Сергей Алавердов подхватывает рамки из улья и ставит в роторный станок. Чтобы распечатать соты многие пасечники всё ещё используют нож, но здесь процесс автоматизирован. Это ускоряет откачку в несколько раз, говорит Сергей. Ножи ротора срезают восковые крышечки, которыми пчёлы запечатывают соты, забрус падает в подставленный лоток. Распечатанные соты ставят в медогонку. Она у Алавердовых тоже автоматическая.

— В медогонке мёд откачивается с помощью центробежной силы, — поясняет пасечник Сергей Алавердов. — Вообще современное оборудование помогает очень. Раньше только на распечатку нужно было 1-2 человека, да у нас было 2 медогонки ручные на 4 рамки каждая, мы всех детей привлекали к работе. Сейчас я и один могу приехать, мёд откачать. Хотя, когда мы все вместе, у нас работа веселее идёт, дело спорится.

Медогонка с автоматизированной откачкой. фото: пресс-служба министерства сельского хозяйства Хабаровского края

Семья у Алавердовых большая – Сергей, его жена Мария, и трое детей. Средний Макар помогает отцу, следит за медогонкой, младший, Захар, наващивает рамки. Процесс не сложный, но очень ответственный.

— Я беру рамку, на ней уже натянута проволока, — объясняет процесс Захар. — И при помощи электрического наващивателя как бы приклеиваю, припаиваю вощину к проволоке. Ячейки вощины – это пятиугольник, уже как бы образец для пчёл, как строить соты, и я им пример подаю и облегчаю процесс.

Рамки Алавердовы изготавливали всю зиму. Сейчас гордятся своим сотохранилищем. То, что начиналось как хобби отца семейства, стало прибыльным бизнесом. В прошлом году получили грант «Агростартап», взяли дальневосточный гектар в селе Полётное района имени Лазо. На без малого 2 миллиона рублей закупили оборудование, необходимые для работы материалы, разработали свой бренд, под которым сейчас и реализуют продукцию через интернет.

— Начинали мы с социального контракта. Потом нам понравилось получать сразу большие суммы, это дает большой толчок развитию дела, позволяет продумать и систематизировать работу, поэтому вышли на грант, — говорит Мария Алавердова. — Мы кроме того увеличили количество пчелосемей, теперь у нас их порядка 100.

— Потянуло к земле, вот и всё, — отшучивается Сергей. — У меня дед пчёлами занимался, но как-то было не очень интересно, а потом несколько лет назад к нам на участок залетел рой пчел. Я решил, что это знак, и понеслось. Пчелы – они же ведь живут по таким же законам, это такое же государство, как и люди. Очень интересно разбираться, и когда ты уже начинаешь понимать пчел, и многие процессы, которые в нашей стране происходят, тоже начинают быть понятными. Пчелы не все на одно лицо, есть разные породы. Вот у наших, например, смена матки происходит через роевое состояние. Взять, например, европейские породы – там идет тихая смена матки. Есть кавказские породы - там может быть две матки в семье, что в русских породах не приемлемо. Мне важно ещё не просто пчёл изучать, зарабатывать и семью обеспечивать, мне интересна апитерапия, продуты пчеловодства, развивать это направление, чтобы они помогали людям жить дольше и меньше болеть. А еще я хочу, чтобы нашим детям что-то осталось после нас. Поэтому мы по периметру нашего гектара посадили этой весной 70 лип. Прижились пока не все, но мы хотим довести их число до 100. Чтобы лет через 20-30 наши дети могли получать чистый и полезный липовый мёд.

Усилия молодых пчеловодов уже заметили на федеральном уровне – в этом году семья Алавердовых стала победителями всероссийского конкурса, который проводил Союз промышленных пчеловодов России.    

 Министр сельского хозяйства Хабаровского края Павел Сторожук вручает награду Марии и Сергею Алавердовым. фото ТГ-канал «Павел Сторожук»  

У Сергея Суровцева пасека тоже на дальневосточном гектаре. В 2016 году вместе с семьёй взяли 3 гектара в районе села Кругликово. Бывший военный говорит, что долго думал, чем будет заниматься на пенсии. Многодетный отец воспитывает 4-х детей, и Сергей рассудил, что вырастить их в атмосфере любви к природе, заботе о ней, помощи людям можно с помощью пчеловодства.

— Мед уже не брызжет, хороший мёд пошёл, — говорит Сергей Суровцев. — Знаете, как получается качественный мёд? Пчела приносит каплю нектара, закладывает в нижнюю часть рамки своего домика, внутриульевая пчела, молодая, которая еще за медом не летает, он заглатывает эту капельку нектара, там происходит смешение с ее ферментом, слюной пчелиной, и потом поднимает эту капельку чуть выше. Следующая пчела еще повторяет этот процесс. Чем больше таких циклов произошло, такой обработки меда, тем более ценным он является. Поэтому чем более многочисленная семья в улье, тем более качественный мёд получается. Видите, пчёлы на рамке ковром располагаются? Они в настоящий момент создают микроклимат для меда, им нужно выполнить задание. Они должны мед подсушить - убрать из него лишнюю влагу, подготовить его к запечатке. Пока еще мёда мало, они должны его складывать, складывать.

Сергей Суровцев. фото: Ольга Власова

Начинал Суровцев с 8 ульев, сейчас на пасеке живёт уже порядка 100 пчелосемей. Но увеличивать поголовье пчеловод пока не планирует, говорит, что делать это дело единственным бизнесом можно, если налажен сбыт.

— Пчеловодство, как любое другое направление сельского хозяйства – рискованное предприятие, — говорит Сергей Суровцев. — Пчелы, как и люди, болеют, природа время от времени отдыхает и выделяет меньше меда. К примеру, в прошлом году мы собрали около 4 тонн липового меда, а в этом году такого количества нет. Это связано с тем, что 2 липы из трёх не набрали необходимого количества соцветий, следовательно, выделяли меньше нектара. Такое в природе существует, липа раз в 4 года отдыхает, это не правило, но такое наблюдают. В этом году я остался здесь, на пасеке, не стал кочевать, решил изучить потенциал этого места с точки зрения производства меда. Местами очень удивляюсь, потому что если говорить о первой половине лета, то меда немного. Дожди, разнотравье, липа, иван-чай, другие растения дали в состав меда свою составляющую, но вот уже около недели неплохие приносы, они радуют, это позволяет спрогнозировать примерно такой же объем меда, как в прошлом году, еще 2-3 тонны я смогу добрать, наверное, если дожди не зарядят. Но погода это одно, а второе – медведи. У нас тут повадился ходить один, у меня несколько ульев разорил, оборудование поломал, у соседей тоже. Я убытков уже на 100 тысяч насчитал. Сообщил в министерство сельского хозяйства, те пообещали какие-то меры предпринять. Я не могу в него стрелять – по закону не положено. Натянул по периметру проволоку, пустил слабый ток, простыни белые развесил - он их боится, музыку громкую включаю – дискотеку ему устраиваю. Приходится тут жить, своё хозяйство караулить.

Еще одна проблема, с которой периодически сталкиваются пчеловоды всех регионов России – это мор пчёл из-за опрыскивания лесов и полей от вредителей. В 2021 году в 5 районах Башкортостана объявили режим ЧС из-за того, что в регионе провели санитарную обработку лесов от непарного шелкопряда. В результате правительство республики компенсировало 61 хозяйству почти 17 миллионов рублей убытков. В этом году в Аургазинском районе Башкирии произошла массовая гибель пчёл из-за опрыскивания полей пестицидами. Хозяйства и фермеры должны предупреждать пчеловодов о готовящейся обработке, но когда и за сколько дней – вопрос до некоторого времени был открытый. 20 июня

были приняты поправки в статью 15.2 Федерального закона «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами» и статью 16 Федерального закона “О пчеловодстве в Российской Федерации».  Теперь СМИ будут оповещать население не ранее чем за десять дней и не позднее, чем за пять дней до обработки территории ядохимикатами. В первую очередь это коснется тех, кто проживает на расстоянии до семи километров от границ земель, на которых запланировано применение ядопрепаратов. Закон вступит в силу 1 марта 2024 года.

