«Главным инвестором на Дальнем Востоке должно быть государство» 17.10.2019 11:04

Председатель комитета Госдумы Николай Харитонов – об эффективности мер поддержки для ДФО

Президент России Владимир Путин поручил правительству доработать проект национальной программы развития Дальнего Востока. Особое внимание чиновники должны уделить целям и задачам развития ДФО, чтобы темпы экономического роста макрорегиона в полтора раза превышали среднероссийское значение. О нацпрограмме, мерах поддержки Дальнего Востока и их эффективности EastRussia рассказал председатель комитета по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Востока Госдумы Николай Харитонов.

– Николай Михайлович, за последние пять лет законодатели приняли более 39 новых федеральных законов и более 170 нормативно-правовых актов для развития регионов ДФО. На ваш взгляд, насколько эффективно используется эта законодательная база?

– В 2013 году Президентом России Владимиром Путиным определен подъем Дальнего Востока как национальный приоритет на весь XXI век. И наш комитет с профильным министерством всегда были едины во мнении, что задачи, которые стоят перед нами в этой связи – беспрецедентные по масштабам и требуют неординарных решений. Количество принятых федеральных законов уже «перевалило» за 40, а нормативных актов правительства к настоящему сейчас более 200. Вы совершенно справедливо относите к ключевым законы о территориях опережающего развития и о свободных портах. К настоящему времени создано 20 территорий опережающего развития и пять свободных портов. Реализуется 1 800 новых инвестиционных проектов, предполагается создать 145 тыс. новых рабочих мест. И потому мы уделяем особое внимание анализу правоприменительной практики этих законов. Они уже дали определенный импульс.

Наш комитет совместно с Научно-исследовательским финансовым институтом Минфина России провел специальное исследование. Его результаты я представил в рамках одной из сессий Восточного экономического форума. Был проведен обобщенный анализ, а также опрос резидентов ТОР и свободных портов. Опрошено более 250 респондентов. Оказалось, что за последние два года доходы резидентов ТОР выросли с 15,5 млрд рублей до 70 млрд рублей, а свободного порта – с двух млрд рублей до 24,6 млрд рублей. Реализовано более 80 проектов с объемом инвестиций 100 млрд рублей, создано около десяти тыс. рабочих мест.

Ожидается увеличение общего объема налоговых и неналоговых поступлений в бюджет в большинстве ТОР и свободных портов. В 2018 году на территориях ТОР и свободных портов увеличилась производительность труда. То есть это реальная работа на местах.


– По проекту нацпрограммы развития ДФО макрорегиону потребуется до 2025 года 11,5 трлн вложений, большая часть из которых – это частные инвестиции. Чем можно привлечь такие деньги в дальневосточные регионы, учитывая, что самые крупные инвестиции пока делают госкомпании?

– В Дальний Восток частными инвесторами уже фактически вложено свыше 612 млрд рублей, ведено 242 новых предприятия, создано 39 тыс. рабочих мест. Промышленное производство на Дальнем Востоке выросло на 22,9%. При этом стоить напомнить, что в 2013 году доля прямых иностранных инвестиций ДФО в общероссийском измерении составляла всего лишь 2%. За 2014-2018 год сюда пришло уже 32 млрд долларов США. Это более 30% общероссийского объема. С учетом этого, считаю, что мы вправе рассчитывать на ощутимое развитие этой территории уже в среднесрочной перспективе.

Цифра, которую вы назвали – очень амбициозная. Но она продиктована необходимостью решения поставленной президентом задачи доведения показателей социального развития на Дальнем Востоке до уровня, превышающего среднероссийский.

Национальную программу по Дальнему Востоку нужно честно посчитать. Сколько она стоит? Затем нужно определиться какая часть расходов будет покрываться за счет федерального бюджета, какая – регионального и соответственно – какова будет доля внебюджетных расходов. При этом необходимо минимизировать риски непривлечения таких средств. В ближайшее время мы ожидаем внесения в Государственную Думу правительственного законопроекта о защите инвестиций, который, хочется верить, послужит дополнительным импульсом для привлечения частных инвестиций на Дальний Восток.

Вместе с тем, я неоднократно на различных площадках заявлял, что, несмотря на очевидные успехи новых механизмов в привлечении инвестиций, главным инвестором на Дальнем Востоке должно быть все-таки государство. Неслучайно мы в постановлении правительства предусмотрели возможность софинансирования инвестпроектов на Дальнем Востоке из федерального бюджета в размере 99% для проектов, имеющих общегосударственное значение. Ни для кого не секрет, что у нас и сегодня имеются изолированные в транспортном, энергетическом, коммуникационном отношении территории.

И всегда возникает один вопрос, инвесторы готовы вкладывать непосредственно в промышленное предприятие, но туда нужно вести железную дорогу, газопроводы, электросети и так далее. Кто это будет делать? Когда речь идет о проектах, которые проходят через уже заселенные территории или с понятными перспективами – это одно дело, а есть проекты в отдаленных уголках, где инфраструктуру нужно построить одному конкретному предприятию, через тундру или тайгу. Но это не значит, что через 50 лет этот эффект мы не увидим.

Инфраструктура окупается за счет результатов экономического роста, за счет бюджетных эффектов от экономического роста. В любом случае государству нужно заниматься инфраструктурой – это основная его ответственность. Поддерживать инфраструктуру, потому что неизбежно за инфраструктурой придут люди, производства, инвестиции.

Сейчас в Госдуме проходит обсуждение проекта закона о федеральном бюджете на 2020-2022 годы, наш комитет обратил внимание, что представленный законопроект и сопроводительные материалы к нему не содержат информации о реализации национальной программы развития Дальнего Востока до 2025 года и на перспективу до 2035 года. Но эта программа ведь дополняет меры, которые заложены в национальных проектах в части развития Дальнего Востока, и соответственно предполагает дополнительный объем финансирования. Над этим, так же как и над дальнейшей приоритизацией государственных программ, необходимо работать дальше. По мнению комитета, «дальневосточные разделы» считаются соответствующими цели опережающего развития ДФО только в случае наличия в них показателей, значения которых выше среднероссийского уровня, а также если обеспечен необходимый уровень финансирования для их достижения. Вместе с тем, к настоящему времени данная задача в большинстве государственных программ, к сожалению, не решена.


– Перед Дальним Востоком поставили цель – достичь темпов экономического роста на 6% в год, как у ведущих развивающихся экономик стран АТР. Как считаете, реально ли достичь таких показателей?

– По многим экономическим сферам этот показатель на Дальнем Востоке не только можно, но и нужно ежегодно перевыполнять. Нельзя забывать про эффект низкой базы. Эти цифры – не самоцель. Экономический рост в конечном итоге должен обеспечить комфортные условия для проживания «сегодняшних» и «завтрашних» дальневосточников.

Ежегодно в рамках Восточного экономического форума ставится вопрос обеспеченности Дальнего Востока продуктами питания собственного производства. В 2017 году мы говорили, что российский Дальний Восток сможет обеспечить себя продуктами питания уже через пять лет. Этот тезис мы повторили через год. Вместе с тем в 2017 году Дальний Восток продемонстрировал рост сельскохозяйственного производства порядка 8%, а в следующем году, к сожалению, мы этот рост повторить не смогли – снижение на 2% по отношению к 2017 году. За первое полугодие 2019 года на Дальнем Востоке выросли посевные площади по зерну и зернобобовым культурам почти на 7%, но немного сократились объемы по картофелю и овощам – на 0,4%.

Потому считаю, что прежде всего обеспечение Дальнего Востока собственными продуктами питания – стратегическая составляющая национальной задачи подъема Дальнего Востока. Как говорится: «Будет хлеб – будет и песня».


– Одна из самых больших проблем дальневосточных регионов – сокращение населения. В ближайшее время запланированные инвестпроекты создадут 130 тыс. новых рабочих мест и столкнутся с острой нехваткой квалифицированных кадров. Какие, по вашему мнению, шаги нужно предпринять, чтобы решить эту проблему?

– Нельзя сказать, что проблема оттока населения с Дальнего Востока замалчивается или игнорируется, но также очевидно, что промежуточные успехи в привлечении инвестиций пока не стали решающим фактором для притока на Дальний Восток главной инвестиции – людей. Связано это, прежде всего с тем, что сегодня российский Дальний Восток, к сожалению, отличается низким уровнем социального обустройства.

Да, отток населения с Дальнего Востока продолжается. При этом детей в возрасте 5-15 лет здесь почти в два раза меньше, чем молодежи 20-29 лет. ДФО потерял имевшиеся ранее преимущества в области доходов населения. В 1995 году среднедушевые номинальные денежные доходы населения на Дальнем Востоке превышали среднероссийский уровень почти на 24%, а в 2018 году это превышение сократилось до 10%.

Не хватает мест в дошкольных учреждениях. На одну тыс. детей приходится 667 мест в детских садах. На Камчатке в очереди 1,5 тыс. ребятишек. Почти 20% детей во Владивостоке учится во вторую смену, при этом в некоторых классах по 40 учеников. Эту удручающую статистику можно продолжать, но нельзя говорить, что все безнадежно. Созданные и планируемые рабочие места – это безусловный дополнительный стимул. С прошлого года запущена специальная программа социального обустройства новых центров экономического роста на Дальнем Востоке. Строится и модернизируется более 700 социальных объектов.

Убежден, что и в рамках новой национальной программы по Дальнему Востоку мы будем ставить и решать амбициозные задачи. Одним из ключевых вопросов будет именно социальная повестка. Мы глубоко убеждены, что для привлечения людей, молодых и инициативных кадров на Дальний Восток в первую очередь государство должно выполнить все свои обязательства перед живущими там сегодня.


– В одном из интервью вы сказали, что 2018 году на Дальнем Востоке построили в два раза меньше жилья в расчете на одну тыс. человек, чем в целом по России. При этом доля аварийного и ветхого жилья превышает средние показатели почти в три раза. Как можно изменить эту ситуацию?

– Да, действительно это так. Мы в комитете ежегодно проводим серию заседаний, где рассматриваем решение задачи опережающего развития Дальнего Востока в госпрограммах, а теперь и в нацпроектах. И по своему опыту хочу сказать, что вопросы жилья – одни из наиболее чувствительных и острых. Большая часть комитета представлена депутатами от дальневосточных и северных территорий. Кроме этого, мы провели выездные мероприятия в большинстве субъектов Дальнего Востока и не понаслышке знаем эти проблемы.

Если брать ЖКХ, то на сегодня основной механизм привлечения частных средств в данную сферу – это концессии. Но они показывают свою эффективность на территориях, если там хорошая тарифная база и инвестиционный потенциал. Для большого количества городов и сельских поселений Дальнего Востока он неприменим. Нужно думать о дополнительной мотивации и механизмах компенсации. Я, например, предложил рассмотреть варианты освобождения от оплаты НДС отдельных ресурсоснабжающих организаций Дальнего Востока, которые работают на основании концессионных соглашений. Это не повлечет значительный объем выпадающих доходов, о которых так беспокоятся Минфин России и Минэкономразвития России.

Совсем недавно у нас в Государственной Думе состоялся правительственный час с участием Виталия Мутко. Мы обстоятельно обсуждали проблемы «точечной» застройки. Нужно расширять практику комплексного развития территорий, соответствующий стандарт уже сейчас реализуется во Владивостоке и Свободном. В федеральном бюджете заложено софинансирование проектов по развитию территорий в границах населенных пунктов. На период 2019-2024 годов – 183,7 млрд рублей.

Также прорабатываются изменения в законодательство, которые позволят поддержать за счет средств федерального бюджета инвесторов, реализующих проекты развития застроенных территорий. Можно также обратить внимание на сложившуюся практику «инициативного бюджетирования» в регионах Дальнего Востока. Например, Якутия по результатам специального международного конкурса в Барселоне вошла в пятерку лучших практик по данному вопросу. Им удалось добиться софинасирования проектов в объеме 37% со стороны населения, бизнес-структур и муниципальных органов власти. Это хороший результат. Но нужно сделать так, чтобы ответственность по благоустройству территорий не перекладывалась на плечи граждан.


– Вы от лица КПРФ внесли на рассмотрение в Госдуму законопроект о снижении возраста выхода на пенсию по старости дальневосточникам, проживающим в районах Крайнего Севера и приравненным к ним местностях. Как сейчас обстоят дела с этим законопроектом?

– Это инициатива оказалась достаточно резонансной, но была внесена не для медиаэффекта. В составе авторов законопроекта есть также наш коллега по комитету из фракции ЛДПР – Андрей Кузьмин. Я глубоко убежден, что примененные общие подходы по повышению пенсионного возраста в России не подходят для Дальнего Востока. Основным обоснованием повышения пенсионного возраста были статистические данные об увеличении продолжительности жизни граждан: за 2016 год она составила 68,6 лет, в том числе у мужчин – 63,5. На Дальнем Востоке цифры совсем другие. Например, в Еврейской автономной области возраст составляет 65,8 и 59,98 лет, на Чукотке – 64,4 и 59,7 лет.

На Дальнем Востоке доля населения с доходами ниже прожиточного минимума высока. Уровень реальной зарплаты ниже среднероссийского, при этом прожиточный минимум пенсионеров выше среднероссийского уровня, а покупательная способность значительно ниже: на Чукотке и Камчатке – на 20%, в Якутии – на 17%.

На законопроект поступило отрицательное заключение правительства, что существенно осложняет его прохождение в Госдуме. Но даже в случае отклонения законопроекта, я думаю, мы так или иначе вернемся к этому вопросу. Как мы вернулись в этом году к вопросу о двухпроцентной ипотеке для Дальнего Востока, о необходимости которой мы заявляли еще в 2017 году.


– Как считаете, можно ли в ближайшее время создать на Дальнем Востоке условия, чтобы молодежь с удовольствием хотела жить и работать в макрорегионе?

– Согласно социологическим исследованиям молодежи, проводимым на территории северных и дальневосточных регионов, существуют четыре основных проблемных зоны: самореализация молодежи, трудоустройство, представление о будущем региона и жизни в нем. Наш комитет убежден, что особая роль в решении масштабных государственных задач на Дальнем Востоке принадлежит именно молодежи.

Проблему нехватки молодых кадров мы ощутили практически в каждой своей поездке на Дальний Восток. В 2017 году в рамках III Восточного экономического форума была реализована инициатива комитета о проведении молодежной площадки в рамках форума. К настоящему времени уже можно с уверенностью сказать, что эта площадка зарекомендовала себя как востребованное и эффективное мероприятие. В рамках юбилейного V форума мы провели специальную встречу с молодежью Дальнего Востока.

По состоянию на 1 января 2019 года численность населения в возрасте до 35 лет на Дальнем Востоке составила 3,8 млн человек. На Дальнем Востоке функционируют 35 образовательных организаций высшего образования и 44 филиала вузов. Численность студентов в ДФО – около 153 тыс. человек.

В рамках прошедшего форума мы также договорились об участии дальневосточной молодежи на запланированных нами в ноябре парламентских слушаниях по законодательному обеспечению развития Дальнего Востока. Мы также пригласили ребят присутствовать на «правительственном часе» в Государственной Думе с участием министра по развитию Дальнего Востока и Арктики Александра Козлова в декабре.

Стоит отметить, что на нашей площадке присутствовали не только молодые парламентарии и представители молодежных организаций, но и молодые предприниматели, которые уже имеют к настоящему времени конкретные практические наработки и готовы внести свой посильный вклад в развитие Дальнего Востока. Нужно для начала помочь им самореализоваться. Мы услышали от молодежи много конструктивных и дельных идей, будем работать дальше.


– В вашем комитете была создана рабочая группа по разработке законопроекта о социально-экономическом развитии Арктической зоны. Как идет работа над ним и будет ли он как-то пересекаться с программой по развитию Арктики, которую готовит Минвостокразвития?

– Очень большой и важный вопрос. Следует начать с того, что поручение правительству разработать комплексный закон о развитии Арктической зоны неоднократно откладывался, затем был предложен подход по формированию так называемых «опорных зон», который тоже не устоял. Сейчас мы ждем внесение пакета законопроектов по специальным мерам господдержки инвестиционной деятельности в Арктической зоне. Но перед нами стоят масштабные задачи развития экономики и социальной сферы Арктической зоны. Климатические условия, отсутствие инфраструктуры создают существенные препятствия для развития этой территории, ключевые проблемы Арктики решаются слишком медленно и неэффективно. Сейчас, обсуждая законопроект о бюджете, мы отметили и низкий уровень исполнения, и низкий уровень финансирования госпрограммы по Арктике.

Наш Комитет неоднократно отмечал, что потребность арктических регионов России в системном законе никуда не делась. Нам нужен базовый закон, в котором бы учитывалась специфика Арктической зоны и предусматривались механизмы комплексного развития. Есть еще ведь много смежных вопросов такого развития. Это тарифное и таможенное   регулирование, земельно-имущественные отношения, градостроительство, природоохранная и экологическая деятельность, и наконец, развитие малого и среднего предпринимательства. Я думаю, что никакой конкуренции не будет. Мы совместно с профильным министерством, другими заинтересованными органами власти, как федеральной, так и региональной, попробуем разработать и принять действительно необходимые законодательные механизмы устойчивого, поступательного и, самое главное, комплексного развития Арктической зоны.
Беседовала Ольга Меркулова Теги: