описанную хорошим языком, с внятной композицией, отличными диалогами. Словом, бери и читай. И без особых хлопот снимай фильм: в руках готовый сценарий. Подводя итог размышлениям о прочитанной книге, процитирую удачные слова дальневосточного журналиста Василия Авченко: «Бывают краснокнижные звери. Солкин – краснокнижный человек». От себя добавлю: и писатель. Простой, хороший, профессиональный русский писатель из Уссурийской тайги».