фото: Freepik
МТС усилила покрытие сети LTE в районе Амурского гуманитарно-педагогического университета в Комсомольске-на-Амуре. Скорость мобильного интернета в вузе, общежитии, а также в жилом квартале поблизости выросла на треть.
Специалисты МТС перенастроили сеть, задействовав новые частотные диапазоны. Теперь учащиеся и преподаватели смогут использовать интернет, включая онлайн-сервисы экосистемы МТС, даже в часы максимальной нагрузки.
Как рассказала директор МТС в Хабаровском крае Наталья Экшенгер, компания уделяет особое внимание качеству связи в учебных учреждениях.
«Для определения локаций, где необходима модернизация сети, мы используем инструменты на базе Big Data. Быстрый мобильный интернет позволяет высшим учебным заведениям развивать и продвигать собственные цифровые ресурсы, проводить виртуальные лекции и семинары. Студенты могут участвовать в онлайн-конференциях или находить нужную информацию в считанные секунды», — добавила она.
– Расскажите о себе. Каким было ваше детство?
– Я с детства любил изучать карты и все, что связано с природой. Когда в школе появилась география, понял – вот оно, мне нравится! Сразу начал участвовать в различных олимпиадах. В одиннадцатом классе занял третьи места на областной олимпиаде по географии и олимпиаде Воронежского государственного университета. Туда и поступил, не сдавая ЕГЭ.
Со второго до пятого курса был круглым отличником. Учиться было интересно, не сомневался, что дальше пойду в аспирантуру. Но гранит науки грыз уже в Санкт-Петербургском государственном университете на старейшей профильной кафедре – экономической и социальной географии. Поэтому знаю Питер так же хорошо, как Воронеж, особенно Петергоф – там общежитие, где я жил.
В декабре 2013 года защитил кандидатскую. Научным руководителем у меня был Анатолий Александрович Анохин. Долгое время я оставался у него последним защитившимся аспирантом, тридцать третьим по счету. А самый первый его аспирант Галина Анисимовна Гнатюк – заведующая эколого-географическим отделением в Институте естественных наук СВФУ, где я сейчас работаю. Мы даже потом вдвоем сфотографировались и отправили ему, он очень обрадовался. Так что мир тесен!
– Как вас занесло на Дальний Восток?
– После защиты я всерьез задумался о работе. На географию потрачено столько времени, поэтому сомнений не было – выбираю трудоустройство по специальности. Идти ставить окна на заказ я бы не согласился.
Мне позвонил председатель диссертационного совета в Питере и говорит, что на защите докторской находится проректор из Северо-Восточного федерального университета Михаил Юрьевич Присяжный, и ему нужны люди.
Я с ним связался, он пригласил меня в Якутск на научно-практический семинар в октябре 2014-го, где мы встретились и поговорили. В итоге подал документы и с декабря приступил к работе ответственного секретаря международного журнала «Новый мир Арктики» и серии «Арктика ХХI век», а с апреля прошлого года стал работать доцентом эколого-географического отделения ИЕН.
Так и занесло из Воронежа в Якутск. Кстати, ничего удивительного в этом нет – Юрий Георгиевич Данилов, заведовавший тогда кафедрой географии и нынешний заместитель ректора, который предложил мне работу, сам заканчивал Воронежский государственный университет, только на другой кафедре. Поэтому, как бы это парадоксально не звучало, ВГУ еще и географов для Якутии готовит!
– Помните свой первый день в столице республики?
– Так как я географ и знал, как в Якутске формируется климат и что там меня ждет, погодой город не удивил. Другое дело, временная разница очень большая, с родными краями составляет целых 6 часов! Поэтому после каждого прилета в Якутск следующие три дня у меня уходят на привыкание к часовому поясу.
В силу любопытства в первый же день пошел гулять по окрестностям, фотографировать. Мне повезло, октябрьская пора встретила меня солнечной погодой в +5.. +10 градусов по Цельсию. Но сухость воздуха сначала удивила – хоть я и знал про нее, но почувствовать это на себе было в новинку.
Впечатлили дома на сваях и то, что повсюду разъезжают праворульные машины. Что в Питере, что в Воронеже они редкость, можно по пальцам пересчитать, а здесь наоборот. Неприятно удивили цены, особенно в первое время, потом привык.