Чтобы работать успешно, догнать и перегнать Приморье, пчеловоды которого в прошлом году собрали больше 6 тысяч тонн мёда, против неполных 500, нужно популяризировать мёд на правительственном уровне, уверены пчеловоды Хабаровского края. Раньше все знали – заболел – выпей чая с мёдом, прополощи горло настойкой прополиса, разжуй кусочек сот. Сейчас это, скорее, сладкое лакомство. Дальневосточный мёд нуждается в рекламе, а у одного пасечника нет таких денег. Вот башкирский мёд уже давно стал брендом, и это, с одной стороны, хорошо – Башкортостан в прошлом году показал 7 000 тонн собранного мёда, а с другой – под видом алтайского и башкирского недобросовестные бизнесмены продают даже не мёд – медовый продукт.

фото: пресс-служба министерства сельского хозяйства Хабаровского края

— Ну не может мёд стоить, как сахар, — уверен председатель Союза пчеловодов Приморья Рамиль Еникеев. — У нас в Приморье мы мёда даже больше производим, чем можем съесть. А посмотришь – на полках магазинов стоит привозной мёд, и довольно дёшево. Есть китайский фальсификат, это мёд с сахаром разбавленный. Пользы в нём нет, стоит недорого, на вкус похоже на натуральный. Люди, которые не разбираются, могут и купить такое. Но в основном у нас все знают, где пасека и кто занимается мёдом. А вот с башкирским беда. Приезжают добры молодцы, расхваливают товар, литр рублей 600-800 стоит. И такой, и сякой, женщины особенно реагируют. Попробовали – купили. А документы не каждый покажет. Вообще, чтобы обезопасить себя, стоит попросить перед покупкой результаты ветеринарного исследования как пасеки, которые подтверждают, что пчелы не больны, как и самого мёда.

В этом году, продолжает Еникеев, липа в Приморье тоже отдыхает. В каких-то районах собрали единицы от уровня прошлого года, в других вообще по нулям. Да и пришедшие в регион тайфуны не дают пчёлам работать в полную силу. Медведи тоже донимают – куда же без них. Хорошо помогают электронные пастухи – та самая проволока под током. Некоторые дедушки, улыбается председатель Союза пчеловодов Приморья, ставят возле пасеки банку с мёдом – задабривают хозяина тайги.

Дальневосточный мёд уникален благодаря неповторимому сочетанию растений: здесь тропики встречаются с сибирской тайгой . фото: пресс-служба министерства сельского хозяйства Хабаровского края

Везти приморский мёд на запад России невыгодно, говорит Еникеев. Гораздо разумней обратить внимание на азиатские рынки сбыта. Но для этого нужно, чтобы приморская продукция была узнаваема, и её бы хотели так же, как мёд из Башкортостана.

— Мы обратились за помощью в правительство региона, внесли такое предложение в проект программы развития нашей отрасли. Важно выделить характеристики именно нашего мёда, его полезность. Что касается китайского рынка, мы успешно приняли участие в 32-й международной Харбинской торгово-экономической ярмарке, которая прошла с 15 по 19 июня. Продукция приморских пчеловодов получила высокую оценку.

В Хабаровском крае пасечников тоже поддерживают на краевом уровне. В регионе действует грант «Агростартап», в период с 2019 года им воспользовалось 5 человек, общая сумма составила почти 15,5 миллионов рублей.

— У нас в крае пасеки стоят в Бикинском, Вяземском, районе имени Лазо, Хабаровском, Комсомольском, Нанайском районах, — рассказала первый заместитель министра сельского хозяйства и продовольствия Хабаровского края Алена Селезнева. — Для популяризации местной продукции мы предоставляем места фермерам и пчеловодам на сельскохозяйственной ярмарке возле арены «Ерофей» по выходным дням. Сейчас благодаря распоряжению губернатора края Михаилу Дегтярёву для участников ярмарки ветеринарные проверки бесплатны. Экономятся время и деньги сельхозпроизводителей. Кроме того, мы предоставляем муниципальным образованиям края субсидию на поддержку пчеловодов. На эти деньги можно купить какое-то оборудование, пчелосемьи, сахар – зимой подкармливать пчёл. В этом году эта субсидия составила около одного миллиона рублей.

Местные собираются вместе

Дальневосточную Ассоциацию пищевой, перерабатывающей промышленности и сельского хозяйства в Хабаровском крае создали в 2021 году. Сегодня в нее входит почти 60 предприятий из 300, зарегистрированных на территории региона. Членство в Ассоциации помогает производителям продвигать свою продукцию на полки торговых сетей и небольших магазинов. А ведь еще недавно, говорит ее руководитель Алексей Андрусенко, местного изготовителя и вовсе не хотели видеть ни в одном из крупных ритейлеров края.

— Сегодня ситуация немного изменилась в лучшую сторону, но не настолько, как нам бы хотелось, — признается генеральный директор дальневосточной Ассоциации пищевой, перерабатывающей промышленности и сельского хозяйства, гендиректор компании «Золотой юг» Алексей Андрусенко. — Вообще заходить в регион инвесторы будут только тогда, когда будет прозрачен вопрос со сбытом. Это экономика. Зачем затевать производство, если ты не знаешь, куда это потом продать. Если ты годами бегаешь за торговыми сетями, чтобы встать на их полки. Кто дал торговым сетям право решать – кто будет из производителей размещаться у них, а кто нет? Кто дал им право влиять на экономику страны? Ведь поддерживать местных производителей – это развивать экономику страны. Раньше все завозили товары из-за границы, сейчас мы производим свое, но надо усилиться в этом направлении. Почему лучшие места в магазине у соков «Добрый» и «Рич»? Получается, торговые сети поддерживают интересы транснациональных компаний? А как же местный производитель? Я считаю, что в каждом регионе в торговых сетях приоритет и минимальная торговая надбавка должны быть у местных производителей молока, соков, колбасы и другой пищёвки, промышленности, бытовой химии.

В одиночку развиваться сложно, это знали еще в СССР. Первые кооперативы появились в 1987 году. Объединения помогали выжить и развиваться. По большому счету модное нынче слово кластер – это и есть кооператив с отлаженными внутри него цепочками поставок, группа компаний, которые сотрудничают друг с другом. В такой кластер, вернее, агропарк, мечтает объединить единомышленников руководитель ассоциации Алексей Андрусенко.

В России строительство агропромышленных парков пока меньше десятка, ближайший к Хабаровскому краю возводят в Южно-Сахалинске. В рамках первой очереди строят оптово-распределительный центр на 12 тысяч квадратов, производственно-складские корпуса на 5 тысяч м², овощехранилища на 1300 м². Для резидентов – подключение к электроэнергии, газу и воде. Вся площадь парка – 56 гектаров, здесь же разместится торгово-выставочный комплекс на 18 тысяч квадратных метров с возможностью проведения экскурсий для посетителей для развития туризма в регионе. Первую очередь планируют ввести в эксплуатацию в 30 августа 2024 года, чтобы местные производители могли хранить, перерабатывать и отгружать жителям островного региона продукцию собственного изготовления в соответствии с современными требованиями к качеству.

Тематическое фото. автор/источник: jantsarik/Shutterstock

— В кластере каждый обладает чем-то небольшим, а при объединении это же какой дает синергетический эффект. Были даже опыты — сравнивали предприятия, которое само по себе и то, которое состоит в объединении подобных. Одиночка проигрывал союзу, и это нормально. Мы создали Ассоциацию для повышения конкурентоспособности местной продукции. А это однозначно, самое главное — понижение себестоимости ее производства. Сырьевая составляющая, как правило, занимает 25-30%, у кого-то побольше — 50-60%. Но, как правило, очень много, больше половины, коммерческие издержки занимают. Это арендная плата, коммунальные платежи, электронные системы, с которыми работает предприятие. И вот в этой части мы в Ассоциации хотим делать кооперацию – чтобы были общая логистика, общая закупка, общая инженерная служба, технологическая. Ведь малым и средним предприятиям нет смысла держать технолога в штате, можно держать старшего по производству, а технолог может быть один на несколько предприятий. Также и бухгалтер может один обслуживать несколько компаний, нет необходимости нанимать и держать в штате отдельную единицу.

Планируется, что агропарк, который хотят построить на площадке территории опережающего развития «Хабаровск», будет представлять одно или несколько зданий, соединенных между собой, с единой системой энергоснабжения. Для его строительства по предварительным подсчетам потребуется не меньше 3 миллиардов рублей – без федерального софинансирования тут не обойтись. По словам Андрусенко, в агропарк сегодня готовы зайти 18 резидентов, которые разместятся на 15 тысячах квадратов. Это представители ассоциации – производители колбасы, молочной продукции, соков и мороженого.

— Вот пример по поводу совместных закупок, — говорит Илья Амирханов, гендиректор фабрики мороженого «Зайца», председатель Дальневосточной Ассоциации пищевой, перерабатывающей промышленности и сельского хозяйства. — В последнее время у многих российских компаний возникли проблемы с картонной упаковкой. Члены Ассоциации продумывают вариант заказа из КНР, но чтобы его удешевить, нужен хороший опт. Для одной-двух небольших компаний это, может, не выгодно. А для 10-15 производителей уже отличный вариант, который поможет снизить, в том числе, конечную стоимость продукта.

В компании «Зайца» сегодня производят порядка 15 тонн мороженого в год. А еще 10-13 лет назад делали 90 тонн. За эти годы снизилась покупательская способность жителей края, появилась конкуренция, выросли цены на сырье. Всё это можно нивелировать ассортиментом, считает Амирханов. «Зайца» завоевала признание потребителей, в том числе оригинальными вкусами. Мороженое, в состав которого входит бекон с перцем, анис и мухоморы с конопляным семенем встретишь не часто. Вот и сейчас, несмотря на сниженный спрос, фабрика не останавливается и придумывает новые вкусы.

Производство мороженого компании «Зайца». фото: EastRussia

— В пандемию мы сделали пихтовое мороженое с кедровыми орешками — и вкусно и полезно. Сейчас его делаем к Новому году, оно особенно востребовано в декабре-январе, такая зимняя история, — продолжает Илья Амирханов. — Там используется прямой отжим из елок-иголок пихты, ребята – ученые из Томска нам делают. В этом году, памятуя про Китай и будущий экспорт, мы знали, что сок и ягода нашего дальневосточного лимонника очень популярна в КНР. Нам коллеги подготовили сырье — выжимка из этой ягоды ждет своего часа в холодильнике, будем делать такую новинку с лимонником. Еще туда будем добавлять инжирный джем, его тоже нам поставляет хабаровская компания — уже кооперация получается, и в качестве аккорда добавим туда обжаренный орех пекан в соленой карамели. Получилось кисленькое мороженое — у нас на такое было много запросов.

Сегодня компания может увеличить объём производства через возможность работать с федеральными торговыми сетями. У «Зайцы» есть договоренность с «Пятерочкой», как и у многих других местных производителей. Договор есть, а вот начать работать компания пока не может. Дело в том, что фабрике требуется дополнительное оборудование, а его, во-первых, нужно приобрести, во-вторых, куда-то поставить. В помещении, где работают уже много лет, нет места. В планах производителя — продать его и найти новое. И у многих, кто работает в пищевой промышленности, есть такая проблема. Люди занимаются производством в помещениях, просто не приспособленных для этого.

— Поэтому у Ассоциации есть задумка — строительство агропарка. Где смогут разместиться несколько десятков производителей, с общей инфраструктурой, общей управляющей компанией, как большой многоквартирный дом, или общежитие, только для пищевых производств. И, кстати, не только для пищевых, там же могут работать и изготовители упаковки. У нас есть что-то подобное — индустриальный парк «Авангард», но там все же коммерческая история, а мы хотим сделать так — главная задача, вы помните, снижение издержек и удешевление производства — чтобы арендные платежи и платежи управляющей компании были как можно меньше, предприятия, по задумке, могут получить даже бесплатную аренду. Но тогда платить определенный процент от оборота. И если этого процента достаточно, для содержания предприятия и все сделано эргономично, что нет необходимости тратить ежегодно большие деньги, и подушка резервная формируется хорошая, этот процент будет уменьшаться.

Чужие среди своих?

Для выхода в «Пятерочку» «Зайце» и «Золотому югу» нужно сменить упаковку. Что касается соков – там уже закрывают старую линию, которая разливала напитки в тетрапаки — федеральный ритейлер делает упор на перерабатываемую упаковку, теперь соки и морсы будут фасовать в небольшие ПЭТ бутылки. «Зайце», чтобы выйти на полки федеральной сети, нужно фасовать мороженое в стаканчики и креманки, упаковывать их в пленку, клеить «Честный знак» — мелкий объем продается чаще, чем крупные фасовки, отмечают маркетологи компании. Но то все упирается в покупку нового оборудования, а это для производителей пищевой промышленности целая проблема — практически полностью отсутствуют меры господдержки. По ОКВЭДу эти предприятия относятся к министерству сельского хозяйства, а значит, не могут рассчитывать на льготный займ по линии краевого или федерального Фонда развития промышленности. А в минсельхозе гранты и субсидии направлены на помощь фермерам, а не производителям пищевой продукции. И, получается, обновить технологическую линию или купить новую на льготных условиях пищевики не могут, поэтому просят у Минпрома либо забрать их из-под крыла минсельхоза, либо расширить возможности помощи ФРП.

 Старая производственная линия по розливу напитков «Золотой юг». фото: Инга Трошина

— К сожалению, для предприятий пищевой и перерабатывающей промышленности поддержка минимальна, — говорит Светлана Абдалова, начальник управления Минсельхоза Хабаровского края. — Это льготные кредиты, но не для всех отраслей. Есть поддержка для переработчиков мяса, переработчиков молока, они могут приобрести оборудование в лизинг. А вот для мороженщиков даже такого нет. Мы на уровне края не можем это менять и выделять им финансовую помощь, это законодательством определено. От минсельхоза поддержка точечно идет – в 21-22 году была поддержка производителей хлебобулочных изделий в связи с тем, что сильно выросла мука. В основном, конечно, мы больше помогаем тем, что привлекаем внимание к их продукции, оказываем информационную поддержку. Сегодня для предприятий проблемные вопросы — это попасть в торговые сети, выйти на экспорт, поэтому мы привлекаем предприятия для участия в выставках-ярмарках, пиарим их. Например, наш майонез от МЖК «Хабаровский», джемы и варенья, сыры, колбасу, сиропы, мёд и многое другое мы очень достойно представили на выставке в ВДНХ в Москве, а совсем скоро будем участвовать с нашей продукцией на Восточном Экономическом Форуме.

