Камчатская студия по организации праздников «Отдыхай-Зажигай» в рамках детского клуба ТУSEЙШН уже девять лет устраивает яркие вечеринки/утренники для гостей от 1 года до 17 лет
Открыли студию «Отдыхай-Зажигай» две подруги, переехавшие в Петропавловск-Камчатский из небольшого поселка на побережье полуострова. Алена Мартынова, 33 года, по образованию инженер-технолог рыбной продукции, по специальности не работала. Сразу после окончания вуза загорелась идеей открыть студию по организации праздников. Общую мечту воплощали вместе с подругой детства – встретились в Петропавловске, подрабатывая в одной компании аниматорами. Подруга – Татьяна Ворсина, 33 года, по образованию журналист, работала на местном телевидении, воспитывает двухлетнего сына. Обе девушки являются основными аниматорами студии.
– Алена, что для вас значит эта работа, почему вы стали аниматором?
– Когда искала работу в 2011 году, увидела объявление о вакансии аниматора. Я даже не знала точного определения этого слова, но интуитивно понимала, что это – человек, развлекающий детей. Мне это было знакомо, интересно, ведь я такой деятельностью занималась еще в школе, и в институте, когда подрабатывала. Теперь я понимаю, что это мое призвание, я нашла себя. Моя работа – моя жизнь и я каждый день дарю радость! Не простые эмоции, а именно счастье. Это очень важно, особенно на Камчатке, где так не хватает развлечений. Детям нужно дарить детство!
– Расскажите поподробней, как вы развлекаете детей, чем заинтересовываете?
– Если сухо и просто – то родители заказывают у нас праздники – дни рождений, выпускные из детсадов, школьные выпускные, новогодние вечеринки. Мы их организовываем и предоставляем пространство для проведения, у нас есть полностью оборудованный для детей стильный красивый клуб со множеством активностей, с неоном и светомузыкой. Ну а если подробнее, то без лишней скромности скажу, что все наши гости от нас в восторге!
У нас несколько форматов развлечений. Основное – это анимационная программа, когда персонажи в ярких костюмах выходят к детям и проводят интерактив. Например, супергерой сообщает, что какой-то злодей украл все подарки, и нужно всем вместе их найти, и мы с ребятами отправляемся в путешествие на поиски подарков. Второй вариант – модные сейчас программы на экране. Появился такой тренд – аниматором выступает популярный блогер на экране, он ведет разные игры, дает задания, логические задачи, ребусы, учит, например, танцевальным движениям – детям очень нравится новый формат. Третий вариант – летом мы проводим активности на улице – квесты, пенные вечеринки и прочее на дачах и базах отдыха. И, наконец, наше любимое – шоу-программа. Любой праздник мы дополняем шоу. Например, есть блестящая дискотека, где дети бросаются блестками, закапываются в них и веселятся. Шоу мыльных пузырей – и дети и взрослые обожают. И наши фирменные – фантастик-шоу, дрим-шоу, шоу спецэффектов. Все секреты раскрывать не буду, но расскажу, что существует дрим-страна, где можно загадать желание, а прилетающая прекрасная фея его обязательно исполнит. У нее яркий красивый наряд, синие волосы, светящиеся крылья, поставленный танец, особенная специально подобранная музыка, ее движения сопровождаются подсветкой и светомузыкой. Можно сказать, это театрализованное представление. Шоу-программы – это наши оригинальные авторские сценарии, которых больше нет ни на Камчатке, ни в России. Из спецэффектов самый любимый всеми – это снег. Снег в помещении с потолка всегда вызывает на Камчатке огромный восторг!
Помимо всего этого есть много приятных дополнений, которые делают праздник более насыщенным – сахарная вата, неоновый бокс с игрушками, откуда каждый ребенок может взять себе подарок, пиньяты с вкусняшками, аквагримм, бьюти-бар для девочек – все это украшает любой праздник.
– Ну вот и мне захотелось к вам на праздник! Вы для взрослых что-то устраиваете?
– Мы занимаемся, в основном, детскими праздниками. Но также по запросу готовим вечеринки и для взрослых. Но это индивидуальные разработки под конкретного клиента, а детские у нас заготовлены, и мы их постоянно пополняем. Мероприятия проводим почти каждый день, а по выходным бывает и несколько заказов. Пик сезона – в декабре (Новый год) и в мае (выпускные).
– Что сейчас в тренде на детских вечеринках?
– Сейчас на волне – Хагги Ваги и Кисси Мисси. Это – страшные монстрики, но дети их обожают. Хоть они и монстры, мы не делаем программу страшной – в конце всегда будет хэппи-энд либо что-то поучительное. Также популярны Уэнсдэй, Куроми, «Цифровой цирк» – все трендовое у нас есть. Но, надо сказать, не всё заходит на Камчатке. Например, на материке были очень популярны Барби после выхода фильма. Мы сделали Барби-шоу, но тут оно не так зашло... Самое популярное сейчас, как и в прошлом году – Уэнсдэй, вот до сих пор на волне. Пользуются популярностью и классические персонажи – супергерои и принцессы. Всего у нас около 100 персонажей. В команде около десяти человек, включая администраторов.
– Вы проходили профессиональную подготовку для работы с детьми?
– Как таковой профподготовки для аниматоров нет. Но каждые полгода мы ездим на разные форумы по всей России, на слеты аниматоров, где собираются около 200-300 человек из нашей сферы. Обмениваемся своими наработками, фишками, ходим на мастер-классы, слушаем лекции психологов, коучей и профессионалов нашей сферы. Лично я была на таких форумах 21 раз. Заряжаемся там, и о себе рассказываем коллегам из других городов, а по приезду домой начинаем креативить. Мы обучились всему, что знаем и умеем, вкладывая много денег.
– Можете раскрыть секрет взаимодействия с ребенком, который, скажем, очень стеснительный в обществе или пришел без настроения?
– Таких ситуаций у нас практически не происходит. Самое главное – работать от души, не просто надеть костюм, выйти к детям и сделать свое дело. Нужно действительно поверить в сказку, в персонажа, которого играешь, и говорить искренне, от сердца и души с ребенком. Когда они это видят, то отдают свои эмоции и энергию взамен, у них блестят глаза и они верят персонажу. Всегда все хорошо проходит. Но я точно знаю, как привлечь внимание детей и как взаимодействовать с родителями.
– Как можете в целом охарактеризовать индустрию развлечений для детей на Камчатке?
– Развлекательная индустрия здесь страдает: мало мест, куда можно пойти с ребенком. Даже детских площадок не хватает. Но у нас есть около десятка детских студий — наших конкурентов в Петропавловске. Как правило, все, что тут появляется, быстро надоедает – у нас маленький город. Появилось детское заведение – и все идут туда, а через год там уже все неинтересно и …испорчено. Мы понимаем, что у нас одна и та же аудитория, и нам необходимо постоянно развиваться – чтобы не надоесть. И мы всегда можем удивить гостей, даже тех, кто у нас был полгода назад.
беседовала Юлия БородинаКамчатку глазами коренных малочисленных народов транслирует этноблогер Карина Козуб
Знакомьтесь: Карина Козуб (Етаургина), 29 лет, чукчанка. Родилась на севере Камчатки, в селе Средние Пахачи. Окончила магистратуру технологического факультета КамчатГТУ. Руководитель детского национального ансамбля «К’аююпиль» (Олененок), депутат молодежного парламента при Заксобрании Камчатского края, артистка, активный блогер. Замужем, два года назад стала мамой. Позиционирует себя как «первый этноблогер на Камчатке».
– Карина, как вы пришли к пониманию, что вам интересно видеть себя как блогера?
– Я и в школе, и в университете всегда активно участвовала в общественной жизни – гастролировала с народным молодежным ансамблем Коритэв (аббревиатура сложена из названий национальностей, проживающих на Камчатке – «Кор» – коряки, «ит» – ительмены, «эв» – эвены), участвовала в форумах, студенческих мероприятиях. После получения диплома создала свой маленький детский ансамбль. Страничку в признанной экстремисткой и запрещённой сейчас в РФ сети Инстаграм завела, еще будучи студенткой, это и не блог был сначала, потом уже аудитория разрослась. Мы путешествовали и давали концерты, показывая нашу культуру, по многим городам России, и я замечала, что людям удивительно, что человек из далекого камчатского поселка так проявляется. Ведь мало ребят из числа КМНС, кто ведет блоги. Как-то мне написал парень с Ямала, спросив: ты этноблогер? С тех пор я стала позиционировать себя именно так.
Люди стали активнее подписываться, когда я стала показывать нашу национальную кухню – мы любим есть рыбьи головы, оленину, сырую рыбу, я собираю и готовлю мухоморы – у людей это вызывает отклик. Всё рассказываю в шуточной форме. Еще один пик популярности произошел лет пять назад, когда я с президентом Владимиром Путиным сфотографировалась на фестивале молодежи. Тогда тоже очень много подписалось людей.
– На каких ещё площадках вы ведете блоги?
– Инстаграм я не бросаю, хоть он и запрещен в России, но там больше всего подписчиков – около 5,5 тыс. человек. Во «Вконтакте» у меня около двух тысяч, «Одноклассники» тоже играют большую роль – там более взрослая аудитория, но не очень много пока – около 800. Позже буду развивать свой Telegram-канал. Мои подписчики – это, в основном, молодежь и возрастная категория 35-45 лет. География – вся Россия, есть и испанцы, немцы, много азиатских подписчиков.
– О чем еще вы рассказываете на своих страничках в соцсетях?
– Делаю упор на культуре, традициях и обычаях КМНС. Я рассказываю, как мылись раньше коренные народы, как красились, как делали татуировки, как отмечали и отмечают праздники, как собирают и едят мухоморы. Рецепты блюд из мухоморов не распространяю – это может быть опасно. Но люди интересуются. Благодаря моему блогу, многие приезжают на Камчатку, путешествуют, изучают, все пробуют. Сейчас делаю уклон на изучение языка. У нас с мужем есть проект «этнокарточки» на корякском языке (чавчувенский диалект). На него нас вдохновила наша маленькая дочь. На карточках нарисованы картинки животных, птиц, насекомых и написаны их названия на корякском – мой ребенок по этим карточкам выучил их, и сама я много выучила, и мой русский муж.
– Что больше всего вас «цепляет» на Камчатке?
– Определенно, люди. Понятно, что каждый хвалит свой уголок, но я убеждена, что здесь открытые, честные, особенные люди живут, особенно на севере полуострова. Муж у меня с Кубани, и мы жили тут в станице пять месяцев – так я дни считала до возвращения домой на Камчатку. Думала смогу прожить хотя бы год-два, но меня хватило только на пять месяцев. На «югах» нам, северянам, сложнее живется. Я поняла, что могу путешествовать и жить где-то недолго, но при этом всегда должна вернуться домой. Да, в первую очередь это люди, потом уже природа – уникальная, необычная. Люди и природа – это то, что держит на Камчатке и вдохновляет.
– Есть здесь для вас какое-то знаковое, особенное, сокровенное место?
– Кто-то скажет: Тихий океан, вулканы… Я скажу – место на севере края, которое называется Н’аюю (в переводе: место, где насыщаются). Там есть большое просторное плато, где огромные поля шикши – ей утоляют жажду оленеводы, когда нет воды – и большие поля мухоморов и обычных грибов. Там есть укромное место, где стоит дерево и открывается вид на все плато, речку и лесок. Сажусь там и просто закрываю глаза, слушаю речку и как шумит кедрач. Я туда каждый год возвращаюсь, это – мое место силы.
– Удается ли монетизировать свою блогерскую деятельность?
– До рождения ребенка я очень плотно занималась блогом – было больше ресурсов и времени. Тогда у меня был заработок и с рекламы, и с продажи своих продуктов. Сейчас на платной основе у меня только проект этнокарточек. Я оформлена как самозанятая, но думаю открыть ООО. Реклама есть, но теперь не так часто ее беру, потому что хочу видоизменить свой блог, уйти от рекламы в принципе и сосредоточиться на проектах, которые сейчас разрабатываю. Новый проект – этническая одежда с традиционными национальными аксессуарами: сумочки из оленьей и нерпичьей шкуры.
– Что еще в ближайших планах?
– Выйти из декрета и продолжить обучать детей традиционным танцам коренных народов. Буду развивать и ансамбль, и себя лично как артиста – я танцую национальные танцы, пою на чукотском и корякском языках. Это то, что передалось от предков. В проекте также сделать аранжировки к песням моей бабушки, придать им современное звучание и дальше работать над сольными номерами.
Карина рассказала о традиции чукчей делать татуировки на лице.
«Я всегда слышала от своих бабушек, что татуировки на лице означали богатство. Бездетные женщины их делали, как средство от бесплодия. В переносице ставили точки, когда ребенок сильно похож на одного из родителей. Использовали как талисманы против духов. А если молодая девушка не хотела, чтобы ее татуировали, ей делали две точки на тыльной стороне ниже кисти. Краску для татуировок делали из угля и оленьего жира. Женский длинный волос вдевали в иголку и валяли в готовой смеси. Кожу протыкали не в мясо, а именно под кожицу и тянули, а внутри оставалось черное пятнышко».
Цзоу Хун в Чите знают многие: на её предприятие водят журналистов, её показывают по ТВ, а продукцию разбирают с полок магазинов дочиста – проверено лично. С домохозяйкой, однажды поверившей в комплименты друзей, а теперь одной из лучших бизнес-леди Забайкалья, мы встретились в небольшой пекарне на улице Ленина.
«Это мой муж, – улыбаясь, представила она мужчину рядом. – Производство пельменей "Хао Чи" – наше общее дело. Название пельменей, кстати, пришло в начале работы как-то само собой. Очень хотелось отличаться на рынке полуфабрикатов, перебрали разные варианты, и вдруг решили: если пельмени китайские, то и "вкусно" должно на китайском – хао чи».
– Как каждый из вас приехал в Россию?
– Меня зовут Цзоу Хун, я индивидуальный предприниматель, приехала в Россию очень давно, живу и работаю в Чите. Бизнес мы создали в конце 2017 года, когда его зарегистрировали, а работать начали в 2018-м.
Мой супруг, по-русски его можно называть Максимом, тоже давно живёт здесь, мы вместе работаем, производим пельмени и варёное мясо. Муж не очень хорошо говорит на русском, поэтому отвечать на ваши вопросы буду я, но если какой-то вопрос будет адресован именно ему, я переведу.
– Чем отличаются китайские пельмени от русских?
– Свои пельмени мы делаем по традиционной китайской рецептуре, но в нашем производстве учитываем вкусы русских людей – всё это разработал наш главный технолог. Рецепты мы чуть корректировали, потому что в первые же полгода поняли, что, наверное, традиционная китайская приправа для русских покупателей сильно пахнет, и это непривычно.
Мы изменили рецептуру, и дело пошло. Производство мы корректировали 2-3 года, слушая в том числе и покупателей. Кто-то звонил и говорил: «У вас тесто толстое, хотелось бы тоньше», и мы делали. На все письма и звонки мы отвечали и отвечаем. Кто-то из обращавшихся нам говорил, что в пельменях с мясом и грибами нужно больше мяса - мы вообще поняли, что русские очень любят мясо (смеётся).
Несколько лет мы работали над улучшением качества нашей продукции, и с начала 2022 года производство стабилизировалось, разве что новые позиции в ассортименте появляются.
– Что вы производите сегодня?
– Семь видов пельменей и четыре вида мяса. Пельмени мясные, с овощами, с мясом и укропом, которые очень любят русские покупатели, с мясом и сельдереем, с мясом и грибами, мясом и капустой. Две новые позиции, появившиеся недавно, с конца 2022 года, – это пельмени с мясом, креветками и диким чесноком, а также пельмени с диким чесноком и куриными яйцами.
– Кому из вас с мужем первому пришла идея запустить производство?
– Может быть, чуть-чуть раньше такая идея появилась у меня, потому что приходившие к нам в гости друзья говорили, как вкусно готовлю пельмени. А почему бы не давать попробовать другим. Может быть, им тоже понравится? Я очень люблю делиться с другими, и мы задумались: может быть, начать делать пельмени? Муж сказал, что идея хорошая.
Начали мы с производства четырёх видов, потому что не знали, что понравится покупателям. Начали делать мясные, с капустой, с грибами и с сельдереем, потом добавили ещё три вида, которые сейчас мы вывели с производства, хотя про них покупатели спрашивают до сих пор. Это говядина с морковью, с мясом и болгарским перцем и веганские, куда входили капуста, древесные грибы шиитаке, морковь и лук. До сих пор многие просят. Наверное, их производство запустим заново, когда улучшим оборудование. Я предлагала тем, кто просил вегетарианские пельмени, купить пельмени с яйцом и чесноком, но некоторые отвечают, что вообще не едят продукты животного происхождения.
К сожалению, пока веганские пельмени просто невыгодно делать, но если будет шоковая заморозка, вернёмся к этому вопросу.
– В начале вашей работы наверняка не было такого, как сейчас оборудования. Как вы начинали работать, на чём?
– Бизнес мы начали вести с подготовкой, потому что если что-то делать, то делать нужно серьёзно. Сначала хотели производить пельмени ручной лепки и даже на упаковке место под надпись об этом оставили, но когда начали учить лепить китайские пельмени русских работников, то поняли, что это нереально. У каждого получалась своя форма (Цзоу смеётся, её муж кивает и улыбается).
Тем более, мы хотели масштабное производство, чтобы были большие партии, а это только машины. В Китае, Корее, Японии много похожих заводов по производству пельменей, и производство там автоматическое.
Когда мы начинали, для старта, для начальной стадии у нас оборудование было. Постепенно мы его обновили, сейчас процесс идёт: оформляем займы по поддержке промышленности Забайкальского края, хотим дополнить оборудование.
Спасибо покупателям, что нас приняли, что нас здесь любят, объёмы продаж увеличились, поэтому требуется развитие.
Многие люди звонят и говорят, что мы за годы существования не уронили качество нашей продукции, и мы это очень ценим, мы работаем для людей. Помню, в 2019 году мне позвонил один пожилой мужчина с женой, я даже расплакалась. Они сказали, что пельмени либо сами лепят, либо покупают только наши. Он сказал, что у нас многие предприниматели начинали хорошо, а потом роняли качество. Я пообещала, что меняться мы будем только в лучшую сторону.
– Как вообще начинался бизнес – как выстраивались взаимоотношения с властями?
– Мы на свой риск начали работать, бизнес начинался нелегко. Не в плане производства, а в сбытах. Честное слово, когда начали работать, мы ничего не думали – и не думали, что нужно выстраивать взаимоотношения с властями. Наша задача была постараться выполнить все обязательства, соответствовать требованию, выпустить хорошую продукцию. Конечно, перед началом работы мы много консультировались у знакомых, как правильно, какие документы необходимо получить. С тех пор стараемся вовремя и как положено делать всё. Очень много советов дали добрые люди, знакомые, которые мне очень помогли.
Может быть, они понимают, что в наше время заняться бизнесом нелегко, особенно для иностранцев. Мы особо не умеем себя рекламировать и с самого начала молча работали. Видимо, со временем больше и больше людей пробовали нашу продукцию, и сейчас в Чите многие знают нас, нам начали приглашать нас на разные мероприятия.
– Приходилось ли бороться с бюрократией? Если да, то в каких случаях?
– Я не помню, чтобы у нас были какие-либо проблемы с бюрократией.
– Насколько проще или тяжелее открыть такой же бизнес в Китае?
– Мы в Китае не пробовали открывать подобный бизнес, но, думаю, там самая большая сложность, наверное, - это конкуренция. Хотя там намного проще со сбытом, чем в России.
Здесь очень сложно войти в сети, с некоторыми мы ведём разговор уже два, три года, договор заключили давно, но, к сожалению, всё ещё не начали работать. Для нас это не совсем понятно, так как мы даём свою продукцию под реализацию и предусматриваем возврат товара - чего тогда бояться? Работаем уже 5 лет, наши пельмени и мясо пользуются популярностью. К тому же они новые, интересные для покупателей. Немало людей с других регионов пробовали нашу продукцию и жалеют, что у них там такого нет. Некоторые наши знакомые сами возят наши пельмени в Москву, Питер своими родными или детям во время отпуска, командировок или отправляют через кого-то.
– Доводилось ли вам пользоваться мерами государственной поддержки?
– Да, нам очень хорошо помогает министерство развития экономики Забайкальского края, фонд развития промышленности Забайкальского края, организация «Мой бизнес» в Чите.. Они давали нам кредиты, оказали помощь в получении сертификации, лабораторных исследований для новых видов продукции и в регистрации товарного знака.
– Кто у вас в бизнесе главный, кто принимает окончательные решения?
– Муж главный по производству, а я по всему остальному: бумаги, внешние взаимоотношения. На нём технология, качество, безопасность и многое другое.
– И контроль качества на вашем муже?
– Да.
– Максим, сколько вы пельменей съедаете ежедневно, чтобы это качество контролировать?
– Я остальные технологи пробуем продукцию из каждой партии.
Непростые вопросы воспитания
– Цзоу, а вы дома успеваете готовить?
– Иногда да, но если не успеваю, то ходим в бузную (буузы – национальное бурятское блюдо, которое делают из мяса и теста в форме юрты – авт.), иногда - что-то покупное или наши пельмени, которые мы производим. Но дома готовить стараемся.
Дома я делаю рис, жареные блюда китайской кухни, можем что-то из русской приготовить: борщ, щи. Наша 17-летняя дочь любит жареную и варёную картошку, она тоже готовит.
– Когда вы начинали развивать ваш бизнес, вашей дочке было лет 12, наверное. Вы её с собой брали или развивали бизнес и приходилось жертвовать общением в семье?
– Первое время да, мы её брали с собой. Она видела, как всё устроено, как мы работаем. А потом перед ОГЭ (общий государственный экзамен - авт.) я её, конечно, упустила немного, мы обе переживали во время экзамена. Но мы старались контролировать, чтобы она занималась, нанимали репетиторов. Слава богу, всё успешно сдали, перешли в десятый класс.
– Кем она хочет стать?
– С раннего детства хотела стать дизайнером одежды, а сейчас говорит, что хочет выучиться на гейм-дизайнера и заниматься играми.
– Сколько у вас сейчас человек работает в коллективе?
– Десять-двенадцать человек.
– Их хватает на существующие объёмы производства?
– Сейчас да, потому что в основном оборудование работает, люди только помогают. Но мы хотим ещё нанимать. С работниками, конечно, сложно. Технологи у нас все китайские, основной вопрос стоит по подсобным рабочим. Многие хотят работать без официального трудоустройства, потому что или хотят получать пособия, или не хотят, чтобы у них списывали кредиты. Проблемы часто возникают из-за выпивки: пройдёт какой-то праздник, и после него на 2-3 дня человек уходит.
– Как вы к этому относитесь?
– Одна женщина недавно уволилась. Я ей давала много возможностей, она мне обещала, что больше не будет так пить, но она не смогла. Нам пришлось расстаться.
– Какие у вас планы на ближайшие 2 года в вашем бизнесе: вы ходите зафиксироваться на достигнутых показателях или у вас всё ещё стадия роста?
– Объёмы у нас увеличиваются и, конечно, мы мечтаем о росте, о новом оборудовании. В плане у нас это всё есть. Мы как раз на прошлой неделе отправили первую партию нашей продукции в Бурятию и в Иркутск. Хотим, чтобы наша продукция продавалась по всей России, не только в близлежащих регионах. Сейчас ведём переговоры со «Слатой», очень надеемся, что всё получится, и в ближайшее время мы с ними начнём работать. А дальше Красноярск, Новосибирск, быть может…
– Вы смотрите только на запад?
– И на Дальний Восток тоже. Например, на Благовещенск, где тоже рассматриваем варианты. Главное, чтобы людям нравилась наша продукция. А про запад я говорю потому, что люди приезжали оттуда, пробовали наши пельмени и очень хвалили, просили поставлять уже туда: в Питер, Москву, Красноярск и Новосибирск.
– Какие проблемы в масштабировании бизнеса приходится решать?
– Сложности заключаются в том, что с крупными торговыми сетями договариваться очень трудно. Видимо, в стране очень много полуфабрикатов, все хотят занять своё место. Может быть, боятся. что нашу необычную продукцию люди будут плохо покупать.
– Как вы работали с дизайном упаковки ваших пельменей, кто его придумывал?
– И семья, и друзья, - все вместе. Я с подругой советовалась, сделать ли упаковку полностью закрытой или полупрозрачной, и подруга сказала: «Я если не видно, что внутри, то не покупаю». И так многие. Людям нужно видеть, понимать, что они покупают, и мы это учли.
Мы обращались к дизайнеру, работали с ней. Она учла наши требования, предложила варианты, потом мы их дорабатывали. Сейчас нам дали свидетельство «Сделано в Забайкалье», мы его добавим на упаковки. А так дизайн у нас за эти годы сильно не менялся, это уже узнаваемость.
Раньше были иероглифы «Хао чи», что переводится на русский язык как «Вкусно!», теперь мы их убрали, зарегистрировали свой товарный знак. Мы используем свежие и натуральные ингредиенты, например свежезамороженные тигровые креветки, свежая зелень – всё покупаем у проверенных поставщиков, каждого из которых подбираем очень внимательно.
Вообще наше дело, наше производство – это постоянное движение вперёд. Не бывает времени, чтобы мы сели и поняли, что всё, развитие достигнуто можно жить спокойнее. Наоборот, мы в нашем развитии хотим бОльшего: поставок, географии и, самое главное, больше пользы и помощи людям, которые нуждаются во вкусной еде, приготовленной с заботой.
Уроженец Швейцарии 53-летний Лукас Акерманн объездил полмира: искал место, где будет счастлив и где может заняться новым, интересным делом. И именно в далекой и непривычно холодной для иностранца Бурятии он вдруг почувствовал себя дома. За несколько лет жизни в республике он успел построить большой дом, обзавестись новыми друзьями и построить успешный бизнес.
Впервые приехав на Дальний Восток, Лукас изучил Бурятию досконально. Далеко не каждый местный житель знает ее также хорошо, как приезжий из Швейцарим:
— Я начинал изучать республику с немецким путеводителем, исследовал все достопримечательности, побывал в каждом районе. Все туристы предпочитают ездить на Байкал, и я его тоже очень люблю. Но также мне очень нравится бывать в Баргузинской долине. Нравятся Бичурский, Кяхтинский, Джидинский районы. Там много красивых пейзажей и много исторических мест. К примеру, места, где бывал Чингисхан. Есть много интересных зданий.
Я хорошо изучил этот регион. И как-то раз подумал, что хочу здесь жить. А еще мне так понравилась Бурятия, что я бы хотел рассказать о ней всему миру и показать всем. Потому что про эту республику не знают ни в Европе, ни в Москве. Я оформил все документы, организовал турфирму. Теперь занимаюсь экологическим туризмом, являюсь личным гидом-водителем для моих гостей, — рассказывает иностранец.
Параллельно с туризмом Лукас поначалу хотел заняться еще и фермерством. Закупил поросят, чтобы делать для жителей республики вкусные, натуральные мясопродукты. Но вскоре понял, что такую идею осуществить будет сложно. Делать такие продукты очень затратно, а значит и цены нужно сделать высокими. Но потребители платить двойную цену пусть и за хороший продукт не захотели. Дело пришлось свернуть.
А вот с туристическим бизнесом все в порядке. Круглый год Лукас возит туристов по Бурятии, показывает и рассказывает все то, что сам недавно узнал об этом крае. Многие клиенты появляются у него благодаря сарафанному радио. Удивительно, что большая часть его туристов — это сами жители республики, которые только вместе со швейцарским гидом впервые посещают те места малой родины, где ни разу раньше не бывали.
Швейцарцу часто задают вопрос — почему он уехал из благополучной европейской страны в небогатую Бурятию, в то время как многие стремятся покинуть республику в поисках лучшей жизни и зарплаты.
— Я жил в Люцерне, был заместителем управляющего мастерской в известном транспортном предприятии, работал и механиком тоже. Ремонтировал большие грузовики. Получал 6 тысяч долларов в месяц. Но вы зря думаете, что это большая сумма. Большая часть уходит на аренду квартиры, налоги, страховки, еду. В Швейцарии все очень дорого. Да, многие там становятся зацикленными на деньгах, стараются, как можно больше заработать. Для меня богатство и счастье заключается в других вещах. В Бурятии жизнь намного спокойнее, размереннее, мне это нравится. Много свободного пространства, много воздуха, красивая природа, приятные люди. Вот это богатство, — уверен иностранец.
Но есть вещи, к которым привыкнуть иностранцу было сложно. Так, например, в его пригородном поселке Тулунжа часто отключают свет. Для швейцарца поначалу это было шоком, он признался, что не помнит, чтобы в его родном Люцерне электричества не было хотя бы пары минут. Отдельная проблема – ностальгия по настоящему швейцарскому сыру. Вопрос удалось решить с помощью друзей, которые регулярно посылают ему сыр в посылках. Да и на местном рынке он нашел точку, где есть сыр более или менее хорошего качества.
Решилась сама собой и проблема непростых российских дорог. Его компания «Поехали-Тур» даже имеет свой девиз «Мы едем туда, куда другие не смогут». Лукас помогает доставлять туристов в самые дикие, непроходимые места республики. Помогает в этом огромный грузопассажирский КАМАЗ, в котором есть 33 удобных места.
— Я уже привык к дорогам. С КАМАЗом это комфортно. Я еду туда, куда другие не могут. Тем более, что много желающих попасть в дикие, непроходимые места по лесной дороге. Есть много локаций, куда обычные автобусы или «микрики» проехать не смогут. А я могу ездить везде и в любой сезон, — уверяет бизнесмен. — Ночуем мы в отелях или кемпингах, как пожелают туристы.
Давнюю мечту о покупке дома на колесах пришлось оставить в прошлом — покупать такую машину сейчас дорого и невыгодно. После всем известных политических событий иностранцев, желающих приехать к Лукасу, заметно поубавилось. Но даже несмотря на то, что теперь прямых рейсов нет и добираться иностранцам приходится намного дольше и дороже, отдельные смельчаки все-таки есть.
— Недавно на швейцарском телевидении прошел репортаж про меня. Люди стали звонить, интересоваться. В этом году ко мне приедут две группы из Швейцарии — в августе и сентябре. Самая большая проблема сейчас, что больше нет прямых рейсов. У людей уходит больше времени и денег на дорогу. Жаль, конечно. Но зато теперь я стал заниматься внутренним туризмом: возить в туры россиян и самих жителей Бурятии. Мне это нравится, — улыбается Лукас.
По словам иностранца, до сих пор он не перестает удивляться и открывать для себя новые и новые уголки республики, которые его восхищают:
— Каждый год новые открытия. Еще много мест есть здесь, которые я не знаю. Я узнал многие достопримечательности, места силы, это все очень интересно. Мне кажется, здесь находится сильная часть мира. Мои туристы говорят, что тоже чувствуют в местах силы что-то необыкновенное. Недавно у меня был тур в Гусиху, это недалеко от посёлка Усть-Баргузин, мы там ночевали. Там есть горячий источник, это тайное место в тайге, остров. Замечательное место, где не ловит связь, нет суеты. Там очень мирно, тихо и очень красиво.
Зимой собрать в тур желающих намного сложнее, чем летом. Но швейцарец уверяет, что доходов ему на жизнь хватает:
— Мне хватает, нормально. Мне мало надо, я не хочу быть олигархом. Поэтому я доволен тем, что у меня есть.
Судя по отзывам, многие туристы ценят гида-иностранца не только за интересные туры, но и за умение создавать дружескую, теплую атмосферу. Люди признаются, что создается впечатление, что они едут в путешествие с давно знакомым другом. Бизнесмен о жителях Бурятии тоже отзывается тепло:
— Мне кажется, что люди здесь более открытые, теплые, доброжелательные, чем в Швейцарии. Жители республики очень приятные в общении, всегда готовы помочь. Мне это очень нравится. Я уже решил, что никуда отсюда не уеду, Бурятия — это теперь моя вторая родина, — заключает Лукас.
Во время профильной сессии IX Восточного экономического форума «Туристический Дальний Восток: инвестиции от впечатлений» эксперты обсудили новые подходы к решению туристической привлекательности Дальнего Востока. Участники дискуссии отметили рост потока туристов в ДФО, однако доля путешествий в целом по России даже не достигает 5%.
В 2023 году турпоток на Дальний Восток вырос почти на треть по сравнению с 2022 годом и составил 6,3 млн туристов. В Минвостокразвития РФ рассчитывают, что к 2030 году показатель увеличится в полтора раза. Оживлению турсферы макрорегиона помогает приток иностранных гостей — этому способствует открытие прямого авиасообщения с КНР и введение единых электронных виз. Действующее широкое меню поддержки для инвесторов (СПВ, ТОР, АЗРФ, особая экономическая зона) также значительно повышают лояльность иностранцев. На этом сделал акцент модератор сессии Павел Волков, заместитель Министра Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики.
На Дальнем Востоке государство поддерживает почти 300 инвестиционных проектов в сфере туризма — это горнолыжные курорты, отели, СПА-центры, баз отдыха и глэмпинги на общую сумму более 180 млрд рублей. В Приморском крае, на Камчатке и на Байкале создаются новые крупные курорты. На федеральном уровне внедряются новые инициативы — «Тропы Дальнего Востока». На прошлогоднем ВЭФ президент России Владимир Путин поручил при разработке и реализации программы развития туристских троп обратить особое внимание на создание их на территории ДФО.
Регионы РФ представили 60 проектов на общую сумму 3,9 млрд рублей и общей протяженностью троп почти 420 км. К реализации были отобраны 18 проектов, для которых потребуется 1,7 млрд рублей из федерального бюджета. На Дальнем Востоке будет создано и обустроено 118,2 км таких маршрутов. Так, на Камчатке к 2030 году появятся тропы «Тайна голубых озер», «Авачинский перевал», «Водопад Вилючинский», «Халактырский пляж». Четыре тропы будут созданы в Забайкалье — «Сухотино», «Тужи», «Ундугун» и «Эко-курорт Кука».
Скульптуры Даши Намдакова, который занимается развитием ленд-арт-парка «Тужи» в Забайкалье, украсят новый туристический маршрут, победивший в конкурсе на строительство экотроп и получивший грантовую поддержку в размере 240 млн рублей. Намдаков предложил создать ассоциацию по созданию художественных точек притяжения для Дальнего Востока и призвал к соблюдению принципа — развивать территорию, не нарушая экологию.
Александр Тертычный, генеральный директор компании «Антерра», развивающей сеть хилинг-отелей и термальных комплексов, считает, что на Дальнем Востоке много красивых мест, которые и не нужно продавать. Он убеждён, что одна из главных потребностей современного человека — растворяться в природе. Сейчас «Антерра» занимается развитием проекта «Байкальская гавань» в Бурятии.
Посыл поддержал известный российский путешественник Алексей Карахан.
«Увеличение количества туристов – не очень хорошо для Дальнего Востока и не этим нужно мерить привлекательность региона. Вот на Алтае слишком много туристов – они все там вытаптывают. И еще — зачем создавать новые точки притяжения, когда есть уже существующие. Нужно больше помогать малым проектам туризма. Вместо этого там строят мегапроекты. Надо строить там, где отдыхают сами местные. И давать в первую очередь возможность им хорошо отдыхать, а мы, приезжающие в ДФО, — подстроимся. Местные все тропы уже проложили до нас — там только таблички и туалеты поставить», — считает он.
Необходимость развития большой и малой логистики, транспортной доступности, привлечение персонала и квалифицированных гидов сплетается на Дальнем Востоке с нехваткой средств размещения. Однако бизнесу можно не бояться вкладывать деньги в туризм на Дальнем Востоке, считает замминистра экономического развития РФ Дмитрий Вахруков.
«Деньги на льготное кредитование заложены. Сегодня 21 гостиница строится в ДФО по льготной ставке. Номерной фонд увеличится на 4,5 тыс. Всего в регионе сейчас работает 60 тыс. номеров. Президент Владимир Путин поручил осенью провести новый отбор по модульным гостиницам сразу на три года. Поэтому настраиваю регионы на то, чтобы готовили проекты на 2025, 2026, 2027 годы. На всю страну 15 млрд рублей предусмотрено, будет федеральный конкурс. Единая региональная субсидия тоже работает. Часть эффекта от повышения импортных пошлин направим на развитие туризма. Оптимистично смотрим в будущее туротрасли, особенно в ДФО», — отметил он.
Вахруков добавил, что в прошлом году туристов, размещенных в гостиницах макрорегина стало больше на 17%, в этом году за первое полугодие — еще плюс 12%.
В ходе сессии бизнес высказал предложение, которое поможет еще больше «не бояться инвестировать в туризм на Дальнем Востоке»: Александр Тертычный высказался за создание единого окна корпорации Туризм.РФ и банков, чтоб меньше было бюрократических проволочек для инвесторов в плане получения кредитов на развитие турбизнеса. В Минвостокразвития пообещали обсудить это предложение для ускорения запуска проектов.
Директор проектного офиса по туризму Ассоциации «Центральный федеральный округ» Станислав Аристов предложил организовать презентацию гостиниц, образовательных кампусов и площадок для трудоустройства иностранной молодежи через кооперацию с транспортными хабами — Владивосток, Хабаровск, Москва. Он полагает, что если детям иностранцев на уровне школы показать красоты и возможности обучения в России и на Дальнем Востоке в частности, — они впечатлятся, и, возможно, приедут учиться и работать здесь, а потом останутся жить.
«Таким образом через инструменты развития туризма и загрузки коллективных средств размещения мы предлагаем решить задачу по увеличению числа иностранных студентов. В майском указе президента России говорится о необходимости увеличить количество иностранных студентов в вузах РФ до 500 тыс. человек. Для этого нужен 1 млн абитуриентов, соответственно 2 млн иностранных выпускников должны знать о том, что можно учиться в России. Значит, более четырех млн школьников должны иметь возможность познакомиться с нашей страной», — говорит Аристов.
Подводя итоги мероприятия, участники отметили огромный туристический потенциал Дальнего Востока как для внутреннего рынка, так и в части привлечения гостей из АТР. Однако реализации этого потенциала пока мешает дефицит инфраструктуры, неразвитость транспортной сети, недостаточный номерной фонд и нехватка персонала, чтобы привлечь который необходимо повышать лояльность дальневосточников к работе в отрасли туризма.
Сплав на пару часов вдоль береговой линии Хабаровска или поход на весь день в «амурских джунглях» — корреспондент EastRussia изучил маршруты, расстояния и цены на SUP-туры как в непосредственной близости от Хабаровска, так и на удалении от краевой столицы.
SUP расшифровывается как Stand up paddle — стоя с веслом
Любители активного отдыха
— Привет! Погнали завтра на Кию маршрут разведывать?
Это звонит мой приятель, хабаровский фотограф, блогер и путешественник Александр Колбин. В последние годы он летом проводит групповые и индивидуальные сплавы по рекам вблизи Хабаровска.
Кия, начинаясь где-то в отрогах Сихотэ-Алиня как горный поток, бежит к Уссури, постепенно становясь равнинной рекой со спокойным течением и многочисленными плесами. Соответственно, каждый может выбрать себе участок по степени подготовки: поспокойнее или с перекатами и небольшими заломами.
Но главная «фишка» Кии — растения, которые видны на дне. В среднем своем течении — от Марусино до Гродеково — они под влиянием спокойного течения как бы развиваются на ветру. Смотрится завораживающе. А еще здесь полным-полно кувшинок и уток.
Когда Кия разливается, то можно идти по подтопленному лесу (вернее, среди кустарника) — через эдакие амурские джунгли. На плесах, которые все чаще будут встречаться ближе к Переяславке, можно «чилить»: просто лечь на сап и созерцать небо, пока течение будет потихоньку нести тебя вниз.
Сплав по Кие привлекателен ещё тем, что добраться до реки достаточно просто: можно по недостроенной трассе Хабаровск-Находка, к которой приклеилось название «бамовская», доехать до пересечения с дорогой, которая ведет от Переяславки в Кутузовку, оставить машину под мостом и спуститься до Марусино или Соколовки. Вернуться за машиной (если вы на одной) можно на попутках или рейсовом автобусе.
Сплав по Кие можно также совместить с посещением Киинских писаниц, которые расположены на правом берегу реки недалеко от Екатеринославки. Этот маршрут интересен тем, что вы проплывете под федеральной трассой Хабаровск — Владивосток и Транссибом (всего попадается три железнодорожных моста, пара автомобильных, два пешеходных и один понтонный, под которым придется проплывать лежа), а по самой Переяславке идешь, как в Венеции — прямо посреди поселка. После железнодорожных мостов, если идти по левому рукаву, то попадаешь в приличное течение в дубраве, где приходится уворачиваться от «расчесок» и нависающих деревьев.
Спрос vs. предложения
На сайте объявлений можно найти как минимум пять предложений о сплавах на сапах в Хабаровске. В том числе и от компании «Туризм 27» — зарегистрированного оператора внутренного туризма. Маркетолог компании Светлана Ростова рассказала, что клиентам готовы предложить несколько вариантов сплавов на сапах, самые популярные маршруты проходят вдоль береговой линии Хабаровска.
— Мы предлагаем сплавиться от села Бычиха (недалеко от границы с Китаем — здесь и далее прим. EastRussia) до «Амуркабеля» (район в южной части Хабаровска), от «Дельфина» (вышеупомянутая лодочная станция недалеко от арены «Ерофей») до Речного вокзала, от Речвокзала до музея Амурского моста и от Речного вокзала до Воронежа (пригородное село Воронежское севернее Хабаровска), — рассказала Светлана.
Все «городские» сплавы делятся на дневные и «закатные». Стоимость 1,5 – 2 тыс. рублей. Возраст участников может быть самый разный. Все сплавы синхронизируют с движением судов, чтобы пути саперов не пересекались с «речными трамвайчиками».
— В МЧС или других подобных структурах регистрация подобного водного маршрута не требуется, но мы со своей стороны предпринимаем меры безопасности: в обязательном порядке все участники сплава надевают спасжилеты, группу сопровождает моторная лодка, — отметила Светлана.
Это две равнинные реки идеально подходят для новичков: течение спокойное, но достаточное для того, чтобы нести вас вниз. Берега низкие, есть песчаные косы. Да и добираться достаточно просто: в Князе-Волконском поворачиваем в сторону Благодатного и не доезжая до него спускаемся на воду под автомобильным мостом. Финиш в Князе-Волконском. Маршрут проходится за пару часов.
Если вы достаточно уверенно стоите на сапе, то можно опробовать Амур. Есть интересный маршрут от села Елабуга до Сарапульского. Несколько удаленно от города (80 километров по комсомольской трассе), но зато с «фишкой» — правый берег Амура представляет собой большой каменный утес и во время сплава создаётся впечатление, что ты идешь по гранд-каньону.
По Амуру в черте Хабаровска гостям и жителям города предлагается сразу несколько популярных маршрутов.
Один из них пролегает от лодочной станции «Дельфин» до Речного вокзала, он занимает примерно 1,5 часа. За это время вы пройдете вдоль дамбы, которая протянулась от арены «Ерофей» до «Броско Молла». При этом есть два варианта маршрута: от места старта перейти к острову Красный и дальше идти уже посередине Амура, либо идти вдоль правого берега, но тогда все время придется бороться с прижимным течением, которое постоянно норовит прибить вас обратно к берегу (Амур в этом месте делает крутой поворот и течение ударяет в берег).
Другой не менее популярный маршрут начинается от «Дальдизеля» и завершается за амурским мостом. Его еще называют «закатным сплавом», так как часто проводят по вечерам.
Можно выбрать маршрут по Амуру для неспешной прогулки на весь день — стартовать там же на «Дальдизеле», но финишировать в пригородных селах Воронежское или Мичуринское. Этот маршрут проходит вдоль северной части города, под амурским мостом, а также вдоль красивых каменных утесов, внутри которых военные Краснознаменной Амурской флотилии в свое время оборудовали береговые укрепления и склады.
При сплаве по Амуру стоит учитывать, что река судоходная: могут попасться как пассажирские, так и грузовые суда. Да и маломерный флот весьма популярен, а волна от «моторок» получается немаленькая.
По словам Александра Колбина, сплавы в черте города часто выбирают те, кто не хочет «заморачиваться» на поездку куда-либо, а готов выделить 2-3 часа после работы, во-первых, нежарко, во-вторых, можно отдохнуть в будний день.
— Люди хотят быстро сплавиться, но при этом «почилить» и обязательно пройти под амурским мостом. Это ведь сакральный акт по привлечению денег — пройти под мостом, который пока еще изображен на пятитысячной купюре, — рассказал Александр Колбин.
Он добавил, что такие туры очень любят гости города. Причем, это не обязательно гости из западных регионов стран, часто бывают так называемые «радиальные местные» - жители соседних регионов и городов: Биробиджана, Советской Гавани, Владивостока.
Тунгуска – левый приток, который впадает в Амур сразу за мостом. Как правило, сплав по ней – завершающая часть маршрута. Местом старта могут стать озера в поселке им. Тельмана (это уже Еврейская автономная область) или любые другие водоемы — все они так или иначе связаны (как правило, протоками) с Тунгуской.
По большой воде до Тунгуски можно добираться по заливным лугам, где глубина порой чуть выше щиколотки, но в том-то и прелесть сапа, что на нем можно кататься даже в луже.
В Амур Тунгуска впадает напротив села Воронежское и преодолевать первую часть пути придется с усилием. Лучше это сделать за два раза, с остановкой на острове посреди Амура. Правда, для этого придется потрудиться веслом, борясь с течением, чтобы оно не снесло вас ниже острова.
— Для тех, кто не уверен в своих силах, мы на этом участке страхуем моторной лодкой, которая берет саперов на буксир, — рассказал Александр Колбин.
В «Туризм 27» сплав по Тунгуске обычно предлагают тем, кто уже уверено стоит на сапе, есть три варианта сплава:
— Архангеловка – Турбаза протяженностью 15 километров;
— Турбаза – Николаевка протяженностью 25 километров;
— Новокаменка (с заездом в село и посещением каменных водопадов) – Воронежское-2 (с пересечением Амура) протяженностью 38 километров.
— Тунгуску любят за многочисленные песчаные косы, на которых можно остановиться, отдохнуть, позагорать, — рассказала Светлана из «Туризм 27».
Для опытных саперов также предлагаются сплавы по рекам Бира (ЕАО), Манома, Анюй, Хор, но это нерегулярные предложения, они появляются по мере формирования групп.
Анюй — красивейшая горная река, до которой еще необходимо добраться — около 250 километров от Хабаровска. Но зато какие виды! Сплав по Анюю можно совместить с посещением скал Надгэ. Хор тоже горная река, но более спокойная и расположена ближе к Хабаровску.
Озера, как правило, выбирают те, кто только начинает осваивать сап: здесь нет течения, волн, и чтобы вернуться к точке старта не надо грести против течения.
Для новичков в «Туризм 27» предлагают пройти «сапликбез», его проводят на озере Хака, где объясняют азы управления сап-доской, учат падать в воду, забираться на сап и стоять на нем в полный рост. Это озеро, расположенное вблизи поселка Хор (примерно 60 километров от Хабаровска), одно из самых популярных мест отдыха саперов. Здесь есть необходимая инфраструктура, база отдыха.
Если хочется поближе к городу, то на въезде в Некрасовку (село в пригороде Хабаровска) есть два полноценных озера. В списке мест отдыха для саперов также озера Благодатное, Петропавловское, Тельмана, озера и заливы на острове Большой Уссурийский.
— В прошлом году был максимальный рост спроса на сап-сплавы. В этом году поменьше, но и лето дождливое», — отметила Светлана Ростова.
В специализированных спортивных магазинах Хабаровска также подтверждают, что прошлым летом было зафиксировано рекордное количество продаж сап-бордов: многие, кто попробовал организованные сплавы, решил приобрести собственную сап-доску и теперь осваивает дальневосточные водоемы уже самостоятельно.
В целом, отмечает Александр Колбин, за последние пару-тройку лет в Хабаровске вырос спрос на нетривиальные туристические маршруты, среди которых не только сплавы на сапах и каяках, но и городские экскурсии по нетуристическим местам, ночные походы и прогулки по Хехциру.
Нашумевший истерн «Золото Умальты», который, казалось бы, должен был заставить тысячи туристов отправиться в верховья Буреи, на выбор маршрута никоим образом не повлиял: никто из участников сплава фильм так и не посмотрел. Пройти Бурею планировали еще летом 2022-го, но тогда не рискнули идти одним экипажем. Нынче добавилась еще одна лодка, да и народ достаточно опытный – за плечами сплав по Колыме и Северно-Ледовитому океану, переход на «Выдре» (надувная ПВХ-лодка) на Шантары, путешествия в «низовке» (от Комсомольска-на-Амуре до Николаевска-на-Амуре) и по Байкалу.
Бурея — левый приток Амура. Название происходит от эвенкийского бирая, что в переводе означает «большая река». Во время казачьих походов на Амур в XVII веке, была известна под названием реки Быстрой.. Протекает по территории Амурской области и Хабаровского края. Длина реки — 623 км, средний расход воды — 890 м³/с, во время паводков может вырасти до 18 000 кубометров в секунду.
Немного о логистике
До Чегдомына мы добрались без проблем: место в купе в поезде Хабаровск - Чегдомын стоит пять тысяч рублей (кстати, Чегдомын - единственный райцентр Хабаровского края, куда ходит «персональный» поезд). Несколько сложнее было с доставкой лодок, моторов и остального снаряжения: судя по всему, доставкой грузов в Чегдомын занимается лишь одна транспортная компания, и везет она всё этим же пассажирским поездом, в прицепленных почтово-багажных вагонах. Вся соль в том, чтобы очутиться в одном поезде с вашим грузом, ибо никто его в Чегдомыне, кроме вас, встречать и выгружать не будет.
Выгрузка, кстати, отдельная «песня»: поезд приходит в Чегдомын в районе 9 утра, но свой груз, заботливо упакованный в два огромных деревянных ящика, мы смогли получить в 14:00 и только после форсирования событий – наши ящики задвинули в дальний угол вагона и завалили ширпотребом: подгузниками, соками, пивом и прочим. Так что если всерьез размышлять о развитии туризма в Верхнебуреинском районе, то для начала необходимо решить транспортно-логистические вопросы: не думаю, что массовый турист будет заморачиваться тем, чтобы организовывать доставку «себя любимого» и груза в одном «флаконе».
Чтобы добраться до Буреи мы наняли два Mitsubishi: микроавтобус Delica и «воровайку» (грузовик с крановой установкой) Canter – по 10 тысяч за каждую машину. В Чегдомыне запаслись бензином для лодочных моторов – 210 литров. До Буреи чуть больше 70-ти километров, так что к пяти вечера были на переправе, где быстро собрали лодки и двинули вверх по течению – до Умальты буквально пять километров.
Что касается обратной дороги, то за несколько дней до похода мы пригнали в Талакан «Крузак» с прицепом, который оставили на стоянке, а в Хабаровск вернулись поездом. Соответственно, на финише взяли машину со стоянки, загрузили вещи и лодки в прицеп и на следующий день были дома.
Золото Умальты
Начальной точкой мы выбрали впадение реки Умальты в Бурею. Во-первых, находится она недалеко от переправы на Софийск (самый северный и самый труднодоступный поселок Верхнебуреинского района), до которой мы добрались из Чегдомына на машине. Во-вторых, выше с нашими лодками мы попросту бы не забрались: все-таки Бурея в верхнем своем течении - классическая горная река со множеством перекатов и, соответственно, маленькой глубиной. Последний километр нам и вовсе пришлось тащить лодки за веревки – эдакие бурлаки на Бурее.
Уже вечером был праздничный салют в ознаменование начала экспедиции, заодно медведей попугали. Утром выяснилось, что это не особо помогло: отправившийся на рыбалку Роман встретился с медвежьей семьей, которая форсировала речку. Забегая вперед, скажу, что медведи были практически каждую ночь – приходили на табор, несмотря на дым от костра, громкую музыку и людей. В качестве защиты от косолапых приобрели два газовых баллона, а также набрали автомобильных фальшфейеров (в японских машинах они идут по умолчанию) и шумовых пиропатронов.
На второй день решили дойти до заброшенного поселка Усть-Умальта. Судя по GPS, он находился в пяти километрах от табора. Как таковое поселение мы не нашли, либо от него попросту ничего не осталось: лишь по «проплешинам» в лесу угадывались участки, где раньше стояли дома, да вырисовывалась небольшая улица. Судя по следам от колес, до Усть-Умальты можно доехать и на машине.
Кстати, чтобы попасть на правый берег Буреи, необходимо воспользоваться переправой, о которой отдельно несколько слов: это несамоходная баржа (вернее, даже понтоны, соединенные между собой), которая движется за счет эдаких плавников – в них ударяет течение и несет паром к правому или левому берегу. Правда, на всю ширину реки инерции не хватает и под берегом паромщику приходится толкать сооружение шестами. Таким образом переправа занимает около 40 минут, низким легковым машинам она недоступна, потому что вплотную к берегу паром подойти не может и автомобилям приходится ехать по воде.
Содержит переправу старательская артель «Ниман», работает она с начала мая по конце октября, все эти полгода здесь трудится один паромщик. На плечах старателей и вся «социалка» в Софийске: коммунальное хозяйство, содержание дороги Шахтинский – Софийск.
Вниз! По перекатам!
После двух ночевок начинаем движение вниз. Весла при этом практически не выпускаем из рук: то и дело приходится отгребать от мели. Нередко пороги идут не прямо по курсу, а от берега к берегу, когда река скатывается, к примеру, от левого к правому. Смотрится весьма необычно. Примерно раз в час приходится выходить в воду (а она холодная!) и тащить лодки через перекаты волоком.
Тут, наверное, стоит рассказать про наши плавсредства: «Выдра» 550 см с 30-сильным мотором и «Гольфстрим» 390 см с 15-сильным мотором. Обе с ходовым тентом, дно «Гольфстрима» укатано в броню, что, как оказалось, крайне важно в условиях каменистой Буреи – уже дома при осмотре выяснилось, что был нехилый удар носом, если бы не броня – клеить нам и клеить… Еще не помешают запасные весла: экипаж на «Выдре» одно сломал.
Также у нас было четыре рации, АКБ на 50 А\ч и небольшой генератор, который мы запускали каждый вечер, благодаря чему у нас на таборе был свет и возможность подзарядить гаджеты.
Из-за частых перекатов в день удается проходить по 30-40 километров, даже когда в Бурею впадает немаленькая река Ниман, глубже не становится. Тут еще надо заранее угадывать, в какой рукав лучше уходить – их бывало по 3-4. Местные жители и рыбаки используют водометы, что позволяет им проходить большинство «засадных» мест практически без остановок.
Для ночевок выбирали галечные берега (песка на Бурее практически нет), подальше от леса, но и это не спасало от любопытных медведей.
Полноценно под мотором можно идти от Усть-Ургала, это примерно 115 километров от переправы, где мы стартовали. Тут вообще цивилизация: сотовая связь, которой не было от самого Чегдомына, автомобильный и железнодорожный мосты через Бурею, вдоль берега идет БАМ и его автодублер. Здесь мы делаем небольшую передышку на местной лодочной станции, где нам любезно предоставили баню – в ней помылись/попарились, там же заночевали.
Пока есть интернет – проверяем прогноз погоды и выясняем, что на Дальний Восток надвигается какой-то мощный циклон и грядут затяжные дожди, к тому же с ветром. А ветер на Бурейском водохранилище – это, прежде всего, волна. Понимаем, что можем «зависнуть» на несколько дней и принимаем решение: оставшиеся 240 километров по «зеркалу» водохранилища до Талакана проходим за день.
Амурское море
То и дело попадаются плавуны, а иногда – торчащие верхушки лиственниц, то есть под нами глубина метров 30 (максимальная глубина Бурейского водохранилища – 120 метров). Ближе к Талакану GPS показал, что… под нами поселок, таких – расселенных и затопленных – здесь несколько. Кстати, могло быть и больше – после того, как в конце 2018 года гигантский оползень перекрыл Бурею, возникла реальная угроза затопления села Чекунда в Хабаровском крае, расположенного выше по течению.
Оползень – еще одна «точка притяжения» на нашем маршруте. Все, что до этого видел на фото и видео не идет ни в какое сравнение с тем, что видишь своими глазами: все-таки один из самых масштабных сходов горных пород в России! Просто представьте, что огромную скалу срезало и она перекрыла большую реку. Произошло это в декабре 2018-го в 73 км от поселка Чекунда: сошедший оползень перекрыл русло реки. Высота обвала составляла около 80 м, длина — примерно 700 м, объем сошедшего грунта превысил 34 млн куб. м. Затор на реке при весеннем половодье грозил подтоплением трех населенных пунктов, железнодорожных и автомобильных коммуникаций, а также инженерных сооружений БАМа. Водохранилище Бурейской ГЭС лишилось почти трети полезного объема. Чтобы расчистить русло сапёры Восточного военного округа провели серию взрывов, использовав более 100 тонн тротила.
Высадились. Гуляем по камням (это сложно назвать берегом), фотографируемся. В разговоре приходим к выводу, что это – прямое следствие вмешательства человека в природу.
Финальный спурт
От места схода селя до Талакана 130 километров. Идем полным ходом, иногда подбираясь ближе к интересным скалистым выступам, чем-то похожим на фьорды.
Километров за 15 до посёлка попадаются встречные лодки и катера: на Бурейское водохранилище приезжают за трофейной щукой не только из Благовещенска, но и из Хабаровска и Приморья, на следующий день на 80-километровом отрезке от поселка до «федералки» мы насчитали не меньше десятка машин с лодочными прицепами, которые ехали нам навстречу.
Трижды пережить
Каждое путешествие человек проживает трижды: когда готовится к нему, непосредственно само путешествие и когда вспоминает, как это было. Мы сейчас где-то между вторым и третьим этапами, но «зафиналить» хотим участием в конкурсе «Дальний Восток – Земля приключений»: вот закончится лето (а с ним походы, рыбалки, велосипеды, сапы и т.п.) и можно будет садиться за монтаж фильма. Название бы еще придумать…
Бурейское водохранилище