Будущее международного образования: ДВФУ и стратегические партнерства с Китаем
О результатах ВЭФ для Дальневосточного федерального университета, о сотрудничестве с международными партнёрами, о амбициозных планах и вызовах рассказал в интервью EastRussia проректор по международным отношениям ДВФУ Евгений Власов
— Как человек, который участвует в организации и как непосредственный спикер и участник ВЭФа почти с самого начала — с 2016-го года, могу сказать, что ВЭФ-2024 с точки зрения политического контекста оказался максимально интересным и продуктивным. Весьма интересные позиции высказал на пленарном заседании и наш Президент, и премьер-министр Малайзии Инвар Ибрагим, и, безусловно, глава китайской делегации заместитель Председателя КНР Хань Чжэн. При этом я бы хотел особо отметить и других спикеров, которые на очень высоком уровне объясняли и транслировали информацию, разъясняющую государственную политику своих стран в области международного сотрудничества.
В первую очередь я говорю про наших китайских коллег. Мы вместе с с Китайским народным университетом (Чжунго Жэньминь Дасюэ – прим ред.), который имеет негласный статус «второй высшей политической школы страны», организовывали большую сессию касательно взглядов на будущее миропорядка. И экспертиза, которую дали коллеги, безусловно крайне интересна и для нас, для наших экспертов с российской стороны, и она очень интересна для китайских пользователей. Более того, я считаю, что и эта сессия, и ряд сессий, где выступали другие медийные китайские политологи из Фуданьского университета, например, — это тоже очень такая понятная позиция, которая транслировалась не только для нашей аудитории, но и для наших соседей.
Несмотря на то, что многие абсолютно справедливо называют Россию и Китай стратегическими партнерами, я сознательно использую формулировку «соседи», потому что так или иначе мы ими являемся. Как говорит Президент: «Стратегических партнеров можно выбрать, а соседей не выбирают».
Возвращаясь к информации, озвученной на сессиях, хочу подчеркнуть, что она очень важна с точки зрения обогащения идеями друг друга, понимания позиций друг друга, и крайне важна с точки зрения трансляции этой экспертизы в первую очередь в истеблишмент, потому что эти люди общаются на уровне элит, в дальнейшем это всё транслируется СМИ простым обывателям, которые не являются законодателями в области международных отношений или не задумываются в обыденной жизни о судьбах мира, оставляя это представителям аналитических центров. Именно такие коллеги, как мне кажется, блистали в наших экспертных сессиях, которые были проведены в рамках ВЭФ.
— Спасибо за Вашу оценку. Если перейти в практическую плоскость — что принёс ВЭФ-2024 ДВФУ в части новых международных связей?
— Здесь я бы хотел отметить подписанное соглашение с Ляонинским университетом. Оно очень важно в плане двухстороннего взаимодействия России и Китая: в прошлом году лидеры наших стран поставили довольно высокую планку в увеличении товарооборота между нашими странами, но по итогам года мы её перевыполнили. При этом основной поток коммуникаций, в том числе неформальных, шёл по линии Приморского края и северо-востока Китая.
Мы — ДВФУ, понимая запрос на кадры, на действующих чиновников, которые уже занимаются этой деятельностью, на действующих руководителей, топ-менеджмент предприятий и организаций, которые участвуют во внешнеэкономической деятельности с Китаем, мы договорились с Ляонинским университетом собрать вместе наши сильные стороны.
Со стороны Китая — это их опыт управления экономикой, опыт новой индустриализации, их прорывные технологии в управлении и в развитии своего производства. Мы здесь во Владивостоке обладаем мощным академическим сообществом, которое понимает, как работать с Китаем, понимает, как выстраивать коммуникацию, как анализировать и делать правильные выводы. То есть замысел такой — совместить академическое присутствие интеллектуальной России с практическим опытом управления экономикой Китая. В итоге родилось соглашение с Ляонинским университетом по реализации магистерской программы управления экономикой.
— Была ещё новость про организацию совместного института…
— Точно. Это тоже очень интересный кейс, но сначала хотел бы сделать небольшое отступление: исторически Владивосток крайне близок провинциям Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин, индустриальным и промышленным центрам этих территорий. Наши выпускники туда выезжали, и так сложилось, что российский Дальний Восток и исторически, и уже на новом этапе, по-прежнему остался в коммуникациях именно с этими территориями.
Но торгово-экономический рост, бурное развитие инноваций и технологий появление новых компаний, предприятий — всё это произошло за последние 20−30 лет в южных провинциях Китая. Если говорить в более широком контексте, у Китая есть такой проект — «Большой залив». Это провинции Гуандун, Макао и Гонконг, крупнейшие научно-технологические игроки, с высокой концентрацией передовых компаний, ровно потому, что там есть академическое сообщество, это сосредоточение интеллектуальной элиты и, скажем так, людей с предпринимательским духом.
Нам очень интересно выйти на этот новый рынок, и для этого мы заручились поддержкой нашего друга — частного университета Синьхуа в городе Гуанчжоу, который специализируется на биомедицинских исследованиях и на исследованиях в области фармакологии и на подготовке специалистов в этой области. Мы вместе с нашим индустриальным партнером, российской компанией ГЕРОФАРМ — крупным игроком на этом рынке, договорились о создании совместного проекта. Он подразумевает с одной стороны подготовку кадров — российских и китайских для этих отраслей, а с другой — сможет уходить в релевантные адресные исследования с учетом базы, которая есть у нашего университета и у китайских партнеров.
— Как это работает на практике? Это будет сотрудничество исследователей высокого ранга, или это будет обмен студентами? Они поедут к нам, мы поедем к ним?
— Вопрос абсолютно правильный, но я здесь сразу отмечу, что произойдёт это не завтра, это работа очень длительная, но мы шаг за шагом к ней идем. Мы балансируем образовательные программы, потому что нам нужно, чтобы образовательные стандарты совпадали, чтобы мы признавали все квалификации и академические результаты друг друга. Это очень важно. Студенты будут учиться и в Китае, и в России, то есть они получат опыт двух сторон. Это первый момент.
Второй момент. Здесь нет ничего сложного, потому что это будет формат совместных образовательных программ, когда мы используем и инфраструктуру Дальневосточного федерального университета, и инфраструктуру вуза-партнера. При этом кадры и потенциал, мы тоже задействуем с двух сторон. Мы берем преподавателей и российских, и китайских, и здесь мы, конечно, рассчитываем на поддержку наших индустриальных партнеров: с российской стороны это корпорация ГЕРОФАРМ, с китайской стороны тоже есть поддержка со стороны крупного местного производителя, и мы хотели бы, чтобы преподаватели, во-первых, делились опытом, а во-вторых, чтобы эти корпорации давали конкретные кейсы. То есть, чтобы студенты могли бы решать задачи прикладного характера, будучи в процессе обучения, но при этом уже давая пользу, например, для своего будущего работодателя. В такой работе работодателю проще отследить динамику студента, его квалификацию, и, возможно, уже во время обучения принять его на работу.
— Может я наивный вопрос задам, но на каком языке будут общаться эти исследователи, преподаватели, студенты? Конечно, образованные специалисты и в России, и в Китае говорят на английском, но когда речь идёт о таких сложных материях, как биомедицина, то и прямой перевод непрост, а когда используется «язык-посредник»… не осложняет ли это профессиональное общение?
— Это, конечно же, уместный вопрос, и весьма серьёзный. Коммуникация — основа взаимодействия, а язык — это средство коммуникации. Мы для себя ставим основную задачу интегрировать в образовательные программы дополнительное изучение русского языка в Китае, а у нас есть такая амбиция — мы её аккуратно так приземляем... Вот прямо сейчас в ДВФУ китайский язык изучают 1 200 студентов, а когда-то — 125 лет назад китайский язык изучали в Восточном институте на всех отделениях. И это наша амбиция к 2030 году!
— В завершении беседы хотелось бы услышать, какие вызовы, Вы — как проректор по международным отношениям ДВФУ, видите по своему профилю для университета?
— Доступность качественного образования для всех, как мне кажется, это тот вызов, перед которым мы сейчас стоим, потому что запрос огромный сейчас на образование. Как проектор по международной деятельности могу сказать: ежегодно только в одном Китае, в местных центрах подготовки, в наших совместных институтах десять тысяч китайских школьников хотят поступить в ДВФУ. При том, что у нас общее количество студентов — 20 тысяч. Конечно, мы не можем всех взять. И это только один Китай, а у нас обучаются студенты из 80 стран, поэтому приходится ограничивать, проводить жёсткий отбор.
Сейчас у нас 3500 иностранных студентов, в основном это представители стран BRICS, «глобального Юга», и когда мы говорим про академическое сообщество, про университет, то это не только про качественное образование, но и про тот образ жизни, который студенты себе присваивают.
Каждый студент, когда поступает в какой-то университет, он видит перед собой определенную ролевую модель и целевой образ, которому он бы хотел соответствовать, какому сообществу он бы хотел принадлежать. И мы в этом плане показываем очень успешную, я считаю, модель людей, которые развивают огромный большой регион вместе друг с другом и при этом стараются быть лидерами в области научно-технического сотрудничества.
беседовал Алексей ЗбарскийГосударство выделило на изучение искусственного интеллекта (ИИ) 7,3 миллиарда рублей. Деньги, среди прочего, пойдут и на создание в России в течение четырех лет 24 исследовательских центров ИИ на базе вузов и научных организаций. Где искусственный интеллект используют сейчас, на что он способен, и с какими проблемами при активном его внедрении может столкнуться человечество, EastRussia спросила у директора Школы цифровой экономики ДВФУ Ильи Мирина.
ПРОГНОЗЫ И ГЕНЕРАЦИЯ
- Илья Геннадьевич, в Школе постоянно реализуются проекты, связанные с ИИ. В каких сферах лежат интересы?
- У большого направления «искусственный интеллект» есть свои предметные области, среди них, например, компьютерное зрение, которое сильно отличается от генерации текста. Вместе с тем, внутри направлений имеется гигантское количество различных ответвлений. И здесь не нужно себя искусственно сдерживать, потому что часто полученные знания и результаты находят применение в совершенно иных областях. Те же сверточные (специальная архитектура искусственных нейронных сетей, нацеленная на эффективное распознавание образов – прим. ред.) сети, которые сейчас много где используются, - в чистом виде компьютерное зрение. Технология позволяет хорошо определять лица на видеокамерах – в разное время суток, с разным освещением, с головными уборами и без.
Поэтому мы беремся почти за все, что интересно. Что-то получается, что-то нет, но в рамках учебной программы это нормально.
Наши магистранты делали прогноз по развитию пандемии коронавируса в Приморье и состоянию пост-ковидной экономики в России. Оба сработали. Они брали информацию по числу случаев COVID-19 по странам и датам за предыдущие несколько дней и предлагали машине их обработать. Это не алгоритм, принцип работы которого мы понимаем, а именно обучение. Есть данные на вход и выход, и, много раз повторяя простые операции подборки, получается результат. Чем больше цифр и чем они точнее, тем он ближе к реальности. По расчетам, на пике пандемии в Приморье в сутки диагноз COVID-19 должны были получать около 260 людей, в реальности цифра была в районе 250. Небольшая ошибка, думаю, связана с особенностями статистики, куда попадают не все заболевшие.
Справедливости ради надо сказать, что экономический прогноз хоть и был в целом верен, но все-таки немного не точен. Среди прочего, мы прогнозировали снижение продаж новых автомобилей на 300 - 400 тысяч в год в России, рост цен на бензин, курс доллара до 75 рублей. Сейчас мы считаем эти проекты завершенными, и будем обязательно использовать полученный опыт.
- Если так пойдет дальше, то машины смогут заменить экспертов?
- Грамотные прогнозы, как правило, делаются за большие деньги, а то, что мы видим и читаем в открытом доступе в виде публичных выступлений, имеет небольшую ценность. Еще есть интересный момент, который я бы тоже обязательно отметил: эксперты очень часто меняют мнение, а с машиной «все ходы записаны». По прошествии времени можно понять, насколько правильную методику избрали для прогнозирования, «открутить» назад и посмотреть, как нейросети вели бы себя в других ситуациях.
Так что, прогностические компьютерные модели, несмотря на минусы, займут и уже занимают свои ниши.
- Где еще в недалеком будущем машины они могут найти применение?
- Одно из самых востребованных направлений – генерация текстов и лидов – первых абзацев текстов, где собрана суть текста. Похожие и хорошо реализованные решения есть. Например, Яндекс собирает из массы текстов некую «франкин-новость». Мне кажется, это не слишком интересно, потому что сильно привязано к первоисточникам, которые могут быть перепечаткой одного пресс-релиза.
Куда интереснее брать какие-то данные и генерировать из них новость. Так, мы учили машину из набора цифр – температуры, скорости ветра, давления, возможности осадков – составлять связный складный текст о погоде. Сейчас переходим к работе над спортивными матчами.
В США уже есть коммерческий продукт для хоккея – ИИ по видео определяет ситуацию на поле и, исходя из этого, быстро создает репортаж. Мы приступили к созданию подобной программы, и это достаточно сложно. Но, думаю, уже в этом году появятся такие решения, так что ждем наступления эры электронных комментаторов.
- А предсказать исход матча ИИ сможет?
- В таких играх высока роль случайностей, и компьютер должен учитывать много неизвестных факторов – травма кого-то из игроков, о которой он, возможно не знает, но которая скажется на его игре, и тому подобное. Рискну предположить, что искусственный интеллект довольно быстро научится просчитывать вероятный вариант развития событий в процессе игры, но заранее – маловероятно. Но если результат матча и получится предсказывать, то вот серии – вряд ли, так как сложность возрастает не кратно или экспоненциально, она становится качественно другой. Поэтому основная угроза ИИ уже неоднократно себя проявляла – умные алгоритмы достаточно предсказуемы, они ориентируются, в первую очередь, на имеющийся опыт. Конечно, есть определенные манипуляции. Допустим, при обучении можно «подложить» какие-то не существовавшие варианты, которые, как мы предполагаем, могут случиться, чтобы машина имела их ввиду.
Но всех вариантов она все равно учесть не может, а глупости может делать со скоростью, недоступной людям. Именно поэтому машины нежелательно подключать к жизненно важным системам.
- Иначе нам грозит воплощение в жизнь сценария фильма «Терминатор»?
- Думаю, более реалистичен негативный сценарий, когда жизненно важные или судьбоносные для человека решения принимаются машинным способом без возможности их отмены. Как система социального рейтинга в Китае. Это 100% источник проблем в недалеком будущем.
Экспериментов с рейтингами проводилось огромное количество – банками, страховыми компаниями. Но человеческий мозг изощрен, и всегда находятся последователи чтившего закон Остапа Бендера, которые изобретают легальные способы обмана, получения необоснованных, с точки зрения организаторов, бонусов, чем дискредитируют систему. Так что человека из этих цепочек исключать нельзя, финальное решение должно оставаться за ним – это раз. Второе – последствия решения не должны наступать слишком быстро, необходимо оставлять время на то, чтобы успеть среагировать. И третье – нужно соблюдать баланс между удобством и дегуманизацией, когда к человеку относятся как к набору документов.
ГЕНИЙ МАРКЕТИНГА
- Когда мы вводим запрос в интернете, то потом еще долго видим похожие рекламные предложения. Ведь то тоже делает ИИ?
- Конечно. Маркетинг и продажи – колоссальная ниша, которая и дальше будет развиваться. Но сейчас это работает довольно грубо. Человек хочет купить автомобиль, заходит на YouTube, смотрит какие-то видео, и дальше огромная многокомпонентная машина начинает перестраиваться таким образом, чтобы показывать материалы на запрошенную тему, подтолкнув тем самым к покупке.
Пока там нет нарратива, и это просто перестройка информационного пространства. Необходимо менять содержание сообщения. Netflix уже достаточно давно пытается делать конструктор из сюжетов – когда разным людям показывают разные финалы сериалов. Не факт, что экономически эффективно в кинопроизводстве, но может хорошо работать с точки зрения продаж. Например, в технообзорах можно подменять концовки. И если настроить хорошо, люди даже догадываться не будут.
Но пока вся эта система работает не идеально, потому что не идеально идет распределение комиссии всем тем, кто участвует в продаже. Если бы каждый получал свою копеечку, даже если внес вклад месяц назад, все уже действовало бы лучше. Возможно, это дело 2-3 ближайших лет.
- Где еще применим такой подход?
- Безусловно, в политике. Кандидат будущего - это просто паспорт. Если потребительское поведение человека предсказуемо – что 100 лет назад, что сейчас, ему нужен был максимально быстрый, удобный и дешевый автомобиль, то политические настроения нестабильны.
Сейчас мы работаем над парафразом – когда машина возвращает вам ваши же мысли другими словами. Для английского это сделано достаточно давно, но с русским из-за особенностей языка дело идет сложно.
Парафраз – часть общего механизма. Учитывая впечатления, убеждения, желания людей, ИИ сможет конструировать и продавать политика, который нравится всем. В принципе, это старый добрый суфлер, но гораздо более технологичный. Представьте: перед политиком стоит много людей. С помощью камер видеонаблюдения высокой четкости машина понимает, к какой возрастной и социальной группе они принадлежат, кто они конкретно, проанализировав выражения лиц, делает вывод об их эмоциях и настрое, и, исходя из спектра полученных данных, подсказывает направление разговора.
С политиками в этом смысле проще всего - как правило, у них в голове уже есть несколько основных вариантов, нужно вовремя выбрать подходящий. Но в целом, это касается любого маркетинга - один и тот же смартфон продают как медиаустройство для любителей фотографировать, устройство с большим экраном для любителей сериалов и так далее.
Проблема в том, что политический маркетинг достаточно коррумпирован, поэтому и инновации туда идут сложнее всего, но и там такие решения со временем появятся.
ПОЭТ, ХУДОЖНИК, МУЗЫКАНТ
- Недавно Школа цифровой экономики рассказала о создании цифрового поэта, который творит в духе Владимира Маяковского. Он действительно сочиняет настоящие стихи?
- Стихи - это результат сделанного нашими магистрантами огромного количества экспериментов, большая часть из которых уходила в брак. Где-то не согласованы времена, неправильная структура предложения, рифма хромает. Стихи Маяковского для обучения ИИ выбрали по нескольким причинам, одна из них в том, что его обширное творческое наследие находится в открытом доступе, а кроме того, я почти уверен, что поэт был бы рад такому повороту.
Но никакой робот не заменит настоящего поэта, а вот, например, того, кто сочиняет незамысловатые поздравления к юбилеям и праздникам – запросто. Проект достиг определенного результата, но я кое-какие вещи усилил бы. Вот небольшой пример
восток бросал в одну пылающую вазу
Берите милые, но только сразу
Простыни вод под брюхом были
в метелях полуденной пыли
Значит кто-то хочет чтобы они были
Их рвал на волны белый зуб
Громче радуйтесь или
любовь и похоть медью труб
на флейте водосточных труб
землю растаптывает скрипящ и груб
Адище города окна разбили
гору взоров в гроб бросили
неужели не наскучили
Был вой трубы как будто лили
Мы победили
(пунктация и орфография автора сохранены - прим. ред)
Вообще, на мой взгляд, цифровое искусство - самое перспективное мирное направление использования ИИ, и «Маяковский» не первая наша творческая синтетическая личность. Магистранты по заказу Сбера работали над цифровым музыкантом, исполняющим легкие произведения в стиле лаунж. Он состоит из двух неравнозначных частей - одна учит сочинять нейросеть музыку, а вторая воспроизводит ее, озвучивая разными инструментами. Обучался музыкант на основе уже существующих мелодий, сочиненных людьми.
У нас неоднократно были выставки картин, созданных ИИ. Новая запланирована на апрель.
Есть ИИ, который занимается разработкой архитектурных решений. Творит, конечно, человек, но такой умной кисточки у него еще не было. Произведение традиционного искусства – это адский труд, и за конченым результатом стоит чудовищное количество этюдов или набросков, но с помощью ИИ их можно провести за разумный срок.
Плюс к этому, мы пробовали работать на пересечении видов творчества – начали экспериментировать с Театром молодежи в области создания искусственного актера. Это некий интерактивный персонаж, который помогал бы творческому коллективу работать на сцене. Как он будет выглядеть – задача режиссера и постановщика. К сожалению, из-за пандемии эксперимент пришлось приостановить, но надеюсь, мы вернемся к нему.
- В социальной сфере у ИИ есть перспективы?
- Да. Сейчас мы переключились на распознавание языка глухонемых. Это не денежная, не хайповая, но востребованная и по-человечески правильная задача. Первый прототип уже отправился к коллегам в Москву на экспертизу.
Мы наблюдаем не повсеместный, но достаточно заметный переход на бесконтактный интерфейс – там, где раньше нажимали кнопку и дергали ручку, зачастую можно подать команду голосом. Ковид и связанные с ним события подстегнули переход. Для многих глухих это не очень удобно. Если в нашей стране еще сохранились остатки советской системы обучения речи, то во многих других государствах этим не занимаются, и люди с проблемами слуха оказались отрезанными от подобных интерфейсов в общественных пространствах.
С этим вопросом тесно связан другой- нейродегенеративных заболеваний. В медцентре ДВФУ работает хирург Артур Биктимиров, который поставил себе цель создать некую технологическую концепцию, позволяющую понимать, как происходит развитие таких болезней. Пока доктора видят людей, страдающих паркинсонизмом, с задержкой – больные не могут ежедневно ходить на прием или годами лежать под наблюдением в стационаре. Мы научили ИИ распознавать жесты, и теперь по движению конечностей пытаемся понять динамику развития болезни.
РАЗРЕШЕНО ВСЕ, ЧТО НЕ ЗАПРЕЩЕНО
- Какие этические вопросы возникают вместе со все более активным использованием ИИ?
- Один из самых сложных – глубокий майнинг (поиск и анализ информации - прим. ред). Есть персональные данные: фамилия, имя, отчество, медицинская история, и в целом эта информация защищена законом. Но есть и такие, которые однозначно не попадают под персональные, но, являясь в той или иной форме публичными, могут очень многое рассказать о человеке.
Вы ходите в какой-то интернет-магазин. Сами эти платформы, так как это прописано в соглашениях, абсолютно законно собирают о вас информацию. Браузер на компьютере или телефоне знает, что вас интересует. На основе таких данных, особенно если соединить полученные из разных источников, можно, например, установить беременность, наличие каких-то, в том числе, стигматизирующих, заболеваний, сделать вывод, что человек собирается разводиться, жениться. Анализируя это, в нужный момент его легко подсовывать подходящую рекламу – клиник, путешествий... Но здесь встает критический вопрос, насколько это легально.
Это очень скользкая история, и к ней есть несколько подходов. Первый, условно американский - все продается и покупается, все разрешить. Второй, условно европейский - с целым комплексом жестких запретов.
