Жареным пахло на Дальневосточном научно-промысловом совете. Жареной рыбой. Еще не пойманной, но уже жареной, потому что таким накалом страстей отраслевой форум, пожалуй, еще никогда не сопровождался.

Во Владивостоке 14-15 апреля состоялось заседание Дальневосточного научно-промыслового совета. Мероприятие это ежегодное, но назвать его формальным заседанием и уж тем более – скучным – нельзя, ведь именно здесь рыбакам Дальнего Востока говорят: где и сколько рыбы они могут поймать, и что тоже немаловажно – какие орудия лова при этом можно использовать.

EastRussia

«Делить шкуру неубитого медведя» – читай непойманного лосося – начали еще задолго до ДВНПС: в СМИ развернулась информационная кампания: рыбаки, каждый в своем регионе, пытались склонить на свою сторону ЛПР (лицо, принимающее решение), ведь от этого зависит какие квоты им выделят, сколько рыбы они поймают, и скольких людей они обеспечат работой на период путины.

А делить, как всегда есть, что: текущий прогноз по добыче лосося в нынешнюю путину составляет 459 тыс. тонн. Больше за последние годы было только в 2018 и 2019 гг. Вылов горбуши официально прогнозируется на уровне 322 тыс. тонн, но возможна его плюсовая корректировка - еще порядка 50-70 тыс. тонн. Но вот кому, сколько и чем ловить дадут? Вот  в чем вопрос.

В Хабаровском крае, к примеру, в нижнем течении Амура и лимане – так называемой «низовке» – никак не могут поделить кету и горбушу, которая заходит на нерест в главную дальневосточную реку и ее притоки, в частности в Амгунь. Больше всего споров о том, какими мерами регулирования снижать промысловую нагрузку: запретом сетей, что больно ударит по предприятиям Ульчского и других «верхних» районов (то есть расположенных выше лимана по течению), или количеством «проходных» дней, а это бьет уже по предприятиям Николаевского района. Учитывая и без того низкий объем, а всеми видами ловли разрешено добыть не более 13 тысяч тонн, рыбаки Ульчского и Комсомольского районов Хабаровского края всерьез опасаются, что жители сел останутся без улова и, соответственно, без заработка. По их мнению, если сохранить условия, «как в прошлом году», то они окажутся в том же кризисе, что и 2020-м. Из-за малых подходов кеты они не смогли освоить квоты, наемные рыбаки остались без работы, а кроме того местные предприятия сократили свое участие в программе «Доступная рыба».


^{Заездок в Николаевском районе}
В путину 2020 года рыбаки Николаевского района Хабаровского края брали рыбу традиционным для местного промысла способом – с помощью «заездков» - специальных устройств, которыми фактически перегораживается часть реки, а всем, кто рыбачит выше по течению, в связи с запретом плавных сетей, оставались доступны лишь закидные невода, что рыбаки сравнили с «вылавливанием чаинки в кружке при помощи зубочистки». Рыбаки пытались вразумить тех самых ЛПР и даже написали проект программного документа под названием «Экономическая стратегия рыболовства в бассейне реки Амур», в котором попытались учесть интересы всех участников процесса.

Ещё накануне основного совещания промыслового совета жаркие дебаты развернулись на так называемых «рабочих группах», где рыбаки, работающие в одной промзоне или на одной реке, заранее договариваются – какие именно вопросы и позицию они будут озвучивать в ходе ДВНПС. В группе, которая занималась вопросами Амура, среди прочих предложений были и весьма кардинальные: к примеру, полностью закрыть любой промысел лосося на Амуре. Причем, на несколько лет. В итоге Хабаровский край занял противоположную позицию, согласно которой запрет сетей в 2021 году недопустим.

«Мы будем мощным регулятором по наделению объемов и прохождению лососей, чтобы нерестилища были заполнены. В 2021 году необходимо построить работу так, чтобы сохранить тихоокеанских лососей», - озвучил на ДВНПС позицию региона заместитель председателя правительства - министр сельского хозяйства, торговли, пищевой и перерабатывающей промышленности Хабаровского края Александр Шкурин.

Ранее в марте сенатор от Хабаровского края Сергей Безденежных вообще поставил вопрос о полном запрете «заездков»

«Туда попадает такой огромный объем рыбы, который промышленники не успевают обрабатывать. И кета, которая могла бы добраться до нерестилища, погибает», — пояснил Сергей Безденежных на заседании Совета Федерации.

Официальное решение по рыбалке на Амуре еще не принято, стратегию рыболовства в бассейне главной дальневосточной реки будут рассматривать отдельно еще в течение недели, и это уже стало главным сюрпризом и результатом ДВНПС.

«Это замечательно, что на первое место вышел социальный аспект. Дело в том, что изначальная стратегия промысла предусматривала запрет плавных сетей для рыбодобывающих предприятий, а без сетей предприятия Ульчского и других «верхних» районов не смогут освоить выделенные им объемы, а значит не смогут исполнить свои социальные обязательства», - поделился своим мнением участник заседания ДВНПС, председатель Ассоциации рыбодобывающих предприятий Ульчского и Комсомольского районов Хабаровского края Максим Бергеля.

Между тем, некоторые рыбопромышленники уже были вынуждены искать альтернативные пути заработка. Так, в некогда поселкообразующем рыболовецком колхозе «Память Ленина» из села Тыр, Ульчского района, Хабаровского края после нововведений 2020 года – а именно тогда им впервые запретили использовать сплавные сети, а предложили ловить рыбу при помощи закидных неводов – рыбаки решили заняться… животноводством. Завели небольшое стадо - две дойные коровы, 22 теленка, да два десятка баранов, которые уже дали потомство.


^{Ферма рыболовецкого предприятия в п. Тыр}

«Это безысходность! Куда людей девать? Сказать – иди, гуляй?! Куда он пойдет? Они же в браконьеры пойдут, других вариантов нет. Или уезжать, но те, кто мог, уже уехали. За последние 10 лет поселок потерял больше 50 % населения. И уезжают квалифицированные специалисты, которых потом очень сложно найти. Поэтому удерживаем их, платим зарплату, даже когда они не работают», - рассказал председатель РК «Память Ленина» Виктор Князькин.

Среди других неожиданных решений, принятых на нынешнем ДВНПС – значительное сокращение квот для сахалинских рыбаков. Прогнозируется, что этим летом они смогут поймать лишь 45 тыс. тонн «красной» рыбы: 33 тыс. тонн кеты, почти 10 тыс. тонн горбуши, 1400 тонн нерки и 450 тонн кижуча.

«Руководители многих прибрежных дальневосточных регионов долгое время недоумевали, что в прибрежной зоне Сахалина дают такие показатели по вылову лосося. «Стахановские» цифры приводили в ступор – все понимали, что рано или поздно такие показатели приведут к истреблению стада», - поделился с EastRussia своим мнением один из участников ДВНПС.

Что касается других дальневосточных регионов, то, к примеру, Камчатка, которая по праву считается «рыбной житницей России» (в 2021 году на Дальнем Востоке планируется добыть почти 460 тысяч тонн лосося, из них 359 тысяч тонн – на Камчатке), к ДВНПС подошла с другой проблемой: здесь за последние годы, благодаря программе инвестиционных квот, было построено пять заводов береговой обработки. Это ровно половина из всех, что появились недавно на Дальнем Востоке. Принцип простой: предприятия вкладываются в развитие инфраструктуры, как следствие: создание рабочих мест, увеличение налоговых поступлений и т.п., за что и получают увеличенные квоты. Такой механизм позволил за 10 лет удвоить объемы вылова, примерно на столько же увеличился и выпуск готовой продукции на полуострове. Но теперь эта программа предусматривает снижение выделяемых квот и в ближайшие 10 лет камчатские рыбопромышленники могут лишиться суммарно около полумиллиона тонн: 200 тыс. до 2026 года, и на втором этапе, который также рассчитан на пять лет - еще 300 тыс. тонн.

«Получается, тем, кто уже вложился в развитие, брал кредиты, отслеживал ситуацию на рынке, модифицировал производство под выпуск продукции глубокой переработки, фактически говорят: «Всем спасибо, молодцы! Но так как вы делали эту работу самостоятельно, а также в рамках первого этапа инвестквот, мы в любом случае перераспределим ресурс тем, кому он, по нашему мнению, нужнее», - рассказал в интервью журналу «Fishnews - Новости рыболовства»  председатель Ассоциации добытчиков лососей Камчатки Владимир Галицын.



Кроме того в этом году на главной нерестовой реке полуострова - Камчатке – впервые внедрят «амурский принцип»: из-за резкого сокращения стада лосося, заходящего в реку на нерест, здесь ввели РПУ – рыбопромысловые участки и «проходные дни».

Отдельный вопрос, который пришлось решать в ходе проведения ДВНПС, это минтаевая путина, в частности, и долгосрочная стратегия использования этого вида ВБР. Из-за того, что порты Китая, основного потребителя минтая и других ВБР, добытых российскими компаниями, не принимают отечественный улов, рыбопромышленники столкнулись с тем, что попросту не знают, куда девать минтай. Специалисты говорят о том, что весь вылов россияне съесть не могут. Другие эксперты утверждают, что съесть-то могут, но на Дальнем Востоке попросту нет нужного количества холодильного оборудования, поэтому 350 тысяч тонн российского минтая сейчас хранится в холодильниках Южной Кореи.

Учитывая сложившуюся ситуацию, в Росрыболовстве заявили, что программа выделения инвестиционных квот будет продолжена, что позволит за несколько лет нарастить холодильные мощности и развить другую необходимую инфраструктуру.

«Принято решение, что инвестиционные квоты будут. На Дальнем Востоке 20% инвестиционных квот будет распределено начиная с 2023 года. А для перерабатывающих заводов, возможно, даже и с 2022 года», - заявил глава Росрыболовства Илья Шестаков.

Впрочем, цифры предстоящей путины могут быть пересмотрены по любому дальневосточному региону: «наука» будет следить за подходами рыбы и при необходимости корректировать квоты. Причем, делать это впервые предлагается в формате заседаний по видеоконференцсвязи.