— У сельхозтоваропроизводителей сегодня есть меры поддержки по линии минсельхоза, — возражает Алексей Андрусенко. — И, безусловно, они нужны им. Но что мешает включить нас в эти меры поддержки, начать перераспределять те же гранты, чтоб поддержать переработчиков. Ведь фермер произвел то же молоко, и сдал его на молокозавод. Получил субсидию – 12 рублей за килограмм реализованного молока. А завод, чтобы обновить цех, вынужден сам выкручиваться, у него вариантов получить субсидию, увы, нет. Есть пара вариантов по линии Россельхозбанка, но они доступны только крупным хозяйствам, мегафермам и крупным переработчикам, типа «Мираторга» и т.д. Брать кредиты под 20% - не каждый производитель вытянет, нам тоже нужны льготные займы под 1-5%. А ведь у многих предприятий пищевых оборудование достаточно изношено, где-то аж до 80%! У нас была возможность поговорить с нынешним федеральным министром сельского хозяйства, когда она еще была замом, и Оксана Лут нам сказала — ребята, да у вас и так все хорошо. Там почему-то бытует мнение, что у производителей и так все супер. Может, у крупных агрохолдингов так и есть, но мелкие-то производители сами не могут за ними поспевать. Ведь мало вырастить картошку, надо чтобы её кто-то в чипсы ещё превратил. Вот, например, в июне этого года 3 местных предприятия закрылись – это производство снеков, воды и хлебопекарное производство. Не справились, не выдержали конкуренции – значит, не так уж и хорошо живем.

Вытащить местного производителя из моря забвения могут не только федеральные сети, есть и второй путь – экспорт. Поэтому предприятия края опять смотрят в сторону стран АТР. Но здесь тоже, как говорится, есть свои нюансы…

— Мы почему-то больше заботимся о потребителях за рубежом, чем о своих собственных, — недоумевает Илья Амирханов, руководитель фабрики мороженого «Зайца». — И вот эту историю надо перевернуть, и тогда экспорт будет легко и спокойно проходить. Вот сегодня, чтобы отправить продукцию, мне надо аккредитоваться в Россельхознадзоре в системе «Цербер», если не ошибаюсь, и попасть в реестр экспортёров конкретной страны, что я выполняю их требования. Для того чтобы это сделать, мне надо пройти обследование, сдать анализы, все то же, чтобы получить декларацию соответствия для продажи в нашем магазине. У меня есть декларация соответствия, и я считаю, что её должно быть достаточно для работы с другими странами, если мы уже внесли данные в эту систему. А там на каждый вид продукта свой код, свой осмотр и время — полгода. Хочу отправить сухую смесь для изготовления мягкого мороженого — изволь ждать. А китайцам это не важно, они вносят код в свою систему и понимают, что это тоже самое производство. Есть еще момент: раньше китайцы хотели за 2 юаня купить, за 20 юаней продать. Сегодня эта ситуация меняется, к счастью, но все же лучший способ торговать с ними — это создавать свои торговые дома. Мы от Ассоциации планируем сделать такой торговый дом, выходить в торговые сети Китая, заводить туда продукцию местных производителей, надеюсь, с использованием Большого Уссурийского и погранперехода в Фуюань, который у нас появится через год-два. Надеемся, что слова президента все услышат, и мы сможем накапливать там грузы и отправлять по всей территории КНР. И тогда мы получим огромное преимущество по торговле с Китаем по сравнению со всеми регионами нашей страны.

Выйти в гринфилд с трубой

Чтобы добраться до участка, где находится цех «Дальневосточного завода полиэтиленовых труб» (ДВЗПТ), нужен проводник. Иначе найти нужный съезд с дороги в сторону Ильинки (пригород Хабаровска – прим. авт.) не получится. Да и потом путь ведёт мимо стройплощадок, пустырей, всего того, что на языке инвесторов-производственников называется «гринфилдом». Впрочем, именно этот гринфилд уже основательно вспахан — это территория ТОР «Хабаровск» с уже возведённой инфраструктурой.

— Нам, можно сказать, повезло, — рассказывает Дмитрий Коган, гендиректор завода. — Один из резидентов здешних — иностранная организация — ушла с территории Российской Федерации, и этот участок предложили нам. Отличный участок, абсолютно ровный, с подключением воды, канализации, электричества. Даже есть газ, но он нам не нужен.

Дмитрий Коган: «С участком нам повезло — четыре гектара с водой, электричеством и газом». фото: EastRussia

А начиналось всё не очень радужно. Немного предыстории: на протяжении последних лет Дмитрий вместе с компаньоном занимался торговлей теми же трубами и прочей номенклатурой, необходимой для прокладки трубопроводов. Клиентская база обширная — по всему Дальнему Востоку. Тут как раз вошли партнёры в крупный проект по модернизации водоснабжения, канализации в селе Облучье в Еврейской автономной области. Проект масштабный, но… посчитали, подумали и решили, что настала пора перестать возить «чужие» трубы, и организовать своё производство.

Сказано — сделано: базироваться решили в Еврейской автономии и даже зарегистрировали там предприятие. Но, когда стали общаться с представителями КРДВ по поводу земли, оказалось, что подходящие участки в Амуро-Хинганской ТОР, не обеспечены ни водой, ни газом, ни электроэнергией. В итоге стали искать участок в Хабаровске и при поддержке КРДВ нашли.

С землёй решили, стал вопрос с финансированием: линию присмотрели передового китайского производителя, плюс предполагалось оформить промышленную ипотеку, но «за душой», как говорится, у молодой компании хоть и было кое-что, но этого не хватало. Финансирование собирали из разных источников: тут и собственные средства, и деньги Фонда развития промышленности, и банковский кредит, получить который удалось с помощью Гарантийного фонда.

— Основной функцией, которую выполняет гарантийный фонд, это предоставление поручительств за тех предпринимателей, у которых недостаточно залога или его вообще нет, — рассказывает Анастасия Танаева, генеральный директор Гарантийного фонда Хабаровского края. — В данной ситуации учредители завода обратились в банк, чтобы оформить промышленную ипотеку, но им не хватало залога: компания новая, нет никакой кредитной истории, нет ничего. Здесь, конечно же, поддержка от Гарантийного фонда была кстати. Наш объём поручительства составил 21 миллион рублей и это помогло им получить ипотеку и построить вот этот цех.

Оборудование в ожидании монтажа. фото: EastRussia

Общий объём инвестиций составил порядка 350 млн рублей: 150 млн — первая очередь, и остальные очереди ещё примерно столько же. ДВЗПТ будет производить трубы диаметром от 50 до 500 миллиметров. Те, что до 250 — с прицелом на покупателей частного характера, большие диаметры для ЖКХ, «Водоканалов», для газовщиков. Кроме того, будут выпускать и «электрические» трубы. Для этого купили специальное оборудование, позволяющее делать трехслойную трубу с антипиреновым слоем внутри, который не дает возможности поддерживать горение. Однако «электрические» трубы — это среднесрочная перспектива. С запуском первой очереди завод будет выпускать около 3,5 тыс. тонн обычных.

Труба — региону

Буквально по соседству — всего в нескольких километрах — с 2016 года уже работает «Хабаровский трубный завод», выпускающий полимерные трубы различного назначения, а буквально год назад в Приморье заработал ещё один. Этой же компании — «Полипластик». Хабаровское производство выдаёт на-гора 18 тыс. тонн продукции ежегодно, приморское подразделение с выходом на проектную мощность будет выпускать до 24 тыс. тонн. Однако развёрнутое на Дальнем Востоке масштабное строительство промышленных объектов, модернизация существующей инфраструктуры, реализация мастер-планов позволяет учредителям ДВЗПТ строить долгосрочные планы.

— «Полипластик» нам не конкуренты, — уверен Дмитрий Коган. — Это наши партнёры в части поставки трубы больших диаметров, чем мы будем выпускать. Они делают трубы до 1200 миллиметров, мы до 500 миллиметров. Вот когда сложится ситуация, что нам будет не хватать ассортимента большого диаметра, мы будем в том числе у них заказывать, если у них будет в наличии, потому что они заточены на крупные стройки и зачастую у них невозможно заказать, очередь на 2−3 месяца.

— Вопрос сбыта у нас не стоит, — подтверждает Алексей Коваленко, соучредитель и главный инженер завода. — Сбытовая политика у нас налажена, мы будем выпускать для собственных нужд, ну и просто в свободный рынок. По нашим прикидкам, мы распроданы на три года вперёд. Это газоснабжающие организации, это Газпром, это все «Водоканалы» Дальнего Востока, это министерства ЖКХ всего Дальнего Востока, это и Якутия, это и Камчатка, это и Сахалин, и Магадан. Полиэтиленовая труба сегодня используется вообще везде: весь мир, и Россия в том числе, отказывается постепенно от металла и в строительстве, и в промышленности. Вода у нас течет сегодня по полиэтиленовым трубам, практически весь газ у нас идёт по полиэтиленовой трубе. Ливневая канализация — это всё полиэтилен.

Алексей Коваленко: «По нашим прикидкам, мы распроданы на три года вперёд». фото: EastRussia

Сырьё ДВЗПТ получает от «Сибура» — пока со склада компании в соседнем Приморье, с запуском Амурского газохимического завода в Амурской области, поставки пойдут оттуда.

Неожиданно для самих учредителей решился кадровый вопрос. При том, что в стране и на Дальнем Востоке сплошь и рядом наблюдается кадровый голод, на трубном производстве активно идут собеседования.

— Как ни странно, мы на сегодняшний момент практически укомплектовались на первые три смены, — говорит Дмитрий Коган. — Очень много, как выяснилось, у нас инженеров, которые хотят работать на производстве. Устали работать в торговле, устали работать, в логистике, где-то на других работах. Парадокс, но оказалось, что молодые инженеры, отучившиеся на ЧПУ-станках, не могут найти себе работу, потому что такое оборудование редкость.

После запуска всех четырёх очередей и выхода на полную проектную мощность работу на новом производстве получат 100 человек. Желающим стоит поторопиться.

— Наталия, как вы пришли к решению кардинально поменять свою жизнь и начать варить сыр, что называется, в условиях рискованного земледелия?

—Мы просто очень любим моцареллу, а у нас в регионе никто не занимался молодыми сырами. Вот и возникла идея сделать это самим. У меня перед глазами был пример руководителя «Агротека» Владимира Рубахина, у которого я проработала долгое время, – он начинал с небольшого колбасного цеха и своим трудом развил его в огромный холдинг. В процессе старта мне пришлось развестись с мужем, заложить квартиру, продать дачу, машину и набрать кучу кредитов, но все это пошло на пользу дела! Наверное, если бы я знала, какой тернистый путь предстоит пройти – не уверена, что рискнула бы. Но теперь не жалею абсолютно. Слава благодарности наших покупателей, их любовь и уважение — это очень дорогого стоит.

Наталия Урсол. фото из личного архива

— Расскажите, в чем особенность ваших сыров?

— Основная наша идея — именно фермерская продукция, никакого промышленного производства, никакого ноу-хау, никакого технического прогресса. Есть руки, есть молоко, есть температуры, есть бактерии и то, что нам дала природа. Никаких «счастливых» добавок со странными названиями мы не используем. Отсюда и получаются наши очень вкусные продукты — они пользуются спросом и популярностью у ценителей качества, как среди местных жителей, так и среди гостей полуострова. На начальной стадии мы варили только молодые сыры: моцареллу, буррату, страчателлу, потом добавили сулугуни, «Фермерский», халуми и скаморцу. Когда поставили оборудование, включая камеру для созревания, начали делать уже выдержанные сыры. Сейчас у нас около 15 сыров выдержанных, также мы делаем камамбер и валансе. Три года назад наш камамбер стал победителем Всероссийского конкурса «Лучший сыр России», а два года назад «золото» взяла наша буррата. Там все строго – все присылают образцы, они проходят только под номерами, и никто не знает даже номер своей продукции. Эксперты исследуют органолептику продукта путем дегустации образцов. 

Вызревший камамбер внутри становится жидко-тягучим и обладает выраженным сложным ароматом грибов, сырой земли. фото: «Аристель»

Также мы производим питьевые йогурты с местной ягодой — жимолостью, голубикой — для этого запустили цех по переработке дикоросов. Есть у нас и сыр с жимолостью — такого никто не делает в России. С такими продуктами не стыдно и в ресторан поставки делать, что мы успешно и практикуем на местном уровне. Кстати, ряд топовых московских ресторанов приобретает у нас сливочное масло, но тут речь о небольших поставках.

— За качество сыра в первую очередь отвечает исходное сырье — молоко. И для многих сыроделов во всех регионах страны существует проблема найти хорошего поставщика качественного молока. Как вы с этим справились?

— Не сразу, но нашли. Действительно, для того, чтобы корова давала правильное хорошее молоко, в ее рационе должен полностью отсутствовать силос — это самое дешевое сырье для корма коров. С ним будет мертвый сыр, он даже не получится. Нам повезло, и мы нашли такого хорошего фермера. Я могу в любой момент приехать к нему на ферму, а такое не каждый позволяет делать. Ему не стыдно показать свое хозяйство. Мы также продаем его молоко в пастеризованном виде — люди очень хвалят, говорят «как у бабушки в деревне».

— Можно ли выделить какой-то самый популярный вид вашей продукции?

– Это невозможно! У нас вся продукция уходит нарасхват. Могу сказать только, что сезонность присутствует — летнее масло пользуется большим спросом. На самом раннем этапе развития мы откликнулись на просьбы наших покупателей и сделали маложирный сыр из обезжиренного молока — всего 15% жирности. Сделать-то его мы сделали, и он получился очень вкусным, но только потом узнали, что так делать сыр нельзя. Как в анекдоте: «у него получилось, потому что он не знал, что так нельзя». Сыр очень интересный, когда его пробуют другие сыровары —– даже не понимают, что он сделан из обезжиренного молока. Все-таки есть какое-то чудо в нашем вулканическом молоке! Вся пластичность, весь вкус сыра — в его жирности. И тут мы поняли, что в наших камчатских почвах точно есть волшебное. Коровы пасутся на травушке, которая всегда зеленая в отличие от южных полей, где летом сухостой от жары. И мы ухватились за эту фишку – вулканическое молоко, вулканический сыр — это теперь запатентованное название. Маложирный сыр мы назвали первым нашим камчатским названием – «Аянка».

Ликбез по камамберу от Наталии Урсол

«Камамбер, продающийся в масс-маркете, – это, как правило, плавленый сыр с белой плесенью. А он должен менять структуру уже после созревания, при продаже. Есть понятие молодой и вызревший камамбер. Молодой: по краям тягучий, а в центре довольно плотный. В середине созревания сыр будет плотной тягучести, обволакивающий своей сливочностью, имеющий запах плесени и грибов. А вызревший камамбер внутри становится жидко-тягучим и обладает выраженным сложным ароматом грибов, сырой земли — всем тем, что так любят и ценят французы».

— Какие еще местные топографические названия вы используете?

— Например, все сыры не могут называться пармезаном — такое название имеют право использовать только по географическому наименованию, как «Шампанское» в провинции Шампань. Сыр по типу пармезана у нас называется «Корфадер» — было на Камчатке такое село Корф, где в 2006 году произошло разрушительное землетрясение. Всех людей оттуда вывезли, поселок закрыли. В память об этом селе мы назвали наш твёрдый сыр, созревающий два года. Еще у нас есть такие локальные названия: «Ковран», «Каяндер» (камчатская лиственница), «Кирганик» (речка), «Лазор», есть у нас творожок «Имушка» – по названию реки Имка в Олюторском районе. По нашим сырам можно изучать камчатские названия и растительный мир полуострова.