Положительных впечатлений все же было больше! Первый месяц ушел полностью на ознакомление, обошел все известные памятники, съездил к реке Лена. Сколько уже здесь живу и работаю, все равно нахожу какие-то новые места.
– Расскажите о работе в СВФУ, с чего начинали? Как оцениваете университет?
– Моя педагогическая деятельность начиналась с института зарубежной филологии и регионоведения, где я рассказывал студентам об устойчивом развитии окружающей среды, туризме и изменении климата. Это увлекательная история – захожу к начальству, проректор показывает мне письмо, что на кафедре французской филологии открывается новая программа туризма и им нужны люди, чтобы вести курсы. Так я и начал свой путь в педагоги.
фото: личный архив Вадима Кузина
Все, что я преподаю – устойчивое развитие человечества, урбоэкология и геоурбанистика – довольно тесно связано между собой: и то, и другое относится к взаимодействию общества и окружающей среды
СВФУ очень серьезно влияет на регион не только потому, что это самый крупный вуз в Якутии, но еще и благодаря тому, что у него есть филиалы в других городах – Мирном, Нерюнгри, Анадыре. Это очень важно, так как будущий выпускник, условно приезжая учиться в Якутск из Чукотки, скорее всего останется работать в столице и не вернется домой, ведь возможности трудоустройства в Якутске по сравнению с Нерюнгри и Анадырем несопоставимы. А обучаясь там, где человек живет, велика вероятность, что он не только будет трудиться по специальности, но и останется там жить, что очень важно для Дальнего Востока, который претерпевает миграционный отток.
Помимо этого, федеральный университет имеет большое влияние на экономику региона за счет создания профессиональных кадров, которые могут передавать полученные знания следующим поколениям. У СВФУ есть большое количество разного рода лабораторий, институтов, направлений подготовки, поддерживается научное сотрудничество как с российскими, так и зарубежными учеными, несмотря на нынешние санкции.
Внутри университета весьма серьезная кооперация по изучению северных материалов, адаптации организма к Северу, уделяется большое внимание изучению Арктики как геостратегической территории, что немаловажно.
– А как вам будущие якутские географы?
Все люди разные: как и в других специальностях, есть студенты, которым по большому счету нужен лишь диплом, но в основном я учу ребят и девчонок, действительно увлеченных географией. Они много знают про родные края, всегда внимательно слушают, с ними интересно работать.
фото: личный архив Вадима Кузина
Этим летом к 150-летию исследователя Дальнего Востока Владимира Арсеньева мы ездили группой на практику по следам его приключений – только по одной железной дороге проехали 13 800 км, не считая автобусов, пеших маршрутов, экскурсий.
– Какой у вас был маршрут? Много чего повидали?
– Не то слово! Из Нижнего Бестяха поехали через Сковородино в Улан-Удэ – были в Иволгинском дацане, усадьбе старовера Петрова. Оттуда через Иркутск выдвинулись в Аршан, стояли палатками в Тункинском национальном парке – весьма интересном месте, где с точки зрения рекреации и туризма студентам было на что посмотреть. Затем добрались до Вышки со множеством гидротермальных источников, но, к сожалению, все портит слабая организация. При должной подготовке там можно открыть санатории с лечением заболеваний глаз, желудка, сердца и много чего еще – в общем, есть куда стремиться.
Далее выдвинулись в Иркутск, были в Институте географии имени Сочавы СО РАН и Ботаническом саду. После вновь жили в палатках, на этот раз на острове Ольхон на Байкале – место очень колоритное, если не боишься холодов, то можно искупаться на живописном фоне. Затем нас ждала поездка в Хабаровск, а после нее следы Владимира Клавдиевича привели нас во Владивосток, в Приморское отделение Русского географического общества с самой большой в стране библиотекой по путешествиям Арсеньева. Там есть книги, изданные при его жизни, еще дореволюционные. Оттуда мы поехали в вертолетостроительный центр России – город Арсеньев, посетили музеи, Выставочный центр авиации и планировали отправиться по следам исследователя в горы Сихотэ-Алинь, но не позволила погода – нас накрыл летний муссон, пошли дожди, поход в горы стал опасен. В итоге мы поднялись на сопку над самим городом – пока весь день поднимались-спускались, телефон насчитал около 36 км.