В прошлом году наш магистрант работал над электронным юристом. Имея большую статистику, с помощью машинного обучения можно строить математические модели, которые дают возможность прогнозировать решения суда, понять, какие факторы на него влияют. Так вот, во Франции запрещен мониторинг судов. В России де-факто это пока разрешено.
Но мы, как публичная организация, не занимаемся глубоким майнингом физлиц. Хотя в нашей стране, как и в США, уже есть компании, чей бизнес построен на этом.
- Где, на Ваш взгляд, ИИ обязательно нужно искать применение?
- В мире его используют по-разному. Есть эксперименты, когда людям, которые имеют проблемы с передвижением и живут в одиночестве, предоставляют электронного собеседника. Это разные, очень неплохо сделанные персонажи. С одной стороны, лучше, чем ничего, с другой – эрзац. С такими вещами нужно быть осторожными, ведь они могут усилить дегуманизацию общества. Между тем, ИИ может помочь найти реальных людей для общения.
Можно уволить журналистов и поставить машину, которая будет генерировать новости. А можно помочь журналисту, который пишет на специфические, узкопрофильные темы с помощью ИИ найти свою аудиторию.
Искусственный интеллект должен объединять людей, помогать им общаться, взаимодействовать. Я ратую за использование его в гуманитарных целях, и надеюсь, со временем такой подход станет доминирующим.
«…За последние десятилетия в континентальном Китае появилось несколько элитных вузов, которые стремятся стать исследовательскими университетами мирового класса. В качестве примера можно назвать открывшийся в 2011 году Южный научно-технологический университет (SUSTech), основанный в 2013 году Шанхайский технический университет и Вестлейкский институт перспективных исследований (WIAS), открытый в 2016 году.
Эти три элитных вуза были созданы практически без вмешательства центрального правительства и в отсутствие финансирования из центрального бюджета, что принципиально отличает их от остальных китайских университетов.
Можно выделить три основных сходства с точки зрения стратегии их развития. Во-первых, все они хотят стать небольшими исследовательскими университетами мирового класса и специализироваться в области естественных наук и инженерного дела. Во-вторых, все они развиваются по модели американских исследовательских университетов […]. Однако, в отличие от американских частных исследовательских университетов, новые китайские университеты испытывают большее влияние со стороны местного правительства. В-третьих, все три новых вуза используют альтернативные модели обучения и управления. Однако диапазон возможностей, которыми обладают SUSTech и Шанхайский технический университет, ограничен тем, что они получают государственное финансирование, и в последние пять лет SUSTech приблизился к остальным китайским университетам в вопросах правил приема абитуриентов…».
«Внедрение экспериментальных моделей управления в университетах является не просто эффективной практикой, а необходимостью в современном мире. Когда вузы функционируют с большей гибкостью и не полностью зависят от общенациональной системы образования, они способны быстрее адаптироваться к стремительно меняющимся требованиям общества и рынка труда. Ярким примером служит "китайская модель", где культура поэтапного внедрения масштабных изменений методом проб и ошибок стала одним из ключевых факторов успеха страны. Архитектор китайских реформ Дэн Сяопин описывал этот подход метафорой: "переходить реку, нащупывая камни". Это означает, что самые смелые реформы сначала пилотируются в отдельных регионах, чтобы затем выбрать наиболее успешные практики и масштабировать их на всю страну.
Создание университетов, которые сами определяют свою стратегию развития, привлекают ресурсы и формулируют критерии для приема абитуриентов, переводит вузы в проактивную, субъектную позицию. Обычно университеты, за исключением самых передовых, являются инертными и бюрократизированными структурами. Делегирование ответственности и расширение автономии позволяют им отходить от приказного, ручного управления и стимулируют искать пути к инновациям. Такие инициативы в духе низовой демократии – еще одна важная составляющая "китайской модели" развития. Мы привыкли считать китайскую систему управления жесткой и абсолютно вертикально ориентированной, но это является верным лишь отчасти. Жесткость в одних вопросах гармонично сочетается с гибкостью в других: в допустимых рамках поощряется конкуренция и инициатива "снизу", что высвобождает продуктивные силы в обществе. Таким образом, автономия и инициатива позволяют достигать стратегических целей развития, которые ставит государство.
Несмотря на то, что объективные условия в России и Китае различаются, особенно в части качества и объема рыночной среды, подобные практики уже начинают реализовываться и в нашей стране. В рамках федеральной программы "Приоритет-2030" университеты перешли в позицию, когда ресурсы не приходят "сверху" сами, а их нужно добиваться в конкурентной среде на основе ежегодных результатов развития. Это стимулирует университеты повышать эффективность и внедрять новые подходы в своей работе. Например, университеты-участники программы "Передовые инженерные школы" (ПИШ) создают экспериментальные модели, где пилотируются новые подходы для сотрудничества с реальным сектором: от управления ресурсами до образовательных практик. Дальневосточный федеральный университет является участником обеих программ. И, конечно же, о кардинальных результатах на уровне всей системы образования говорить пока рано, ведь такие проекты реализуют в долгосрочной перспективе. Однако, безусловно можно констатировать, что российские университеты сегодня меняют логику своего развития и ведут свою деятельность более осознанно, становятся субъектными.
Субъектность развивает ответственность за свои действия, а ответственность становится ключевым фактором успеха в развитии университетов. Когда вузы сами определяют свои цели, они более осознанно подходят к своему развитию и лучше реагируют на вызовы времени. Осознанные университеты способны быстрее внедрять инновации, адаптироваться к меняющимся условиям и готовить специалистов, востребованных на рынке труда. Это особенно важно в эпоху четвертой промышленной революции, когда технологии меняются с невероятной скоростью, и система образования должна успевать за этими изменениями».
Во время XIV Всероссийского съезда востоковедов, который прошел во Владивостоке, ведущие ученые этой научной отрасли выступили с лекциями перед студентами ДВФУ. В кооперации с пресс-службой университета EastRussia удалось расспросить доктора исторических наук, заместителя директора по научной работе Института востоковедения РАН (Москва) Валентина Головачева о роли востоковедения в происходящем процессе поворота России на Восток.
— Валентин Цуньлиевич, какие основные вызовы стоят перед современным востоковедением, китаеведением и что нужно сделать, чтобы их преодолеть?
— В плане функциональном – как сделать свою профессиональную работу по-настоящему нужной, отвечающей требованиям времени, востребованной и эффективной. В материальном плане основным вызовом остается недофинансирование, из-за чего ученые и преподаватели вузов вынуждены размениваться на подработки и отвлекаться от основной работы, требующей максимальной сосредоточенности и творческих усилий. Основным вызовом постсоветского периода остаются и кадры, то есть подготовка молодых специалистов и обеспечение должной преемственности между поколениями профессиональных востоковедов.
— И как преодолеть эти вызовы?
— Конечно, для этого надо усиливать государственную поддержку, разрабатывать новые действенные стратегии развития востоковедения и китаеведения. Нужно повышать авторитет преподавателей и улучшать условия их работы в вузах. Нужно возрождать и совершенствовать лучший опыт организации базового образования в вузах и расширять возможности для регулярных стажировок в изучаемых странах, привлекать молодежь в науку. От всех этих мер прямо зависит успех решения тех задач, которые стоят сегодня перед востоковедами.
— Что дает взаимодействие с зарубежными партнерами? Это «калибровка стандартов», это больше обмен опытом, или что-то еще?
— «Калибровка стандартов» или «сверка часов» позволяет обмениваться лучшим опытом и говорить с зарубежными коллегами на одном языке. Хотя у нас могут быть разные подходы и разные взгляды, мы должны уметь понимать друг друга и договариваться друг с другом. Лишь в этом случае может возникнуть эффект синергии, позволяющий синтезировать усилия всех сторон и решать общие проблемы гораздо более эффективно.