Наталия Урсол: «Мы не одну собаку съели во время строительства сыроварни».  под фото: «Аристель»

Самый знатный наш сыр – «Уйкоаль» (в переводе с ительменского — Камчатка) — с итальянским белым трюфелем. Есть сыр «Алакин», что в переводе с корякского означает «летний» — его мы делаем только на летнем молоке, созревает год. Есть сыр «Эльвель». Это название мы взяли из легенды северных народов Камчатки. Если коротко, то девушка влюбилась в двух братьев, и не могла выбрать кого больше любит, а злой шаман превратил братьев в реки, а девушку в гору между ними. Девушку звали Эльвель.

— Какими новинками будете удивлять своих покупателей в ближайшем будущем?

— В этом году мы выпустили сырные трюфели. Сыр перемешиваем с очень хорошим какао — не экономим, понимая, что тут важно качество ингредиентов. Получается нежный, тающий трюфель. По отзывам, они очень похожи на швейцарские и японские трюфели. На будущее есть проект — сделать твердый сыр в шоколаде. Хотим начать взаимодействие с местной шоколадной фабрикой.

Творожная арифметика от Наталии Урсол

«Не может стоить творог меньше тысячи рублей за кг – объясню почему. Из 100 литров молока можно сделать без добавок 13 кг творога. Сколько стоит молоко? А еще электроэнергия, аренда, налоги, зарплата – и цифру нужно удвоить. А если это сыр – там более длительный процесс приготовления, вызревания и ухода за продуктом – еще на два умножить надо. То же самое со сливочным маслом: из 100 литров молока мы получим всего около 4 кг масла. Чудес не бывает, есть только чудеса химической и микробиологической промышленности».

— Что мешает и что помогает вам делать бизнес на Камчатке?

— Делать бизнес ничего не мешает. В целом очень выгодно и правильно развивать свой бизнес на Камчатке. Мы энтузиасты, мы любим наш край, а когда я слышу, что говорят, что на Камчатке делать нечего и надо сваливать — считаю, это крысы, бегущие с корабля. И они переезжают в другие регионы и говорят, что и там все плохо. На самом деле на Камчатке ничего не мешает бизнесу развиваться. В другом, густонаселенном регионе построить бизнес построить гораздо сложнее. У нас много свободных ниш, развивается туризм, в силу географической отдаленности у нас хорошие добрососедские отношения. Мы не считаем, что кто-то у нас конкурент — всем нам хватит. А сегодня мы больше про любовь, нежели про деньги. А любовь требует более высокого качества.

— Планируете масштабирование бизнеса?

— Возможно, скорее по франшизе. Мы не одну собаку съели во время строительства сыроварни. Своими знаниями поделиться можем – оборудование, материалы, продукты, опыт. Я буду рада.

Полная потеря рентабельности

АО «ГМК «Дальполиметалл» продолжает копить долги. Общая задолженность предприятия в 2023 году превысила 11 млрд рублей, и сегодня рассчитаться с кредиторами и контрагентами оно не в состоянии.

«Тяжёлое материальное положение заявителя вызвано изменением макроэкономической ситуации, которая привела к полной потере рентабельности производства в результате значительного роста цен на основные материалы и услуги производственного характера.

АО «ГМК «Дальполиметалл» не имеет возможности компенсировать возросшие издержки путём повышения стоимости готовой продукции, поскольку стоимость продукции напрямую зависит от биржевых цен на цветные металлы, которые имеют отрицательную динамику на протяжении 2022 – 2023 годов», — следует из материалов судебного дела об уменьшении исполнительского сбора после взыскания с акционерного общества 275 256,19 долларов США в пользу ООО «Амур Машинери энд Сервисес». Так организация обосновала свою неспособность выполнить требования исполнительного документа.

Градообразующее предприятие уже много лет находится в тяжёлом положении.

«Уменьшение стоимости чистых активов произошло вследствие мирового финансового кризиса 2008-2009 гг., приведшего к снижению цен на мировом рынке металлов», — следует из годового отчёта «ГМК «Дальполиметалл». Общие убытки за 2008-2009 гг. достигли 805 млн рублей.

Убыток от деятельности за 2014 год в 989 млн рублей в годовом отчёте объясняется курсовой разницей, возникшей от переоценки обязательств в иностранной валюте из-за падения курса рубля в 2014 году.

Убыток за 2016 год более 1 млрд на предприятии связывают с переоценкой дебиторской задолженности в иностранной валюте перед компаниями «Сандиволл Импекс» и «Сатилла» из-за укрепления курса рубля в течение 2016 года.

В 2016 году в отношении «Дальполиметалла» была начата процедура банкротства, но производство прекратили после подписания мирового соглашения с кредиторами.

По состоянию на 31 декабря 2021 обязательства АО превысили общую сумму его активов на 867 580 тыс. рублей.

По обкатанной схеме

В 2024 году остро встал вопрос о возвращении горно-металлургического комплекса из частной собственности в государственную. Как отмечают в Законодательном Собрании Приморья, этот путь краевые власти недавно проходили с другим градообразующим предприятием региона — Дальнегорским горно-обогатительным комбинатом (ГОК). Связанные с ним компании «Горно-химическая компания Бор», ООО «Фининвест» и ООО НПП «Силика» «расприватизировали» в судебном порядке. А в июне 2024 года было подписано соглашение о передаче ГОКа новому управляющему — группе «Росхим».

«Чтобы вернуть предприятие в государственную собственность, потребовалось полтора года. И после смены собственника оно показало хорошую динамику. Соответственно, появилось предложение — пойти по такому же пути с «Дальполиметаллом», так как там собственник тоже сомнительный и находится за рубежом. Олег Николаевич (губернатор Приморского края — прим. редакции) ответил, что да, наверное, будем менять», — прокомментировал депутат Законодательного Собрания Приморья Владимир Беспалов.

Примечательно, что Дальнегорский ГОК действительно увеличил производительность после «расприватизации». По последним данным, за январь-июнь 2024 года на предприятии добыто 444,4 тысячи тонн руды, объём переработки вырос на 9 процентов по отношению к аналогичному периоду 2023-го года, производство борной кислоты на 6 процентов. Одной из причин называют увеличение спроса на боросодержащую продукцию как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Но депутаты так же связывают рост показателей с действиями нового владельца — более эффективными, чем те, что предпринимали прежние хозяева бизнеса, управлявшие производством из оффшора.

«Мы разобрались общими усилиями, что собственник исполняет волю одного из российских миллиардеров, офис находится на Кипре в столице Никосия, куда уходили сотни миллионов от доходов предприятия. Обратились к председателю правительства Михаилу Мишустину через депутата Госдумы Алексея Корниенко, в Совбез, ещё ряд министерств, и движение пошло. Генпрокуратура подала исковое в Арбитражный суд, и было принято решение в пользу государства», — прокомментировал Владимир Беспалов.

Генпрокуратура подавала исковое заявление «о взыскании вреда в размере 2 441 506 093,71 рубля и обращении в доход Российской Федерации в счет возмещения вреда 100% долей в уставных капиталах ООО «ГХК Бор», ООО «ФинИнвест», ООО НПП «Силика». Также надзорный орган потребовал арестовать денежные средства компаний, находящиеся на счетах в банках.

«С «Дальполиметаллом» можно действовать по той же схеме, и я думаю, что общими усилиями мы это реализуем. Предприятие получало многомилионные вливания из бюджета, сотни миллионов рублей ежегодно на оплату электропотребления. При этом его задолженность в краевой бюджет достигла нескольких сотен миллионов рублей. Не удивлюсь, если собственники пойдут на процедуру банкротства, но это будет искусственное банкротство. Лучше забрать «Дальполиметалл» в лоно государство», — комментирует депутат.