фото: личный архив Вадима Кузина
Возвращение в Якутск началось с Владивостока, причем не по Транссибу, а по Байкало-Амурской магистрали – проехали Комсомольск-на-Амуре, Тынду, столицу БАМа. Когда пересаживались на другой поезд до Бестяха, Тынду накрыл дым от лесных пожаров, поэтому нам очень повезло, что этого не случилось ранее, во время экспедиции.
Для меня это тоже первая экспедиция в качестве руководителя. Теперь все знакомые завидуют, что СВФУ позволяет такие путешествия! И это правильно, географы должны своими глазами видеть происходящие изменения в ландшафтной и широтной зональностях, специфику разных регионов, ведь на карте это одно, а вживую – совсем другое.
– Вы достаточно много путешествовали и уже имеете свою точку зрения по развитию тех или иных регионов. На ваш взгляд, как надо развивать Якутию?
– Современное развитие Якутии во многом построено на минерально-сырьевой основе – добыче полезных ископаемых. С одной стороны, это минус, так как используются не самые высокие технологии, с другой, Якутия – регион нового освоения, поэтому абсолютно нормально, что начальная экономика зависит от добычи ресурсов. Прибыль нужно тратить на развитие более высоких отраслей, повышение образования населения, университеты и научные центры. Частично так оно и происходит, что хорошо.
Что касается специфического мнения касательно развития республики, то, по-моему, Якутии нужна адресная поддержка сельского хозяйства, потому что регион отчасти может обеспечивать себя натуральной продукцией, причем достаточно высокого качества. Якутяне любят жаловаться, что у них все дорого, но если посмотреть, то довольно много товаров в республике свежие и экологически чистые. Такое не во всех регионах есть.
фото: личный архив Вадима Кузина
Региону стоит вкладываться в отрасли высокого передела. Не просто в добычу сырья, а в его обработку, а также в наукоемкие технологии и IT. Определенные шаги в этом плане уже делаются. С другой стороны, нельзя опять же увлекаться, надеясь, что Якутия станет мировым центром IT – такое вряд ли произойдет, но значимым центром она быть вполне может.
То же самое касается развития туризма – Якутия имеет большие возможности в этом направлении, но у нее проблемы с инфраструктурой. Какая разница, какие у региона примечательные объекты, если туда можно добраться только на вертолете? Считайте, что их нет. Надеяться на развитие элитного туризма глупо, потому что в этом плане в стране большая конкуренция, да и вряд ли богатые люди выберут в качестве отдыха далекую республику.
Нужно работать над имиджем Якутии, так называемым территориальным брендингом, чтобы о регионе не думали, что тут только морозы и алмазы. Кого из других регионов не спроси про якутские достопримечательности, помимо Ленских Столбов, мало кто назовет что-то еще. Ни тукуланы, ни кисилях – все это по большей части для россиян и иностранцев непонятные слова.
В Якутии есть на что посмотреть – здесь множество чистых территорий и уникальных объектов. При грамотном развитии туризм не повлияет на окружающую среду.
Важно в первую очередь улучшать транспортную инфраструктуру: уже сейчас достаточно хорошо развивается дорожное сообщение, и если раньше до того же Магадана или Нерюнгри было проблематично доехать на машине, то сейчас там замечательные новые дороги. Еще один хороший аспект – то, что проложена железная дорога.
Много говорят о Ленском мосте – для населения это достаточно больной вопрос. Думаю, главная проблема сейчас не в дороговизне постройки, а в его целесообразности. Строить его для того, чтобы в Якутск шла железная дорога и приводила в тупик – не лучшая идея. Если же она пойдет дальше на запад или север страны, то это будет логичное развитие проекта.
Не стоит и забывать про авиацию. Было радостно на днях прочитать новость, что появились первые субсидии в северные районы республики, потому что цены на перелеты по Якутии оставляют желать лучшего. Если билеты продолжат дешеветь и станут доступными для большего количества якутян, то это будет шикарно!
В Комсомольск-на-Амуре Юрий Гагарин приехал через шесть лет после полёта в космос. Всего в Хабаровском крае он был три раза: дважды приезжал в Хабаровск, и один раз в город Юности, как до сих пор по привычке называют второй по величине город региона. Но если про визиты в краевую столицу написано и рассказано много, то про посещение Комсомольска-на-Амуре известно гораздо меньше.
Корреспондент EastRussia отправился в Комсомольск-на-Амуре, чтобы встретиться с теми, кто 57 лет назад видел человека-легенду и общался с ним. Среди них — Леонид Воробьёв, числящий себя не просто очевидцем, но другом космонавта № 1.
Воробьев пришел!
Леонид Дмитриевич Воробьёв заходит в «полтинник» — так для краткости местные именуют Дом культуры авиастроителей — и с порога громогласно объявляет: «Воробьёв пришел! Принимай!». Всю свою сознательную жизнь он работал инженером-конструктором на авиационном заводе им. Ю.А. Гагарина, и, конечно же, его здесь все знают и помнят. Ещё и потому, что он — друг Гагарина.
В свои неполные 80 — юбилей в августе — Леонид Воробьёв ведет активный образ жизни: копает на даче грядки, водит «Тойоту Калдину», пишет стихи и постоянно общается с молодёжью.
Мы встречаемся с ним в библиотеке ДК, и он сразу же презентует свою книгу «Атланты Приамурья», добрая половина которой посвящена его знакомству с первым в мире космонавтом.
— Познакомился я с Гагариным в 1966 году на аэродроме Тушино. Я туда поехал, как организатор шлюпочного похода по маршруту Комсомольск-на-Амуре — Николаевск-на-Амуре, который был признан лучшим, и в качестве поощрения меня отправили в Москву на второй слёт делегатов по местам боевой и трудовой славы советского народа. Там нас и повезли на воздушный парад в Тушино.
— Вы молоко любите? — неожиданно спрашивает меня Воробьёв.
— Ну, так, в кофе добавляю, — немного растерянно отвечаю я.
— А я вот люблю. И тогда перед поездкой утром покушал, — рассказывает Леонид.
Я невольно улыбаюсь, вспоминая фразу из «Мимино» — «Вы почему кефир не кушаете? Не любите?».
— Так вот как скрутило меня после этого молока, — продолжает Воробьев. — А я возле комментаторской будки был, чтобы лучше слышать, что в небе и на поле происходит, она отделена была такими висячими канатами. Ну я на эти канаты присел, чтобы перетерпеть и на самолеты смотрю. А между мной и будкой четверо курсантов, «кэгэбэшники». Один жирдяй метр девяносто и сапоги 46 размера, а шея, как у курицы и кадык. Его подозвал Каманин — руководитель космонавтов — и говорит: «Это что?» И на меня показывает. «Убрать!» Тот и убрал: подошел, как мне пинка в задницу врезал! Я и пролетел метра три. Не больно, но обидно. Тут военный перепрыгивает через канаты: «Как вы смеете?! Это же делегат слёта! Я вас снимаю с поста!»
У Леонида Дмитриевича от воспоминаний загораются глаза.
— Это был Гагарин! Я на траве сижу, за живот держусь. Он меня поднимает, ведёт в комментаторскую будку, а там медсестра, наливает горькой жидкости. Дали еще таблетку. Поговорили с ним, он, расставаясь, руку протягивает: «До встречи в Комсомольске!»
Тогда, на память о таком знакомстве, Гагарин подарил ему свой значок ВЛКСМ, с которым летал в космос.
— У него был на винтике, он его открутил, мне дал. Я провожу пальцем: один луч облупленный, эмаль отлетела. Гагарин улыбнулся: «Ты знаешь, это в космосе я с ним был, об о что зацепился — не знаю. Скорее всего, в капсуле повредил».
Значок однажды Леонид дал своему старшему сыну, чтобы он его показал товарищам в школе №45. Но там не поверили, что у первого в мире космонавта мог быть такой облупленный значок ВЛКСМ.
— Завуч не поверил, спрашивает: на какой помойке ты его подобрал? — рассказывает Воробьев.
А куда он потом делся, Леонид Дмитриевич уже и не помнит.
К приезду первого космонавта в Комсомольске-на-Амуре готовились основательно: обустроили первый участок набережной, построили Дом молодёжи с мозаичным панно, который должен был открывать как раз Гагарин. Как водится, работы шли до последнего момента: в ночь перед открытием для клумб завезли свежую землю, разложили по газонам.
Краевед Иван Лаврентьев рассказывает, что Гагарин с делегацией должен был подойти к Дому молодёжи на теплоходе. Там собралась огромная толпа встречающих, а парохода все не было. Тогда на разведку отправили вертолет авиазавода, который разбрасывал над городом праздничные листовки, командир воздушного судна быстро обнаружил пароход и поспешил сообщить об этом собравшимся.
— Он не придумал ничего лучше, чем посадить вертолет прямо около Дома молодёжи! У народа все прически, вся одежда — в сторону, а грунт, который здесь укладывали накануне, тоже полетел в толпу. Этого пилота затем отстранили от полетов и хотели уволить, но через несколько дней Гагарин приехал на авиационный завод, и лётчики-испытатели попросили его «замолвить словечко». Он слово свое сдержал и вертолетчика не уволили, — рассказывает Иван Лаврентьев.
Вторая встреча Гагарина и Воробьёва произошла в том самом «полтиннике». Тогда Леонид был секретарём комсомольской организации политехнического техникума и горком поставил задачу: явиться в ДК по форме «белый верх, черный низ», отобрать восемь человек для организации дежурства, следить за порядком. И приставили к комсомольцам лейтенанта КГБ.
Пост Воробьёва находился на лестнице за сценой, туда после выступления вышел Гагарин, его окружила молодёжь, просили автографы.
— Он подписывает, а сам морщится, голову поднял, а я кричу ему «Юрий Алексеевич!». Он меня увидел, рукой помахал, узнал, а потом скривился. Я понял, лейтенанту из КГБ говорю: «Надо Гагарину помочь! На второй этаж в туалет подняться». Он: «С чего ты взял?». Я: «Он мне сам сказал», — вспоминает Леонид Воробьёв.
В туалете Гагарин пробыл минут семь. Оказывается, у него была рана на ноге и требовалась перевязка. Кстати, именно по этой причине даже по территории завода Юрий Алексеевич в Комсомольске-на-Амуре передвигался исключительно на машине.
— Гагарин потом ко мне подошел обнял, назвал: «Леонид! Ну, ты настоящий друг! Спасибо, выручил!». То есть Гагарин назвал меня другом, — продолжает Воробьёв.
Кстати, с автомобилем связан еще один курьёзный случай: Воробьёва отправили подогнать машину, которая возила Гагарина, к ДК, где заканчивалось выступление.
— Машины стояли поодаль, я ее сразу увидел, она с правительственным флажком была. Подхожу, к водителю, он такой важный сидит, курит... Спрашиваю: «Вы водитель Гагарина?». А он мне: «А не пошел бы ты …», — смеётся Воробьёв.
Потом этот водитель вез Гагарина с Воробьёвым в центр Комсомольска, где были еще встречи с горожанами. Руководители долго недоумевали: чем так приглянулся паренек знаменитому космонавту?
Водитель этот, кстати, на несколько часов уговорил Юрия Алексеевича поехать к нему в гости: он жил в частном доме и у него была баня. Известный факт, что Гагарин любил попарится: в Москве он был завсегдатаем «Усачёвских бань». Об этом знало и городское начальство, поэтому его ждали — в итоге напрасно — в общественной бане, что в микрорайоне Дземги — она и сейчас работает там, на улице Орехова. Там даже есть именной шкафчик Гагарина, а художник Александр Гусаров, который устроил в фойе бани свою выставку «Через тернии к звездам», написал портрет первого в мире космонавта. Говорит, споры возникли вокруг… носа Гагарина.
— Нос у него широкий. Мне знакомые говорят: надо уже. Я говорю: как уже? Вот, видите у него какой нос, как у негритёночка, красивенький. А улыбку я напоследок оставляю. Самое главное у него — улыбка, божественная! — рассказывает Александр Гусаров.
В преддверии Дня космонавтики в бане на Орехова собрались те, кто помнят визит Гагарина в город. За чашкой чаю и пирогом, тем самым, что любил Юрий Алексеевич, вспоминают свою молодость и июнь 67-го. Пирог приготовила местный кондитер Наталья Фефилова.
— Он по рецепту, как любил Гагарин: песочное тесто, прослойка с повидлом с ягодой кислой и что-то похожее на безе на основе киселя. Я в интернете нашла, — делится Наталья Фефилова
Тогда же, в июне 67-го, Юрию Алексеевичу Гагарину впервые было присвоено звание «Почетный житель Комсомольска-на-Амуре». Его именем названо Комсомольское-на-Амуре авиационно-производственное объедение, перед которым установлен памятник космонавту. Есть в городе улица Гагарина и парк отдыха его имени.