Трудный опыт

Согласно данным платформы «Росинфра» (создана для привлечения инвестиций в инфраструктуру регионов РФ), с 14 июля по 3 августа в ГИС Торги опубликовано 88 концессионных соглашений на 17,4 млрд руб. Средний срок реализации проектов – 7 лет.

Один проект заявлен в парках и общественных пространствах, три – в сфере обращения с ТКО, два проекта – в отрасли защиты территории и ГТС, остальные — в ЖКХ и городской среде.

Крупная концессия планируется к реализации в Магаданской области. Речь идет о создании и эксплуатации объектов для утилизации и захоронения твердых коммунальных отходов. Объем частных инвестиций в рамках соглашения составит 6,4 млрд рублей.

В Амурской области с потенциальным концессионером планируется строительство городского парка культуры и отдыха в городе Благовещенске (3,4 млрд руб.)

На сайте Минэкономразвития можно ознакомиться с реестром концессий в России за последний полный год. Так, в Хабаровском крае по итогам 2024 года числится 91 концессионное соглашение на разных этапах реализации, заключенное с 2009 года. Это строительство дорог, объектов коммунальной инфраструктуры, школ, музеев, центров отдыха и парков. Из них очень небольшое количество вышли на стадию эксплуатации.

В то же время некоторые проекты успели скандально прославиться в СМИ. Например, на 19 августа в Арбитражном суде Хабаровского края назначено очередное судебное заседание по делу о так и не построенном «межвузовском кампусе».

Ответчиком выступает ООО «Камус 25», аффилированное с Восточно-Арктической нефтегазовой Корпорации (ВАНК) Станислава Неверова (числился учредителем компании по 22 февраля 2024 года). В мае Центральный районный суд Хабаровска приговорил инвестора к 3,5 годам колонии общего режима за финансовые махинации с бюджетными средствами при исполнении концессионных соглашений в Забайкальском и Хабаровском краях.

Неверов известен в СМИ, как главный концессионер Дальнего Востока. На счету ВАНК сразу несколько концессий от Читы до Владивостока, включая три недостроенные школы в Хабаровске. Строительство межвузовского кампуса с объемом инвестиций более 25 млрд рублей стало одним из крупнейших среди них. Но свои обязательства инвестор исполнить не смог. На сегодняшний день концессионное соглашение расторгнуто. Министерство имущества Хабаровского края подало иск о признании недействительным договора аренды земельных участков.

Сам Неверов, хотя и признал свою вину в части незаконного вывода денежных средств на банковские карты, заявил, что до последнего пытался «платить и гасить кредиты», буквально разрываясь между концессиями. Перераспределение финансов с объекта на объект в условиях высокой ключевой ставки он называл главной причиной неисполнения своих обязательств.

Проблема – в контроле

Конечно, далеко не каждое концессионное соглашение заканчивается уголовным делом, есть и успешные примеры.

«У нашей компании положительный опыт. Построили школу и детский сад в рамках государственно-частного партнерства и сейчас продолжаем работать по концессии», - рассказал редакции генеральный директор ГК "DNS Девелопмент" Андрей Артамонов.

Только в строительство школы инвестор вложил около миллиарда рублей. После ввода объекта в эксплуатацию его передали администрации Надеждинского муниципального района Приморского края, а ДНС по условиям соглашения организовала в учебном заведении программу дополнительного платного образования – это продленка, различные развивающие занятия, кружки и секции.

Примечательно, что компания сама вышла с инициативой о строительстве на органы власти (закон это предусматривает). Сегодня инвестор возводит социальную инфраструктуру по «Дальневосточной концессии», то есть государство, пусть в рассрочку, компенсирует его расходы из федерального бюджета в течение 7-10 лет. Но тогда подобного механизма не существовало, и пришлось постараться, чтобы привлечь федеральное финансирование, так как у края достаточных средств не было. Недостаток бюджетной обеспеченности – одна из главных причин отказа инвестору, который выходит с инициативой на органы власти.

Однако такие проекты – «не про прибыль», отмечают в компании. Скорее, социальная инфраструктура повышает привлекательность построенного ДНС жилья.

Нужен арбитр

С точки зрения делового сообщества, концессия остается непопулярным и рискованным инструментом для бизнеса. Результаты проверок действующих концессий в Хабаровском крае показывают многочисленные нарушения – отставания от графика и невыполнение финансовых обязательств в полном объеме.

Похожая ситуация и в других регионах. Из 14 концессий на объекты образования, спорта и культуры в Приморье 5 расторгли, а в остальных нашли ошибки и нарушения. К таким выводам пришла Контрольно-счетная палата региона по итогам проверки за 2024 год.

Несовершенство законодательства, представляющее высокие риски как для заказчика, так и для исполнителя, отсутствие должного регулирования и высокую стоимость реализации проектов при длительном сроке окупаемости предприниматели выделяют среди главных причин небольшой популярности концессий.

Глава «Альянса строителей Приморья» Матвей Савич считает, что между сторонами концессионного соглашения необходим посредник или «арбитр», который будет помогать решать спорные вопросы.

«На мой взгляд, основная проблема — это слабый контроль. Решить ее можно с помощью оператора, который выступит связующим звеном между инвестором и краевой или муниципальной властью в зависимости от уровня проекта. Например, в Москве такой оператор есть – он разрабатывает проект будущей концессии, предусматривая интересы всех сторон, потому что здесь очень тонкая грань – шаг в сторону, и в убытке останется муниципалитет или, наоборот, инвестор недополучит прибыли. «Арбитр» мог бы помогать решать спорные вопросы (а их обязательно будет масса) в режиме онлайн на всех этапах реализации проекта. Это действительно важно, ведь практика показывает, что и муниципалитет может «встать в позу», и инвестор не всегда идет на уступки. В итоге начинаются суды, стройки отстают от графика, жители остаются без заявленных объектов инфраструктуры», — прокомментировал Матвей Савич.

Второй момент, по его словам, связан с высокой ключевой ставкой. Расходы концессионеров растут. А концессия в большинстве своем предполагает получение дохода в течение отложенного периода 5-15 лет.

«При высокой ставке кредитования концессии становятся невыгодны. Это подтверждает то, что многие регионы, например, Калининградская область, сегодня замораживают проекты по концессиям до лучших времен. Как вариант, можно задействовать помощь крупных финансовых организаций, таких как Сбер или ВЭБ.рф. Но на мой взгляд, для крупнейших банков подобные вложения большей частью неинтересны. Что касается грантов от государства – можно их привлекать. Но здесь, опять же, нужен оператор, который будет помогать инвестору и контролировать все возможные риски», - говорит Матвей Савич.

Главные финансовые и организационные риски связаны с привлечением субподрядных организаций, подчеркивает он. Чтобы инвестор не тратил средства впустую, «концессионный оператор» должен принимать участие и в работе с субподрядчиками.

Отложить до лучших времен

Каждую концессию лучше разбирать отдельно, отмечает застройщик, глава компании «СЗ "ДАВИНЧИ ГРУПП"» Алексей Исаков.

«Были случаи, когда концессионер хотел переложить все бремя финансовой ответственности на власти и в этом случае проект распался. Также бывают кейсы, когда деньги по концессии от властей долго идут, а в стройке есть график. И если ему не следовать, то проект не будет реализован. Мы также знаем и об успешных случаях, когда проект выполняется с обеих сторон», — рассказал он.

Сейчас в условиях СВО у государства есть свои приоритеты поэтому концессии могут быть отодвинуты на второй план, подчеркивает эксперт. При этом подготовка концессионных соглашений и тем более их реализация — это очень длительный процесс.

«Поэтому, думаю, потенциальным концессионерам можно смело планировать новые проекты за пределами окончания СВО», — считает Алексей Исаков.

Альтернатива концессиям

Что касается альтернатив, то их, по словам собеседника, не так и много. Дело в том, что проекты, реализуемые по концессии, как правило, связаны со строительством социальной инфраструктуры. И здесь вопрос сложный — кто должен эту инфраструктуру строить. Если строит девелопер и государство затем выкупает школу или поликлинику – это один путь. А если он должен затем подарить ее, то сразу рушится финансовая модель. Сегодня строительные проекты имеют не такую высокую доходность, чтобы девелопер мог позволить себе подобную роскошь, ведь любой из подобных объектов — это многомиллиардные затраты. Поэтому концессия и была вариантом реализации объектов социальной инфраструктуры в последние годы.

Сегодня все чаще говорят о том, что механизм комплексного развития территорий приходит на смену концессиям. Но по мнению Алексея Исакова, КРТ — это еще более сложные в финансовом плане проекты.

«Я молчу про организационно-правовые его аспекты. В варианте, когда есть просто участок земли, остаются лишь вопросы сетей и социальных объектов, которые необходимо решить девелоперу. Но таких вариантов в последнее время все меньше и меньше. В основном зоны КРТ накладываются на участки, где уже есть построенные объекты. И тогда возникает новый и совсем непростой вариант – реновация. Девелопер должен решить вопросы расселения жильцов, выкупа недвижимости. Но, казалось бы, простые вопросы согласования с владельцами условий затягиваются на годы. Поэтому многие девелоперы не готовы включаться в этот процесс», — пояснил собеседник.

Тем не менее, по его словам, КРТ остается пока единственным вариантом для застройки в городской черте. Поэтому для данных целей в проекты включаются как правило крупные девелоперы с богатым опытом решения подобных вопросов. Такие проекты будут развиваться медленно по вышеупомянутым причинам, но они помогут менять города в лучшую сторону.

Что касается концессий, то здесь стоит обратить внимание на существующую инфраструктуру. В России в последние годы строится много жилья, но в демографическом плане нет прироста, а значит, плохо используются существующие мощности.

«Нужно давать девелоперам возможность не строить новые, а модернизировать старые школы, сады, поликлиники и другие объекты. Во Владивостоке таких объектов можно назвать десятки. Но затраты на обновление существующих объектов гораздо ниже. Это реальная альтернатива!», — обозначил Исаков.

Гибридная модель

Матвей Савич считает, что механизм КРТ может быть более выгоден регионам, ведь застройщик берет на себя все расходы как по строительству жилья, так и инфраструктурных объектов. Но, опять же, не каждый даже крупный игрок готов нести такое финансовое бремя, и нужны максимально точные расчеты, чтобы вложения оправдались.

«При этом стоит обратить внимание на гибридную модель. В частности, опыт Москвы, где распространено слияние этих двух механизмов. Например, часть территории застраивается в рамках КРТ, а часть – по концессии, допустим, дороги, парковки, гостиницы и другие объекты, которые могут приносить доходы концессионерам. Все остальное – школы, жилье и другая социальная инфраструктура, построенная в рамках комплексного развития территорий, после завершения работ передается муниципалитету и переходит под его юрисдикцию. Но опять же, под присмотром регионального оператора. Кто мог бы выступать в качестве такого третьего лица, надо подумать. Возможно, организация, учрежденная при участии субъекта РФ. Например, у нас есть КРДВ, которая руководит процессами строительства на территориях опережающего развития – по такому же принципу мог бы работать и «концессионный арбитр», — прокомментировал Матвей Савич.

Концессионная реформа начинается с ЖКХ

Правительство видит назревшие проблемы и готовит серьезные изменения в законодательство о концессиях. Пока речь идет о ЖКХ. С 1 сентября вступают в силу поправки в Федеральный закон «О концессионных соглашениях». Нововведения распространяются на объекты теплоснабжения, централизованные системы горячего водоснабжения, холодного водоснабжения и водоотведения, а также отдельные объекты таких систем.

Прежде всего, ужесточились требования к потенциальным концессионерам. Заключить соглашение сможет только инвестор с опытом эксплуатации объектов ЖКХ не менее двух лет, если он заходит в населенный пункт с населением от 100 тысяч до 500 тысяч человек. Если в городе проживает более 500 тысяч человек, требуется опыт не менее трех лет.

Субъект РФ теперь является обязательной третьей стороной в концессионном соглашении. Инвестор должен будет согласовать проект с высшим должностным лицом администрации муниципалитета. Но здесь юристы усмотрели пробелы в законодательстве.

«Отсутствие в законе о концессиях правила о согласовании проекта концессионного соглашения (КС) с регионом и порядка подписания им КС может приводить к затягиванию сроков подписания», — предупреждает юрист заведующий базовой кафедрой юридического факультета НИУ ВШЭ Санкт-Петербурга Денис Качкин.

Также инвестор обязан разработать и направить в уполномоченный орган проект инвестиционной программы концессионера.

Неисполнение установленных соглашением плановых показателей теперь является основанием для расторжения договоренностей на законодательной основе.

«На практике нарушение (недостижение) показателей деятельности концессионера могло включаться в соглашение в качестве существенного нарушения условий концессионером, и наряду с другими нарушениями явиться основанием для расторжения соглашения по решению суда. Теперь данное основание расторжения закреплено законодательно. Это вызывает опасения у потенциальных концессионеров, учитывая, что фактические состояние и показатели передаваемых коммунальных объектов зачастую выявляются уже после заключения КС», — пояснил Денис Качкин.

Большинство изменений, действительно, вызвано назревшими практическими проблемами, и их внесение можно оценить положительно. Основной вопрос — будет ли принятый закон способствовать повышению интереса инвесторов к коммунальным концессиям, привлечению инвестиций в отрасль, и, как следствие, развитию концессий в сфере ЖКХ. Сейчас с уверенностью можно сказать, что принятые поправки приведут к необходимости еще более тщательной проработки концессионных проектов, включая вопросы распределения рисков между сторонами, заключил эксперт.

Кадры решают все

С июня 2024 года в структуре Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья действует рабочая группа по цифровой трансформации рыбной отрасли. Ее задача – создание условий для эффективной реализации «Стратегического направления в области цифровой трансформации отраслей агропромышленного и рыбохозяйственного комплексов РФ на период до 2030 года», утвержденного Правительством РФ в ноябре 2023 года.

Деятельность рабочей группы началась с выявления ключевых проблем в развитии рыбохозяйственного сектора. Опрос 40 компаний рыбной отрасли показал, что 32,5% респондентов считают нехватку квалифицированных кадров главной проблемой, осложняющей ведение бизнеса и развитие компаний. Оказалось, что руководители предприятий вынуждены откладывать планы по модернизации производственных и управленческих процессов, занимаясь решением кадровых проблем.

Как ищут кадры сегодня?

Кадровый голод в рыбной отрасли существует не один десяток лет. Проблема привела к тому, что порой на некоторых крупных предприятиях Приморья большинство специалистов являются приезжими из других регионов или из-за рубежа.

В разговоре о кадровых проблемах большинство экспертов делает акцент на рабочих специальностях: рыбаках, мотористах, рыбообработчиках. Да, эти сотрудники обеспечивают важные производственные процессы. Однако рыбная отрасль – это еще и контроль качества, продажа, транспортировка, хранение продукции. Эти операции осуществляют высококвалифицированные специалисты: технологи, логисты, менеджеры по продажам. Именно они формируют прибыльность и рентабельность компаний. Спрос на данные категории специалистов только растет. Только за 2024 году нехватка технологов увеличилась на 30%, превысив средний темп прироста кадрового дефицита по отрасли, который составил 20%. К 2030 году рыбохозяйственный сектор будет нуждаться в 25-30 тысячах высококвалифицированных кадров.

Сегодня работодатели вынуждены «хантить» кадры друг у друга, порой используя не самые честные методы. Проведенные рабочей группой исследования, показали, что практика «переманивания» сотрудников в такой узкой профессиональной области как рыбодобыча и рыбопереработка, действительно существует и негативно сказывается на стабильности отрасли. HR-менеджеры порой ведут переговоры с кандидатами втайне от нынешнего работодателя. Инструментами переманивания специалистов являются более высокая зарплата, бонусы, предложения карьерного роста. С другой стороны, специалисты по продажам, владея информацией о клиентской базе компании и зная о дефиците кадров на рынке, порой необоснованно требуют повышения заработной платы или выстраивают собственный бизнес с клиентами в обход работодателя.

Меры государства

Сегодня правительство уже внедряет цифровые инструменты для решения кадровых проблем. В апреле 2023 года Президент России поручил использовать технологии автоматизации для устранения кадрового голода, тем самым высвободив внутренние кадровые резервы. В 2025 году инициатива нашла отражение в национальном проекте «Кадры», призванном качественно и оперативно готовить сотрудников под потребности работодателей. Однако эксперты и бизнес-сообщество считают, что госпрограмма не в полной мере учитывает потребности рыбной отрасли.

Так, нацпроект основан на исследовании Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, которое объединяет сельское, лесное и рыбное хозяйство в одну группу специальностей. Представители рыбохозяйственного сектора считают такое обобщение несправедливым, поскольку структура производства и система подготовки кадров в сельском хозяйстве, лесном комплексе и рыбной отрасли принципиально различаются. Кроме того, исследование относит объединенную группу специальностей к числу профессий с максимальным избытком молодых специалистов. Согласно документу, на каждое рабочее место здесь приходится 2,6 выпускника вузов. Как итог – исследование исключает рыболовство из числа отраслей первоочередного решения кадровых проблем.

Технологии против кадрового голода

Таким образом, ожидать исчерпывающего решения кадровых проблем руками государства - не лучшее решение для компаний рыбной отрасли. Эффект национального проекта «Кадры» для рыбохозяйственного сектора станет ощутим спустя годы, а может быть, и десятилетия.

Тем не менее, сегодня уже созданы и функционируют цифровые инструменты, которые позволяют промысловым и торговым компаниям оптимизировать многие бизнес-процессы и решить некоторые кадровые проблемы за счет высвобождения внутренних резервов. Одним из таких решений являются онлайн платформы оптовой торговли, которые автоматизируют рутинные процессы, снижают нагрузку на персонал, повышают точность и скорость принятия управленческих решений. Здесь важно понимать, что автоматизация – это не массовые сокращения, а изменение структуры занятости. Сотрудники переходят от монотонной работы к управлению процессами, аналитике и стратегическому планированию. Компании не отказываются от людей, а перераспределяют их потенциал, повышая ценность каждого специалиста. Рассмотрим лишь некоторые примеры того, как электронные торговые площадки способны решить кадровые проблемы предприятий рыбной отрасли:

1. Цифровые платформы онлайн-торговли рыбой меняют традиционный подход к бизнесу, объединяя продавцов и покупателей на одной площадке. Автоматизация сделок, заказов и логистики позволяет освободить сотрудников отделов логистики и продаж от выполнения таких «ручных» операций как составление договоров, обзвон потенциальных клиентов или расчет стоимости доставки груза. В результате эффективность отдельного работника кратно возрастает, а собственник получает возможность масштабировать бизнес без привлечения дополнительных кадров.

2. Некоторые торговые площадки обладают функционалом CRM-систем. Этот инструмент позволяет сократить число сотрудников, занимающихся обработкой документов и управлением заказами. Автоматизированные системы берут на себя рутинные операции, позволяя сотрудникам сосредоточиться на задачах, где человеческий опыт незаменим: аналитика, развитии бизнеса, работа с крупными клиентами.

3. Ряд онлайн площадок позволяет управлять цепочками поставок и складскими операциями, тем самым автоматизируя контроль запасов, сокращая издержки и предотвращая сбои в поставках. В результате один цифровой сервис способен оптимизировать работу десятков кладовщиков и диспетчеров, снижая нагрузку и уменьшая риски ошибок.

Цифровая оптимизация

Онлайн платформы оптовой торговли позволяют автоматизировать целый комплекс бизнес-процессов, высвободив кадровый потенциал для решения более сложных и творческих задач. Уже существует практика оптимизации отделов логистики и продаж, которые ранее занимались оформлением сделок и организацией доставки товаров вручную. Функционал CRM-систем способствует уменьшению числа работников, занятых документацией и управлением заказами. «Оцифровка» цепочек поставок и складских операций снижает нагрузку на кладовщиков и диспетчеров. При этом сокращение монотонных функций не ведет к сокращению штата, а, напротив, повышает эффективность сотрудников и дает возможность повышать квалификацию персонала.

Подводя итог: кадровый вопрос остается одной из основных проблем рыбной отрасли. Эффект принимаемых государством мер, скорее всего, станет ощутим не ранее, чем через несколько лет. Однако производственные и торговые компании уже сейчас могут оптимизировать бизнес-процессы и мобилизовать внутренние резервы за счет внедрения современных цифровых инструментов.

Внутри восьмерки

На Дальнем Востоке России тренд на цифровую трансформацию крепнет. Верно и традиционно медленно: для культуры федерального округа характерна неспешность принятия изменений, да и новые технологии доходят сюда чуть подольше, чем в центр РФ. Среди восьми регионов, проходящих трансформацию вместе с Дальневосточным Сбербанком (это Хабаровский, Камчатский и Приморский края, Сахалинская, Магаданская и Амурская области, а также Еврейская автономная область и ЧАО), предсказуемо лидирует Приморье. На втором месте – Хабаровский край.

– На территории этих краев приходится порядка 60-65 % проектов. При этом в Приморье их процентов на 30-40 больше, - говорит директор управления по цифровому развитию Дальневосточного Сбербанка Иван Трошин. - Что касается других регионов, в них есть определенная специфика отраслей, с которыми мы работаем.

На Сахалине и Камчатке, где во главе угла стоят рыбодобыча и рыбопереработка, в  стадии обсуждения и первичной реализации проекты по операционной эффективности бизнеса и по использованию технологий искусственного интеллекта для прогнозирования вылова. В аграрной Амурской области успешно реализуется процесс цифровизации мониторинга полей. Если наземная техника обследовала поле за три-четыре часа, то дрон может это сделать всего за час. Это дало значительную экономию времени и ресурсов.

В Магаданской области Сбер сотрудничает с компаниями, которые ведут дистрибьюцию специализированной техники и запчастей для горнодобывающей отрасли.

Таков путь

Иначе говоря, Сбер предлагает решения для упрощения и автоматизации рутинных задач, и сопровождает решившихся в бурном, а главное, бескрайнем, море технологий. При всем разнообразии вариантов цифровая трансформация любой компании состоит из пяти шагов. Первый шаг - осознание, шаг номер два – стратегия цифровой трансформации в дополнение к основной стратегии компании, номер три – реинжиниринг процессов и организационной структуры, четвертый – выбор и разработка решения, пятый – адаптация и внедрение. Когда команда Сбера рассказывает предприятиям об этих шагах, то в качестве иллюстрации показывает простой нелинейный график.

– Это не отрезок с началом и концом, это знак бесконечности, на котором и распределены пять этапов, – поясняет Иван Трошин. – Первый цикл цифровой трансформации от первого до пятого шага занимает год или полтора. Но всё очень зависит от зрелости процессов в компании, и может осуществляться как быстрее, так и медленнее. Например, есть отрасли с определенной сезонностью и, когда идет период зарабатывания денег, то там уже не до изменений, нужно быстро выполнять действия, которые дадут операционную прибыль в итоге.

Пять шагов цифровой трансформации не заканчиваются в принципе, они всегда уходят на следующий виток, подчеркивает Трошин.

Показания к применению

Повышением цифровой зрелости может, и должна заниматься каждая компания из любой отрасли, уверены в Сбере. Однако есть сферы, которым он показан в первую очередь: те, где подразумевается взаимодействие с клиентом. Это может быть юридическое лицо, так называемый сегмент B2B («би ту би», business to business), либо обычный покупатель, сегмент B2C («би ту си», business to consumer). Потому что в век цифровых технологий важна оперативность. К слову, в этом как раз и заключается основная задача цифровой трансформации - сжимать время от идеи до получения конечной услуги.

– Приоритетные отрасли? Естественно, это ритейл, фуд-ритейл, дистрибьюция разного рода, девелопмент, когда строят и продают жилищные или нежилые площади, –развивает тему Иван Трошин. – Это может касаться и торгово-производственных компаний, представленных в полном цикле (создание ценности - ее переработка – упаковка – передача на склад – реализация со склада), процесс цифровой трансформации таким предприятиям показан тоже на 100 процентов. Конечно, для различных направлений уже существуют отраслевые решения, но все проекты индивидуальны.

Так, с группой компаний «Восток Цемент» (Приморский край), Дальневосточный Сбербанк работает в части электронной коммерции, тесно сотрудничая с ООО «ЕЦС (единый центр снабжения)-ДВ», который представлен как онлайн-площадка для продажи строительных смесей. Банк участвует в проработке бизнес-процессов, предоставляет свои финансовые технологии для оплаты в сегменте B2B и предлагает варианты улучшения клиентского пути. Вариативно и взаимодействие с застройщиками.

К примеру, проект банка с группой «Восточный луч» (Приморский край) в 2022 году начался с обучения руководящего состава в СберУниверситете по программе Digital Strategy. А с ГК «Восток-Лидер» (Приморский край) сейчас прорабатывается интересная идея по расселению как сервис. Здесь основная задача – предоставить девелоперам возможность работать с таким механизмом, как КРТ (комплексное развитие территории), предусматривающим строительство не только многоквартирных домов, но и инфраструктурных объектов. 

Системный подход

Сбер дает компаниям-интеграторам системы. Для тех же застройщиков, к слову, актуально несколько направлений. Первое среди них – система управления клиентским опытом, так называемый сервис Customer relationship management (CRM). К ней подключаются входящие каналы: сайт и чат-бот, через которые потенциальный клиент может прокоммуницировать с компанией, запись телефонных звонков, чтобы руководитель отдела продаж мог послушать, как с клиентом разговаривали.

– Наша команда показывает, как с этих каналов снимать статистику и понимать, есть ли рост и за счет чего, - рассказывает Трошин. – Помимо CRM, мы можем предоставлять системы управления ресурсами предприятия класса ERP (Enterprise Resource Planning), объединяющие все функциональные блоки: это и проектно-сметная документация, и план-график реализации самого проекта, и движение товарно-материальных средств.

Цифровая трансформация для дистрибьюторов тоже системна. Для приморского оптовика «Проект-Инвест» прорабатывается стратегия продвижения собственных торговых марок: от идей, что именно производить, до выбора технологий и марок оборудования. Стратегия для АЮСС ВСТК (Восточно-Сибирская торговая компания) немного иная. У этой группы компании ВСТК есть собственное решение по управлению складом. Это так называемая WMS-система, на которой все складские операции связывают в одну IT- структуру.

– АЮСС ВСТК предлагает свою разработку – с установкой, с сопровождением и с внедрением. И в данном случае мы работаем над тем, чтобы интегрировать наши финансовые технологии, и помогаем нашим партнерам с распространением этой системы, – продолжает Иван Трошин. 

Без стереотипов

Как узнать, что предприятию пора трансформироваться? Есть три верных признака. Первое - время исполнения процессов внутри компании (например, согласования, подписания документов) доставляет сложности. Второе – несовременность либо недостаточная функциональность решений (программное обеспечение десятилетней давности, к примеру). И третье – готовность руководства встроиться в процесс цифровизации. Такой сервис, кстати, предоставляет только Сбер.

– Часто, когда мы (а у нас на Дальнем Востоке своя цифровая команда из 11 человек) приходим в компании на первые встречи, слышим вопрос: «А что, Сбер еще и этим занимается?», – улыбается директор управления по цифровому развитию. – То есть часто воспринимают банк именно как финансовое учреждение. Но сегодня Сбер уже не только финансовый партнер, но и партнер в развитии бизнеса и повышении его операционной эффективности.

А еще считается, что цифровая трансформация – это дорого, долго и сложно.

На самом деле, все зависит от масштабов и задач, говорит Трошин. И он убежден – расходы на цифровую трансформацию сопоставимы с теми результатами, которые можно получить, пройдя полный цикл цифровизации.

Кстати, компании, которые проходят цифровую трансформацию со Сбером, растут на 40 процентов быстрее. Об этом заявил директор Департамента развития корпоративного бизнеса Сбербанка Сергей Меламед, выступая на конференции SberPro Tech 2024. Банк начал трансформацию с себя и сейчас активно делится опытом, как собственным, так и опытом своих клиентов разных отраслей. Реализацией проектов цифровой трансформации корпоративных клиентов занимаются более 200 менеджеров по всей стране, а партнерская программа включает уже более 250 IT-компаний с уникальной технологической экспертизой.

Цифровизация – это не только про государство

С 2018 года Россия живёт в парадигме национальных проектов, охватывающих практически все значимые сферы жизнедеятельности государства. Процесс «оцифровки» экономики не является исключением. Создание безопасной информационно-телекоммуникационной инфраструктуры, перевод государственных органов на отечественное программное обеспечение, подготовка квалифицированных кадров – далеко не полный перечень задач нацпроекта «Цифровая экономика», реализация которого заканчивается в декабре 2024 года. С 2025 года «Цифровую экономику» сменит «Экономика данных» – новый нацпроект, рассчитанный до 2030 года.

Не погружённый в тему читатель решит, что меняется лишь название госпрограммы при сохранении прежнего содержания. На деле же «Экономика данных» впервые формулирует задачу перевода бизнеса на цифровые рельсы, тем самым знаменуя новую эпоху взаимоотношений государства и предпринимателей в вопросе цифровой трансформации. «Я бы не разделял цифровизацию государственного управления и бизнеса», – заявил вице-премьер Дмитрий Григоренко, отвечая в ходе Восточного экономического форума на вопрос о новом нацпроекте. «Без данных цифровизация не работает, а данные генерит не государство, а бизнес», – подытожил зампред правительства. И действительно, согласно просочившимся в прессу сведениям, «Экономика данных» одной из своих задач видит перевод к 2030 году 80 % организаций ключевых отраслей экономики на российское ПО.

Что будет дальше?

Возникают резонные вопросы — кто и как будет отчитываться за переход бизнеса на российское ПО? Какие обязательства ложатся на предпринимателей и какими средствами их выполнять? Вероятно, что рано или поздно бизнес начнёт представлять новую форму отчётности в Росстат. При этом цифровизация как таковая делает бизнес-процессы крайне прозрачными, а значит и безбоязненно завышать показатели внедрения IT-решений будет крайне сложно, если вообще возможно.

Ожидаемо, что с 2025 года региональные подразделения Минцифры начнут строго следить за долей «оцифрованных» компаний. На начальной стадии ведомство наверняка будет убеждать собственников и руководителей предприятий своевременно внедрять отечественное ПО, проводя обучающие курсы и семинары. Однако по мере приближения итогового отчёта 2030 года действия Минцифры будут иметь всё более принудительный характер. На начальной стадии это может выражаться в дополнительных фискальных нововведениях за отказ от использования отечественного ПО. Тем более, что тенденция введения дополнительных сборов за использование иностранного софта прослеживается уже сегодня. В дальнейшем правительство может перейти и к прямым карательным мерам. Как вариант, возможно введение административных штрафов за уклонение от внедрения рекомендованного ПО, наподобие статьи 13.11.2 КоАП РФ о незаконном использовании принадлежащих иностранным лицам программ и информационных систем.

Рыба станет проблемой

Ожидаемо, что одной из самых проблемных отраслей нацпроекта «Экономика данных» может стать рыбохозяйственный сектор. Несмотря на усилия Минцифры и Росрыболовства, рыбная отрасль остаётся одной из самых архаичных сфер российской экономики. По оценкам самих рыбопромышленников, сегодня до 70 % компаний рыбной отрасли избегают электронного документооборота в работе с контрагентами. Подобный подход не только осложняет ведение бизнеса, но и создаёт дополнительные риски. Не секрет, что контролирующие органы всё с большим подозрением относятся к бумажным документам. В результате не исключён вынужденный переход собственников рыбного бизнеса в другие сферы предпринимательской деятельности, либо отказ от управления компаниями в пользу правопреемников.

Как готовиться?

На деле же цифровизация не так страшна, как кажется многим. Безусловно, внедрение IT-решений вынуждает держать документы в порядке и вести своевременный учёт складских остатков. Однако сделав порядок своей привычкой можно избавиться и от постоянного аврала в бизнесе. Рыбопромышленники порой удивляются тому, как селлеры маркетплейсов управляют бизнесом с мобильного телефона. Безусловно, рыбный промысел доставляет больше хлопот, нежели онлайн продажа одежды или детских игрушек, однако и для рыбной отрасли уже разработаны современные технологические решения, способные значительно разгрузить собственников и управленцев.

Предпринимателям следует разобраться с представленными на рынке сервисами оцифровки бизнес-процессов. Необходимо понять, какие именно процедуры занимают наибольшее количество времени и ресурсов. У промысловиков зачастую к таковым относится поиск свободных складов для хранения добытой рыбы; у переработчиков – поиск покупателей. И на тот, и на другой случай уже существуют проверенные цифровые ресурсы, остаётся лишь освоить и внедрить их в бизнес-процессы. Самым сложным здесь, как правило, становится цифровая «трансформация» самих сотрудников. Нередко менеджеры препятствуют внедрению новых технологий, порой доводя ситуацию до негласного саботажа указаний руководителя. В большинстве же случаев это говорит о том, что собственник компании находится на правильном пути.

- Камчатский край стал первым регионом, который заговорил о важности внедрения цифровых технологий в операционной деятельности местного турбизнеса. Как вы пришли к этому решению, чем оно продиктовано?

- Цифровая революция в данный момент постепенно происходит во всех российских регионах, в том числе дальневосточных. Но цифровизация, когда сферы услуг перешли в электронные платформы, произошла в городах-миллионниках, в столице намного раньше. Поэтому большинство путешествующих туристов как раз и приходятся на долю таких больших городов. Мы видим важность оцифровки услуг, потому что в больших городах люди уже привыкли к таким сервисам: заказу еды, бронированию отелей или мест в ресторанах, каршерингу. Мы поняли: чтобы путешественникам было удобно, нужно оцифровывать туристические услуги. И так оказалось, что мы действительно начали это делать одними из первых в России.

Важно понимать, что готовых решений по оплате туристических продуктов в России на данный момент нет. Существуют всем известные электронные торговые площадки, но именно в сфере туризма подобного продукта не существует. Да, появились сервисы по бронированию гостиниц. Но если отмотать на несколько десятилетий назад, то становится понятно, за счет чего у нас сейчас все хорошо с бронированием отелей. Потому что всем известная система бронирования номеров давным-давно зашла в Россию, делались очень большие инвестиции в продвижение сервиса электронного бронирования, его популяризацию и внедрение. Создавались различные программы по обучению работы персонала отелей с этой системой, а для потенциальных туристов проводились масштабные рекламные кампании. Благодаря этому сфера гостеприимства очень хорошо развилась. Даже когда эта система бронирования ушла из страны, то рынок моментально заняли наши компании и сделали это довольно успешно. Но вот чтобы купить турпродукт, такого нет. Мы стали изучать причины, почему данное направление не вызывает интереса у наших туроператоров и, как нам кажется, поняли в чем дело. Сейчас в этом направлении активно работаем.

- Каковы результаты? Есть ли уже какой-то эффект?

- Эффект пока небольшой, но весной этого года на нашем всероссийском туристическом форуме, который проходил в феврале на Камчатке, мы увидели, что у наших туристических операторов действительно появился интерес. Еще несколько лет назад такого не было. Наши туристические операторы, наши представители сферы гостеприимства увидели в этом перспективы, и пошли нам навстречу в развитии цифровизации.

- Камчатка большая, есть много разных интересных локаций и бывают турпакеты с большими предложениями. Удается ли «упаковать» такие сложные турпродукты?

- Сейчас на нашем сайте visitkamchatka.ru есть несколько таких продуктов. Конечно, пока на это расходуется очень много сил, потому что в целом туристический рынок Камчатки еще к этому не готов – наши основные туристические продукты очень сильно зависят от погоды. В момент, когда погода неожиданно меняется, текущие цифровые инструменты нашего туристического бизнеса не позволяют тут же быстро и гибко делать другие предложения клиентам. Поэтому одна из главных стратегических задач – сделать цифровые инструменты, которые позволят и туристу, и туроператору оперативно менять заранее купленную туристическую программу с какими-то доплатами, апгрейдами или иными инструментами. Конечно, мы понимаем, что это колоссальная работа, и мы только в самом начале этого пути.

- Как вы считаете, господдержка повлияет на ускорение цифровизации туруслуг?

- Вопрос господдержки пока открытый. Мы понимаем, когда государство берет на себя часть рисков предпринимателей, то это, с одной стороны, может содействовать ускорению развития, но с другой стороны, мы иногда сталкиваемся и с тем, что когда государство берет на себя риски бизнеса, то некоторые предприниматели, относятся к этой помощи довольно халатно. То есть, когда предприниматель тратит свои деньги, он знает их цену, а когда это деньги государства, то ощущение их ценности снижается. Поэтому возникает вопрос – тратить деньги на господдержку предпринимателей и на оцифровку их продуктов или все-таки направить эти деньги на совершенствование маркетплейса, чтобы его инструменты были намного более полезны и удобны как для предпринимателей, так и для туристов.

- К какому варианту вы склоняетесь?

- По моему мнению, ставку нужно делать на второй вариант.

«Успех рынка данных в Китае основан на нескольких ключевых факторах. Во-первых, в этой стране активно развивается цифровая инфраструктура, включая сети 5G и другие технологии. Это создаёт благоприятные условия для развития индустрии обработки данных. Во-вторых, правительство Китая активно поддерживает развитие индустрии обработки данных, разрабатывая целенаправленную политику и предоставляя поддержку компаниям, стремящимся к технологическим прорывам. В-третьих, растет число компаний, работающих с данными. За последнее десятилетие число таких компаний в Китае выросло с 110 тысяч до более чем 1 миллиона. Эти предприятия играют важную роль в повышении ценности элементов данных и стимулировании инноваций. И последний фактор – внедрение новых технологий. Китай активно развивает облачные вычисления, искусственный интеллект, электронную коммерцию и другие цифровые области, что способствует развитию индустрии обработки данных в целом.

Может ли Россия повторить этот опыт? Наша страна может изучить опыт Китая и применить его элементы в своей стратегии развития индустрии обработки данных. Однако важно учитывать различия между двумя странами, такие как уровень развития цифровой инфраструктуры, государственная политика и особенности рынка.

По состоянию на 2023 год Российский рынок ЦОДов за год вырос на 25% и достиг 100 млрд рублей. Объём затрат в российском ЦОД-сегменте приблизительно на 56,7% состоит из затрат на облачные услуги. В 2023 году произошёл рост стойко-мест на 20,9% до 70,1 тыс. штук.

Для успешного повторения подобного опыта необходимо развивать цифровую инфраструктуру, включая сети связи и центры обработки данных, развивать государственную политику, направленную на поддержку и развитие индустрии обработки данных, стимулировать создание и рост компаний, занимающихся обработкой данных и внедрять новые технологии, связанные с искусственным интеллектом и облачными вычислениями.

Также необходимо сотрудничать с другими странами и международными организациями с целью обмена лучшими практиками в области обработки больших данных и искусственного интеллекта. Однако важно помнить, что каждая страна имеет свои уникальные условия и возможности, поэтому подход к развитию индустрии обработки данных должен учитывать эти особенности».

Согласно прогнозам Центра стратегических исследований, рынок систем управления базами данных (СУБД) и инструментов обработки данных к 2030 году вырастет почти в 3,5 раза, достигнув более 234 миллиардов рублей. Ожидается, что среднегодовой темп роста этого рынка в период с 2022 по 2030 год составит около 20%, что значительно выше, чем 12,5% для всего ИТ-рынка в аналогичный временной промежуток. В 2030 году на программное обеспечение придется примерно 188 миллиардов рублей, тогда как услуги составят 46 миллиардов рублей.

Эксперты ЦСР считают, что увеличение доли рынка российских продуктов будет поддерживаться такими факторами, как растущие требования к кибербезопасности со стороны заказчиков и регуляторов, устойчивый спрос на замену западного программного обеспечения, а также повышение профессионализма команд и улучшение качества продуктов. Эти изменения происходят благодаря привлечению бывших сотрудников западных компаний, накоплению опыта в реализации крупных проектов и различным формам государственной поддержки.

В настоящее время наиболее значительную долю продаж на рынке СУБД занимают системы общего назначения, на которые приходится 48% от общего объема. За ними следуют аналитические СУБД с долей в 32%, а наименее востребованы графовые, документные и мультимодельные базы данных.

Прогнозируется, что сегмент западного программного обеспечения будет постепенно сокращаться и останется на российском рынке в незначительном объеме до 2025 года благодаря различным схемам поддержки и сохранению инсталляционной базы, включая договоренности с международными корпорациями. Однако к 2030 году доля зарубежных продуктов на российском рынке уменьшится до примерно 1%.