Интересно, что собственники горно-металлургического комплекса в открытых источниках не раскрываются. По последней информации, его контролировала кипрская компания Chanam Limited. Причём в 2019 году Следком сообщил о приговоре бывшему совладельцу ГХК «Бор» и «ГМК «Дальполиметалл» Вадиму Варшавскому. Он получил 3,5 года лишения свободы за уклонение от уплаты налога на прибыль в размере 490 млн рублей (обвинение предъявлялось ему как генеральному директору общества с ограниченной ответственностью «Ростовский электрометаллургический заводъ» (ООО «РЭМЗ») – прим. ред). Приморскими предприятиями Варшавский владел вместе с бывшим депутатом Госдумы Эдуардом Янаковым. В СМИ проходила информация о намерениях партнёров создать в Приморье крупный горно-металлургический холдинг. Однако реализовать эти планы, по официальной версии, помешала сложная конъюнктура на мировом рынке.

Процесс расширяется

Как отмечают эксперты, процесс «расприватизации» расширяется. За последние несколько лет в России был национализирован ряд крупных предприятий.

В сентябре 2021 года судебные приставы обратили в доход государства доли приморской золотодобывающей компании «Терней Золото», принадлежавшей бывшему депутату Госдумы Сергею Сопчуку. Позже Сопчук лишился и базы отдыха «Маяк», так же переданной государству. В 2023 году в госсобственность передали Калининградский морской порт, которым владел депутат Госдумы Андрей Колесник. Были национализированы «Уралбиофарм», завод «Исеть», и банк «Вятич» бизнесмена Малика Гайсина, компания «Сибэко» Андрея Мельниченко, один из крупнейших автодилеров ГК «Рольф». В госсобственность перешли «Балтика» и «Данон». Судя по всему, «Дальполиметалл» скоро пополнит этот список.

Российский союз промышленников и предпринимателей даже выразил свои опасения, связанные с волной «расприватизации» и направил правительству предложение выплачивать собственникам компенсацию за потерянные активы. Но пока эта инициатива на федеральном уровне поддержки не получила.

Про и контра

Как считают эксперты, волна национализации связана с новыми геополитическими реалиями и сменой руководства в правительстве. Профессор, доктор экономических наук Александр Латкин предлагает вспомнить, как приватизировали крупнейшие предприятия на Дальнем Востоке. Переломный процесс начался после распада СССР в 90-е, когда был провозглашён переход к новой экономике, основанной на частной собственности.

«Начиная с 1995 года, в производстве суда находились дела о банкротстве крупнейших и социально значимых предприятий края. Дальневосточная база флота по добыче и обработке морепродуктов, ВБТРФ, Дальзавод, Востоктрансфлот, Дальморепродукт, БОР, Ярославский ГОК, Дальполиметалл, Лермонтовский ГОК, завод Прогресс… За период с 1992 по 2000 гг было приватизировано 1336 предприятий. Реформирование мощных хозяйств привело к созданию в большинстве своём малых нежизнеспособных предприятий», — так вспоминает о событиях тех лет экс-глава Арбитражного суда Приморья Сергей Чумаков в своей пока ещё неопубликованной книге.

Сегодня государство пытается национализировать самые выгодные отрасли для доходной части бюджета, отмечает Александр Латкин.

«30 лет назад мы наблюдали обратный процесс — происходило разгосударствление собственности, и население убеждали, что это единственный путь к более эффективной экономике, потому что частная собственность во всем мире базируется на конкурентных отношениях и показывает высокую результативность. Нынешняя национализация во многим объясняется тем, что не везде приватизация принесла положительные результаты. И есть желание пересмотреть итоги разгосударствления собственности, которую продали за бесценок в рамках тогда существующей системы залоговых аукционов», — прокомментировал эксперт.

В то же время, считает он, в долгосрочной перспективе национализация не поможет повысить эффективность управления собственностью.

«Что касается «Дальполиметалла» и «Бора», с моей точки зрения, это может быть эффективно как временная мера с целью погасить долги по зарплате и оживить предприятия. Но даже в среднесрочной перспективе она не принесёт высоких результатов по двум причинам. Во-первых, речь идёт об экспортно-ориентированных производствах, а ситуация на внешнем рынке остаётся сложной для российских экспортёров. Во-вторых, на недавнем заседании Совета директоров Банка России Эльвира Набиуллина подчеркнула, что стране нужна нормализация бюджетных процессов, и я с ней полностью согласен. Бюджетные средства нужно тратить максимально эффективно, чтобы они приносили прибыль, а если товар будет производиться, но не будет реализовываться, это ничего не даст. В то же время частный собственник никогда не станет инвестировать в бесприбыльное производство, не продумав цепочки для выгодного сбыта продукции. На мой взгляд, он более эффективен, если говорить о долгосрочных трендах устойчивого развития», — комментирует эксперт.

Остаётся под вопросом и наличие достаточного количества эффективных менеджеров в госсекторе, учитывая общий кадровый голод, отмечает собеседник.

При этом, по его словам, необходимо налаживать диалог с населением, меняя собственников, особенно когда речь идёт о стратегически важных градообразующих предприятиях.

«Нужно предоставить в публичный доступ план развития конкретного предприятия после национализации. Например, программу, рассчитанную на 10 лет, где будет наглядно показано, к чему и как мы хотим прийти — не за счёт бюджета, а за счёт прибыльности конкретной организации. Я за то, чтобы такие действия выносить на народные обсуждения. При этом стоит понимать, что к социалистическим временам, когда условную банку консервов производили за 5 рублей, а продавали за 1, мы уже не вернёмся», - говорит Александр Латкин.

Другую позицию занимает экономист, ведущий научный сотрудник ТИГ ДВО РАН Юрий Авдеев. Он поддерживает долгосрочную национализацию.

«Во-первых, весь этот процесс в 90-е происходил в отсутствие рыночных оценок. Предприятия приватизировались по заниженной стоимости. Во-вторых, 30-летний опыт не показал высокого уровня эффективности частных собственников. Причём беда заключается ещё и в том, что они не вечны, а их сменщики, как правило, дети, не стремятся продолжать дело отцов. Соответственно, у такого бизнеса есть совершенно логичный конец. А тех собственников, которые сегодня остаются за границей, давно пора было привести в чувства. Считаю, что сегодняшний тренд на огосударствление предприятий — это совершенно верный ход», — говорит Юрий Авдеев.

Доводы о более высокой эффективности частных собственников эксперт считает заблуждением. «Самые высокие темпы роста экономики наша страна показывала с 1929 по 1955 год, исключая годы войны. И такой динамики до сих пор не знает ни одно государство в мире, даже Китай. Частный бизнес не заточен на производство высокой добавленной стоимости, поэтому до сих пор мы остаёмся ресурсно-экспортной цивилизацией. Частное производство всегда чревато колоссальными издержками, 30 с лишним лет новой истории России показали, как проседает эффективность предприятий в частных руках. Из частных стратегий никогда не сложится общий высокий результат. Он всегда будет меньше, нежели мы определимся с общей стратегией, в которую вписывается частный бизнес», — комментирует Юрий Авдеев.

Однако сегодня наиболее вероятный сценарий для национализированных активов — реприватизация или повторная приватизация. Часть из них уже сменили собственников после огосударствления. К примеру, алтайский завод «Кучуксульфат» приобрёл «Росхим» за 10,3 млрд рублей. Новым владельцем компании «Терней Золото», выставленной на торги за 1,2 млрд рублей, стало ООО «Медоед» из Хабаровска, зарегистрированное в 2023 году. Акции Дальневосточного морского пароходства, ранее принадлежавшие Зиявудину Магомедову, перешли «Росатому».

Отметим, что ранее руководство «Дальполиметалла» рассчитывало в период 2017-2027 гг. выполнить все обязательства перед кредиторами по условиям мирового соглашения. Сегодня предприятие эксплуатирует 6 полиметаллических месторождений. Из них 3 — скарнового типа (Николаевское, Верхнее, Партизанское) и 3 жильных месторождения (Южное, Майминовское, Силинское). В 2023 году численность работников ГМК составила 1506 человек. В июне по требованию Генпрокуратуры работникам «Дальполиметалла» выплатили 60 млн долга по зарплате.

Сроки давно горят

Увеличение предельных сроков строительства флота под квоты – логичный шаг, комментирует президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников, предпринимателей и экспортеров (ВАРПЭ) Герман Зверев. Задержки в постройке составляют минимум полгода. Ситуацию усугубили санкции, которые в ряде случаев потребовали полного или частичного перепроектирования уже законтрактованных судов, поиска альтернативных поставщиков комплектующих.

Вместе с тем есть случаи, когда заказчики уже отказываются от контрактов. Так, на «Верфи братьев Нобель» в Рыбинске (входит в концерн «Калашников») в свое время был размещен заказ на постройку трех среднетоннажных промысловых судов для камчатского ООО «РПЗ "Сокра"». «Сейчас у рыбоперерабатывающей компании поменялся собственник, и, насколько знаю, он эти проекты реализовывать не планирует», – сообщил министр рыбного хозяйства Камчатского края Андрей Здетоветский.

Возникли проблемы у «Северной верфи» (входит в ОСК) по строительству четырех морозильных траулеров-процессоров проекта 170701 для группы «Норебо». Эти суда предназначались для лова минтая и сельди в Охотском и Беринговом морях.

В настоящий момент происходит юридическое расторжение договорных обязательств, уточнил директор департамента гражданского судостроения АО «ОСК» Алексей Надыршин. По его словам, в отведенные сроки, оговариваемые контрактом, реализовать данные суда оказалось невозможно, рыбопромышленник решил выйти из этого проекта и рассматривает создание траулеров в рамках второго этапа инвестквот. Впрочем, в Росрыболовстве проинформировали, что официального извещения о расторжении договора к ним еще не поступало.

Головной траулер проекта 170701 был заложен на «Северной верфи» 23 ноября 2018 года. Спуск на воду состоялся 1 сентября 2020 года. фото: «Северная верфь»

В то же время имеется прецедент, когда крупный заказчик берет на себя постройку флота. На Камчатке таким путем пошел Рыболовецкий колхоз им. Ленина. Подконтрольное ему ООО «НПЦ “Торсиотест”» в Петропавловске-Камчатском намерено выпустить шесть малых рыболовных сейнеров типа «Нельма» (МРС-150) проекта 04130. Два из них на сегодняшний день рыбаки получили.

«Предприятие планирует сдать суда вовремя, потому что строит само», – пояснил Андрей Здетоветский.

Флот растет в цене

Действительно, прекращение деловых связей с западными поставщиками судового комплектующего стало серьезным вызовом для российских судостроителей.

«Там, где должны были получить из недружественных стран силовое и рыбоперерабатывающее оборудование, происходит замена на альтернативное, в том числе из дружественных государств. Идет [взаимодействие] с нашими машиностроителями по выпуску двигателей, они пытаются подойти к этому снаряду. Мы понимаем, это долго, и они информируют нас, что это долго и нет необходимых мощностей. Пока ставим силовые установки иностранные», – рассказал президент Ассоциации судовладельцев рыбопромыслового флота Алексей Осинцев.

На ход исполнения заказов влияет также непростое финансово-экономическое положение верфей. Тем более проекты промысловых судов сильно подорожали. «На момент заключения [контрактов по строительству] они были недешевы – 120-150% от мировой цены, – обращает внимание замглавы Росрыболовства Василий Соколов. – То, что не сразу стали строиться, а с большим лагом, привело к тому, что сейчас это другие цены». К сведению, средняя стоимость краболова, по данным ВАРПЭ, составляет 1,5-1,8 млрд руб.

В проблемах с реализацией заказов дальневосточные предприятия не стали исключением. Так, на Находкинском судоремонтном заводе (НСРЗ) в высокой степени готовности – свыше 90% – находятся два краболова, хотя работа по их завершению затормозилась (предполагается, что они все же будут переданы рыбакам в третьем квартале этого года).

Краболов «Капитан Хазан», построенный на Находкинском судоремонтном заводе. фото: Росрыболовство

Ранее в ВАРПЭ сообщали, что была остановлена программа возмещения затрат на строительство краболовных судов на верфях ДФО. Помимо этого, дальневосточные судостроители должны были получить дополнительную господдержку, которая не доведена в полном объеме.

«Вышло постановление, как поднять производство на Дальнем Востоке. На первичном этапе оно было обеспечено средствами, потому что не было большого объема сданных судов. Дальше возникла некая пауза: то есть суда стали сдаваться, а финансирование обеспечено не было», – свидетельствует директор департамента регулирования в сфере рыбного хозяйства и аквакультуры Минсельхоза РФ Евгений Кац. 

Судостроителям доплатят

К ситуации подключилась прокуратура, у которой возникли вопросы с финансированием и ценообразованием по программе инвестквот. «Еще в прошлом году мы провели комплексную проверку по Объединенной судостроительной корпорации. Непосредственно отметили, что изначально стоимость кораблей была не проработана, принималась абы как, не сработали ни внутризаводские системы контроля за ценообразованием на суда, ни корпоративные: все проекты являлись крупными сделками, проходили через ОСК», – рассказал представитель Генпрокуратуры РФ Артем Синявский, добавив, что по НСРЗ, который не входит в Объединенную судостроительную корпорацию, вопрос будет изучен отдельно.

Под проверку попадут и разработчики судового оборудования, которым государство выделяет деньги по линии НИОКР. «Посмотрим, кто отстает. Нужно обеспечить дисциплину не только судостроителей, но и производителей агрегатов и силовых установок», – заявил Артем Синявский.

Тем временем Центр технологии судостроения и судоремонта провел экспертизу по состоянию дел при строительстве промыслового флота. Определена сумма в 21,5 млрд руб. для дофинансирования верфей, которая должна быть обеспечена по линии Минсельхоза и Минпромторга.

Средства будут выделяться в течение 2024-2027 годов, уточнили в Министерстве промышленности и торговли, причем первые 9,2 млрд руб. – в этом.

«Минпромторг 4,6 млрд руб. уже изыскал, правовой акт подготовил, внес в правительство, сейчас ожидается его выпуск. Ориентировочный срок доведения средств – к октябрю. Оставшиеся 4,6 млрд будут доведены к концу ноября-началу декабря», – сообщил замдиректора департамента судостроительной промышленности и морской техники Минпромторга РФ Микаил Ибрагимов.

Также утвержден размер льгот по дальневосточным предприятиям. У верфей региона определена потребность в 6,4 млрд руб., из которых 3,2 млрд руб. выделено. По оставшейся сумме решение в настоящий момент согласовывается с Минфином. Доведение финансирования до судостроителей ожидается в ближайшие два-три месяца, пообещал Микаил Ибрагимов.

По итогам 2024 года отечественные производители намерены передать рыбакам 19 судов, из которых на сегодняшний момент сдано семь. В Минпромторге заверили, что рисков по сдаче этого флота не видят.

Однако процесс исполнения заказов рыбаков зачастую непрозрачный, указывает Андрей Здетоветский, и перенос сроков постройки влияет на бизнес промысловиков. «Увеличение ключевой ставки и сегодняшняя задержка производства [флота] все более и более сложно отражаются на финансово-экономической стабильности [рыболовецких] предприятий», – подчеркивает министр рыбного хозяйства Камчатки.