Магомедов: нам интересно иметь доступ на рынки Азии

По словам председателя совета директоров группы «Сумма» Зиявудина Магомедова, Дальний Восток - очень перспективная территория. Сегодня «Сумма» уже реализует там 2 крупных проекта: строительство порта Зарубина и угольного терминала в порту Восточный. О планах группы, о том, что интересно Китаю в России и нашей стране в Поднебесной, Зиявудин Магомедов рассказал нам в эксклюзивном интервью.

- Зиявудин Гаджиевич, сегодня у всех на слуху и обсуждается на всех уровнях и власти, и бизнеса вопрос реализации проекта "Экономический пояс Шелкового пути". Как вы считаете, стоит ли в ближайшее время ожидать уже конкретных шагов по созданию конкретной инфраструктуры? И каких дивидендов следует ожидать России?

- Я полагаю, что вслед за тем соглашением, которое в мае подписали президент России и КНР, должна быть прикладная работа, которая нам определит точки соприкосновения. И вот конкретные проекты, которые могли бы реализовать Россия и Китай. Именно поэтому формулировка сопряжения ЕАЭС и Шелкового пути, у них это называется "Один путь – один пояс". Проект Зарубина, железнодорожные проекты. Сейчас обсуждается много идей. От Пекина, Гуанчжоу и Шеньчженя до Москвы, через Казань, через Оренбург. Соответственно, я полагаю, эти проекты должны получить реальные очертания и быть положены с точки зрения экономики на бумагу. И, наверное, какие-то из них будут выбраны. Потому что это самые капиталоемкие проекты – проекты железнодорожных магистралей.

- Как вы считаете, а есть какие-то риски для нашей страны или нет?

- Риски совершенно осязаемые. Если мы не будем вовлечены в этот достаточно большой амбициозный проект, в данном случае Китайской Народной Республики, я боюсь, что все инвестиции на проекты, которые будут обходить Россию стороной. Собственно, частично это уже происходит. Если мы посмотрим на проекты, которые реализуются на грани Казахстана и Китая, - все маршруты направлены на Каспийское море через Атау, Баку, минуя Россию, или по железной дороге, соответственно Иран, Туркменистан. Сейчас в контексте отмены санкций Иран как транзитная страна приобретает совершенно очевидные плюсы. И плюс к этому Китай активно реализовывает морские проекты. Это два объявленных и анонсированных проекта, строительство двух портов. Это проекты железных дорог через Пакистан, которые придут в Миан. То есть, очевидно, что Россия должна совершенно конкретно, с конкретными проектами объявлять свою повестку и активно в этом участвовать.

- Вы уже назвали ряд крупных проектов, которые планируется реализовать в рамках Шелкового пути. Сегодня какие проекты для группы "Суммы" представляют наибольший интерес? И в целом для вас что такое Дальний Восток?

- Для нас Дальний Восток – это наше все. Это такая забавная штука. Недавно там ретроспективно мы поднимали историю. В данном случае моего там генеалогического древа. У нас 33 моих односельчан, они принимали участие в защите Порт-Артура и погибли.

- Это в русско-японской войне?

- Да, в русско-японской войне. Поэтому для меня Дальний Восток – это большая и перспективная часть российской территории, нашей страны. Это и объявленный президентом, анонсированный им фокус приоритетного развития Дальнего Востока. Это и социальные проекты. Мы активно участвуем в разных проектах. Допустим, с нуля создали там хоккейный клуб "Адмирал", который сейчас неплохо достаточно играет. Мы третий сезон будем выступать. Поэтому для меня это и бизнес, и, конечно, такой серьезный кусочек души, и нашей территории. Соответственно, с точки зрения проектов, то проект Зарубина - это проект восточный, который мы сейчас уже развиваем с традиционными терминалами. Надеюсь, через два с половиной года мы его закончим.

- Как вы считаете, такая тесная связь с Востоком - это все-таки долгосрочная перспектива или на время охлаждения во взаимоотношениях со странами Европы и США? И как вы считаете, такая связь сегодня с Россией, она что значит для Китая?

- Мне кажется, у Китая большой и фронтальный фокус на то, чтобы занять серьезное место в транзите товарооборота между и Восточной Азией, и Европой. Это достаточно большой там объем товарооборота, только контейнеров порядка 20 миллионов. Соответственно Китай хочет играть там серьезную роль. Для России, мне кажется, это просто несправедливо обделенная Россией и Советским Союзом тогда внимания фокус на Восток. Потому что Европа для нас традиционно большой партнер. И это игнорировать мы не можем. Но, вместе с тем, надо признать и то обстоятельство, что перспектива большая есть в контексте бурно развивающейся Юго-Восточной Азии, взаимодействие и с Юго-Восточной Азией, и с Китаем, в частности. Поэтому, я полагаю, это не изменения фундаментальные, это просто фокус развития. Это было бы правильно, наверное, развитие и укрепление наших традиционно торговых, инфраструктурных, транспортных артерий с Юго-Восточной Азией.

- Вы сегодня очень много общаетесь с азиатскими инвесторами, не только с китайскими. В целом ваше впечатление от общения с ними? Как вы считаете, насколько они сегодня готовы реально инвестировать средства в реализацию совместных проектов с Россией? И каковы перспективы дальнейшие такого взаимоотношения?

- Я полагаю, что, безусловно, самое простое, что приходит в голову, - это ресурс. Безусловно, им интересны ресурсы. В Китае растущее население - миллиард 347. Крупнейшая страна. Индия, которая достаточно динамично догоняет. Вьетнам, который динамично развивается. Корея. Я полагаю, это ресурс. Что может быть интересно России? России может быть интересно, конечно, иметь в будущем доступ на эти рынки. Потому что Китай - гигантский рынок. И любая технология, изобретенная в России, она соответственно может быть растиражирована успешно и очень быстро в Китае, в Индии. К сожалению, мы пока не самые продвинутые с точки зрения технологий, если говорить о технологиях. Но там, где мы сильны, у нас достаточно образованное население, у нас гигантская территория, возможности соответственно использовать свою территорию с точки зрения транзитов и этих коридоров Шелкового пути. У нас ресурс. И это тоже мы можем использовать. Мне кажется, если с точки зрения иерархии ценностей сейчас сделать фокус на эти несколько приоритетов, потом их конвертировать в какие-то узко технологические вещи, я полагаю, что тут может быть все очень интересно с точки зрения увеличения объема, кооперации и так далее.

- Как вы считаете, можно ли сегодня назвать конкретные механизмы, для того чтобы поток этих азиатских инвестиций увеличился?

- Есть совершенно конкретные примеры. Есть анонсированный и принятый закон о ТОРах. И соответственно некоторые бизнес-круги критикуют, говорят, что он не отвечает всем пожеланиям и требованиям. Но тем не менее, я полагаю, что это серьезный шаг вперед. Плюс, как вы, наверное, помните, в декабре прошлого года объявленная президентом РФ инициатива о свободных портах, которая, мне кажется, будет сильнейшим драйвером. Если мы сможем, скажем так, реинкорнировать идею свободных франкопортов, мне кажется, это сыграет свою существенную роль. Но соответственно это такие серьезные шаги, которые позволят идентифицировать бизнес, деятельность на этих территориях.

- Если говорить о Дальнем Востоке, то в сентябре там впервые пройдет Восточный экономический форум. Во-первых, чего бизнес ожидает от этого форума? Во-вторых, для всего региона что значит проведение там подобных масштабных мероприятий?

- Во Владивостоке, как вы помните, в 2012 году прошел форум АТЕС. И были вложены большие бюджетные деньги в строительство инфраструктур. Там построен блестящий университет ДФГУ. Инфраструктура, мосты, дороги, аэропорт. Я полагаю, что мы не можем это не использовать, тем более в контексте объявленного там вектора, в том числе развитие Востока. Поэтому проведение такого форума как площадки, где собирается потенциальный инвестор, крупнейшие компании азиатские и российский бизнес, который может быть партнером для компаний или соинвестором, я полагаю, что это, там, блестящая инициатива. И, наверное, она очень правильная и своевременная.