— С учетом нынешнего разворота России на Восток, какие отрасли видятся наиболее перспективными именно в востоковедении? Что в приоритете — экономика, политика, культура? И в части географии — фокус на Китай и Японию или какие-то другие ключевые страны?
— Настоящие востоковеды всегда «повернуты» на Восток, потому что это их судьба, это их жизнь и работа. Никуда им разворачиваться не нужно, просто нужны нормальные условия для профессиональной работы. Кроме того, мы живем в эпоху глобализации, когда уже исчезает любое искусственное противопоставление Востока и Запада. Сегодня Запад содержит в себе Восток, а Восток содержит в себе Запад. Они взаимодействуют и соприсутствуют друг в друге. Так называемые «люди Востока» и «люди Запада» живут теперь по всему миру, которому остается лишь одна возможность – развернуться лицом к самуму себе. Для России «поворот на Восток» тоже предполагает новый взгляд и на внешний мир, и на самих себя глазами друзей и партнеров. Реализация таких подходов невозможна без участия востоковедов. Что касается географии, то фокусы могут быть разными, но все страны – в том числе и Китай, и Япония — являются по-своему ключевыми.
— Какие именно отрасли сейчас особенно актуальны?
— Экономика, политика и культура – все это неотъемлемые стороны нашей жизни, которые одинаково приоритетны, а внимание к ним должно находиться в гармоничном балансе. Культура в широком смысле включает в себя и экономику, и политику. Поэтому знание культуры — это «волшебный ключ», который помогает решать любые проблемы. Безусловно, нам нужны востоковеды, имеющие компетенции в специальных областях знания, таких как право, экономика, финансы и так далее. К овладению этими специальностями можно идти через освоение «микро-компетенций», цель которых — выработать навыки овладения любыми компетенциями. Ведь хороший востоковед не должен быть «узким специалистом». Он должен быть многогранным, иметь способность адаптироваться и овладевать любыми компетенциями в нужное время, в нужном месте.
— Как по-вашему, что проще — востоковеду освоить финансы, право, политику и другие аспекты, или же политику, финансисту или правоведу проще освоить восточный язык и погрузиться в восточный менталитет?
— Думаю, оба пути одинаково трудны, потому что любой человек может стать профессионалом лишь в том случае, если посвящает своему делу всю жизнь. Чтобы стать хорошим востоковедом, нужно потратить на это свою жизнь. Чтобы стать хорошим экономистом или юристом, тоже нужно потратить на это всю жизнь. «Синтезировать» востоковедение с иными специальностями жизненно необходимо. Каждый путь к этому по-своему труден, поэтому не стоит противопоставлять их вообще. Я уверен, что хороший экономист вполне может стать хорошим востоковедом, и наоборот. У нас есть успешные востоковеды, имеющие специальности и ученые степени экономистов, юристов и даже биологов. А один коллега, уже будучи дважды доктором наук в области истории и политологии, готовится защитить третью докторскую диссертацию в области права. По-моему, это замечательный пример профессиональной универсальности! К этому нужно стремиться всем. Я тоже стремлюсь, по мере возможности, расширять свои профессиональные горизонты, хотя многого пока еще не достиг.
— Какие регионы наиболее перспективны сейчас в плане изучения? И можно ли вообще говорить о том, что есть более перспективные регионы на Востоке, а есть менее перспективные?
— Я уже сказал, что пространство со-развития охватывает сегодня весь мир. В последние десятилетия наибольшим спросом пользуется все, что связано с так называемым «китайским миром», который тоже стал теперь уже глобальным: китайские автомобили (кстати, очень хорошие) заполонили российские дороги и все быстрее завоевывают весь мир, как и всевозможные китайские гаджеты. Поэтому я думаю, что мы живем в таком глобальном мире, где потенциально перспективны все регионы.
— Сближение России и Китая, которое мы сейчас наблюдаем, дало что-то нашей науке? Появились ли новые источники литературы или возможность пользоваться недоступными ранее архивами?
— Конечно, у нас появились огромные новые возможности: во-первых, контактов с нашими коллегами, во-вторых, работы с архивами и доступа к научной литературе. Сегодня мы можем дистанционно и бесплатно или почти бесплатно пользоваться огромнейшими цифровыми базами научных данных, созданными в Китае. Китайцы в этом плане опережают нас, так как последовательно вкладывают в науку огромные средства. С другой стороны, имеются и барьеры, потому что не все документы и материалы архивов доступны для зарубежных ученых в Китае. И наши российские архивы тоже не всегда доступны для зарубежных коллег. Но есть и немало примеров успешного двустороннего сотрудничества, основанного на двустороннем информационном обмене.
— Всероссийский съезд востоковедов впервые за всю его историю — с 1997 года — проходит во Владивостоке. Это говорит о том, что Россия действительно развернулась на Восток? Ведь где, как не во Владивостоке, на Камчатке или на Сахалине проводить съезды востоковедов?
— Конечно, это важное событие и важный признак общего разворота на Восток. В целом XIV съезд востоковедов России подготовлен и проводится во Владивостоке на великолепном уровне! История общества востоковедов России началась не в 1997 году – оно было создано в 1900 году и воссоздано Е.М. Примаковым в 1979 году. Но этот съезд действительно проходит во Владивостоке впервые. Коллегам из западных районов нашей страны гораздо труднее доехать до Владивостока, но зато сюда удобно добираться из востоковедных центров Сибири и Дальнего Востока – Екатеринбурга, Новосибирска, Иркутска, Улан-Удэ, Читы, Благовещенска и Хабаровска. Думаю, что мы идем в правильном направлении, а первый съезд во Владивостоке свидетельствует и о растущем внимании к Востоку, и о готовности востоковедов нашей страны поддержать развитие востоковедения на Дальнем Востоке. Я убежден и надеюсь, что это первый, но далеко не последний съезд востоковедов во Владивостоке, что такие встречи будут снова проводиться и во Владивостоке, и в Хабаровске.
— Какую роль ДВФУ вы видите в этом процессе — в становлении востоковедения в том русле, которое сегодня так требуется России?
— ДВФУ может и должен играть ключевую роль. Мне кажется, что сегодня нашему университету (это, кстати, и моя Alma Mater) необходимо активнее усиливать связи с академической наукой, с Российской академией наук, в том числе и с Институтом востоковедения РАН, где я сегодня работаю. Наш институт уже второй год успешно сотрудничает в рамках проекта «Приоритет-2030» с МГИМО(у). Мы очень надеемся развивать подобное сотрудничество и с другими вузами, например, с ДВФУ!
— Вы говорите про науку, но государство хочет видеть прикладные решения: если это научные исследования, то они должны приносить практическую пользу и их можно было оперативно внедрить в бизнес-среду…
— Одной оперативности мало. У государства есть интересы краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные. И эти интересы требуют четкой координации. Нельзя никоим образом продвигать прикладные исследования в ущерб фундаментальным исследованиям, так как прикладные исследования произрастают из фундаментальных. Бизнес может определять оперативную научную повестку, но наука может определять перспективы бизнеса на десятилетия вперед. В случае востоковедения мы обычно говорим не про фундаментальные, а про «классические» исследования, которые, даже если это не всем очевидно, исключительно важны и для бизнеса, который приходится вести в специфичной «восточной» среде. Все это мы очень хорошо видим на примере Китая, где современное руководство активно использует традиции, постоянно цитирует китайских классиков, обращается к примерам из древней китайской истории. Чтобы адекватно понимать смыслы, намерения и цели китайских партнеров, мы тоже должны хорошо знать и понимать китайскую историю и культуру. Такой подход необходим и для «поворота» России в отношении всех стран и регионов Востока.
О результатах ВЭФ для Дальневосточного федерального университета, о сотрудничестве с международными партнёрами, о амбициозных планах и вызовах рассказал в интервью EastRussia проректор по международным отношениям ДВФУ Евгений Власов
— Как человек, который участвует в организации и как непосредственный спикер и участник ВЭФа почти с самого начала — с 2016-го года, могу сказать, что ВЭФ-2024 с точки зрения политического контекста оказался максимально интересным и продуктивным. Весьма интересные позиции высказал на пленарном заседании и наш Президент, и премьер-министр Малайзии Инвар Ибрагим, и, безусловно, глава китайской делегации заместитель Председателя КНР Хань Чжэн. При этом я бы хотел особо отметить и других спикеров, которые на очень высоком уровне объясняли и транслировали информацию, разъясняющую государственную политику своих стран в области международного сотрудничества.
В первую очередь я говорю про наших китайских коллег. Мы вместе с с Китайским народным университетом (Чжунго Жэньминь Дасюэ – прим ред.), который имеет негласный статус «второй высшей политической школы страны», организовывали большую сессию касательно взглядов на будущее миропорядка. И экспертиза, которую дали коллеги, безусловно крайне интересна и для нас, для наших экспертов с российской стороны, и она очень интересна для китайских пользователей. Более того, я считаю, что и эта сессия, и ряд сессий, где выступали другие медийные китайские политологи из Фуданьского университета, например, — это тоже очень такая понятная позиция, которая транслировалась не только для нашей аудитории, но и для наших соседей.
Несмотря на то, что многие абсолютно справедливо называют Россию и Китай стратегическими партнерами, я сознательно использую формулировку «соседи», потому что так или иначе мы ими являемся. Как говорит Президент: «Стратегических партнеров можно выбрать, а соседей не выбирают».
Возвращаясь к информации, озвученной на сессиях, хочу подчеркнуть, что она очень важна с точки зрения обогащения идеями друг друга, понимания позиций друг друга, и крайне важна с точки зрения трансляции этой экспертизы в первую очередь в истеблишмент, потому что эти люди общаются на уровне элит, в дальнейшем это всё транслируется СМИ простым обывателям, которые не являются законодателями в области международных отношений или не задумываются в обыденной жизни о судьбах мира, оставляя это представителям аналитических центров. Именно такие коллеги, как мне кажется, блистали в наших экспертных сессиях, которые были проведены в рамках ВЭФ.
— Спасибо за Вашу оценку. Если перейти в практическую плоскость — что принёс ВЭФ-2024 ДВФУ в части новых международных связей?
— Здесь я бы хотел отметить подписанное соглашение с Ляонинским университетом. Оно очень важно в плане двухстороннего взаимодействия России и Китая: в прошлом году лидеры наших стран поставили довольно высокую планку в увеличении товарооборота между нашими странами, но по итогам года мы её перевыполнили. При этом основной поток коммуникаций, в том числе неформальных, шёл по линии Приморского края и северо-востока Китая.
Мы — ДВФУ, понимая запрос на кадры, на действующих чиновников, которые уже занимаются этой деятельностью, на действующих руководителей, топ-менеджмент предприятий и организаций, которые участвуют во внешнеэкономической деятельности с Китаем, мы договорились с Ляонинским университетом собрать вместе наши сильные стороны.
Со стороны Китая — это их опыт управления экономикой, опыт новой индустриализации, их прорывные технологии в управлении и в развитии своего производства. Мы здесь во Владивостоке обладаем мощным академическим сообществом, которое понимает, как работать с Китаем, понимает, как выстраивать коммуникацию, как анализировать и делать правильные выводы. То есть замысел такой — совместить академическое присутствие интеллектуальной России с практическим опытом управления экономикой Китая. В итоге родилось соглашение с Ляонинским университетом по реализации магистерской программы управления экономикой.
— Была ещё новость про организацию совместного института…
— Точно. Это тоже очень интересный кейс, но сначала хотел бы сделать небольшое отступление: исторически Владивосток крайне близок провинциям Хэйлунцзян, Цзилинь, Ляонин, индустриальным и промышленным центрам этих территорий. Наши выпускники туда выезжали, и так сложилось, что российский Дальний Восток и исторически, и уже на новом этапе, по-прежнему остался в коммуникациях именно с этими территориями.
Но торгово-экономический рост, бурное развитие инноваций и технологий появление новых компаний, предприятий — всё это произошло за последние 20−30 лет в южных провинциях Китая. Если говорить в более широком контексте, у Китая есть такой проект — «Большой залив». Это провинции Гуандун, Макао и Гонконг, крупнейшие научно-технологические игроки, с высокой концентрацией передовых компаний, ровно потому, что там есть академическое сообщество, это сосредоточение интеллектуальной элиты и, скажем так, людей с предпринимательским духом.
Нам очень интересно выйти на этот новый рынок, и для этого мы заручились поддержкой нашего друга — частного университета Синьхуа в городе Гуанчжоу, который специализируется на биомедицинских исследованиях и на исследованиях в области фармакологии и на подготовке специалистов в этой области. Мы вместе с нашим индустриальным партнером, российской компанией ГЕРОФАРМ — крупным игроком на этом рынке, договорились о создании совместного проекта. Он подразумевает с одной стороны подготовку кадров — российских и китайских для этих отраслей, а с другой — сможет уходить в релевантные адресные исследования с учетом базы, которая есть у нашего университета и у китайских партнеров.
— Как это работает на практике? Это будет сотрудничество исследователей высокого ранга, или это будет обмен студентами? Они поедут к нам, мы поедем к ним?
— Вопрос абсолютно правильный, но я здесь сразу отмечу, что произойдёт это не завтра, это работа очень длительная, но мы шаг за шагом к ней идем. Мы балансируем образовательные программы, потому что нам нужно, чтобы образовательные стандарты совпадали, чтобы мы признавали все квалификации и академические результаты друг друга. Это очень важно. Студенты будут учиться и в Китае, и в России, то есть они получат опыт двух сторон. Это первый момент.
Второй момент. Здесь нет ничего сложного, потому что это будет формат совместных образовательных программ, когда мы используем и инфраструктуру Дальневосточного федерального университета, и инфраструктуру вуза-партнера. При этом кадры и потенциал, мы тоже задействуем с двух сторон. Мы берем преподавателей и российских, и китайских, и здесь мы, конечно, рассчитываем на поддержку наших индустриальных партнеров: с российской стороны это корпорация ГЕРОФАРМ, с китайской стороны тоже есть поддержка со стороны крупного местного производителя, и мы хотели бы, чтобы преподаватели, во-первых, делились опытом, а во-вторых, чтобы эти корпорации давали конкретные кейсы. То есть, чтобы студенты могли бы решать задачи прикладного характера, будучи в процессе обучения, но при этом уже давая пользу, например, для своего будущего работодателя. В такой работе работодателю проще отследить динамику студента, его квалификацию, и, возможно, уже во время обучения принять его на работу.
— Может я наивный вопрос задам, но на каком языке будут общаться эти исследователи, преподаватели, студенты? Конечно, образованные специалисты и в России, и в Китае говорят на английском, но когда речь идёт о таких сложных материях, как биомедицина, то и прямой перевод непрост, а когда используется «язык-посредник»… не осложняет ли это профессиональное общение?
— Это, конечно же, уместный вопрос, и весьма серьёзный. Коммуникация — основа взаимодействия, а язык — это средство коммуникации. Мы для себя ставим основную задачу интегрировать в образовательные программы дополнительное изучение русского языка в Китае, а у нас есть такая амбиция — мы её аккуратно так приземляем... Вот прямо сейчас в ДВФУ китайский язык изучают 1 200 студентов, а когда-то — 125 лет назад китайский язык изучали в Восточном институте на всех отделениях. И это наша амбиция к 2030 году!
— В завершении беседы хотелось бы услышать, какие вызовы, Вы — как проректор по международным отношениям ДВФУ, видите по своему профилю для университета?
— Доступность качественного образования для всех, как мне кажется, это тот вызов, перед которым мы сейчас стоим, потому что запрос огромный сейчас на образование. Как проектор по международной деятельности могу сказать: ежегодно только в одном Китае, в местных центрах подготовки, в наших совместных институтах десять тысяч китайских школьников хотят поступить в ДВФУ. При том, что у нас общее количество студентов — 20 тысяч. Конечно, мы не можем всех взять. И это только один Китай, а у нас обучаются студенты из 80 стран, поэтому приходится ограничивать, проводить жёсткий отбор.
Сейчас у нас 3500 иностранных студентов, в основном это представители стран BRICS, «глобального Юга», и когда мы говорим про академическое сообщество, про университет, то это не только про качественное образование, но и про тот образ жизни, который студенты себе присваивают.
Каждый студент, когда поступает в какой-то университет, он видит перед собой определенную ролевую модель и целевой образ, которому он бы хотел соответствовать, какому сообществу он бы хотел принадлежать. И мы в этом плане показываем очень успешную, я считаю, модель людей, которые развивают огромный большой регион вместе друг с другом и при этом стараются быть лидерами в области научно-технического сотрудничества.
Накануне Восточного экономического форума редакция EastRussia опросила членов Общественного совета Минвостокразвития о том, какие темы развития Дальнего Востока сегодня актуальнее всего и что необходимо для решения проблемных вопросов.
- Президент России Владимир Путин неоднократно заявлял, что реализовывать национальные проекты невозможно только силами органов власти, необходима мобилизация ресурсов бизнеса, НКО, волонтеров, общественных палат, общественных советов при органах, ОНФ, партий, профсоюзов, активных граждан, студентов, т.е. всех институтов гражданского общества.
И таким ресурсом для новых национальных проектов может стать курс «Обучение служением», который с 1 сентября этого года начнет преподаваться во всех вузах страны. Его главная цель – воспитание гражданственности, которая понимается как готовность и способность личности участвовать в делах общества и государства. Следовательно, участие студентов в реализации нацпроектов работает на эту цель. Но надо, чтобы каждый вуз с учетом своих основных образовательных программ определил, в каком именно национальном проекте и в какой форме его студенты могут участвовать.
Приведу пример как это можно сделать. Первая национальная цель гласит – сохранение населения, укрепление здоровья и повышение благополучия людей, поддержка семьи, Один из показателей ее достижения - снижение к 2030 году суммарной продолжительности временной нетрудоспособности граждан в трудоспособном возрасте на основе формирования здорового образа жизни, создания условий для своевременной профилактики заболеваний и привлечения граждан к систематическим занятиям спортом». Для вузов со специальностью «Физическая культура» здесь непочатый край работы. Проекты студентов с корпоративными программами укрепления здоровья, которые они могут разработать в курсе «Обучение служением», будут востребованы и властью, и особенно бизнесом, который возьмет на себя обязательство следовать Стандарту общественного капитала бизнеса.
Этот Стандарт тоже будет принят в ближайшее время, а те организации, которые добровольно будут ему следовать, получат преимущество в господдержке. Одним из направлений Стандарта является «Забота о сотрудниках и членах их семей», а показателем его достижения «Поддержка здорового и сбалансированного досуга». /Другое направление - «Укрепление своей страны» с показателем «Вклад в достижение национальных целей развития России».
Итак, новый курс «Обучение служением» – это ресурс для власти, для бизнеса и для молодежи. Только надо суметь им воспользоваться.
На Дальнем Востоке предполагается развивать строительство арендного жилья и расширять действие программы дальневосточной ипотеки, включая в нее новые льготные категории. Между тем власти регионов рассчитывают на федеральную поддержку в возведении крупных социальных объектов. В некоторых из проектов примут участие частные инвесторы. Планируется ускорить процесс газификации регионов.
В Дальневосточном ФО в январе текущего года почти во всех регионах сохранялся рост потребительских цен на товары и услуги (к декабрю 2023 г., Таблица 1). Исключением стала Магаданская область (99,9%). Тем не менее рост цен превысил среднероссийский показатель (+0,9%) только в Бурятии (+1,3%).
Во всех дальневосточных регионах и в Иркутской области в декабре прошлого года продолжался рост среднемесячной заработной платы (к декабрю 2022 г., Таблица 2). В трех регионах темпы роста опередили среднероссийские (+16,6%) – в Забайкальском крае (+22,3%), Еврейской АО (+18,9%) и Камчатском крае (+18%). В то же время наиболее низкие показатели прироста зафиксированы в Якутии (+11,4%) и Чукотском АО (+11,9%). Наиболее высокий уровень безработицы характерен для Забайкалья, Якутии и Бурятии (Таблица 3). Уровень безработицы менее 2% наблюдается в Камчатском крае и Амурской области.
Обеспечение доступности жилья является одной из основных мер поддержки, направленной на борьбу с оттоком населения и сохранение кадров на местах в макрорегионе. В этой связи продолжается возведение в регионах арендного жилья. Напомним, что Минвостокразвития и Единым институтом развития в жилищной сфере «ДОМ.РФ» был разработан механизм реализации программы «Доступное арендное жилье в ДФО». «ДОМ.РФ» будет приобретать арендные квартиры у застройщиков по договорам долевого участия.
В частности, в Якутске зимой завершилось строительство пятиэтажного дома с арендными квартирами в микрорайоне Марха. Арендная плата за квартиру площадью 51 кв. м составит около 11 тыс. рублей в месяц при среднерыночной ставке в городе 45 тыс. рублей в месяц за ту же площадь. Всего в бюджете республики на 2024-26 гг. предусмотрено около 170 млн рублей на реализацию данной программы. До 2026 г. в республике намерены ввести 850 арендных квартир в Якутске, Нерюнгри, Алдане и Мирном.
В Чукотском АО планируется построить 366 квартир по программе арендного жилья в Анадыре и Угольных Копях. К концу прошлого года к заселению были готовы 40 квартир в ЖК «Ягодный» в Анадыре. Арендная плата за квартиру площадью 59 кв. м составляет примерно 15 тыс. рублей в месяц (рыночная ставка – около 46 тыс. рублей).
Между тем около 100,5 тыс. семей на Дальнем Востоке и в Арктике приобрели к настоящему времени жилье в рамках программы «Дальневосточная и арктическая ипотека». Чаще ипотечные кредиты с господдержкой в ДФО оформляли в Приморском крае (26,5 тыс. кредитов), Якутии (21,8 тыс. кредитов), Хабаровском крае (13,2 тыс. кредитов). На данные регионы приходится 62% всех выдаваемых на Дальнем Востоке льготных дальневосточных жилищных кредитов.
В конце 2023 г. правительство изменило правила выдачи льготной ипотеки на Дальнем Востоке и в Арктике. В программе сохранены процентная ставка в 2% годовых и ниже и размер первоначального взноса в 20%. При этом максимальная сумма кредита была увеличена с 6 млн до 9 млн рублей для желающих приобрести жилье в новостройке площадью свыше 60 кв. м, или построить собственный дом. Кроме того, рассматривается возможность очередного расширения списка участников программы. Ее предполагается распространить на учителей частных школ и индивидуальных предпринимателей, деятельность которых связана с образованием. Соответствующее поручение дал в феврале президент РФ В.Путин. В настоящее время программа распространяется на учителей и преподавателей государственных образовательных учреждений и врачей государственных медицинских учреждений, проработавших в ДФО не менее пяти лет. В феврале В.Путиным было также поручено включить в число получателей льготной ипотеки на Дальнем Востоке военнослужащих-участников СВО (без ограничений по возрасту и семейному положению) и членов их семей (в случае гибели военного).
У отдельных проектов в медицинской сфере в регионах появляются крупные инвесторы. Так, частично подконтрольный «Росатому» медицинский холдинг «Медскан»[1] намерен принять участие в создании медицинского кластера в Южно-Сахалинске. В феврале власти региона подписали соглашение о сотрудничестве в части открытия в Южно-Сахалинске семиэтажного медицинского центра с поликлиникой и стационаром на 40 коек. Ожидается, что он станет частью Тихоокеанского медицинского кластера, в рамках которого областные власти также рассчитывают развивать санаторно-курортное и рекреационное направления. Центр должен начать работу летом. Ранее «Медскан» не работал на Дальнем Востоке. В Иркутске «Русатом Хэлскеа» строит центр ядерной медицины для Восточно-Сибирского онкологического центра.
Между тем власти Якутии в марте обратились к президенту РФ В.Путину с просьбой выделить финансирование из федерального бюджета на строительство республиканской инфекционной клинической больницы. Проектно-сметная документация объекта к настоящему времени разработана и уже прошла федеральную экспертизу. Пока в Якутске отсутствует специализированное здание под инфекционную больницу, а действующее инфекционное отделение региона работает в приспособленном здании в структуре Якутской республиканской клинической больницы.
Что касается финансирования крупных объектов в сфере образования, то Газпромбанк в феврале открыл финансирование строительства кампуса Сахалинского государственного университета (СахГУ) в Южно-Сахалинске – «СахалинTech» (включает научно-образовательный центр и студенческий городок). Концессионером проекта выступает инвестиционно-строительная группа «К1»[2]. Совокупные капитальные затраты по проекту оцениваются в 26,1 млрд рублей, из них 16 млрд рублей выделит Газпромбанк. Ожидается, что кампус будет включать учебно-образовательный и научно-лабораторный блоки, несколько корпусов общежитий, библиотеку, конгресс-холл и общественно-деловые пространства на площади 112 тыс. кв. м. Вместимость студенческого городка составит 1,5 тыс. мест. Строительство ведется в рамках национального проекта «Наука и университеты», завершение стройки намечено на 2026 г.
Федеральное правительство рассчитывает развивать программу социальной газификации. Президент В.Путин в обращении к Федеральному Собранию отметил, что в приоритетные планы по газификации входит обеспечение Якутии, Бурятии, Хабаровского, Приморского, Забайкальского краев, Амурской области, Еврейской АО.
Жителям отдаленных регионов, использующим уголь и дрова для отопления, где невозможно проведение газификации, предполагается выделить субсидию на приобретение современного экологически чистого оборудования российского производства. На данную меру планируется направить дополнительно около 32 млрд рублей. Стоит отметить, что в 2024 г. на подключение домов льготных категорий граждан к газовым сетям из федерального бюджета дополнительно будет направлен 1 млрд рублей.
Тем временем в Приморском крае в марте завершилось строительство газопровода для подключения к природному газу трех новых газовых котельных в Надеждинском районе (Вольно-Надеждинское). Напомним, что в этом районе планируется масштабное жилищное строительство в рамках проекта города-спутника Владивостока. Средства на прокладку газопровода выделены из краевого бюджета. В целом КГУП «Примтеплоэнерго» (принадлежит Приморскому краю) планирует перевести на газ 18 котельных в Находкинском, Владивостокском, Дальнереченском, Артемовском городских округах и Спасске-Дальнем, в результате чего будет выведено из эксплуатации 29 мазутных котельных.
В рамках осуществления северного завоза в отдаленные регионы Минвостокразвития РФ намерено с 2025 г. приступить к оцифровке всех данных о северном завозе. Данные будут объединены в единую информационную систему – федеральную государственную информационную систему мониторинга северного завоза (ФГИС северного завоза), основными функциями которой являются оцифровка и объединение всех задач северного завоза по принципу единого окна.
Ожидается, что единая система позволит построить оптимальные по продолжительности и стоимости логистические маршруты доставки важных товаров, сделает прозрачным ценообразование для дальнейшего контроля субсидий и обеспечит специальную маркировку грузов северного завоза, а также позволит автоматизировать сбор статистической информации. В ФГИС планируется создать систему предиктивных уведомлений и трекинга (отслеживания) грузов. В марте правительство утвердило постановление о ее создании.
Новый электронный ресурс будет интегрирован с единой информационной системой в сфере закупок, государственной информационной системой электронных перевозочных документов, единой системой мониторинга перевалки грузов в морских портах, системой государственного портового контроля. ФГИС мониторинга северного завоза будет вводиться в эксплуатацию поэтапно в течение 2024-26 гг. Напомним, что в августе 2023 г. был подписан федеральный закон, создающий правовые и организационные основы северного завоза.
Таблица 1. Потребительские цены на товары и услуги, январь 2024 г., в % к декабрю 2023 г.
Регион |
Индекс |
Российская Федерация |
100,9 |
Сибирский федеральный округ |
101,0 |
Иркутская область |
100,8 |
Дальневосточный федеральный округ |
100,6 |
Республика Бурятия |
101,3 |
Камчатский край |
100,8 |
Приморский край |
100,7 |
Еврейская авт. область |
100,7 |
Чукотский авт. округ |
100,7 |
Забайкальский край |
100,6 |
Сахалинская область |
100,6 |
Хабаровский край |
100,5 |
Амурская область |
100,4 |
Республика Саха (Якутия) |
100,4 |
Магаданская область |
99,9 |
Таблица 2. Среднемесячная заработная плата работников организаций, декабрь 2023 года, в % к соответствующему месяцу предыдущего года.
Регион |
Индекс |
|
Российская Федерация |
116,6 |
|
Сибирский федеральный округ |
115,7 |
|
Иркутская область |
114,4 |
|
Дальневосточный федеральный округ |
114,0 |
|
Забайкальский край |
122,3 |
|
Еврейская авт. область |
118,9 |
|
Камчатский край |
118,0 |
|
Амурская область |
115,2 |
|
Приморский край |
113,8 |
|
Республика Бурятия |
112,8 |
|
Магаданская область |
112,6 |
|
Хабаровский край |
112,0 |
|
Сахалинская область |
112,0 |
|
Чукотский авт. округ |
111,9 |
|
Республика Саха (Якутия) |
111,4 |
|
Таблица 3. Уровень безработицы, в % к численности рабочей силы и численность рабочей силы, тыс. человек, ноябрь 2023 г. - январь 2024 г.
Регион |
Уровень безработицы |
Численность рабочей силы |
Российская Федерация |
2,9 |
75 954,0 |
Сибирский федеральный округ |
3,0 |
8 268,4 |
Иркутская область |
3,8 |
1 154,7 |
Дальневосточный федеральный округ |
3,7 |
4 116,2 |
Забайкальский край |
6,8 |
487,9 |
Республика Саха (Якутия) |
6,1 |
517,2 |
Республика Бурятия |
5,4 |
418,8 |
Еврейская авт. область |
4,7 |
70,2 |
Магаданская область |
3,3 |
80,4 |
Сахалинская область |
3,0 |
269,6 |
Приморский край |
2,7 |
980,2 |
Камчатский край |
2,6 |
166,5 |
Хабаровский край |
2,0 |
690,6 |
Амурская область |
1,7 |
404,8 |
Камчатский край |
1,0 |
166,5 |
Подробную информацию и аналитику по этой и другим актуальным темам можно найти в еженедельном бюллетене EastRussia.
[1] Создан в 2014 г. крупным столичным бизнесменом Е.Туголуковым. В феврале 2022 г. с долей 25,001% в состав акционеров «Медскана» вошел «Русатом Хэлскеа» (дивизион ГК «Росатом», работающий в сфере здравоохранения), который в июле 2023 г. увеличил свою долю в компании до 50%.
[2] Принадлежит Д.Колосову, компанию также связывают с ГК «ВИС» петербургского бизнесмена И.Снегурова, частично аффилированной с А.Ротенбергом.