Вячеслав Бабурин: «Затраты на оборонный потенциал Дальнего Востока всегда будут превышать любые экономические выгоды, которые может принести данный регион» 31.03.2016 15:26

Известный регионовед полагает, что приносить прибыль – не первоочередная задача Дальнего Востока

Вопросы о развитии Дальнего Востока корреспондент «ER» задал заведующему кафедрой экономической и социальной географии России географического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова, доктору географических наук, профессору Вячеславу Бабурину.

— Вячеслав Леонидович, в настоящее время Дальний Восток освоен неравномерно: жизнь сосредоточена на Юге, Север более чем «пустой». Ряд экспертов утверждает, что в будущем он таким останется. Справедливо ли данное утверждение?

— Это действительная картина сегодняшнего дня. Но если государство ориентировано на сохранение своей целостности, то оно будет стремиться обеспечить её всеми возможными средствами, в частности — за счёт экономических, политических и человеческих связей.

Северную и Северо-Восточную часть Дальнего Востока сегодня нельзя оставлять без людей и экономики. Иначе Россия потеряет контроль над побережьем. Поэтому необходимо создавать на дальневосточном Севере и Северо-Востоке соответствующие центры. Конечно, создавать их исключительно для военных целей или мониторинга климата — это дорого и нецелесообразно. Необходимо создавать не вахтовые поселения, а постоянные, многофункциональные. Для этого следует научно обосновать выбор таких точек, где возможно развитие поселений с диверсифицированной экономикой.

— Российская Сибирь и Дальний Восток несколько контрастируют друг с другом территориально, экономически и социально. Но, все-таки, больше схожи. Вместе с этим, программы развития этих двух российских регионов делаются в разном ключе. По Вашему мнению, нужно ли их увязывать между собой?

— Сибирь и Дальний Восток формально схожи, но у них кардинально различаются географическое и геополитическое положения, а также история развития. При этом для Дальнего Востока присуща серьёзная проблема транспортных издержек — имея схожий с Сибирью набор ресурсов, он значительно более удалён от европейской части страны. В отличие от Дальнего Востока, Сибирь может достаточно просто, с умеренными транспортными издержками быть интегрирована в европейскую часть России.

Имея конкурента в лице Сибири, Дальний Восток может поставлять в западные российские регионы только свои «эксклюзивные» ресурсы, которых нет в Сибири — к примеру, драгоценные металлы. Все остальная его продукция не может быть ориентирована на внутрироссийский рынок. И в условиях отсутствия на Дальнем Востоке собственного рынка, у него объективно нарастает экспортная ориентация.

— А по-Вашему мнению, насколько эта экспортная ориентация востребована? Есть ли реальные показатели результатов «поворота» нашей экономики на Восток?

- К сожалению, пока объективный экономический анализ не даёт никаких оснований говорить, что на практике произошла переориентация России на Восток. Российские связи по-прежнему преимущественно остаются на Западе. Торговые отношения России с Китаем в настоящий момент просели точно так же, как и со всеми другими странами мира. Разворот России на Восток — больше разговоры, мечты, планы и намерения, нежели реальный экономический процесс.

— Как Вы думаете, насколько реально оживление дальневосточной экономики за счет введения на территории Дальнего Востока новых экономических режимов — таких как ТОРы или Свободные порты? Дадут ли эти режимы ощутимый эффект? Сможем ли мы также успешно использовать потенциал особых экономических зон, как это сделал Китай?

— Создание системы ТОР — идея не новая. Можно сказать, это производная от создаваемых ранее в СССР территориально-производственных комплексов, промышленных узлов и других территориальных образований.

ТОРы и Свободный Порт — одни из возможных инструментов современного развития России. Но пользуясь ими, следует учитывать тот факт, что Россия сегодня — не великий-могучий Советский Союз с экономикой, в основном, повернутой вовнутрь, а страна, сильно зависящая от окружающей макроэкономической ситуации — от циклов конъюнктуры в мире. Исключение не составляет и режим Свободного порта — его льготы будут востребованы только в случае хорошей конъюнктуры. В случае плохой — то есть при низких ценах на товары и сжатии товарооборота — в льготах, предоставляемых Свободным портом, никто нуждаться не будет. Как следствие — эти территории станут депрессивными зонами. Это объективно — если мы говорим о рыночной экономике, здесь ключевую роль играет конкурентоспособность.

Но я повторюсь: Дальний Восток — это, прежде всего, не экономический, а геостратегический регион России. Грубо говоря, он не должен приносить прибыль. Прежде всего, он должен обеспечивать наши позиции на Тихом и Северном Ледовитом океанах. Остальные его функции должны использоваться не более, как поддерживающие его общее развитие. Снижение издержек по поддержанию оборонного потенциала Дальнего Востока за счет развития его экономики — перспектива хорошая. Но затраты на оборонный потенциал Дальнего Востока всегда будут превышать любые экономические выгоды, которые может принести данный регион.

— Для увеличения масштабов сотрудничества Дальнего Востока со странами Юго-Восточной Азии государством заявлена серьезная финансовая поддержка развития местных добывающих производств. На Ваш взгляд, чему должен быть отдан приоритет в таком финансировании — освоению новых месторождений, повышению качества добычи, улучшению менеджмента или чему-то другому?

— Разработанные месторождения располагают развитой инфраструктурой и производственными фондами, благодаря чему развивать их гораздо удобнее, чем осваивать новые месторождения. Поэтому даже если геологические показатели разработанных дальневосточных месторождений хуже неосвоенных, нужно заниматься развитием первых. А в рамках него — ориентироваться на новые современные технологии, позволяющие разрабатывать бедные месторождения и осуществлять комплексное извлечение из них полезных компонентов. Именно так следует заниматься добывающей промышленностью на Дальнем Востоке, в первую очередь на его Юге.

— Ни для кого не секрет, что Дальний Восток характеризуется сложными географическими условиями, в которых довольно трудно прокладывать авто- и железные дороги. Эффективно ли попробовать развить на его территории какие-либо альтернативные «инновационные» виды грузового транспорта, не требующие создания «серьёзной» инфраструктуры?

— Следует понимать, что автомобильные и железные дороги служат не только для гражданских нужд и транспортировки ресурсов. Прежде всего, они обеспечивают целостность государства, так как представляют собой внесезонную транспортную сеть. Такую связь, как они, не может предоставить ни речной, ни морской, ни авиационный транспорт, поскольку эти виды значительно более чувствительны к погодным условиям. И я не знаю каких-то инновационных видов транспорта, которые могли бы сегодня конкурировать с автомобильным и железнодорожным. Развитие этих базовых видов транспорта на Дальнем Востоке затратно и трудоёмко, но в его Северных районах их развитие просто необходимо. И оно возможно — просто не быстро. По мере того, как государство будет располагать ресурсами для этих целей.

— Развитие Дальнего Востока в будущем не возможно без решения проблемы малочисленности и качества его населения. Какой должна быть программа развития человеческого капитала на Дальнем Востоке — что конкретно она должна включать?

— Добровольно на Дальний Восток люди не поедут. Первое, что необходимо сделать для привлечения на его территорию населения — наделить недавно созданное Агентство по развитию человеческого капитала максимальными правами и ресурсами, в том числе финансовыми.

Во-вторых, необходимо, чтобы государство предоставило переселенцам жилье с правом выкупа или продажи через 20 лет. И давало определённые льготы при рождении ими детей — понижало стоимость выкупа жилья каждый раз, когда в семье появляется ребёнок. В-третьих, переселенцы должны быть обеспечены работой. При этом российское гражданство следует предоставлять лишь при условии, если человек поехал жить на Дальний Восток как минимум на 15-20 лет. Влада Верёвкина Теги: