Наводнения на Камчатке: работа гидрологов в регионе тысяч рек
Наводнение – одна из главных природных опасностей, присущая регионам Дальнего Востока. И если с последствиями стихии борются спасатели, экологи, власти разных уровней, то обширной работой по предупреждению негативных воздействий занимаются гидрологи-прогнозисты. Насколько успешно удаётся справляться с этой задачей, мы расспросили Людмилу Аргян — ведущего гидролога отдела гидрологии Камчатского гидрометцентра ФГБУ «Камчатское УГМС», руководителя группы речных и гидрологических прогнозов, работающей в этой должности в камчатском Гидрометцентре почти 20 лет.
Главная задача гидролога-прогнозиста — своевременно обеспечить прогнозом о повышении уровня воды в реках органы власти, МЧС и население, так, чтобы были приняты решения для минимизации ущерба. В своей работе специалист использует данные о гидрологическом режиме рек и озер, климатических условиях, рельефе местности, опирается на результаты многолетних наблюдений и измерений. Гидрологи-прогнозисты на Камчатке активно сотрудничают с местными органами власти, МЧС, гидрометеорологическими службами российских регионов и другими организациями.
– Людмила, с чего начинается рабочий день гидролога-прогнозиста?
– Рабочий день начинается с получения информации с гидрологических постов, поступающей через автоматизированную службу передачи данных. Мы ее декодируем, проверяем, в летний период составляем ежедневный гидрологический бюллетень, в зимний период составляем еженедельный бюллетень и отправляем в ЦУКС МЧС России по Камчатскому краю, Гидрометцентр России и в департамент Росгидромета по ДФО. В случае угрозы возникновения опасных гидрологических явлений на реках мы оперативно составляем и направляем штормовые предупреждения органам власти всех уровней, МЧС, а также службам ЖКХ, энергетики, дорожным службам.
– Насколько серьезна проблема затоплений в регионе и насколько сильно Камчатка страдает от этого в сравнении с другими регионами ДФО?
– На Камчатке, в сравнении с другими регионами Дальнего востока и центральной России, реки относятся к средним и малым водным объектам, соответственно и ущерб от негативного воздействия паводковых вод не соизмерим с тем ущербом, который наблюдается, допустим при паводке на реке Амур. Но для региона в целом это большой ущерб. У нас в регионе, при моей работе случались экстремально высокие уровни воды: половодье 2013 года на реке Камчатка – затопило всю центральную часть. На всей протяженности реки мы отмечали затопление населенных пунктов, перемывание дорог, размыв берегов и мостовых опор. Вода поднялась выше нормы на 3-4 метра. Также очень высокое половодье было в 2020 году в бассейне реки Пенжина – там уровни достигли экстремальных значений – до 11 метров.
– Какие конкретные параметры гидрологических явлений вы прогнозируете и насколько процентов оказываются точны ваши прогнозы?
– Мы прогнозируем сроки вскрытия и замерзания рек, высоту и сроки прохождения максимальных уровней весенне-летнего половодья. С середины мая по октябрь выпускаем краткосрочные — до пяти суток, среднесрочные — до десяти суток и долгосрочные — от 10 суток до 1 месяца гидрологические прогнозы характерных уровней воды.
В течение всего зимнего периода, который начинается с переходом температуры воздуха через ноль градусов осенью и заканчивается с переходом через ноль в сторону повышения весной, наблюдаем за снежным покровом. Смотрим высоту снежного покрова, его залегание, структуру, сколько воды в снеге накопилось. В связи с тем, что для рек Камчатского края характерен неустойчивый ледовый покров, наблюдения за температурным режимом рек производятся круглый год. Все наблюдаемые параметры сравниваются с нормами. Оправдываемость прогнозов за последние пять лет составляет около 95%.
– Сколько длится паводкоопасный сезон на Камчатке?
– Паводковый сезон на Камчатке длится с мая по октябрь – начало ноября. В весенне-летнее половодье, когда идет активное снеготаяние, под большой угрозой находятся практически все районы Камчатского края. Дождевые паводки у нас большую угрозу, в основном, несут юго-западным районам, которые расположены в тундровой зоне. В период продолжительных дождей тундра напитывается водой и уровень воды в реках значительно повышается. Плюс рядом грунтовые воды. Мы не ведем наблюдение и изучение за грунтовыми водами, хотя это очень важно. На Камчатке это проблема. Это необходимо, так как регион развивается – идет активное строительство и нужно учитывать все факторы в совокупности.
– Вы получаете данные из всех уголков полуострова? Сколько рек Камчатке вы охватываете мониторингом?
– Мы охватываем практически всю территорию полуострова. Конечно, есть отдаленные уголки Камчатки, которые мы не можем охватить. А рек на полуострове – тысячи, их невозможно сосчитать. Самыми крупными считаются река Камчатка – наиболее протяженная – и река Пенжина – крупнейшая по объему стока. В своих наблюдениях мы делаем акцент на тех реках, которые протекают вблизи населенных пунктов и представляют опасность народному хозяйству. Их мониторят круглосуточно. На Камчатке около 70 гидропостов, подведомственных ФГБУ «Камчатское УГМС», где ведется мониторинг. На некоторых из них установлены автоматические гидрологические комплексы (АГК), где данные передаются с дискретностью в 10 минут.
– Достаточно ли специалистов-гидрологов на Камчатке и в целом на Дальнем Востоке?
– На Камчатке, как и по ДФО, и по России, не хватает узких специалистов. Гидрологи очень нужны. И работа это очень интересная. Мало того, что гидролог – сама по себе профессия редкая, так она еще и подразделяется на еще более узкие специальности: гидролог- прогнозист, гидролог-методист, гидролог-русловик, есть гидрологи по изучению дна и т.д. К сожалению, в связи с низкой оплатой труда молодежь не очень-то хочет идти в нашу структуру. Если не решить проблему с заработной платой, то притока молодых кадров не будет и профессия сойдет на нет. А автоматикой тут человека не заменить!
Приборы тоже нуждаются в обслуживании, в правильной установке, также необходима регулярная их поверка. Гидрологи находят себя в других сферах: в Минприроды, Росприроднадзоре, Роспотребнадзоре, да и в других структурах тоже наверняка есть.
– Есть ли какие-то народные приметы, по которым можно определить, например, скорое половодье?
– Мы с приметами не работаем. У нас строго научный подход. Однако я часто общаюсь с людьми, которые живут в отдаленных труднодоступных поселках, коренными жителями Камчатки. Вот они точно знают, когда река вскроется, когда замерзнет, и с какой сопки будет больший сток воды. Но всегда ждут от нас прогнозов. Если у меня при выпуске прогноза есть какие-то сомнения – я могу с ними проконсультироваться, в особенности с людьми с отдаленных уголков Пенжинского и Олюторского районов. Мы все учитываем.
Отдельно хочу сказать, что мы ведем наблюдения очень аккуратно, в природу не вмешиваемся. Мы против того, чтобы в пользование выдавали земли в пойменной части рек, где строительство категорически запрещено. беседовала Юлия БородинаКамчатку глазами коренных малочисленных народов транслирует этноблогер Карина Козуб
Знакомьтесь: Карина Козуб (Етаургина), 29 лет, чукчанка. Родилась на севере Камчатки, в селе Средние Пахачи. Окончила магистратуру технологического факультета КамчатГТУ. Руководитель детского национального ансамбля «К’аююпиль» (Олененок), депутат молодежного парламента при Заксобрании Камчатского края, артистка, активный блогер. Замужем, два года назад стала мамой. Позиционирует себя как «первый этноблогер на Камчатке».
– Карина, как вы пришли к пониманию, что вам интересно видеть себя как блогера?
– Я и в школе, и в университете всегда активно участвовала в общественной жизни – гастролировала с народным молодежным ансамблем Коритэв (аббревиатура сложена из названий национальностей, проживающих на Камчатке – «Кор» – коряки, «ит» – ительмены, «эв» – эвены), участвовала в форумах, студенческих мероприятиях. После получения диплома создала свой маленький детский ансамбль. Страничку в признанной экстремисткой и запрещённой сейчас в РФ сети Инстаграм завела, еще будучи студенткой, это и не блог был сначала, потом уже аудитория разрослась. Мы путешествовали и давали концерты, показывая нашу культуру, по многим городам России, и я замечала, что людям удивительно, что человек из далекого камчатского поселка так проявляется. Ведь мало ребят из числа КМНС, кто ведет блоги. Как-то мне написал парень с Ямала, спросив: ты этноблогер? С тех пор я стала позиционировать себя именно так.
Люди стали активнее подписываться, когда я стала показывать нашу национальную кухню – мы любим есть рыбьи головы, оленину, сырую рыбу, я собираю и готовлю мухоморы – у людей это вызывает отклик. Всё рассказываю в шуточной форме. Еще один пик популярности произошел лет пять назад, когда я с президентом Владимиром Путиным сфотографировалась на фестивале молодежи. Тогда тоже очень много подписалось людей.
– На каких ещё площадках вы ведете блоги?
– Инстаграм я не бросаю, хоть он и запрещен в России, но там больше всего подписчиков – около 5,5 тыс. человек. Во «Вконтакте» у меня около двух тысяч, «Одноклассники» тоже играют большую роль – там более взрослая аудитория, но не очень много пока – около 800. Позже буду развивать свой Telegram-канал. Мои подписчики – это, в основном, молодежь и возрастная категория 35-45 лет. География – вся Россия, есть и испанцы, немцы, много азиатских подписчиков.
– О чем еще вы рассказываете на своих страничках в соцсетях?
– Делаю упор на культуре, традициях и обычаях КМНС. Я рассказываю, как мылись раньше коренные народы, как красились, как делали татуировки, как отмечали и отмечают праздники, как собирают и едят мухоморы. Рецепты блюд из мухоморов не распространяю – это может быть опасно. Но люди интересуются. Благодаря моему блогу, многие приезжают на Камчатку, путешествуют, изучают, все пробуют. Сейчас делаю уклон на изучение языка. У нас с мужем есть проект «этнокарточки» на корякском языке (чавчувенский диалект). На него нас вдохновила наша маленькая дочь. На карточках нарисованы картинки животных, птиц, насекомых и написаны их названия на корякском – мой ребенок по этим карточкам выучил их, и сама я много выучила, и мой русский муж.
– Что больше всего вас «цепляет» на Камчатке?
– Определенно, люди. Понятно, что каждый хвалит свой уголок, но я убеждена, что здесь открытые, честные, особенные люди живут, особенно на севере полуострова. Муж у меня с Кубани, и мы жили тут в станице пять месяцев – так я дни считала до возвращения домой на Камчатку. Думала смогу прожить хотя бы год-два, но меня хватило только на пять месяцев. На «югах» нам, северянам, сложнее живется. Я поняла, что могу путешествовать и жить где-то недолго, но при этом всегда должна вернуться домой. Да, в первую очередь это люди, потом уже природа – уникальная, необычная. Люди и природа – это то, что держит на Камчатке и вдохновляет.
– Есть здесь для вас какое-то знаковое, особенное, сокровенное место?
– Кто-то скажет: Тихий океан, вулканы… Я скажу – место на севере края, которое называется Н’аюю (в переводе: место, где насыщаются). Там есть большое просторное плато, где огромные поля шикши – ей утоляют жажду оленеводы, когда нет воды – и большие поля мухоморов и обычных грибов. Там есть укромное место, где стоит дерево и открывается вид на все плато, речку и лесок. Сажусь там и просто закрываю глаза, слушаю речку и как шумит кедрач. Я туда каждый год возвращаюсь, это – мое место силы.
– Удается ли монетизировать свою блогерскую деятельность?
– До рождения ребенка я очень плотно занималась блогом – было больше ресурсов и времени. Тогда у меня был заработок и с рекламы, и с продажи своих продуктов. Сейчас на платной основе у меня только проект этнокарточек. Я оформлена как самозанятая, но думаю открыть ООО. Реклама есть, но теперь не так часто ее беру, потому что хочу видоизменить свой блог, уйти от рекламы в принципе и сосредоточиться на проектах, которые сейчас разрабатываю. Новый проект – этническая одежда с традиционными национальными аксессуарами: сумочки из оленьей и нерпичьей шкуры.
– Что еще в ближайших планах?
– Выйти из декрета и продолжить обучать детей традиционным танцам коренных народов. Буду развивать и ансамбль, и себя лично как артиста – я танцую национальные танцы, пою на чукотском и корякском языках. Это то, что передалось от предков. В проекте также сделать аранжировки к песням моей бабушки, придать им современное звучание и дальше работать над сольными номерами.
Карина рассказала о традиции чукчей делать татуировки на лице.
«Я всегда слышала от своих бабушек, что татуировки на лице означали богатство. Бездетные женщины их делали, как средство от бесплодия. В переносице ставили точки, когда ребенок сильно похож на одного из родителей. Использовали как талисманы против духов. А если молодая девушка не хотела, чтобы ее татуировали, ей делали две точки на тыльной стороне ниже кисти. Краску для татуировок делали из угля и оленьего жира. Женский длинный волос вдевали в иголку и валяли в готовой смеси. Кожу протыкали не в мясо, а именно под кожицу и тянули, а внутри оставалось черное пятнышко».
Михаил Костыря родился в 1980 году на Камчатке, окончил КамГУ им.В.Беринга по специальности «История и английский язык», с 2011 года возглавляет КГАУДО «Камчатский дом детского и юношеского туризма и экскурсий». С 2023 года применяет педагогические и туристические навыки на сыне Тихоне. Женат на прекрасной женщине.
— Михаил, в моем понимании ты — до мозга костей человек природы, ты всегда в каких-то походах, покорениях горных вершин и в планах о дальнейших подобных событиях. Как пришла такая привязанность к туризму?
— В первый свой большой многодневный поход я отправился в возрасте 11 лет и до сих пор не могу с этой темы соскочить. Тогда я записался в туристический клуб «Землепроходцы», который работал при школе, где я учился, и занимался там до окончания школы, после устроился работать в этот клуб инструктором. В трудовой книжке с тех пор — одно место работы — Камчатский дом детского туризма, который, правда, периодически немного менял названия. Надо сказать, я благодарен родителям, что они доверяли мне и поддержали мое увлечение.
— Ты много путешествуешь, расскажи о своем самом крутом переживании, связанном с природой, на Камчатке и за ее пределами.
— На самом деле, хотелось бы путешествовать больше. В моем личном топе — два приключения на Камчатке. Первое — вулкан Камень.
Все хорошо знают вулкан Ключевская сопка, это такой местный бренд. Но удивительно, что мало кто знает его соседа — вулкан Камень, который соединен с Ключевской сопкой перевалом Вулканологов. Это довольно высокая гора высотой более 4 тыс. метров, склоны которой – это не столько шлак и снежники, а сплошной монолитный лед. Можно сказать, альпинизмом я занялся, еще только на фотографии увидев этот вулкан. При подъеме на Камень я испытал одно из мощнейших эстетических и духовных переживаний в своей жизни. Зимой в ночь перед восхождением, в домике на перевале Вулканологов, я вышел и увидел с одной стороны огромный Ключевской, у которого светилась верхушка (начиналось извержение), услышал его рокот, который чувствовался скорее диафрагмой, чем ушами. С другой стороны от меня был Камень — в свете луны его ледяные склоны сияли, а его льды периодически издавали громкий треск, похожий на выстрелы. Получается, с одной стороны огненная гора, с другой — ледяная, над ними луна, и ты между всем этим просто теряешься — это очень мощно.
Второе невероятное по силе ощущение — поход в район Ичинского вулкана. Там есть стойбище под вулканом, где мы встретили бригаду эвенов, которые перегоняли оленей. Там очень красивая местность, мало посещаемая (надеюсь, такой и останется), со здоровенными отвесными стенами гор, похожими на вершины Патагонии, с огромными лавовыми полями, настоящей тундрой, где много ягоды, медведей и оленей. Никогда не забуду, как мы перевалили через застывший лавовый поток и далеко внизу увидели абсолютно плоскую равнину около озера Кетачан. Подходил циклон, сильный ветер гнал облака и по этой плоской равнине мощно двигались столбы золотого света из прорех в тучах, а в этих столбах золотого света – сотни северных оленей.
За пределами Камчатского края абсолютный мой максимум и по сложности, и по ощущениям это — пик Озоди в Таджикистане (бывший пик Корженевской). Один из семитысячников бывшего Советского Союза. Когда нам удалось туда сделать восхождение — это были очень сильные ощущения: огромное напряжение сил на грани моих возможностей и навыков — и такое невероятное воздаяние за потраченные силы! Моральное, эстетическое, духовное переживание, подобного которому не было, но, надеюсь, еще будет.
— Для того, чтобы быть наставником для других, нужно самому иметь за плечами богатый опыт — и он у тебя есть, — причем то, как ты рассказываешь, думаю, также является вдохновением для детей и подростков к погружению в природу. Расскажи, что получают обучающиеся в Доме туризма?
— То, что ребята получают у нас — универсальные компетенции по умению обеспечить свою безопасность, оценивать риски, работать в ситуации стресса, усталости, принимать оптимальные решения в сложных ситуациях. Все это применимо в любой сфере жизни. Кроме того, Камчатка — это место, где вероятность оказаться в дикой природе у любого человека довольна велика, и, если он умеет вести себя там правильно, это уже большой плюс.
Основной ресурс Камчатки — это природа. Если мы ребенка максимально погружаем в природу — мы «якорим» его на Камчатке. Если уникальная природа становится естественной для человека с детства — он понимает этот кайф, и есть большая вероятность того, что он здесь останется. А проблема оттока населения, к сожалению, на Камчатке, как и на всем Дальнем Востоке, является существенной. Кстати, мы сделали исследование среди людей, кто занимается коммерческим туризмом на полуострове – спросили, кто из них пришел в профессию из детского туризма. Оказалось, больше 60% в детстве занимались в туристических клубах при школах или ходили в походы с семьей. Получается, когда человек с детства погружен в такую среду, он с большой вероятностью продолжит этим заниматься. Получается, в меру своих сил, создаем базу для формирования кадров для турима.
— Какие-то официальные документы по окончании обучения выдаете?
— Документов, которые дают право вести профессиональную туристическую деятельность — нет. Это может быть плюсом к портфолио выпускника. Центр — образовательная организация и наша миссия — привести ребят в мир дикой Камчатки, сделать это безопасно, с удовольствием и в перспективе дать импульс в выборе профессии. У нас занимается около тысячи ребят по всей Камчатке. Наши клубы работают на базе школ — таких более 30 по краю. Ребята занимаются по направлениям: «Спортивный туризм» (маршруты, дистанции, первые шаги), «Юный путешественник», «Основы туризма», «Твоя Камчатка» и ряд других. Стремимся покрыть весь спектр деятельности, который связан с активным туризмом. Хотим, чтобы появилось новое направление «Водный туризм». Строим обучающую программу как некую цепочку приключений, которые постепенно усложняются и в итоге выливаются в большой поход.
— Для взрослых есть какие-то «детско-юношеские» программы — для начинающих?
— Делали пилотные наборы для взрослых людей, желающих обучиться туризму с нуля. Первые шаги человеку трудно сделать, но желающие есть. За два последних года сделали четыре набора — около 60 человек прошли у нас обучение. И планируем развивать это направление, спрос есть. Дети обучаются бесплатно, взрослые — на платной основе.
— Куда бы ты посоветовал пойти гостям Камчатки, не боящимся туристических нагрузок, но не профессиональным туристам?
— Если говорить о людях, которые готовы «встать под рюкзак», я рекомендую Налычевский природный парк. Это простая и недорогая логистика. Можно доехать даже рейсовым автобусом. Тут такой срез Камчатки, очень компактно расположенный – действующие вулканы, горячие источники, нерестовые реки, медведи. А если осенью туда попасть — это просто сумасшествие: золото листвы, багряная тундра, белые вершины и синее небо. Если нет желания с рюкзаком путешествовать — можно попробовать взойти на Авачинский вулкан — он очень доступный с точки зрения логистики, на вершину ведет хорошая тропа, при этом это – полноценный действующий вулкан высотой более 2700 метров. Когда подходишь к кратеру, к лавовой пробке, которая его покрывает – видишь серные отложения, дымящиеся фумаролы, можно руками почувствовать тепло недр – это очень сильные ощущения. Надо сразу сказать, что без опытного проводника ходить туда не рекомендуется, и нужно иметь соответствующую подготовку и экипировку. Обязательно к посещению побережье океана.
Еще относительно доступное место — район Мутновского и Горелого вулканов — там все, что есть на Камчатке, компактно расположено. Если есть желание с пользой потратить время и деньги — надо попасть в район Ключевской группы вулканов — там совершенно другая Камчатка, нежели вокруг Петропавловска. Там надо постараться побывать хотя бы раз в жизни, если тебе интересен Камчатский край.
— Я так понимаю, что все эти локации — и не только эти — ты планируешь показать своему сыну? В каком возрасте он впервые начал изучать Камчатку и приобщаться к спортивному туризму?
— На природе он первый раз переночевал в четыре месяца. Тихон Михайлович очень внимательно смотрел на костер и крепко спал в палатке. Думаю, он остался доволен. Мы ходили с семьей на океан.
— Ты используешь профессиональные навыки в воспитании сына?
— Это один из самых больших моих страхов. Объясню: я очень хочу, чтоб мои профессиональные навыки пригодились сыну. Мечтаю с ним, когда подрастет, заниматься активным туризмом. Я ему могу качественно и полноценно это дать, но боюсь, что ему не понравится, ведь так бывает… Очень многие делают такую ошибку – занимаются активным туризмом так, чтобы ребенок был рядом – чтоб под присмотром. А чтобы заниматься туризмом с ребенком, нужно полностью подстроиться под него – выбрать нужные нагрузки, маршрут, содержание. Я очень надеюсь, что я смогу, вооруженный своим опытом, сделать так, чтобы Тихон тащился от этого также, как и я тащусь. Я постараюсь сделать все правильно.
Когда у туриста на Камчатке экскурсия выпадает на его день рождения, в подарочном пакете от одной из турфирм он обязательно получает пластиковый брелок в форме полуострова. Его сделали в «Плавильне». Может быть, сотрудники, может быть, детсадовцы или школьники, а может, эковолонтеры или такие же путешественники, как сам турист. Брелки – первая продукция мастерской по переработке пластика. Сейчас ассортимент расширяется, но сырье для изделий остаётся прежним – пластмассовые крышечки от бутылок из-под напитков и бытовой химии.
Идею «Плавильни» Рита Матвеева привезла из Питера. Переехав к мужу Камчатку, она не нашла в Петропавловске привычной для себя инфраструктуры по сортировке отходов. Но не стала рассуждать об отсталости отдаленной территории, требовать от мэрии навести порядок или устраивать забастовки, как Грета Тунберг. Просто придумала собственный экоориентированный бизнес.
Рита в Санкт-Петербурге часто ходила на тематические выставки-ярмарки, и на одной из них познакомилась с ребятами из петербуржской компании «99 Recycle», которые занимаются переработкой пластика и созданием для этого машин. Девушка была впечатлена – оказывается, из вторсырья можно действительно делать что-то красивое и полезное, и не где-то там, на заводах, в огромных масштабах, а самому.
– На заводах обычно, когда продукция из «вторички», то новые изделия не на 100 процентов сделаны из вторсырья, его чаще всего 20-30 процентов, а остальное – первичная фракция. А тут именно 100% переработка. Мне показалось это очень здорово, и утилитарно, и можно прямо здесь и сейчас брать и что-то новое создавать, – рассказывает Рита Матвеева.
Когда Рита озвучивала идею своему мужу, ей казалось, что это нереально осуществить, что все очень сложно. Но супруг проявил стратегическое мышление. Ребята сели, разложили все по полочкам, и Алексей сказал: «Вообще-то, Рит, все возможно. Давай подумаем вместе, какие шаги для этого нам нужно сделать». И все начало выстраиваться.
Сначала Матвеевы запустили проект по сбору средств на отечественной краудфандинговой платформе «Планета» – в коротком ролике Рита рассказывала, что ей недостаточно инфраструктуры для сортировки отходов и хотелось больше просвещения в этой области. Клип «завирусился» в социальных сетях Камчатки, и это помогло им заявить о своей идее. Запросили 600 тысяч рублей, собрали половину.
– Если ты первый раз подаешься на краудфандинг, то 600 тысяч - слишком объемная сумма, – объясняет Рита. – Но того, что мы собрали, хватило стартануть. А еще краудфандинг для нас был хорошей пиар-компанией и позволил прощупать свою целевую аудиторию, понять, что люди на нашу идею откликаются, хотят сдавать пластик, разделять мусор, но они просто не знают, как начать.
Потом Алексей и Рита с подачи камчатских друзей открыли для себя «Мой бизнес», национальный онлайн-портал для предпринимателей. В Петропавловске работает его региональный центр. Как молодые и начинающие они могли взять субсидию на сумму миллион рублей – на закупку оборудования. Когда получили деньги, закупили станки у «99 Recycle». | Камчатский региональный Центр «Мой бизнес» оказывает поддержку для достижения целей национального проекта «Малое и среднее предпринимательство». |
– Пока оборудование шло из Питера, мы стали думать, где брать вторсырье. Начали копать в этом направлении и поняли, что необходимо создать какую-то систему говорит Рита Матвеева. - Мы заказали в Москве десять баков для сбора крышек, прозрачных коробок где-то метр высотой, емкостью 6,5 кг каждый. Почему в Москве? Потому что на Камчатке это все стоит очень дорого.
Восемь баков Леша и Рита установили в Петропавловске-Камчатском, один отвезли в Вилючинск, еще один недавно передали в Кроноцкий заповедник. За счет этих баков «Плавильня» получила постоянный приток сырья. Первые месяцы эти баки набирались очень-очень вяло. Первый полный вообще собрали только спустя месяца четыре после того, как его установили. Сейчас на это уходит месяц или два
– Раньше я ходила как сектантка, предлагала: «Мы молодой начинающий проект по переработке пластика «Плавильня», давайте мы установим у вас такой короб». И все говорили: «Ну, ребята, присылайте ваши предложения на почту, мы подумаем». Сейчас, спустя год, когда горожане постоянно сдают крышечки, многие предприниматели уже сами к нам приходят и просят: «Дайте нам бак, мы тоже хотим вместе с вами собирать», – улыбается Рита.
К проекту присоединились многие петропавловские школы и детские сады. Они сами устанавливают у себя емкости – обычные коробки – для сбора крышек и передают их в мастерскую на переработку. Поддержали «Плавильню» и различные городские магазины, где продается сувенирная продукция, такие, как «Хэлло, Камчатка», который, к слову, делает просветительские раскраски для детей на камчатскую тематику.
Собранные крышечки поступают на сортировку. На нее Матвеевы привлекают волонтеров. Сырье разделяется по цвету и по маркировке, по типу пластика: на крышки идет либо «2», либо «5» (в 1988 году Обществом Пластмассовой Промышленности была разработана система маркировки для всех видов пластика и идентификационные коды. Маркировка пластика состоит из трёх стрелок в форме треугольника, внутри которых находится число, обозначающая тип пластика – прим. ред). Плюс сырье проходит дополнительную обработку, где-то нужно убрать подложку, где-то удалить наклейку с QR-кодом. Потом крышки моют – просто в стиральной машинке. Банки от бытовой химии (их принимают у горожан в «Плавильне») – в посудомоечной.
– Здорово наблюдать, как и у людей начинают меняться привычки, - продолжает Рита Матвеева. – Каждый раз, как они нам приносят вторсырье, оно становится все более качественным. То есть если по первости нам несли вообще все подряд, сейчас люди, которые постоянно нам приносят банки, например, от бытовой химии, все наклеечки отдирают, моют, прямо образцово-показательное вторсырье.
В «Плавильне» начинали с сувенирной продукции – тот самый брелок в форме полуострова Камчатка, а сейчас активно разрабатывают графическое направление: планшеты для листов А4, блокноты, картхолдеры, кошельки, обложки для паспортов, различную плитку, настенные часы.
– Мы хотим показать на самом деле таким образом, что пластик сам по себе не так плох, вся проблема в том, как мы его используем, – обозначают свою позицию Матвеевы. – Пользуясь пластиковой бутылкой один раз, потом отправляем ее на свалку, и она будет там несколько сотен лет разлагаться. Или мы, например, перерабатываем ее и делаем какие-то новые вещи – тогда пластик уже становится очень даже полезным материалом.
Об этом Рита и Леша неутомимо рассказывают всем, кто хочет послушать. Помимо производства продукции они занимаемся также эколого-просветительской деятельностью в области раздельного сбора и переработки. К ним приходят как семьями, так и школьными группами, старшими группами детского сада, некоторые туркомпании даже организуют в «Плавильню» экскурсии для экотуристов.
– Мастер-классы по переработке пластика состоят из теории и практики. Каждый сам себе создает изделие и забирает его домой. То есть таким образом дети, приходя к нам, видят – вот я принес две пластиковых крышечки, которые мог бы выкинуть, а из них тут сделал довольно простым путем что-то полезное и ценное для себя. И мы надеемся, что, некоторым образом, это тоже формирует экологическую культуру, – рассказывает Рита.
Мастерская также принимала пластик у населения за деньги. Небольшие – 50 рублей за килограмм. Это тоже работает именно на детей. Взрослым это не суперинтересно – насобирал за несколько месяцев пакет пластика, получил за него 100 рублей – я на дорогу, возможно, больше потратил. А детей это очень здорово стимулирует. Ребенок видит, что то, что он принес, стоит денег, а значит, это действительно уже не мусор, а вторсырье.
Пока прием временно приостановлен, но будет возобновлен позже в формате ежемесячных акций. (За новостями можно следить в социальных сетях «Плавильни»). А пока ребята привлекли небольшой региональный грант и закупили на него еще 20 баков для сбора крышечек, чтобы установить их в различных школах. В «Плавильне» стараются поощрять горожан, которые сдают пластик. Кому-то заплатить, кому-то подарить что-то из новинок переработки. К тому же с некоторых пор мастерская вошла в региональную систему социальной лояльности «Камбалл» - начисляет баллы за волонтерство и посещение мастер-классов. Так этот кейс тоже работает. |
«Камбалл» В рамках камчатской программы социальных сервисов жители получает баллы за активность, а накопленные тратит на скидки и услуги от партнеров: проход на гору, скидку в спортивном магазине или на образовательных курсах и много другое. |
Дословно
Мастерская «Плавильня»
– Мы зашли в эту историю как социальные предприниматели. Стартовый капитал – миллион на станки – полтора года назад, тогда цены были ниже, сейчас примерно в полтора раза дороже. Есть идеи работать по схеме В2В (би ту би) с экоориентированными компаниями. Хотим расширять инфраструктуру, чтобы больше пластика было у нас. И больше возможности у людей его сдавать.
Мы открыты. Принимаем волонтеров – накормим, напоим, работой загрузим, здорово проведем время. И мы открыты для поиска сотрудников тоже. Тех, кому это интересно, кто тоже горит, хочет просвещать, например, говорить об этом или что-то делать руками. У нас много разных вакансий, начиная от мастера заканчивая дизайнером и педагогом. Приходите на мастер-классы. Пишите на сайт или в соцсетях.
Дарья Шпиленок, руководитель проекта «Школа защитников природы» ФГБУ «Кроноцкий государственный заповедник» – Несколько лет назад Рита Матвеева переехала на Камчатку с идеей, а теперь любой желающий может прийти в «Плавильню» на мастер-класс и сделать себе сувенир из того, что могло бы оказаться на свалке. Здорово? Очень! «Плавильня» – это очень классный пример, который является для меня очень вдохновляющим, и я уверена, что для многих тоже. Может быть, когда-нибудь кого-то это вдохновит на создание своих проектов, похожих или других.
Наводнение – одна из главных природных опасностей, присущая регионам Дальнего Востока. И если с последствиями стихии борются спасатели, экологи, власти разных уровней, то обширной работой по предупреждению негативных воздействий занимаются гидрологи-прогнозисты. Насколько успешно удаётся справляться с этой задачей, мы расспросили Людмилу Аргян — ведущего гидролога отдела гидрологии Камчатского гидрометцентра ФГБУ «Камчатское УГМС», руководителя группы речных и гидрологических прогнозов, работающей в этой должности в камчатском Гидрометцентре почти 20 лет.
Главная задача гидролога-прогнозиста — своевременно обеспечить прогнозом о повышении уровня воды в реках органы власти, МЧС и население, так, чтобы были приняты решения для минимизации ущерба. В своей работе специалист использует данные о гидрологическом режиме рек и озер, климатических условиях, рельефе местности, опирается на результаты многолетних наблюдений и измерений. Гидрологи-прогнозисты на Камчатке активно сотрудничают с местными органами власти, МЧС, гидрометеорологическими службами российских регионов и другими организациями.
– Людмила, с чего начинается рабочий день гидролога-прогнозиста?
– Рабочий день начинается с получения информации с гидрологических постов, поступающей через автоматизированную службу передачи данных. Мы ее декодируем, проверяем, в летний период составляем ежедневный гидрологический бюллетень, в зимний период составляем еженедельный бюллетень и отправляем в ЦУКС МЧС России по Камчатскому краю, Гидрометцентр России и в департамент Росгидромета по ДФО. В случае угрозы возникновения опасных гидрологических явлений на реках мы оперативно составляем и направляем штормовые предупреждения органам власти всех уровней, МЧС, а также службам ЖКХ, энергетики, дорожным службам.
– Насколько серьезна проблема затоплений в регионе и насколько сильно Камчатка страдает от этого в сравнении с другими регионами ДФО?
– На Камчатке, в сравнении с другими регионами Дальнего востока и центральной России, реки относятся к средним и малым водным объектам, соответственно и ущерб от негативного воздействия паводковых вод не соизмерим с тем ущербом, который наблюдается, допустим при паводке на реке Амур. Но для региона в целом это большой ущерб. У нас в регионе, при моей работе случались экстремально высокие уровни воды: половодье 2013 года на реке Камчатка – затопило всю центральную часть. На всей протяженности реки мы отмечали затопление населенных пунктов, перемывание дорог, размыв берегов и мостовых опор. Вода поднялась выше нормы на 3-4 метра. Также очень высокое половодье было в 2020 году в бассейне реки Пенжина – там уровни достигли экстремальных значений – до 11 метров.
– Какие конкретные параметры гидрологических явлений вы прогнозируете и насколько процентов оказываются точны ваши прогнозы?
– Мы прогнозируем сроки вскрытия и замерзания рек, высоту и сроки прохождения максимальных уровней весенне-летнего половодья. С середины мая по октябрь выпускаем краткосрочные — до пяти суток, среднесрочные — до десяти суток и долгосрочные — от 10 суток до 1 месяца гидрологические прогнозы характерных уровней воды.
В течение всего зимнего периода, который начинается с переходом температуры воздуха через ноль градусов осенью и заканчивается с переходом через ноль в сторону повышения весной, наблюдаем за снежным покровом. Смотрим высоту снежного покрова, его залегание, структуру, сколько воды в снеге накопилось. В связи с тем, что для рек Камчатского края характерен неустойчивый ледовый покров, наблюдения за температурным режимом рек производятся круглый год. Все наблюдаемые параметры сравниваются с нормами. Оправдываемость прогнозов за последние пять лет составляет около 95%.
– Сколько длится паводкоопасный сезон на Камчатке?
– Паводковый сезон на Камчатке длится с мая по октябрь – начало ноября. В весенне-летнее половодье, когда идет активное снеготаяние, под большой угрозой находятся практически все районы Камчатского края. Дождевые паводки у нас большую угрозу, в основном, несут юго-западным районам, которые расположены в тундровой зоне. В период продолжительных дождей тундра напитывается водой и уровень воды в реках значительно повышается. Плюс рядом грунтовые воды. Мы не ведем наблюдение и изучение за грунтовыми водами, хотя это очень важно. На Камчатке это проблема. Это необходимо, так как регион развивается – идет активное строительство и нужно учитывать все факторы в совокупности.
– Вы получаете данные из всех уголков полуострова? Сколько рек Камчатке вы охватываете мониторингом?
– Мы охватываем практически всю территорию полуострова. Конечно, есть отдаленные уголки Камчатки, которые мы не можем охватить. А рек на полуострове – тысячи, их невозможно сосчитать. Самыми крупными считаются река Камчатка – наиболее протяженная – и река Пенжина – крупнейшая по объему стока. В своих наблюдениях мы делаем акцент на тех реках, которые протекают вблизи населенных пунктов и представляют опасность народному хозяйству. Их мониторят круглосуточно. На Камчатке около 70 гидропостов, подведомственных ФГБУ «Камчатское УГМС», где ведется мониторинг. На некоторых из них установлены автоматические гидрологические комплексы (АГК), где данные передаются с дискретностью в 10 минут.
– Достаточно ли специалистов-гидрологов на Камчатке и в целом на Дальнем Востоке?
– На Камчатке, как и по ДФО, и по России, не хватает узких специалистов. Гидрологи очень нужны. И работа это очень интересная. Мало того, что гидролог – сама по себе профессия редкая, так она еще и подразделяется на еще более узкие специальности: гидролог- прогнозист, гидролог-методист, гидролог-русловик, есть гидрологи по изучению дна и т.д. К сожалению, в связи с низкой оплатой труда молодежь не очень-то хочет идти в нашу структуру. Если не решить проблему с заработной платой, то притока молодых кадров не будет и профессия сойдет на нет. А автоматикой тут человека не заменить!
Приборы тоже нуждаются в обслуживании, в правильной установке, также необходима регулярная их поверка. Гидрологи находят себя в других сферах: в Минприроды, Росприроднадзоре, Роспотребнадзоре, да и в других структурах тоже наверняка есть.
– Есть ли какие-то народные приметы, по которым можно определить, например, скорое половодье?
– Мы с приметами не работаем. У нас строго научный подход. Однако я часто общаюсь с людьми, которые живут в отдаленных труднодоступных поселках, коренными жителями Камчатки. Вот они точно знают, когда река вскроется, когда замерзнет, и с какой сопки будет больший сток воды. Но всегда ждут от нас прогнозов. Если у меня при выпуске прогноза есть какие-то сомнения – я могу с ними проконсультироваться, в особенности с людьми с отдаленных уголков Пенжинского и Олюторского районов. Мы все учитываем.
Отдельно хочу сказать, что мы ведем наблюдения очень аккуратно, в природу не вмешиваемся. Мы против того, чтобы в пользование выдавали земли в пойменной части рек, где строительство категорически запрещено.Во время профильной сессии IX Восточного экономического форума «Туристический Дальний Восток: инвестиции от впечатлений» эксперты обсудили новые подходы к решению туристической привлекательности Дальнего Востока. Участники дискуссии отметили рост потока туристов в ДФО, однако доля путешествий в целом по России даже не достигает 5%.
В 2023 году турпоток на Дальний Восток вырос почти на треть по сравнению с 2022 годом и составил 6,3 млн туристов. В Минвостокразвития РФ рассчитывают, что к 2030 году показатель увеличится в полтора раза. Оживлению турсферы макрорегиона помогает приток иностранных гостей — этому способствует открытие прямого авиасообщения с КНР и введение единых электронных виз. Действующее широкое меню поддержки для инвесторов (СПВ, ТОР, АЗРФ, особая экономическая зона) также значительно повышают лояльность иностранцев. На этом сделал акцент модератор сессии Павел Волков, заместитель Министра Российской Федерации по развитию Дальнего Востока и Арктики.
На Дальнем Востоке государство поддерживает почти 300 инвестиционных проектов в сфере туризма — это горнолыжные курорты, отели, СПА-центры, баз отдыха и глэмпинги на общую сумму более 180 млрд рублей. В Приморском крае, на Камчатке и на Байкале создаются новые крупные курорты. На федеральном уровне внедряются новые инициативы — «Тропы Дальнего Востока». На прошлогоднем ВЭФ президент России Владимир Путин поручил при разработке и реализации программы развития туристских троп обратить особое внимание на создание их на территории ДФО.
Регионы РФ представили 60 проектов на общую сумму 3,9 млрд рублей и общей протяженностью троп почти 420 км. К реализации были отобраны 18 проектов, для которых потребуется 1,7 млрд рублей из федерального бюджета. На Дальнем Востоке будет создано и обустроено 118,2 км таких маршрутов. Так, на Камчатке к 2030 году появятся тропы «Тайна голубых озер», «Авачинский перевал», «Водопад Вилючинский», «Халактырский пляж». Четыре тропы будут созданы в Забайкалье — «Сухотино», «Тужи», «Ундугун» и «Эко-курорт Кука».
Скульптуры Даши Намдакова, который занимается развитием ленд-арт-парка «Тужи» в Забайкалье, украсят новый туристический маршрут, победивший в конкурсе на строительство экотроп и получивший грантовую поддержку в размере 240 млн рублей. Намдаков предложил создать ассоциацию по созданию художественных точек притяжения для Дальнего Востока и призвал к соблюдению принципа — развивать территорию, не нарушая экологию.
Александр Тертычный, генеральный директор компании «Антерра», развивающей сеть хилинг-отелей и термальных комплексов, считает, что на Дальнем Востоке много красивых мест, которые и не нужно продавать. Он убеждён, что одна из главных потребностей современного человека — растворяться в природе. Сейчас «Антерра» занимается развитием проекта «Байкальская гавань» в Бурятии.
Посыл поддержал известный российский путешественник Алексей Карахан.
«Увеличение количества туристов – не очень хорошо для Дальнего Востока и не этим нужно мерить привлекательность региона. Вот на Алтае слишком много туристов – они все там вытаптывают. И еще — зачем создавать новые точки притяжения, когда есть уже существующие. Нужно больше помогать малым проектам туризма. Вместо этого там строят мегапроекты. Надо строить там, где отдыхают сами местные. И давать в первую очередь возможность им хорошо отдыхать, а мы, приезжающие в ДФО, — подстроимся. Местные все тропы уже проложили до нас — там только таблички и туалеты поставить», — считает он.
Необходимость развития большой и малой логистики, транспортной доступности, привлечение персонала и квалифицированных гидов сплетается на Дальнем Востоке с нехваткой средств размещения. Однако бизнесу можно не бояться вкладывать деньги в туризм на Дальнем Востоке, считает замминистра экономического развития РФ Дмитрий Вахруков.
«Деньги на льготное кредитование заложены. Сегодня 21 гостиница строится в ДФО по льготной ставке. Номерной фонд увеличится на 4,5 тыс. Всего в регионе сейчас работает 60 тыс. номеров. Президент Владимир Путин поручил осенью провести новый отбор по модульным гостиницам сразу на три года. Поэтому настраиваю регионы на то, чтобы готовили проекты на 2025, 2026, 2027 годы. На всю страну 15 млрд рублей предусмотрено, будет федеральный конкурс. Единая региональная субсидия тоже работает. Часть эффекта от повышения импортных пошлин направим на развитие туризма. Оптимистично смотрим в будущее туротрасли, особенно в ДФО», — отметил он.
Вахруков добавил, что в прошлом году туристов, размещенных в гостиницах макрорегина стало больше на 17%, в этом году за первое полугодие — еще плюс 12%.
В ходе сессии бизнес высказал предложение, которое поможет еще больше «не бояться инвестировать в туризм на Дальнем Востоке»: Александр Тертычный высказался за создание единого окна корпорации Туризм.РФ и банков, чтоб меньше было бюрократических проволочек для инвесторов в плане получения кредитов на развитие турбизнеса. В Минвостокразвития пообещали обсудить это предложение для ускорения запуска проектов.
Директор проектного офиса по туризму Ассоциации «Центральный федеральный округ» Станислав Аристов предложил организовать презентацию гостиниц, образовательных кампусов и площадок для трудоустройства иностранной молодежи через кооперацию с транспортными хабами — Владивосток, Хабаровск, Москва. Он полагает, что если детям иностранцев на уровне школы показать красоты и возможности обучения в России и на Дальнем Востоке в частности, — они впечатлятся, и, возможно, приедут учиться и работать здесь, а потом останутся жить.
«Таким образом через инструменты развития туризма и загрузки коллективных средств размещения мы предлагаем решить задачу по увеличению числа иностранных студентов. В майском указе президента России говорится о необходимости увеличить количество иностранных студентов в вузах РФ до 500 тыс. человек. Для этого нужен 1 млн абитуриентов, соответственно 2 млн иностранных выпускников должны знать о том, что можно учиться в России. Значит, более четырех млн школьников должны иметь возможность познакомиться с нашей страной», — говорит Аристов.
Подводя итоги мероприятия, участники отметили огромный туристический потенциал Дальнего Востока как для внутреннего рынка, так и в части привлечения гостей из АТР. Однако реализации этого потенциала пока мешает дефицит инфраструктуры, неразвитость транспортной сети, недостаточный номерной фонд и нехватка персонала, чтобы привлечь который необходимо повышать лояльность дальневосточников к работе в отрасли туризма.
Озеро Буссе — одно из красивейших мест на юге Сахалина и едва ли не самая популярная природная достопримечательность острова. Известность по всей России и за ее пределами водоем получил благодаря гидробионту, который обитает в уникальной смеси пресной и соленой вод — устрицам. Сахалинский деликатес — крупный, сочный, с богатым многослойным вкусом — затмевает по качеству аналоги с приморских и черноморских ферм, а для его выращивания практически не нужно вложений. Островная устрица размножается в естественных условиях, но шансов на выживание у моллюска все меньше. В деталях назревающей экологической катастрофы разбиралась редакция EastRussia.ru.
«Если вы любите устрицы — вам точно пора на Сахалин! Здесь эти моллюски достигают гигантских размеров. При этом в отличие от тех же французских островные устрицы — дикие, а не выращенные в специальных садках. На Сахалине есть уникальное озеро Буссе. Хотя правильнее будет назвать его лагуной: водоем соединяется с Охотским морем и вода в нем — соленая. В озере обитают мидии, крабы, морские ежи, гребешки, креветки, а также множество рыб: горбуша, сельдь, кета, корюшка. Главное лакомство лагуны — гигантская сахалинская устрица. Но ее вылов на территории Буссе строго запрещен. Раковины сахалинской устрицы достигают размеров в 20 см, а вес доходит до полутора килограммов (в среднем — 500 г). Для сравнения: средний вес европейской устрицы — 200 г, размер — 12 см», — так Сахалинский туристско-информационный центр привлекает гостей островного региона на озеро Буссе.
Аналогичную информацию, но уже в формате инструктажа путешественникам на берегу водоема рассказывают гиды, прежде чем отправить очередной катамаран на «банку» — высокий участок дна, где каждый год вырастают тысячи раковин неправильной формы. Собрать их руками несложно: с этим справляется даже ребенок. Вот только азарт добычи у туристов, как и у экскурсоводов, совсем не детский.
В летний сезон десятки турфирм организуют минимум по две групповых поездки в день на озеро Буссе, и каждый гость собирает минимум 10 устриц. После возвращения на берег гиды организуют дегустацию: приезжие съедают по одному-два моллюска в сыром виде под бокал вина, еще пару штук запекают на костре. Весь остальной улов бросают на берегу (вывозить его нельзя), после чего группа возвращается в Южно-Сахалинск. Одна делегация оставляет у озера минимум 50 собственноручно добытых устриц, а в день таких визитов бывает до 20 — не менее тысячи моллюсков в сутки люди вынимают из воды ради того, чтобы ощутить ту самую радость от улова. Назад, на «банку» деликатес, разумеется, не возвращают — его продают желающим через приватные группы и чаты, где круглогодично идет бойкая торговля нелегально добытой рыбой и морепродуктами. Стоимость килограмма устриц с доставкой на адрес начинается в 2024 году от 450 рублей, с самовывозом от склада — чуть дешевле. Добавьте к этому среднюю стоимость поездки на Буссе (от 7 тысяч рублей с человека), и можно представить, сколько в сезон зарабатывают туристические бюро на несложном маршруте.
видео: ТГ-канал Рыбаки ДВНа Сахалине сезон сбора и, как следствие, туристического ажиотажа, продолжается с мая по октябрь. Представить и примерно посчитать масштабы одной только любительской добычи деликатеса на озере Буссе несложно — летний поток гостей региона к этому уголку природы в Корсаковском районе уже несколько лет переваливает за 100 тысяч человек. Востребованность гастрономического маршрута с каждым годом только растет, а ведь есть еще и браконьерская ловля: кроме устриц, нелегалы вылавливают в акватории такие морепродукты как гребешок, дальневосточный трепанг, креветка. Ежегодно региональное ПУ ФСБ задерживает десятки нарушителей с огромными объемами незаконных грузов. Но даже угроза реального срока не пугает преступников: браконьерство на Буссе продолжается. Как следствие, популяция устриц снижается — об этом сообщают ученые СахНИРО. За 10 лет, по данным экспертов, примерная численность моллюсков по площади акватории сократилась в 10 раз — с примерно 200 тонн до 20, и продолжает уменьшаться. Устричные «банки» практически пусты, найти деликатес можно на глубине от 3 до 5 метров — туда придется нырять.
Научно-исследовательские работы по изучению численности устрицы в лагуне Буссе проходят каждый год. Для того, чтобы определить размеры популяции, ученые используют методику площадного учета. Сотрудники СахНИРО собирают моллюсков с участка определенного размера (в квадратных метрах), пересчитывают их, взвешивают, а потом умножают на общую обитаемую площадь лагуны. Руководитель Сахалинского филиала ФГБНУ «ВНИРО» («СахНИРО») Николай Колпаков, отвечая на запрос EastRussia.ru, озвучил мнение ученого сообщества: не только нелегальные добытчики морского деликатеса приложили руку к резкому уменьшению популяции устриц.
«По нашим данным уменьшение размерно-массового состава устрицы прослеживается в течение последних десяти лет. Считаем, что такая ситуация сложилась в результате изъятия крупных и средних по размеру моллюсков в ходе неконтролируемого любительского лова и браконьерства», — подчеркнул Николай Колпаков.
К «неконтролируемому любительскому лову», как обозначил его ученый, ежегодно прикладывают руку и местные жители: помимо туристов с материка, на озеро Буссе летом съезжаются сотни сахалинцев с палатками. Свежие устрицы давно стали для отдыхающих островитян приятным дополнением к традиционному шашлыку и вечерним посиделкам у костра. Правила рыболовства для Дальневосточного рыбохозяйственного бассейна, регламентированные приказом Минсельхоза России от 06.05.2022 № 285 в редакции от 10.03.2023 г., разрешают жителям Сахалина добывать ежесуточно не более 50 устриц на человека, но в пересчете на поток желающих попасть на Буссе и это количество кажется слишком большим. А если суммировать масштабы так называемой личной ловли с теми объемами, которые туристы вынимают с «банки», общий урон уникальной лагуне становится катастрофическим. И ученые, и министерство по туризму Сахалинской области понимают это, но ограничены в действиях.
«Туристы после дегустации улов не забирают. А вот жители Сахалина порой полные багажники машин загружают устрицами. Конечно, это наносит колоссальный ущерб», — отметил министр по туризму Сахалинской области Артем Лазарев.
Попытку ограничить объем любительской добычи морепродуктов на озере Буссе власти островного региона пытались предпринять в 2023 году. Сахалино-Курильское территориальное управление Росрыболовства заявило к торгам весь водоем с площадью участка для выращивания объектов аквакультуры 3940 гектаров, оценив его почти в 31 млн рублей. Фактически лагуну хотели передать в частные руки для развития плантанции морских гидробионтов и роста их воспроизводства. При этом в рамках аукциона заявили требования к минимальным объемам взращенных морепродуктов — не менее 59,1 тонны для пастбищной аквакультуры и от 27,5 тысячи тонн индустриальной. Такую планку просто необходимо было обеспечить охраной и строгим контролем за любительским ловом.
Победителю торгов обещали договор на 25-летнее пользование участком и, судя по всему, желающие развивать марикультурную ферму на Сахалине были. Однако в дело вмешалась прокуратура, а потом экологи и простые жители подхватили эстафету возмущений — островитяне боялись, что передача озера Буссе в частные руки закроет доступ к нему для обычных посетителей. Правительству региона пришлось спешно организовать медийную кампанию и убеждать население в том, что лагуна останется открытой для посещения, а бизнес-проект по воспроизводству марикультуры нужен и полезен. Ассоциация рыбопромышленных предприятий Сахалинской области выпустила несколько заявлений в поддержку этой идеи, апеллируя к ее экономической выгоде (в том числе для Корсаковского района). К слову, тогда же звучали и обещания обеспечить более комфортный отдых туристам.
«Мы видим растущий интерес со стороны туристов и рыбаков, но запасы озера не безграничны. Было проведено большое научное исследование, посвященное изучению состояния запасов биоресурсов и возможности возобновления аквакультурной деятельности. В результате, согласно заключению науки, состояние некоторых биоресурсов, обитающих в озере, находится на низком уровне, а вот заниматься поддержанием запаса на аквакультурных участках необходимо. Действительно, если ничего не делать, то запаса ресурсов озера хватит еще не более чем на 2-3 года. И если мы хотим, чтобы жемчужина Сахалина радовала нас, туристов и рыбаков долгие годы, необходимо и поддержание состояние запасов, и создание условий для туристов и рыбаков. Развитие территорий сёл Берегового и Муравьево заключается не только и не столько в аквакультурном хозяйстве, а в создании развитой туристической зоны, где жители Сахалина и гости могут комфортно проводить время и пробовать наши сахалинские деликатесы. Инвестирование в туризм — перспективная история, и особо, конечно, значимы инвестиции именно в Корсаковский городской округ. Мы очень надеемся, что такие проекты позволят изыскать дополнительное финансирование и на асфальтированную дорогу, которую так давно ждут корсаковцы, жители сёл Новиково и Озерское. Создание аквакультурного участка — это только возможность выращивать на нем объекты, а вот возможность их собирать наступит не ранее чем через четыре года. Отмечу, что для туристов и рыбаков ничего не изменится, также будет возможность для отдыха и рыбалки, в рамках существующих Правил», — заявлял в СМИ еще год назад председатель Ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалинской области Максим Козлов.
Тем не менее, торги за право заключения договора пользования рыбоводным участком в лагуне озера Буссе свернули. Спустя год аукцион попробовали провести еще раз: организатором теперь значилось Федеральное агентство по рыболовству, название территории скрылось за безликим номером СООМ-409, а цену существенно снизили (до 24, 4 млн рублей). Но попытка заключить договор с бизнесом вновь потерпела неудачу — на площадке «Торги России» и этот аукцион числится как отмененный.
Сегодня о защите озера Буссе с его уникальным естественным микроклиматом, подходящим для воспроизводства марикультур, в открытую продолжают говорить ученые СахНИРО. Они предлагают в 10 раз снизить разрешенный объем добычи устриц — до 5 штук на человека в сутки. Эксперты уже направили предложения о внесении изменений в Правила рыболовства для Дальневосточного рыбохозяйственного бассейна в Минсельхоз РФ, а также вынесли на обсуждение в региональном сообществе профильных специалистов. Но такая корректировка — явно не быстрый процесс, на нее могут уйти годы. У лагуны Буссе их просто может не быть.
Свою кампанию по защите озера Буссе от варварских набегов любителей устриц развернули и юные островитяне. Воспитанники детского эколагеря «Родник» даже сняли социальный ролик, посвященный бережному отношению к природе — его распространяют в социальных сетях.
«Мы никогда раньше не ходили с детьми в район села Муравьево в выходной день — как раз из тех соображений, что не хотим встречать толпы чужих людей. Но то, что мы увидели, дало нам понять, насколько проблема, о которой мы говорим сейчас, актуальна. На Буссе не просто толпы, там полчища. Последствия подобных скоплений, думаю, объяснять не нужно. С другой стороны, всё чудесно. Эти дети не задали мне ни одного вопроса вроде „зачем это нужно“ или „в чем вообще проблема“. Они изначально осознают, что происходит, и спрашивают только одно: что можно сделать. Это означает, что мы — все мы — делаем всё правильно. И я горжусь этими детьми, „Родником“, и знаю, кто мог бы нами гордиться. Мы не против развития туризма. Мы против варварского, бездумного, чрезмерного истребления биоресурсов Буссе и связанных с этим последствий: загрязнения берегов и акватории», — прокомментировал один из вожатых «Родника» в официальном Telegram-канале эколагеря.
Ребята также установили собственноручно изготовленный аншлаг на берегу водоема. «Не убивайте озеро Буссе! Вас слишком много — оно одно!» — надпись, которая должна была в очередной раз привлечь внимание властей к проблеме, которую осознают даже дети. Но конструкция прожила лишь сутки — ее снесли неизвестные. Подавляющему большинству жителей и гостей Сахалина в целом все равно, что устричная популяция на озере Буссе будет снижаться с риском совсем исчезнуть. А те немногие, кому не наплевать, явно не хотят видеть столь яркий упрек к собственной совести, приезжая на максимально доступную дегустацию символа элитной жизни.
Когда материал был уже готов к публикации, обозначилась возможность того, что ситуация всё же изменится. На встрече жителей Корсаковского региона с губернатором области одна из участниц обратилась к Валерию Лимаренко.
— У меня вопрос по поводу озера Буссе. Очень бы хотелось закрыть его полностью, вообще от всех посещений. Я как турист, вернее, как житель Сахалинской области, наблюдаю за последние 4 года полную выгребку биоресурсов из него именно гастротурами. Но я не пойму, почему идёт доступ для гастротуров и разрешается это всё вылавливать?
— Обсуждаем эту тему сейчас. Я думаю, что в этом году мы какое-то решение примем, как раз соответствующее вашему ожиданию, — ответил губернатор. Комментируя этот диалог в своём ТГ-канале, Валерий Лимаренко написал. «Я понимаю обеспокоенность местных жителей. И сегодня мы уже думаем над этим вопросом совместно с ассоциацией рыбаков. Хотим найти компромисс, чтобы все было цивилизованно. Думаю, уже в этом году придем к решению, которое устроит всех».