Уссурийский масложирокомбинат «Приморская соя» перестроил свои производственные мощности и больше не зависит от поставок иностранного оборудования.
Завод, широко известный своей продукцией под маркой «Маслава», появившейся в 1999 году, полностью обеспечивает потребности Приморского края в соевом масле и импортирует часть продукции в регионы России и ближнее зарубежье. EastRussia продолжает выяснять, как работается дальневосточным предприятиям в условиях антироссийских санкций.
Соевое масло на МЖК «Приморская соя» производят из местного сырья - сои амурской и приморской селекции. Генномодифицированные зернобобовые здесь не используют. В месяц с завода выходит около тысячи тонн соевого масла – это около 20% от исходного сырья, остальное – соевый шрот, высоко ценимая в животноводстве высокобелковая добавка в корм скоту. Оборудование – несколько линий немецкого и итальянского производства, экстрактор — отечественный. Иностранное оборудование уже адаптировано под нужды производства, необходимые детали на заводе проектируют сами или заказывают у российских производителей.
«Мы уже решили проблему импортозамещения оборудования. Мы в данный момент автономны и самостоятельны. Текучесть кадров у нас всего 1,5%, что для нашей отрасли очень хороший показатель, это признак стабильности», – говорит руководитель производственной площадки «Приморская соя» масложирового бизнеса ГК «Русагро» Алексей Федоров.
МЖК был построен в 1926 году. В конце 70-х годов комбинат выпускал около 60 видов продукции. Начиная с 90-х, комбинат оставался ведущим на Дальнем Востоке производителем растительных масел, маргарина, майонеза и соевого шрота. В 2015 году контроль над предприятием получила ГК «Русагро». Завод был законсервирован в начале 2020 года из-за значительной кредиторской задолженности. Генеральный директор «Русагро» Максим Басов в 2020 году в интервью EastRussia говорил, что дальневосточные производители соевого шрота неконкурентоспособны, потому что нет рынка сбыта продукции.
«С маслом проблем нет, сегодня оно хорошо уходит в Китай, в Корею и в Россию. Но, к сожалению, при переработке сои получается очень мало масла и очень много шрота, потому что шрот — главный продукт переработки. К сожалению, ситуация на рынке развернулась по негативному для нас сценарию. На Дальнем Востоке и даже в Сибири недостаточный объем потребления соевого шрота, это регионы слабо развитые с точки зрения животноводства», – добавлял он.
В 2020 году этот актив компания планировала продать, но после введения ограничений на вывоз сои многим производителям пришлось корректировать планы – возникла необходимость в переработке большого количества сои. Весной 2021 года работа масложирового комбината в Уссурийске возобновилась.
По данным правительства Приморского края, рост производства сои в прошлом году составил 8% по сравнению с предыдущим годом. Спросом пользуется не только масло, но и соевый шрот, который является сырьем для изготовления комбикормов для птицы и крупного рогатого скота. География сбыта соевого шрота МЖК «Приморская соя» – от Камчатки до Центрального федерального округа. Соя богата протеином, и чем выше его содержание, тем быстрее будет давать привес животное. Как отметила инженер-химик завода Татьяна Мироненко, технология изготовления масла не изменилась с советских времен.
«Наша соя – самая лучшая. Количество солнечных дней влияет на созревание бобов, а это влияет на качество масла. Со временем изменились ГОСТы, мы им соответствуем. Технологии производства масла везде одинаковы, все зависит от оборудования. Оборудование было усовершенствовано и заменено на более производительное, с меньшими потерями».
Соевые бобы при поступлении тщательно проверяют в лаборатории. Сепаратор отбивает от сои камень и мусор, и уже чистое сырье отправляется на переработку в подготовительный цех. Начальник маслоэкстракционного цеха Максим Кайдалов рассказал, как производится растительное масло.
«После дробления соевых бобов на мелкие части происходит влаго-паровая обработка, соя плющится и получается соевый лепесток. Далее этот лепесток поступает в экстракционный цех – в роли экстрактора выступает растворитель. Он вытягивает из лепестков растительные масло. На выходе получается обезжиренный соевый лепесток и мисцелла – желтая маслянистая жидкость. Далее обезжиренный соевый лепесток сушат –полностью удаляют остатки растворителя, мисцелла также идет на дистилляционные установки, где разделяются масло и бензин-растворитель. На выходе имеем чистое соевое масло и соевый кормовой шрот без растворителя. Это я коротко описал процесс производства соевого масла. На самом деле он гораздо сложнее».
От начала приемки и до выпуска продукции проходят сутки. За это время масло успевает пройти полную обработку. Сначала получается соевое нерафинированное масло, потом рафинированное, далее – рафинированное дезодорированное. Как рассказала начальник участка рафинации и дезодорации Наталья Мухина, экспортная продукция и продукция для внутреннего потребления одинакова. Китай предпочитает приобретать у «Приморской сои» недезодорированное соевое масло, в России не пользующееся особым спросом.
Фасовочный цех находится тут же. Завод производит масло торговых марок «Маслава», «Лето красное», «Щедрое лето» и масляную смесь «Уссурийская». Алексей Федоров пообещал, что ассортимент продукции завода вскоре пополнится:
«В связи с последними событиями произошло вымывание некоторых позиций с прилавков магазинов. Линейка нашей продукции будет пополняться, планируем возвращать майонезное производство, которое будет востребовано во Владивостоке, а также будем выпускать кетчуп и горчицу – мы уже начали делать расчеты, в течение года решим этот вопрос».
Юлия БородинаЗа окном - жёлтая пока ещё степь с невысокими холмами, укатывающимися вдоль дороги до такого близкого здесь горизонта. Чтобы доехать от Читы до Краснокаменска, главного дальневосточного уранового города России, нужно провести ночь в поезде Чита - Краснокаменск или чуть больше часа в небольшом самолёте, для которого 600 с лишним километров – не расстояние. Город раскинулся в окружённой со всех сторон холмами долине недалеко от границы России и Китая.
Краснокаменск - второй по величине город Забайкальского края с населением 57,5 тысячи человек. Приаргунское производственное горно-химическое объединение (ППГХО) является градообразующим предприятием, на котором работает большая часть местных жителей. Объединение входит в структуру компании «Атомредметзолото», которая является частью корпорации «Росатом».
Половина добычи урана в России — это Краснокаменские копи
2021 год для работников ППГХО выдался непростым: содержание урана в руде снизилось, но несмотря на это шахтёры на 5% перевыполнили годовой план. На их счету более двух тонн урана, а это половина добычи в России.
В цехе затарки ППГХО
Фото: пресс-служба ПАО «ППГХО»
Несмотря на потрясения и сложности последних недель в будущее коллектив предприятия и его менеджмент смотрят с оптимизмом - цены на уран на мировом спотовом рынке подросли, генеральный директор «Атомредметзолота» Владимир Верховцев анонсировал по этому поводу повышение зарплаты.
Сейчас основная добыча идет на рудниках №1 и №8. Их запасы выберут уже лет через девять-десять. Фундамент сегодняшней уверенности работников предприятия и всего населения Краснокаменска в завтрашнем дне заложили 7 лет назад, когда Росатом принял решение финансировать строительство рудника №6 для освоения Жерлового и Аргунского месторождений Стрельцовского рудного поля. В 2017 году проект получил поддержку президента страны и федеральное финансирование.
Сейчас на новом руднике вовсю идет работа по созданию инфраструктуры. Как рассказал EastRussia гендиректор предприятия Иван Киселев, к началу 2022-го здесь провели комплексные испытания сооружений шахтных вод, скомплектовали копер надшахтного здания, установили машину для одного из шахтных стволов. В 2023 году планируется начать горно-капитальные работы. Ввод в эксплуатацию «шестого» — 2026 год, выход на проектную мощность — 2027–2028 годы.
С таким «резервом» в виде финансовой и производственной устойчивости и необходимости сохранять и наращивать объёмы добычи и отгрузки предприятие подошло к февралю этого года. Общая минерально-сырьевая база позволяет вести добычу урана как минимум до 2055 года. месторождений
«Техника наша, работаем»
Так или иначе вопросом «Что будет завтра, как жить в условиях санкций?» задаются повсеместно. На ППГХО есть ответ - импортозамещением техники тут стали заниматься задолго до введения антироссийских ограничений.
«Ранее мы приобретали зарубежные погрузочно-доставочные машины (ПДМ). На сегодня на подземном руднике № 1 используется 14 новых погрузчиков “ARGO ПДМ 140Б“ собственного производства. Основными преимуществами применения аккумуляторных погрузчиков является возможность ведения горных работ с минимальными производственными потерями при обеспечении высокой надёжности, энергоэффективности и экологичности. В 2022 году ППГХО продолжит увеличивать парк ПДМ на ионно-литиевых батареях, поэтому необходимо обучение работников», — рассказал EastRussia заместитель главного инженера по горным работам подземного рудника № 1 ППГХО Сергей Святецкий.
погрузчик “ARGO ПДМ 140Б“ собственного производства
Фото: пресс-служба ПАО «ППГХО»
Около 25% подземного парка предприятия и всего «Росатома» уже перевели с дизельной техники на экологичные аккумуляторные погрузчики, разработанные специально для работ под землёй на узкожильных месторождениях. Мобильность для этой техники обеспечивает блок ионно-литиевых батарей и мощный двигатель, позволяющие работать автономно. Среди плюсов у «ARGO ПДМ 140Б» также минимальная теплоотдача, отсутствие загазованности в забое и низкий уровень шума, а перерывов на перезарядку батарей практически не требуется. Чтобы продолжить работу, нужно только сменить энергетический модуль, на что уходит примерно 15 минут. Такая техника, отмечают в ППГХО, превосходит российские стандарты промышленной безопасности.
В конце 2021 года на предприятии завершили трёхмесячную комплексную реновацию рентгено-радиометрической обогатительной фабрики – это помогло улучшить системы подачи и раскладки урановой руды и усовершенствовать методику измерения поступающего материала.
Фото: пресс-служба ПАО «ППГХО»
«За 15 лет эксплуатации рентгено-радиометрическая сепарация хорошо себя зарекомендовала. Появились и усовершенствования, которые мы применили», — объяснил необходимость ремонта автор и разработчик технологии рентгено-радиометрической сепарации урановой руды Юрий Федоров. Модернизация помогла снизить себестоимости готовой продукции.
Помимо этого, на подземном руднике №1 ППГХО установлен новый комплекс отгрузки горной массы в вагонетки. «Все оборудование отечественного производства. Все ремонты производятся по плану», - уточнили в пресс-службе. Конечно, и в проходке и на поверхности используется импортная техника, но у сервисных компаний, с которыми работает ППГХО в соответствии с долгосрочными контрактами на обслуживание достаточно запчастей.
На поверхности одним из самых важных производственных подразделений ППГХО является гидрометаллургический завод – здесь получают концентрат урана. Чтобы это сделать, добытую руду дробят до двухсантиметровой фракции, перемалывают, выщелачивают и абсорбируют.
«Когда металл постоянно сталкивается с камнем, происходит абразивный износ оборудования. Периодически блоки измельчения надо ремонтировать и восстанавливать их работоспособность, иначе они просто встанут. Капремонт у нас, по сути, является плановым обслуживанием. С каждым блоком мы проводим такую процедуру в среднем раз в полгода. У нас три рабочих блока измельчения. Порядок такой: пока один «отдыхает», два других работают за него», — пояснил директор завода Максим Ракитин.
Фото: пресс-служба ПАО «ППГХО»
На шаровой мельнице с центральной загрузкой заменили футеровку - она изнашивается больше всего. Кроме неё, отремонтировали конвейеры и лотки для подачи руды и другое технологическое оборудование. Для этого пришлось задействовать мостовые краны грузоподъёмностью 30 и 160 тонн.
Заместитель директора по ремонтам и поддержанию основных фондов ППГХО Олег Ануфриев объяснил, что это даст предприятию: «Проведенные работы позволят нам стабильно выполнять план по переработке руды и выпуску концентрата природного урана, а также исключить экологические риски. При ремонте блоков мы заменяем уплотнения, которые обеспечивают герметичность на стыках деталей. В результате исключается пролив горюче-смазочных материалов и продуктивных растворов пульп на территории промплощадки».
Что касается производственной площадки, то сюда давно покупают отечественные легковые автомобили, самосвалы, бульдозеры и прочую технику. Например, в конце прошлого года парк пополнили шесть УАЗов разных модификаций, ГАЗ Next для перевозки грузов, ГАЗ-30341B, который поставлен на обслуживание участков гидрометаллургического завода и топливозаправщик для заправки тепловозов и тяжёлой техники.
Фото: пресс-служба ПАО «ППГХО»
Кроме них, в прошлом году по инвестпрограмме ППГХО здесь купили 28 тракторов.
И, наконец, из нововведений здесь не только оборудование и продукция горнодобывающей промышленности, но и реальная помощь Забайкалью в борьбе с коронавирусом. ППГХО получило бессрочную лицензию на производство медицинского кислорода, который используется для лечения больных коронавирусом, пневмониями и другими болезнями.
«В сложный период пандемии ППГХО организовало поставки кислорода не только в медико-санитарную часть № 107 ФМБА России, но и в медицинские учреждения Забайкальского края. Наше предприятие — единственный его производитель в Забайкальском крае, поэтому такая поддержка земляков в сложное время своевременна и нужна», — отметил генеральный директор предприятия Иван Киселев. Уже в прошлом году ежедневно медорганизациям края передавались 70 баллонов объёмом по 30-40 литров каждый.
Поэтому, когда работников Приаргунского производственного горно-химического оборудования спрашиваешь про то, насколько устойчиво предприятие к санкциям стран Запада, они отвечают, что санкции, они где-то там, а здесь работа и планы государственной важности, которые будут выполнены.
EastRussia выясняет, как работается дальневосточным предприятиям в условиях антироссийских санкций. Сегодня – рассказываем о производстве компании «Арника», размещенном в Приморском крае.
Предприятие «Кормбиосинтез», резидент приморской ТОР «Надеждинская», выпускает сырье для производства кормов для свиноводства, птицеводства и крупного рогатого скота: кормовые аминокислоты, витамины, пробиотики и белки, ветеринарные антибиотики биотехнологического синтеза и продукции на их основе. В мире подобных высокотехнологичных производств не больше десятка, в основном – в Европе и Китае.
«Мы хорошо понимали, с кем мы конкурируем, когда принимали решение о реализации инвестпроекта, - говорит гендиректор группы компаний «Арника» Людмила Текутьева, - сейчас мы работаем, вытесняя известные мировые аналоги – в связи с санкциями часть производителей ушла с российского рынка, нам легче, чем в прошлом году. Мы фиксируем увеличение спроса на продукцию, в сегодняшних условиях работать стало проще».
Сейчас завод работает круглосуточно, в три смены. В этом году «Кормбиосинтез» планирует выпустить десять тыс. тонн кормового сырья и будет наращивать производство. Контракты с российскими агрохолдингами подписаны на три месяца вперед. Основные потребители кормовых добавок находятся за пределами ДФО - в Южном, Центральном округах России и в Сибири. До запуска производства «Арники» по ряду позиций витаминов импортозависимость составляла 100%. Теперь «Кормбиосинтез» обеспечивает по отдельным группам витаминов 100% рынка, по некоторым – до 50%.
Основные мощности ГК «Арника» расположены в Приморском крае. В первую очередь, из-за близости к рынку Азиатско-Тихоокеанского региона. Здесь удобная логистика и с точки зрения основного бизнеса группы компаний, и с точки зрения поставщиков фармацевтического сырья химического происхождения, которого в России практически нет – это Индия и Китай. Также привлекательно выглядят преференции ТОР «Надеждинская» – налоговая поддержка, обеспеченность инфраструктурой. Кроме того, играет на руку и близость к портам, основным узлам железной дороги и ВКАДу.
Управляющий директор Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики Сергей Скалий рассказал, что ГК «Арника» – одно из первых и самых крупных предприятий, работающих на ТОР «Надеждинская». Компании предоставили полный пакет льгот и преференций, что позволило создать предприятие с нуля.
«Мы предоставили земельный участок без аукциона на той площади и той конфигурации, которые были нужны компании, предоставили подключение и всю необходимую для запуска завода инфраструктуру. Льготы и преференции позволяют предприятию экономить существенные средства на всех этапах и инвестировать получаемую прибыль в дальнейшее развитие предприятия».
Статус резидента ТОР дает целый ряд преимуществ:
- 0% налог на прибыль, на имущество, на землю на первые 5 лет
- 0% ввозные и вывозные таможенные пошлины
- 0% НДС на импорт для переработки
- 7,6% страховых взносов вместо 30% для инвестора первые 10 лет
- бесплатно получение земли и готовой инфраструктуры
- ускоренный порядок возврата НДС экспортера
- нет проверок без согласия Минвостокразвития
- «одно окно» для инвестора
- свободная таможенная зона
- упрощенный государственный контроль
- ускоренные и облегченные административные процедуры, в том числе получение разрешения на строительство, прохождения таможни.
Сергей Скалий отметил, что несмотря на то, что ряд предприятий в настоящее время сталкивается с трудностями в связи геополитическими событиями, приток инвесторов в преференциальные режимы Дальнего Востока не прекращается. В Приморье продолжают работать и иностранные инвесторы, и почти каждую неделю проходят встречи с потенциальными резидентами, преимущественно из АТР.
«Текущие условия являются и новым окном возможностей, особенно в ДФО – потому что нигде в России таких преференций и льгот нет. А для того, чтобы поддержать действующие компании, постоянно внедряются новые меры поддержки. Например одна из последних, внедренных правительством и Центробанком – льготное кредитование для субъектов МСП. На Дальнем Востоке уже выданы первые кредиты под 15% в рамках этой программы. Общая сумма господдержки, которая направляется на субсидирование процентных ставок – более 670 млрд рублей».
Новые меры, разработанные Банком России совместно с правительством РФ, позволяют предоставлять малому и среднему бизнесу кредиты по ставке от 13,5% годовых. В рамках программы оборотного льготного кредитования малые предприятия смогут получить до 300 млн рублей, а средние – до одного млрд рублей. Ставки не превысят 15% и 13,5% годовых соответственно.
Инвесторам, реализующим проекты на Дальнем Востоке и в Арктике, предоставлена отсрочка по исполнению обязательств до конца 2022 года. КРДВ не будет расторгать соглашения с резидентами территорий опережающего развития и свободного порта Владивосток, АЗРФ в случае нарушения сроков выполнения и других обязательств по соглашениям.
С декабря 2021 года правительство РФ снизило минимальный порог капвложений для получения статуса резидента СПВ в десять раз – с пяти млн до 500 тыс. рублей.
За плечами Василины Тарабаровой уже 20 лет работы в компании. Она прошла свой собственный путь от курьера в офисе до топ-менеджера промышленного предприятия. И, казалось бы, знает все о производственных процессах золотодобывающей отрасли и управлении персоналом. Но скромно отмечает, что еще есть, куда расти и развиваться. В интервью EastRussia Василина Тарабарова делится секретами построения карьеры в «Полиметалле», рассказывает, когда важно остановиться в процессе добычи золота, приходится ли использовать крепкое словцо и лить слёзы.
– Василина Валентиновна, давайте знакомиться! Чем конкретно вы занимаетесь на посту управляющего директора горнодобывающего предприятия?
- Руковожу! Мои основные задачи – руководство предприятием, обеспечение его эффективной и устойчивой работы. Так вам, конечно, любой директор скажет, но на нашем производстве этим задачам сопутствуют два принципиальных момента – абсолютный приоритет безопасности всех, кто вовлечен в производство – а у нас на «Светлом» 640 человек трудится, и практически непрекращающаяся борьба со стихией. При этом надо выполнить план, а также грамотно распорядиться бюджетом.
Делаю я это все не одна – у меня есть профильные заместители, которые отвечают за конкретные направления – производство, безопасность, кадры... Моя задача сделать так, чтобы все работали слаженно, одной командой, и оперативно решали проблемы, которые регулярно подбрасывает жизнь. Происходит это всё постановкой целей предприятия, индивидуальных задач, плюс у нас четко прописаны все плановые показатели, которые сопровождаются детализированной фактической отчетностью. Причем, повторюсь, первым в списке приоритетов идет безопасность людей. И только потом уже выполнение плана и цель - прирастить минерально-сырьевую базу.
- Получается, ваша основная цель вместе со своими подчиненными – обеспечить добычу запланированного количества золота?
- Наша главная цель, осуществляя добычу, обеспечить безопасность людей. И поверьте, это не просто – сделать так, чтобы каждый сотрудник отказался выполнять производственную задачу, в случае если возникает малейшая угроза безопасности. Те, кто давно работает, они это понимают, а вот новеньких приходится убеждать и вовлекать: «Не надо гнаться за планом. Если небезопасно – остановись. Человеческую жизнь ни за какое золото не купишь».
– Когда начинается ваш рабочий день и сколько он длится?
– В 7-20 утра начинается и длится, бывает, не меньше 12 часов.
– И сколько вы уже в этой должности и в таком режиме работаете?
- Директором я стала три с половиной года назад, а рабочий ритм у меня и раньше был интенсивным.
- Вы 20 лет в «Полиметалле». Когда вы сюда устраивались, предполагали подобное карьерное развитие?
- Начать нужно с того, что я случайно оказалась и в отрасли, и в «Полиметалле». В 10 классе я твёрдо намеревалась связать свою жизнь с морем, хотела стать штурманом и даже получила положительную обратную связь из Морского государственного университета имени адмирала Г. И. Невельского. Перед поступлением я собиралась немного заработать и устроилась в Охотскую горно-геологическую компанию курьером. В то время это было предприятие «Полиметалла», там работал мой отец, мой брат и моя сестра, но я устраивалась, думая, что это временная подработка. В один из дней я попросила главного инженера «одним глазком» посмотреть на месторождение.
Впервые на Хакандже - 2002 год
Фото из личного архива В. Тарабаровой
Охотская горно-геологическая компания разрабатывала тогда Хаканджинское месторождение золота, и я считаю эту территорию местом своего рождения. Именно сюда из восточного Казахстана в поселок Хаканджа в 1975 году приехали мои родители-геологи, и всего за две недели до моего появления на свет осенью 1981-го они переехали в Охотск. Формально по документам я родилась там, но когда меня спрашивают про место рождения, всегда отвечаю – на Хакандже. Это место для меня всегда было окутано тайной – очень хотелось там побывать, но поселок закрыли, добраться туда возможности не было, а тут – такой шанс. И когда я увидела Хаканджу, то сразу поняла – никакого моря мне надо. Можно сказать, родилась второй раз – как человек, решивший связать свою жизнь с горнодобычей.
Хаканджинское месторождение
Фото: Полиметалл
Поэтому я не могу сказать, что, устраиваясь в «Полиметалл», рассчитывала сделать такую карьеру, но к счастью компания и коллеги, наставники, которые меня окружали, дали мне возможность проявить себя.
- А какие ступени были?
- Начинала курьером, через несколько месяцев меня перевели оператором в диспетчерскую транспортного цеха, и дальше как-то все пошло-пошло: после транспортного цеха меня назначили в отдел труда и заработной платы (ОТИЗ) – там я была сначала табельщиком, потом нормировщиком, затем ведущим инженером ОТИЗ. Параллельно подрабатывала инженером в производственно-техническом отделе, работа в этом отделе очень многое мне дала в плане понимания технологических процессов. В этот момент, кстати, я начала получать свое первое высшее образование – поступила в Комсомольский-на-Амуре Государственный университет на специальность «Менеджмент организации». После ОТИЗа мне захотелось поработать с цифрами, и я попросилась в планово-экономический отдел. Там была экономистом, ведущим экономистом.
- И это всё без профильного образования?
- Мне было интересно, и я постоянно занималась самообразованием, а также параллельно училась в вузах. Образование настоящее так и работает – пока сам не захочешь узнать, пока не спросишь, пока не набьёшь шишки и не исправишь ошибки, ничему не научишься. А мне хотелось знать! Знать больше, чем другие. Но при этом не было подоплеки такой, что это делалось для повышения. Мне было просто интересно: «Из чего этот расчёт состоит, как это делается… Я хочу тоже уметь!». Да и сейчас желание все знать не стало меньше.
Кстати, «Менеджмент организации» это не единственное высшее образование у Василины Тарабаровой. В 2018 году она закончила обучение в Горном университете г. Санкт-Петербург и получила диплом, позволяющий осуществлять деятельность в сфере подземной разработки рудных месторождений, а в 2022 году получила уже третий диплом – геолога. |
- Да. В моем случае огромную роль сыграло то, что я прошла по карьерной лестнице, не перепрыгивая через ступеньки. Не поработай я нормировщицей, я бы не знала многого, что в реальной жизни делается на рабочих местах разных специалистов. В мои обязанности входило исследование, которое называется «фотография рабочего дня». Я стояла по 12 часов на горе под снегом у самоходной буровой установки, ездила на карьерных самосвалах, когда под колёсами «мыло» (глина, перемешанная с мокрым снегом – прим.ред.), участвовала в доставке топлива на удаленные участки по автозимнику. Когда я уже потом работала с цифрами, у меня перед глазами были лица рабочих.
- И вот вы ведущий экономист…
- Там как-то все быстро произошло, я получила диплом по «Менеджменту организации» и меня назначили начальником ПЭО (планово-экономического отдела – прим.ред). Потом заместителем директора по экономике и финансам, и… управляющим директором – с декабря 2018 года.
- И никогда сами к повышению не стремились?
- Мне повезло – мои руководители, старшие наставники постоянно меня мотивировали и поддерживали. Просилась я сама всего два раза – когда хотела попасть на Хаканджу оператором диспетчерской, и второй, когда захотела сменить отдел труда и заработной платы на планово-экономический. Хотя сейчас я понимаю, что здоровые амбиции, желание быть впереди – это нормально и полезно.
«За должности я не сражалась, но здоровые амбиции, желание быть впереди – это нормально и полезно».
Фото: Полиметалл
- А вы сами выступаете в роли наставника? Кого-нибудь также поддерживаете и продвигаете?
- Сейчас в компании «Полиметалл» внедрена и успешно работает современная система работы с кадрами. У нас действует программа кадрового резерва. У меня на «Светлом» 40 кадровых резервистов, которых надо развивать – это молодые люди, которые работают в компании. Каждому из них предстоит выполнить индивидуальный план развития.
- Итак, получается вы уже четвертый год работаете управляющим директором. Наверное, уже всё по «накатанной» идет. Насколько я знаю в таких больших организациях все тщательно регламентировано, и знай себе цифры в отчётах и планах новые подставляй…
- Если бы! Вы на карту посмотрите – где «Светлое» находится! Офис в Хабаровске, а производство - больше чем за тысячу километров, в Охотском районе три участка постоянно функционирующих, навигация длится всего четыре месяца. Каждый год мы боремся со стихией, и каждый раз что-то новое – то морозы, каких не бывало, в другой год сильные дожди, затем руда с повышенным содержанием глины, что затрудняет ее переработку, или шторма зарядят – весь график доставки ломается. Не бывает такого, чтобы всё по плану, гладко «как по писаному».
- В одном из своих интервью вы рассуждаете про отличия лидера от менеджера. Мол, лидер, это тот, кто за собой ведет людей, а менеджер – это управленец. В вас самой кого больше – лидера или менеджера?
- Мне хочется верить, что во мне больше лидера. Хотя лучше об этом спросить моих коллег.
- Как вы проявляетесь как лидер? Увлекаете за собой вдохновляющими речами?
- И так тоже, но без лозунгов. Я всегда против лозунгов. Если есть то, что мы с коллегами можем улучшить, внедрить новое – я первая шагаю в неизвестность, разбираюсь, потом мы собираемся с коллективом, вырабатываем совместное решение, а затем идем и делаем лучше. Я считаю, что когда вопрос касается изменений, задача менеджера – увидеть, что именно надо делать, а задача лидера – понять, как это сделать и замотивировать людей. Мне хочется думать, что у меня получается и то, и другое.
«Задача менеджера – увидеть, что надо делать, задача лидера – понять, как сделать и замотивировать людей. Мне хочется думать, что у меня получается и то, и другое».
Фото: Полиметалл
- Женщины – редкость в топ-менеджменте горнодобывающих компаний. Как думаете – их в будущем станет больше? Именно руководителей вашего уровня и выше?
- У нас в компании главное – не гендерные различия, а профессионализм и производственная истина.
Я второй год провожу встречи с женщинами в вахтовом поселке. Задавала им вопрос – как кто попал на вахту. Выслушав их, я еще раз убедилась, что нет каких-то ограничений. У женщин, которые приходят в горнодобывающую отрасль, весьма практичный настрой. Они едут на вахту не за «туманом и за запахом тайги», у каждой из них свои конкретные цели. И ничто не мешает им быть руководителями. А вообще «Полиметалл» поддерживает женщин и дает им возможность для развития. У меня на предприятии много женщин руководителей.
- То есть в топы попадают независимо от пола?
- Тут важен опыт и образование, а не пол, и еще руководителю всегда будет сложно сочетать работу и семью. Это большая удача, когда у руководителя есть надежный тыл.
- Были моменты, когда хотелось всё бросить и уйти? Незаслуженно, может, вас обвинили в чём-то? Или что-то что вас до слёз расстроило?
- Из-за работы я плакала только один раз. Лет 18 назад. Это я еще табельщиком была на Хакандже. Почему плакала – уже и не помню, но тогда прибежала к папе – он тогда там же работал, прибежала с заявлением на увольнение. И тогда папа очень долго со мной говорил, объяснил, что если я сейчас испугаюсь трудностей, сдамся и опущу руки, то ничего из меня не выйдет. После этого я никогда не плакала. Даже если хотелось, мне всегда было перед отцом и перед собой стыдно это делать.
Желания уйти не появлялось ни разу. Мои наставники научили меня принимать ответственность за неправильные решения. Да, случалось так, что мне, говоря по-простому, «прилетало», но это было за дело.
- Бывает, что вы используете крепкое словцо?
- Да, случается.
- Про это можно будет написать?
- Можно.
- Я почему спрашиваю, хочется узнать вашу реакцию, когда, например, какой-то сотрудник допустил серьезную ошибку
- У нас общие победы, и общие проблемы. Я как рассуждаю – ты, как руководитель, сначала научи, а потом проконтролируй. Если негатив и ошибки повторяются, советы, помощь не помогают – тогда нам не по пути.
- Позволю себе вот такую вольность – сравнить вашу работу над собой с технологией кучного выщелачивания, применяемого на «Светлом»: в начале профессионального пути вы были, уж простите, рудой, но методом «личностного выщелачивания» постоянно извлекали из себя новые качества, повышали концентрацию знаний и опыта. Что сейчас - извлекли из себя уже всё «золото»? Есть еще резервы и чего хотелось бы?
- Сделать мне хочется еще очень-очень много. Может быть, попробовать масштаб производства побольше, другую технологию. Из ближайших конкретных целей – хочется выбрать время, чтобы проанализировать и систематизировать полученный опыт, информацию, приобретенную как на работе, так и во время обучения.
- А есть то, чего вы до сих пор боитесь в своей работе?
- Летать на самолетах и вертолетах. А если серьезно – разве есть у меня право бояться? Нет такого права, ни перед семьей, ни перед коллегами, ни перед самой собой.
Завод, широко известный своей продукцией под маркой «Маслава», появившейся в 1999 году, полностью обеспечивает потребности Приморского края в соевом масле и импортирует часть продукции в регионы России и ближнее зарубежье. EastRussia продолжает выяснять, как работается дальневосточным предприятиям в условиях антироссийских санкций.
Соевое масло на МЖК «Приморская соя» производят из местного сырья - сои амурской и приморской селекции. Генномодифицированные зернобобовые здесь не используют. В месяц с завода выходит около тысячи тонн соевого масла – это около 20% от исходного сырья, остальное – соевый шрот, высоко ценимая в животноводстве высокобелковая добавка в корм скоту. Оборудование – несколько линий немецкого и итальянского производства, экстрактор — отечественный. Иностранное оборудование уже адаптировано под нужды производства, необходимые детали на заводе проектируют сами или заказывают у российских производителей.
«Мы уже решили проблему импортозамещения оборудования. Мы в данный момент автономны и самостоятельны. Текучесть кадров у нас всего 1,5%, что для нашей отрасли очень хороший показатель, это признак стабильности», – говорит руководитель производственной площадки «Приморская соя» масложирового бизнеса ГК «Русагро» Алексей Федоров.
МЖК был построен в 1926 году. В конце 70-х годов комбинат выпускал около 60 видов продукции. Начиная с 90-х, комбинат оставался ведущим на Дальнем Востоке производителем растительных масел, маргарина, майонеза и соевого шрота. В 2015 году контроль над предприятием получила ГК «Русагро». Завод был законсервирован в начале 2020 года из-за значительной кредиторской задолженности. Генеральный директор «Русагро» Максим Басов в 2020 году в интервью EastRussia говорил, что дальневосточные производители соевого шрота неконкурентоспособны, потому что нет рынка сбыта продукции.
«С маслом проблем нет, сегодня оно хорошо уходит в Китай, в Корею и в Россию. Но, к сожалению, при переработке сои получается очень мало масла и очень много шрота, потому что шрот — главный продукт переработки. К сожалению, ситуация на рынке развернулась по негативному для нас сценарию. На Дальнем Востоке и даже в Сибири недостаточный объем потребления соевого шрота, это регионы слабо развитые с точки зрения животноводства», – добавлял он.
В 2020 году этот актив компания планировала продать, но после введения ограничений на вывоз сои многим производителям пришлось корректировать планы – возникла необходимость в переработке большого количества сои. Весной 2021 года работа масложирового комбината в Уссурийске возобновилась.
По данным правительства Приморского края, рост производства сои в прошлом году составил 8% по сравнению с предыдущим годом. Спросом пользуется не только масло, но и соевый шрот, который является сырьем для изготовления комбикормов для птицы и крупного рогатого скота. География сбыта соевого шрота МЖК «Приморская соя» – от Камчатки до Центрального федерального округа. Соя богата протеином, и чем выше его содержание, тем быстрее будет давать привес животное. Как отметила инженер-химик завода Татьяна Мироненко, технология изготовления масла не изменилась с советских времен.
«Наша соя – самая лучшая. Количество солнечных дней влияет на созревание бобов, а это влияет на качество масла. Со временем изменились ГОСТы, мы им соответствуем. Технологии производства масла везде одинаковы, все зависит от оборудования. Оборудование было усовершенствовано и заменено на более производительное, с меньшими потерями».
Соевые бобы при поступлении тщательно проверяют в лаборатории. Сепаратор отбивает от сои камень и мусор, и уже чистое сырье отправляется на переработку в подготовительный цех. Начальник маслоэкстракционного цеха Максим Кайдалов рассказал, как производится растительное масло.
«После дробления соевых бобов на мелкие части происходит влаго-паровая обработка, соя плющится и получается соевый лепесток. Далее этот лепесток поступает в экстракционный цех – в роли экстрактора выступает растворитель. Он вытягивает из лепестков растительные масло. На выходе получается обезжиренный соевый лепесток и мисцелла – желтая маслянистая жидкость. Далее обезжиренный соевый лепесток сушат –полностью удаляют остатки растворителя, мисцелла также идет на дистилляционные установки, где разделяются масло и бензин-растворитель. На выходе имеем чистое соевое масло и соевый кормовой шрот без растворителя. Это я коротко описал процесс производства соевого масла. На самом деле он гораздо сложнее».
От начала приемки и до выпуска продукции проходят сутки. За это время масло успевает пройти полную обработку. Сначала получается соевое нерафинированное масло, потом рафинированное, далее – рафинированное дезодорированное. Как рассказала начальник участка рафинации и дезодорации Наталья Мухина, экспортная продукция и продукция для внутреннего потребления одинакова. Китай предпочитает приобретать у «Приморской сои» недезодорированное соевое масло, в России не пользующееся особым спросом.
Фасовочный цех находится тут же. Завод производит масло торговых марок «Маслава», «Лето красное», «Щедрое лето» и масляную смесь «Уссурийская». Алексей Федоров пообещал, что ассортимент продукции завода вскоре пополнится:
«В связи с последними событиями произошло вымывание некоторых позиций с прилавков магазинов. Линейка нашей продукции будет пополняться, планируем возвращать майонезное производство, которое будет востребовано во Владивостоке, а также будем выпускать кетчуп и горчицу – мы уже начали делать расчеты, в течение года решим этот вопрос».