Место «новых горожан» 23.04.2018 03:58

Эскиз портрета «понаприехавших» хабаровчан

На фоне не особенно радующей демографической динамики в регионе, о жизненной необходимости которого для развития России сказали уже все, существуют островки стабильности и уверенности: административная столица – Хабаровск и предполагаемая экономическая столица – Владивосток. И если рост населения Владивостока не велик (основной рост приходился на 2010-2014 годы), то Хабаровск с 2011 года, судя по данным региональной статистики, демонстрирует стабильный прирост в 0,3% в год. Не много, но для Дальнего Востока с его вечным движением от «уезжают» к «бегут» - это вполне оптимистично. С грустных 578 тысяч жителей город вырос до 618 тысяч человек. Растет и население Хабаровского пригородного района. Незначительно, но растет.

Правда, рост происходит, в основном, не за счет естественного прироста (превышения рождаемости над смертностью), а за счет миграции. Миграция вносит в 6 раз больший вклад в положительную динамику, чем роддома города. Но сам факт превышения рождаемости над смертностью не может не радовать. Ведь еще совсем недавно картина была совсем иной. И все же основой роста населения, как Хабаровска, так и Владивостока, остается миграционный приток.

Однако, стоит осознать, точнее, подчеркнуть вполне очевидной обстоятельство – рост населения в городе не означает отсутствия оттока. Речь идет о том, что приток превышает его. Иными словами, «старые» хабаровчане уезжают, как и все дальневосточники. Уезжают они столь стремительно, что это сказывается на стоимости жилья, особенно на его аренде, которая за 2017 год снизилась на 20%. По экспертным оценкам, речь идет о 2-3 тысячах человек в год. Им на смену приезжают другие люди. И людей этих, по крайней мере, в Хабаровске и Владивостоке, больше, чем отъезжающих. Кто они? Откуда? Как их прибытие сказывается на жизни города? Может быть, заработали механизмы привлечения населения, о которых рассказывает Минвостокразвития? Тогда почему только здесь? Попробуем разобраться.

Конечно, самыми видимыми и обсуждаемыми новыми хабаровчанами являются выходцы из Средней Азии.  Только с этим регионом мира у Дальнего Востока России положительное сальдо миграции. В период тучных «нулевых» годов они достаточно регулярно навещали регион, в том числе и Хабаровск. Кто-то, совсем не многие, здесь задержались, остались, включились в местную жизнь. Это оказалось тем проще, что в 30-е – 60-е годы территория Дальнего Востока заселялась всей страной СССР. Соответственно, среди переселенцев было немало выходцев из республик (сегодня – стран) Средней Азии и Закавказья. В отличие от ситуации в европейской части страны и, главным образом, столичных городов, они были не «понаехали тут», а самые что ни на есть местные. Зачастую гораздо более «местные», чем приехавшие в конце 80-х годов по распределению выпускники центральных вузов. При этом, каждый из них оставался уроженцем своего аула или кишлака, членом далекого сообщества. Вполне понятно, что прибывший в регион выходец из того же сообщества мог рассчитывать и рассчитывал на помощь земляка.

Поскольку демографический взрыв в странах Средней Азии, разорвавший социальную структуру еще в 70-е годы, как и процесс засоления почв неуемной погоней за «белым золотом» в регионе продолжается, все новые группы людей оказываются вытолкнуты из родного кишлака или городка. Многие продолжают жить на два дома. Некоторые становятся хабаровчанами. Впрочем, статистика считает и первых, и вторых жителями города.

Люди это разные. Но большая часть – представители массовых рабочих профессий.  Немногие встраиваются в  бизнес-структуры к родственникам или землякам. Это мини-гостиницы, общепит, мелкооптовая торговля. Значительная группа прибыла работать на стройки. Но стройки постепенно сворачиваются. Бывшие строители создают бригады ремонтников, предлагают свои услуги дачным и садово-огородным товариществам и другим владельцам пригородной недвижимости. Последнее время массовой профессией среди новых хабаровчан из стран Средней Азии становится профессия водителя коммерческого автобуса.

Как правило, эта группа новых горожан общается с сообществом себе подобных. Свои здесь места встреч, традиции проведения свободного времени. Это естественно. Совсем недавно эти люди жили по совсем иным правилам. Интеграция происходит медленно и не всегда успешно. Ведь и «старые» хабаровчане не спешат распахивать объятия вновь прибывшим. Придирок и откровенного вымогательства, как показывает интервьюирование недавних переселенцев, тоже хватает. Но выходцы из стран Средней Азии, хоть и заметнее других, отнюдь не составляют основную массу новых горожан. Эти переселенцы составляют только 10-12% новых горожан. Кто же остальные? Неужели счастливые обладатели дальневосточного гектара, переехавшие из знойной и перенаселенной Кубани? Похоже, что не они.

