«Антарес» держал курс в открытое море. Шел четвертый день перехода из Николаевска-на-Амуре. Все эти дни экипаж российского парусного катамарана находился один на один с суровым Охотским морем.

К северу от Сахалина, ветер стих, сменившись туманом. Видимость резко упала, исчезло ощущение открытого моря. А над водой — стали появляться стайки птиц. Их становилось больше, и это — явный признак того, что суша близко.

В глухом тумане члены команды услышали шум прибоя и рев сивучей. Сам же остров увидели, только когда подошли к нему практически вплотную. Выглянули громады скал, вздымаясь вверх, насколько туман позволял рассмотреть. Неприступная стена камня -посреди моря. «Антарес» достиг своей цели — острова Ионы. Самой труднодоступной, малоизученной, таинственной точки Охотского моря. Места, где за всю историю мореходства побывало меньше людей, чем на Эвересте или в космосе…

Рождение путеводной звезды

Захватывающая история приключений «Антареса» будет неполной, если мы не расскажем, откуда взялся сам катамаран и его экипаж. Это как видеть свет звезды и воспринимать его просто как точку на небосклоне. Но ведь у каждой из них есть имя, история и судьба!

«Антарес» — задумка команды единомышленников из Хабаровска, и заключается она в том, чтобы открыть Дальний Восток по-новому, для всех — через объективы видеокамер. Какие красоты, богатства и тайны скрыты на бескрайних и мало обжитых просторах страны? Что там — за горизонтом? А там — водопады и скалы, суровые шторма и тихие бухты, царство зверей и птиц, большинство из которых впервые видят человека!

Команда приступила к строительству судна, способного ходить по морю, при этом обладающего небольшой осадкой, чтобы заходить в малые реки. Идеей создания заинтересовалась одна из строительных компаний Хабаровска.

«Мы даже не рассчитывали на такой быстрый и живой отклик, — рассказывает путешественник Николай Зайцев, капитан катамарана «Антарес». — Думаю, дело здесь в патриотизме, любви к родному краю — это у нас общее! Компания занимается строительством домов, и дает им имена русских землепроходцев, тех, кто внес вклад в развитие Дальнего Востока — «Корф», «Невельской». И когда мы предложили снимать фильмы о Тихоокеанском побережье — к нашему удивлению, никто не покрутил у виска».

Был создан проект разборного катамарана с надувными корпусами из ПВХ. Такая конструкция уменьшила вес судна и дала ему возможность причаливать в неприспособленных местах, а парусное вооружение увеличило автономность хода. Строили судно сами, и в 2020 году Антарес был спущен на воду.

— Николай, а почему «Антарес»? По-моему, это имя звезды в созвездии Скорпиона?

— Антарес, если смотреть невооруженным глазом, выглядит как одна светящаяся точка, на самом деле — это двойная звезда. Так и наш катамаран — на двух корпусах, но судно одно!

Тогда путешественники не могли и предположить, что имя звезды станет путеводным, и проложит маршруты туда, где бывали лишь единицы, подарит виды и атмосферу мест, о которых почти никто не слышал.

Два года испытаний на реке и на море, поход из Хабаровска во Владивосток и обратно — «Антарес» и его экипаж были готовы отправиться в свою первую экспедицию. Задачей ее было — добраться и непременно высадиться на самом загадочном острове Хабаровского края.

Не просто точка на карте

Итак, остров Ионы — или остров святого Ионы. Известно о нем немного, а то, что известно — только добавляет загадочности. С 1994 года — это памятник природы краевого значения. На скалистой площадке сохранились обломки метеостанции, которая сыграла немалую роль в истории Охотского моря.

В ту пору многие страны вели добычу ресурсов в его акватории, варварски опустошая ее. И это не было запрещено, поскольку Россия не единственная имела выход к Охотоморью. Кусочек суши, именуемый сегодня островом Ионы, на одних картах значился скалой, на других островом. И вот чтобы статус острова закрепить, на нем соорудили постройку — метеостанцию. По инициативе Хабаровского филиала РГО статус острова был зафиксирован официально, что закрепило за Россией 200-мильную исключительную экономическую зону вокруг него. Это положило начало работе, результатом которой стало присвоение Охотскому морю статуса внутреннего моря России. Вот вам и точка на карте!

«Сам по себе остров и его судьба необычны, — рассказывает Николай Зайцев. —Главным аргументом для нас был, пожалуй, тот факт, что никто еще полноценных фильмов о нем не снимал. Даже высадиться там за всю историю исследований смогли единицы. Представьте: посреди цивилизации — кусок земли, на котором никто не бывает! Ну а дальше, наверно, азарт! Тот самый, что был у первооткрывателей, пока на картах еще оставались белые пятна. Нужно было успеть, пока никто не сделал этого раньше нас».

К этой необитаемой скалистой вершине горы, миллионы лет назад погрузившейся на дно океана — аккурат посреди нынешнего Охотского моря — и держали курс путешественники. Но так ли остров необитаем?

Живое Сердце Охотского моря

«Первое ощущение было — восторг! – рассказывает Николай. — Это самый красивый остров, который я видел. Атмосфера невероятная! Кайры, сивучи, крики птиц — жизнь пульсирует, бьет ключом. Птичьи гнезда — на каждом шагу. Яйца, птенцы, их родители — наивные, они не видели и не боятся людей. Невероятное место! Кому-то очертания этого острова напоминают сноп сена, а как по мне, он похож на сердце. Сердце Охотского моря».

Сотни километров ледяных вод и отвесные скалы охраняют этот оазис дикой природы от незваных гостей. Известно о многих экспедициях знаменитых путешественников, которым так и не удалось высадиться здесь. Но нашим землякам улыбнулась удача: волнение было умеренным, а местные сивучи благородно уступили двуногим часть единственного на острове галечного пляжа.

Галька в Охотском море — не в пример популярным пляжам. Окатанные зимними штормами камни величиной с приличный арбуз! Но здесь, в накатывающих волнах, сивучи как дома. Это их вечный курорт. А летом остров становится гостеприимным домом для пернатых: они прилетают сюда, чтобы вывести птенцов, и для этого здешние неприступные скалы — просто райское место.

Ну а сам остров будто почувствовал, что в помыслах людей нет зла. Незадолго до отхода экспедиции, густой туман на вершине рассеялся. Сердце моря предстало во всей красе.

«С каким чувством я покидал остров? — говорит Николай и ненадолго замолкает, собираясь с мыслями. — Да чуть не плакал! Это сложное чувство. Там прекрасно настолько, что хочется возвращаться туда. А с другой стороны, с первых шагов по острову чувствуешь, что ты там не нужен. Здесь хорошо, пока нет людей. Повсеместно там гнезда птиц, и, как бы мы ни старались ступать аккуратно, — понимали, что их тревожим. Птичьи базары, сивучи. Пока мы были на острове, к берегу подошли три касатки — так вот тюлени не ушли на берег, а спокойно плавали среди них. И я дал слово себе, что, если и вернусь на остров Ионы — то только в составе какой-нибудь научной экспедиции — если позовут. Это настоящий оазис, мир природы, и не нужно тревожить его из праздного любопытства».

Мир крупным планом

Это была удивительная экспедиция с самого начала, и удивить документалистам из Хабаровского края удалось весь мир. Фильм о затерянном острове взял гран-при московского международного фестиваля «Вертикаль», первое место и гран-при фестиваля «Золотой компас». Участники экспедиции, того не подозревая, поставили два рекорда: рекорд России присвоен за первое пересечение Охотского моря на надувном катамаране, и мировой рекорд самого длинного водного путешествия в пределах одного государства.

Сейчас документалисты работают над фильмом о путешествии на Чукотку, за время которого «Антарес» прошел по таинственным ледяным водам почти семь тысяч миль. Параллельно идет подготовка к новым путешествиям, и несмотря на сложность и во всех смыслах экстрим такой документалистики, идей еще немало.

«Ведь как обычно снимаются документальные фильмы? Выезжает режиссер, подбирает локации, время суток, свет, и только когда все продумано до мелочей — группа выезжает работать. У нас ВСЁ не так, — смеется Николай. — К намеченной точке мы прорываемся сквозь шторма, которые длятся по несколько суток, и мы не знаем, что ждет нас там. Что позволит море, что позволит Север — то и снимаем! А потом из этого в муках рождается фильм. Хочется показать больше, но многими красивыми планами приходится жертвовать в пользу смысла, и это тоже большая работа».

— Русский Север — он какой?

—Мудрый. — Николай отвечает, не задумываясь. — Сильный.

— Справедливый?

— Море всегда справедливое. Людей меньше, жизнь суровее. И люди лучше! Вот у стариков на Татарском проливе как? Лодка причалила — помогут вытянуть, предложат чаю, обогреют. На воде расходимся — помашут. Мудрость Севера — это его энергетика. И, может, это сентиментально, ведь мы планировали снимать фильмы о природе — но хочется снимать про людей. На Севере в них уживается загадка, мистика — при этом простота. Старинные ремесла и современные проблемы. Народные промыслы, простой быт без излишеств в гармонии с этой удивительной природой. И мы понимаем, как ни прекрасна она сама — эти люди от нее неотделимы!

Морское побережье России — огромно. Там живут смелые, сильные люди с настоящим дальневосточным «стержнем», сами того не предполагая, взяли на себя очень важную для их современников миссию. Показать, что горизонты можно отодвигать едва ли не бесконечно, а «белые пятна» — пусть их и нет на современных картах — все еще есть в умах и душах людей. Что мы знаем о России? Какой он — русский Север? Что там — за горизонтом? Они обязательно отправятся туда, чтобы показать это тем, кто остался дома. Чтобы каждый, пропустив через себя эти кадры, с гордостью говорил, что живет в прекраснейшей стране мира, гордился быть русским, быть дальневосточником.

Куда ездили?

Комплексная экспедиция «Север рядом. Якутскими тропами» отправилась на север республики, в труднодоступный горный район, куда и дорог-то толком нет. Оборотной точкой стали поселок Батагай и самый холодный в мире, самый маленький по количеству населения город России - Верхоянск.

Ехать туда пришлось по зимникам, в том числе, по заброшенным еще с советских времен. Это была еще одна задача экспедиции – проверить состояние зимников на предмет возможности их восстановления, в Якутии без них никуда. Для этого в состав экспедиции вошёл представитель республиканского дорожного предприятия «Дороги Арктики».

Зачем?

Главная задача экспедиции – проверить в деле вездеходы «Бурлак», производство которых налажено в Кургане. Их специально отправились испытывать в холодную Якутию, чтобы на деле понять, на что способна техника и как переносит морозы.

Вездеход «Бурлак»

– Самая низкая температура, которую мы «поймали», составляла минус 52 градуса. Но техника не подвела, хорошо себя показала, - рассказывает Николай Находкин.

Для испытаний из Кургана прилетели трое водителей. «Бурлака» было два: один – экспедиционный, второй – грузопассажирский. Главная их достоинство в сравнении с другой вездеходной техникой, что они могут брать на борт две тонны груза и еще 1,5 - в прицепе. При этом в одном вездеходе комфортно могут расположиться шесть человек – именно столько спальных мест внутри «Бурлака».

– Но самое классное – это то, что внутри можно ходить в полный рост, поэтому не так устаешь, как в обычном автомобиле, - делится впечатлениями о проведенных неделях в вездеходе Николай Находкин, - К тому же он настолько ровно едет, что мы готовили еду прямо на ходу, в мультиварке. В «Бурлаке» есть три розетки на 220, и куча USB-зарядок, так что с этим тоже проблем не было.

Всего «Бурлаки» прошли 2950 км, из них 500 по дорогам, 2000 – по «зимникам» и еще 500 по мари. Причем, «зимники» — это не всегда замерзшая река.

– Был один «зимник» старый, который шел вдоль реки, но так как русло постоянно менялось с годами, то «зимник» попросту смывало и нередко он заканчивался обрывом, – говорит Николай Находкин.

Пробираясь к селам Саккырыр и Джаргалах, экспедиция пробивала дорогу через сопки. Вообще зимой жители этих сел ездят друг к другу по льду рек, в остальное время спасает вертолет, который, правда, не всегда может прилететь. Поэтому дорога, которую пробили «Бурлаки», может стать зимником продленного действия.

– Глава Эвено-Бытантайского улуса Гаврил Горохов прыгал от счастья, когда увидел наши вездеходы – он давно мечтает о дороге, – вспоминает Николай Находкин.

«ГрузА на северА»

Учитывая грузоподъемность «Бурлаков», участники экспедиции решили отвезти реальный груз в отдаленные села, где всегда есть дефицит «зеленки» и «скоропорта» - зелени, овощей, фруктов, даже обычные куриные яйца дефицит. Все это экспедиция привезла для детского сада в селе Себян-Кюель, заодно доставили почту, которую не могли довезти 1,5 месяца из-за поломки грузовика, который обычно возит корреспонденцию.

Сломанную технику участники экспедиции встречали не раз, возле села Себян-Кюель попалась колонна из 10 грузовиков, которые застряли на наледи, буквально вмерзли в лед. Наледи и выходы воды на поверхность льда – явление для Якутии частое, но при этом очень опасное: водителю попросту не видно, что там под водой. К тому же при низкой температуре все это дело парит, сильно ограничивая видимость.

В верховьях реки Бытантай нашли следы речных выдр. Биологи такого не ожидали.

Что касается поломок у «Бурлаков», то их практически не было. Один раз сломался цилиндр сцепления – деталь пластиковая и ее попросту перетер металлический хомут, которым он крепился. В другой раз под свежим глубоким снегом не заметили пень и налетели на него: погнули диск, который тут же выровняли кувалдой.

– «Бурлак» устроен как лодка – все техническое обслуживание происходит из салона. То есть можно «ковыряться», сидя в тепле, в комфорте, - резюмирует Николай Находкин. – Но все же машина больше для тундры, открытой местности. В лесу на вездеходе трудно маневрировать, он широкий.

По расходу топлива аппетит у «Бурлака» для вездехода весьма умеренный: 30 литров на сотню. Учитывая, что бак у него рассчитан на 720 литров, то получается весьма приличный запас автономного хода.

«Юстас - Алексу. Прием!»

«Север рядом. Якутскими тропами» - экспедиция комплексная, то есть ее участники решали сразу несколько задач. Помимо водителей-испытателей, троих спасателей, представителя «Дорог Арктики», операторов и фотографов, в дорогу отправился доцент СВФУ - он брал пробы питьевой воды в населенных пунктах, чтобы выяснить, как промышленное освоение районов Арктики влияет природу, в том числе, воду.

– А еще мы опробовали коротковолновые радиостанции, - делится результатами Николай Находкин, - Результаты хорошие: стационарная «берет» на 1700 километров, переносная –на 300. Получается отличная альтернатива спутниковой связи.

Результаты экспедиции еще предстоит обобщить и проанализировать, вездеходы доработать с учетом полученного опыта эксплуатации и поломок, дорожникам подумать над новыми «зимниками». Руководитель же экспедиции сделал главный вывод: «Бурлаки» могут стать альтернативой вертолетам для доставки людей и грузов в отдаленные районы Якутии.

ЛИТР

Все началось пять лет назад с «Литра» — именно так называется фестиваль «Литература Тихоокеанской России», который проводится во Владивостоке. На его, как принято говорить, «полях» родилась идея об учреждении литературной премии им. В.К. Арсеньева, поддержанная полномочным представителем Президента РФ в ДФО, зампредом председателя Правительства РФ Юрием Трутневым.

Рассказывает Вячеслав Коновалов:

— Тогда, в первый же сезон, стала приходить мощная литература дальневосточная, и мы уже тогда подумали: вот мы сейчас этих людей отметим, мы сейчас будем их чествовать, литература получили, о них рассказали. А вот что дальше? И уже тогда зародилась такая «многоходовочка»: фестиваль — премия — что-то еще из собранной литературы.

— Какие были варианты?

— Было два возможных направления: создать альманах или сборник, который бы выходил каждый год, но тут возникают серьезные проблемы с авторскими правами, потому что мы принимаем на конкурс только уже напечатанные произведения. Соответственно, автор уже передал права и это достаточно сложный с юридической точки зрения вопрос.

Вторая идея была каким-то образом воплотить это все в изобразительное искусство - кино, в первую очередь, или театр, то есть сценарий. Так появилось «Дальневосточное кино».

— В чем его суть?

— Вот смотрите: за пять лет накоплено огромное количество литературы: каждый год у нас три номинации – «Длинная проза», «Короткая проза» и «Литература для детей». Получается у нас 30 произведений, вычитанных профессиональным литературным советом, появляется каждый год. Всего пять премий уже прошло. Соответственно, 150 произведений. Как их превратить во что-то визуальное?

Разумеется, первый и наиболее логичный шаг — эти произведения дать на вычитку каким-то людям, которые понимают — возможно ли произведение трансформировать в визуальный ряд? Ведь не факт, что хорошая литература сразу становится хорошим кино или хорошим спектаклем.

Механика очень простая: смотрим, какие из этих произведений можно превратить в сценарии. После этого вместе с авторами люди, которые неоднократно множество сценариев написали, начинают превращать произведение в сценарную заявку. Заодно сценаристы еще и обучают сценарному искусству автора произведения.

— Зачем?

— Автора произведения, переработанного в сценарный план, необходимо подготовить к тому, чтобы он выступал, чтобы он мог защитить свою заявку, то есть подготовить его к питчингу сценарных заявок. Затем эти люди выходят перед авторитетным жюри, в которое входят профессиональные сценаристы, известные режиссеры, продюсеры. И жюри будет оценивать каждую из представленных сценарных заявок. Голосование будет проходить примерно также, как на премии им. Арсеньева, когда дается листок, на котором необходимо поставить галочки в каждом конкретном месте и оценить от одного до десяти - что понравилось, что не понравилось, где можно было лучше и так далее.

Проект «Дальневосточное кино» в цифрах:

Что есть: 150 произведений — участников литературной премии им. В.К. Арсеньева за последние пять лет

Что будет: из их числа отбирается 25 произведений, которые переработают в сценарные заявки

Кто оценивает: жюри из 10 человек

Сколько оценивают: 2 дня во время «Креативной недели»

Кто в финале: 5 сценарных заявок

Страничка проекта: https://vk.com/dalnevostochnoe_kino

— А дальше?

— На выходе мы получаем финальный лист из пяти произведений, которые мы уже будем рекомендовать Фонду кино, Фонду развития регионального кино, Министерству культуры. Мы будем приходить и говорить, что у нас есть профессионально отобранные, профессионально написанные и профессионально оцененные кинематографическим сообществом сценарные заявки, которые уже можно воплощать в сценарии и начинать снимать.

— Кто за сценарием к вам придет?

— Не к нам, а мы с ними пойдем! Хотя и к нам тоже можно. А вообще это рассчитано на тех, кто захочет снимать кино о Дальнем Востоке. Мы придем в Фонд развития регионального кино, в Минкульт и скажем: «У нас есть профессиональные отобранный сценарий — вам интересно такое снимать?» В руках будет пакет, который можно дальше «двигать».

Если к нам придет человек и скажет: я хочу снимать о Дальнем Востоке, мы ему скажем — прекрасно! Сморите, выбирайте: есть и про пограничников, и про освоение территории, и про оборону Камчатки, и про исход белогвардейцев из Приморья. У нас будет 25 сценарных планов, которые были на питчинге — выбирайте.

P.S. Получится ли из этих пяти работ кино — покажет время. Кстати, самый любимый фильм у Вячеслава Коновалова про Дальний Восток — «оскароносная» работа «императора» японского кинематографа Акиры Куросавы «Дерсу Узала» - про того самого Арсеньева.

– Сейчас девелоперы проходят период адаптации к новым экономическим условиям. Я говорю об отмене льготной ипотеки на новостройки, повышении размера первоначального взноса по всем действующим программам, в целом более высоким требованиям банков к заемщикам. Это приводит к снижению емкости рынка, к которой мы привыкли за последние годы, делает потенциального покупателя более щепетильным при выборе жилого комплекса для покупки квартиры. Процесс принятия решения и выхода на сделку стал дольше.

В целом, все девелоперы сейчас фиксируют некоторое замедление темпов продаж. В будущем это приведет к тому, что застройщики будут вынуждены очень внимательно оценить портфель проектов, планируемых к запуску, чтобы сбалансировать прогнозируемые темпы продаж и скорость строительства.

Относиться к этому можно по-разному. Многолетний опыт доказывает, что такие кризисные ситуации позволяют бизнесу мобилизоваться, избавиться от ненужного и выйти на новый уровень – эволюционировать. Я считаю, в девелопменте эта эволюция приведет к тому, что на рынке появится больше привлекательного продукта, подходящего под актуальные потребности самых разных клиентов. Все мы понимаем, что многое сейчас в строительной сфере зависит от покупательской способности.

Обязательно нужно учитывать, как разогналась отрасль за последние годы. Прямо сейчас в Приморье ведется строительство более трех млн кв. метров жилья. Это рекордные для региона показатели, которые говорят о том, что на рынке развернется серьезная и бескомпромиссная борьба за каждого клиента. Причем, потенциальному покупателю уже недостаточно просто добротно построенного ЖК в удобной локации – такой выбор у приморцев сейчас действительно есть. Новый запрос заключается в том, что клиент хочет видеть разнообразную, сбалансированную, эстетичную городскую среду за порогом своего подъезда, причем в масштабе целого района. Поэтому наиболее привлекательными станут проекты, где, помимо жилья, создают новую инфраструктуру со школами, садами, магазинами, местами для прогулок и отдыха, занятий спортом и т.д. Рынок на этот запрос начинает реагировать. Если некоторое время назад мы были чуть ли не единственным девелопером, который в своих проектах – поселок «Новый Де-Фриз», ЖК «Формат», а теперь и в DNS Сити – сразу предусматривал создание всей этой инфраструктуры, то сейчас принципы комплексного подхода к развитию территории действительно становится трендом в нашем регионе. Уже анонсирована подготовка к запуску таких комплексных проектов во Владивостоке, и все участники отрасли будут следить за их реализацией. По нашему опыту «первопроходцев» могу сказать, что это не простой, но, на мой взгляд, самый верный путь развития жилищного строительства.

Если говорить о параметрах девелоперского продукта, то следующий год будет посвящен поиску баланса. Все это время мы наблюдали настоящую «гонку вооружений» с точки зрения наполнения различными опциями жилых комплексов. Девелоперы стремились перещеголять конкурентов: зарядки для телефона в лавочках на улице, сады на кровле, фонтаны во дворе и многое другое. Интересно, что на Дальнем Востоке этот тренд начался несколько позднее по сравнению с центральной Россией. Повлияло то, что в регион зашли федеральные девелоперы, которые привнесли свои стандарты качества и новые форматы. Одновременно с этим произошел запуск интересных проектов региональных застройщиков. В комплексе все это положительно сказалось на качестве и параметрах ЖК, которые сейчас представлены на рынке: если еще три-четыре года назад клиента можно было удивить закрытыми дворами без машин и современными детскими и спортивными площадками, то теперь это база.

Однако в новых экономических условиях разнообразные «фишки» все же придется пересмотреть. С одной стороны необычные атрибуты делают ЖК ярким и привлекательным, но с другой – более дорогим. Подобные продуктовые решения девелоперы будут пропускать через сито реальных потребностей и ценностей покупателя. Останется и даже улучшится то, что по-настоящему важно, а от избыточных элементов будут избавляться.

Если рассуждать о том, что ждет отрасль в целом, то, очевидно, что девелоперам придется научиться зарабатывать не только по привычной относительно простой схеме «построил – продал», а искать другие способы взаимодействия с потребителями: предлагать клиентам рассрочку, лизинг, аренду. Другими словами, необходимо будет «включать голову», креативить еще больше и еще качественнее.

Если говорить про Дальневосточный федеральный округ, то здесь строительная отрасль находится в более выгодных условиях благодаря «дальневосточной ипотеке», за счет чего сильных изменений или потрясений удается избежать. Для понимания значимости этого инструмента для местного рынка приведу статистику: в наших проектах ЖК «Формат» и DNS Сити – 60% сделок проходят по программе ДВ-ипотеки.

В будущем на Дальнем Востоке и в Приморском крае, в частности, будут выигрывать в конкуренции девелоперы с ликвидными продуктами, подходящими под условия льготной ипотеки, но предлагающие достойный продуманный продукт.  При этом одним из ключевых факторов успеха на рынке станет наличие разнообразной квартирографии, удовлетворяющей потребностям всех категорий покупателей. К примеру, в своих проектах – «Формат» и «DNS Сити» – мы обеспечили широкий ассортимент квартир – от 23 до 104 кв. метров, и все варианты отделки: черновую, предчистовую, квартиры с готовым ремонтом. Плюс в «DNS Сити» вывели на рынок двухуровневые квартиры с потолками пять метров и большими витражными окнами.

Если говорить о стоимости жилья, то серьезных скачков, думаю, не будет. Да, отдельные застройщики будут предлагать скидки, но долго это не продлится, поскольку работать себе в убыток никто не будет. Соответственно рынок вернется к борьбе за клиента на поле качества продукта. 

– Прошедший год был крайне неудачным для приморского пчеловодства. Совокупность факторов, в том числе, раннее начало жизненного цикла клеща Варроа (переносчика многих заболеваний пчёл), эпидемия вирусов пчёл, жаркое лето и, конечно же, отсутствие на большей части территории края нектаровыделения с липы, главного нашего медоноса, привели к тому, что гибель пчёл в некоторых районах доходила до 70%.

Уже с конца прошлого года Союз пчеловодов Приморского края вместе с нашей наукой начал работу по выяснению причин произошедшего. Вместе с Приморским аграрным университетом и НИИ Роспотребнадзора им. Сомова провели и проводим исследования на выявление вирусных заболеваний. Мне пришлось слетать в Москву, включиться в работу ветеринарной секции РАН. Организовали учёбу для наших ветеринарных специалистов с помощью лучших российских учёных.

Ситуацию взял на контроль заместитель председателя правительства Приморского края Николай Стецко и министр сельского хозяйства региона Андрей Бронц. Учитывая, что пчеловодство является одной из важных отраслей в регионе, губернатором Олегом Кожемяко было принято решение о создании АНО "Агентство по развитию пчеловодства Приморского края". На данный момент проходит его регистрация в органах юстиции. Эта организация и будет работать над тем, чтобы устранить причины произошедшего коллапса.

В этом году прогнозируется неплохой медосбор с липы, при условии что погода "не подкачает". Но главная задача – это восстановление поголовья пчёл. Некоторые пчеловоды, потерявшие полностью пасеки, решили оставить это занятие. Увы, но у нас до сих пор нет ни одного племенного хозяйства по Дальневосточной породе пчелы, и приходится искать различные варианты восстановления пасек. Но, наши депутаты сейчас разрабатывают меры поддержки для пчеловодов, которые смогут помочь пережить этот период.

Мы категорически против завоза в регион пчёл других пород, тем более, что выжившие пчёлы – это наиболее сильный материал в плане иммунитета и жизнестойкости. Скажу также, что такие кризисные ситуации случаются в пчеловодстве с определённой цикличностью — примерно раз в 25-30 лет.

Между тем, к сожалению, не спадает накал напряжения и в вопросе сохранения главного нашего медоноса – липы. Погода устоялась, пчеловоды выезжают "на разведку" в тайгу и видят печальную картину: пеньки на месте лип, которые росли и были кормовой базой для их пчёл на протяжении нескольких лет. Уже поступает информация из нескольких районов, будем работать с ней. Единственное правильное решение, по мнению жителей таёжных поселков, пчеловодов, учёных – ограничение заготовки древесины липы, по примеру нашего кедра (сосны Корейской).

Прогнозируем, что цены на мёд в новом сезоне останутся на уровне прошлого года. Всё зависит от липового медосбора. Надеемся ,что он будет неплохим. Два года подряд без липового нектара – мы такое не заслужили.

Горожане его приняли, что называется, «как своего». Ему дали имя Эдик. С ним здороваются и трут на удачу его большой палец, поднятый вверх в жесте «голосования» такси. С наступлением холодов морячка приодевают в шапочку и шарф, а к Новому году наряжают в мишуру. Эдик – «свой в доску», понятный и близкий многим из недавнего прошлого Владивостока.

Владивосток 70-ых – это особая страна в стране, закрытая и доступная немногим. В то время едва ли не каждая вторая организация в городе была тесно связана с морем. Дальневосточное морское пароходство (ДВМП), исследовательский флот (ДВНИГМИ), вспомогательный флот ТОФ и, разумеется, рыбаки и китобои. Моряки и научники ходили в порты всего Тихого океана и не только, у рыбаков были экспедиции в зонах Канады, США, Перу и Новой Зеландии. А главным и вожделенным портом захода, так уж сложилось, был Сингапур. Те годы и тогда, и сейчас вспоминаются коренными жителями как расцвет Владивостока: строились новые жилые районы, важные крупные городские объекты, модернизировался исторический центр, а сами владивостокцы чувствовали себя счастливыми и благополучными.

Моряков, на несколько месяцев отправлявшихся в другие страны, окружала особая аура людей, которым доступно недоступное. Из своих поездок они обязательно возвращались с ворохом подарков для всех близких: автоматическими зонтиками, женскими шейными платками, двухкассетными магнитофонами, виниловыми пластинками и другими заморскими диковинами. Быть замужем за моряком, иметь такого человека в родственниках или дружить с ним было в большом почёте.

Во всяком случае, из 2000-ых та пора именно так и ощущалась. 9 сентября 2004 года тогдашний главный редактор радио «Европа плюс Владивосток» Руслан Вакулик записал в популярном на тот момент Живом Журнале идею о памятнике культовой профессии, которая бы связывала сразу несколько поколений владивостокчан.

«У меня просто появилась мысль о некоем собирательном образе владивостокца. Это виделось, как памятник социальной группе жителей, которая была в числе градообразующих для Владивостока тогда. Такая достопримечательность без пафоса, которая была бы близка каждому», - рассказывает идеолог и вдохновитель проекта.

Идея была озвучена, но окончательно оформилась и была реализована позже только спустя несколько лет, в 2009-2011 годах. Главный художник города Павел Шугуров, работавший в то время над культурным пространством Владивостока, подключился к проекту, активно представлял его на всех инстанциях. Городская администрация и мэр Игорь Пушкарев поддержали идею. Автором проекта стал скульптор и в прошлом сам моряк загранплавания Георгий Широглазов.

«Главный посыл этого арт-объекта – в памяти о недавнем времени. Рядом с памятником фотографируются моряки того поколения, они считают его памятником своей юности. К нему приносят цветы семьи иногда, как память о моряках, которых уже нет – отца, брата. Он стал самобытным объектом для туристов. Люди его любят, каждый по своей причине. Он человечный, отражает историю города. Моряк держит под мышкой винил – альбом Led Zeppelin – «The Song Remains The Same» – «Песня остаётся той же». Это к тому, что, хоть поколение моряков загранплавания, которые определяли во-многом облик Владивостока в 1970-80-х, уходит, морской характер города всё тот же, морская романтическая природа города и его жителей остается неизменной», – говорит Руслан Вакулик.

«Когда я смотрю на этот памятник, вижу себя. Точно также выглядел и я в конце 70-х-начале 80-х - расклешенные джинсы, футболка, куртка. Мы любили модно одеваться, посидеть в ресторане (особенно сразу после прихода в порт), женщин и хорошую музыку. И моряков было много – город-то морской!

Из своего первого рейса привез себе джинсы, купленные на Малай-базаре в Сингапуре, футболку «ливайс» и альбомы тех же любимых Led Zeppelin, Uriah Heep, Supertramp и Judas Priest. В то время, особенно летом, город был более ярок, по сравнению с тем же Хабаровском – именно за счет того, что моряки привозили всякие модные шмотки, сами одевались, родных-знакомых обували-одевали. Ну и торговали, конечно, не без этого», - вспоминает очевидец тех лет, бывший моряк загранплавания Игорь Бессараб.

^{фото: Игорь Бессараб}

«Мне не нужно было ничего придумывать – я делал себя. Работа над скульптурой шла легко и свободно. Общий образ в голове возник сразу, а детали – пластинки под мышкой, портфель у ног – обсуждали совместно. Первоначально на руке висел зонтик, уже потом рука трансформировалась в жест голосования. Не совсем доволен окончательным вариантом, это уже больше коллективный труд. Например, таких длинных волос у моряков не было, и жест «большой палец вверх» появился ближе к концу 80-х, когда появились видеокассеты с зарубежными фильмами», – рассказал скульптор Георгий Шароглазов.

Новая городская скульптура в итоге стала представлять собой обобщенный образ моряков заграничных рейсов, а потому получила название «Воспоминание о моряке загранплавания». Она была установлена 15 января 2013 года на пересечении Океанского проспекта и улицы Фокина. Ее отлили в бронзе в литейной мастерской Екатеринбурга. С доставкой трехсоткилограммового арт-объекта возникла сложность – грузы такого веса из бывшего Свердловска не отправлялись. Пришлось через Москву. Ценный вес шел около недели… После этой истории можно с уверенностью сказать, что Эдик – точно прибыл из дальних путешествий.

Редкий моряк пройдёт мимо «себя в юности»

Сегодня этот объект культуры можно встретить в любом гиде-справочнике по Владивостоку. Если будете во Владивостоке, просто подойдите к Эдику, поздоровайтесь, поднимите палец вверх в знак солидарности с ним и станьте причастным к славному прошлому Владивостока!