Понять это просто. Стоит лишь посмотреть на динамику численности большей части городов и поселков региона. Николаевск-на-Амуре за последние годы потерял три тысячи человек. В Ванино, где в «пике» проживало более 21000 человек, сегодня живет чуть более 15 тысяч. Та же картина и в других городах. Даже в «городе президентского внимания» Комсомольске-на-Амуре за последнее десятилетие население сократилось более, чем на 25 тысяч жителей. И процесс оттока продолжается.

Наиболее состоятельные или наиболее отчаянные люди едут сразу «на запад». Отбывают они из региона в традиционные для дальневосточников столицы или юг России. Кто-то уезжает на юг – в Китай, в Южную Корею, в Таиланд. Но для многих и многих такой шаг невозможен. Не хватает средств. Не хочется рвать отношения со своим кругом. Боязно уезжать из привычного климата. Да, мало ли что. Такие люди и направляют свои стопы во Владивосток или Хабаровск. Выбор между крупнейшими городами региона зависит от случайных обстоятельств: наличие знакомых, сфера деятельности, стоимость переезда и многое другое.  Важно то, что региональные столицы все более становятся центрами притяжения населения в регионе.

Здесь сосредоточены основные медицинские учреждения, где можно получить квалифицированную помощь. Здесь выше зарплаты, больше денег, а значит, больше рабочих мест. В Хабаровске и Владивостоке находятся основные государственные структуры регионального и федерального уровня, которые еще недавно были весьма желаемым местом трудоустройства. Больше здесь и средств массовой информации, больше театров, кинотеатров, баров, кафе. Да, всего больше. Потому и съезжаются сюда люди из окраин ДФО, предопределяя рост населения этих городов, замещая с избытком собой выбывающих «старых горожан».  Важно, что здесь больше вузов и ссузов. Приехавшие с периферии студенты, отнюдь не жаждут возвращаться домой после окончания учебы. Напротив, годы обучения они используют главным образом для того, чтобы «зацепиться за город», найти работу, жилье, поддержку.

Плохо ли это? Наверное, нет. Этот процесс, с небольшими вариациями идет сегодня по всей стране. Города вытягивают деревню, крупные города стягивают населения со всего субъекта федерации, а то и с макрорегиона. Столиц манящие огни ощущаются даже на другом конце страны. Все понятно. Переезд в более крупный город, по существу, выступает формой преодоления географического неравенства. Пусть не самим мигрантам, но их детям будет житься лучше, ярче, интереснее и богаче.

Проблем здесь несколько. Первая – психологическая. Чем сильнее различия между «старыми» и «новыми» горожанами, тем выше уровень социального напряжения. Это мы уже видим в столицах, в городах юга России. На Дальнем Востоке ситуация не столь острая. Регион всегда заселяли мигранты, различающиеся и уровнем культуры и традициями. Потому здесь сложился особый тип социальной общности, который я в свое время обозначил как «проточную культуру», способ коммуникации, позволяющий организовать совместную деятельность, нивелирующую культурные различия. Да и различия местных и пришлых из региональной периферии не столь велики. Потому можно считать первую проблему не столь острой.

Более острая проблема связана с тем, что уезжают, как правило, молодые, активные, профессионально успешные люди, лишь потом «вызывая» к себе родителей. Зато на смену им приходят горожане более низкой квалификации, с меньшим уровнем амбиций, более низким культурным уровнем. До какого-то предела, рассчитать который было бы отдельной интересной задачей, город перемалывает приезжающих. Они через несколько лет усваивают городские формы общения, поведения, как-то встраиваются в профессиональную структуру. Снижение общего уровня городской жизни идет медленно и незаметно. Но вот предел пройден. И на месте города с его кипучей культурной и хозяйственной жизнью появляются медлительные «сельские» общины случайно оказавшиеся на одном пространственном пятачке, сохранившем имя прежнего города. В таких городах развитие возможно. Но только из под палки. Медленные они очень.

И, наконец, третья проблема – ресурсы периферии не безграничны. Концепция – «бабы еще нарожают» – сегодня, увы, перестает работать. В результате регион в течение не особенно долгого времени стянется до двух городских агломераций с зияющей пустотой вокруг них. Возможно, что с экономической точки зрения это не самый плохой вариант. Вахтовый метод освоения труднодоступных территорий во многих случаях оправдывает себя. Он оказывается много более эффективным, чем ресурсоемкое обживание суровых просторов. Но для человека, который прожил здесь всю или большую часть жизни, этот вариант вызывает инстинктивный протест. Не из каких-либо рациональных соображений. Просто за державу обидно.   Леонид Бляхер Теги: