Быть современным, но жить традициями – такой путь выбрал для себя молодой удэгеец из села Красный Яр на севере Приморского края.

Он зарабатывает на жизнь косторезным ремеслом и ездой на собаках, его севэны складывают руку в рокерском приветствии, он собирает кедровую шишку, планирует обзавестись фермой и покидать родной уголок тайги не собирается.

https://www.instagram.com/yurakanchuga/

Просторная комната в ремесленном доме национального села Красный Яр в шестистах километрах от столицы Приморья, север края. 28-летний Юрий Канчуга, единственный в Приморье косторез народа удэге, мастер национальных сувениров, начинает свой день. Раскладывает инструменты, осматривает материал, сверяется с эскизами. Перед тем, как взять в руки гравер, вставляет в уши наушники – любит работать под музыку.

^{Фото: Глеб Ильинский}

«Слушаю разное: рок, фолк, хип-хоп, попсу – всего помаленьку», – делится косторез.

Национальное село Красный Яр находится на левом берегу реки Бикин, рядом с одноименным национальным парком, который входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. В селе живет 550 человек. Две трети из них - удэгейцы, один из коренных малочисленных народов Дальнего Востока. Нацпарк «Бикин» образован в 2015 году, его главной задачей стало сохранение культуры и традиций коренных малочисленных народов Дальнего Востока.

«С детства нравилось рисовать, получалось хорошо. Родители, заметив мое увлечение, порекомендовали после школы идти учиться на костореза. Поехал учиться на Чукотку –в нашем селе это ремесло подзабыли. В 2015 году в нашей местности был образован национальный парк «Бикин». Специально для мастеров народных промыслов построили новый дом, у меня появилась работа», – рассказывает молодой мастер.

Юра отправился осваивать забытое ремесло на Чукотку, потому что в Приморском крае не осталось резчиков по кости и нет образования по этому профилю. Потомок коренного малочисленного народа этих мест признается: думал о том, чтобы уехать из любимого, но труднодоступного села. «Многие уезжают, потому что не хватает денег. Когда здесь образовали национальный парк, и я начал зарабатывать неплохие деньги, подумал: лучше остаться», – делится Канчуга.

Юра делает сувениры. Сначала за ними подходили местные, потом охотно стали покупать и туристы. Традиционные севэны – амулеты-защитники, покровители людей и их жилищ, защищающие от негативных сил. Женские и мужские украшения – серьги, браслеты, кольца, ожерелья, все со смыслом.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

«Если вы дарите подарок с изображением солнца, то, по вере удэгейцев, вы желаете человеку счастья. Если с изображением лисы, то она добавляет хозяйке житейской изворотливости и смекалки. Тигр, по традициям моего народа, символизирует неистовую силу и невероятную грацию», – поясняет мастер.

Есть у Юрия и более трудоемкие работы. Например, череп изюбра с ветвистыми рогами, который Юра резал несколько месяцев. На черепе – национальные ажурные узоры, на рогах – изображения молодого мужчины и женщины, животных. Юра поясняет, что он изобразил древнюю удэгейскую легенду о происхождении своего народа. По поверьям этих мест, мужчины произошли от тигра, а женщины – от медведя. Мастер работает в двух техниках: рельефной, когда из цельной кости вырезается объемная фигурка или узор, и в гравировке, с помощью которой на рабочую плоскость наносится рисунок.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

Молодой удэгеец говорит, что работает не только руками. Его прабабушка была шаманкой, и Юра считает, что ее дар передался и ему. «Много людей говорят, что мои севэны и обереги несут хорошие события и лечат. Как-то друг приобрел у меня подарок для девушки, надеялся на ее благосклонность. Я вложил в украшение удачу и расположение в любовных делах. У них все получилось, теперь они вместе», – рассказывает мастер.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

Материал для своей работы Юрию добывают местные охотники. Рога изюбра, клыки кабана и кабарги, когти и клыки медведя – это самые крепкие части животных, заряженных на силу и жизненную мощь. Есть материал и с Чукотки – моржовый клык, китовая кость, который можно найти буквально под ногами, на побережьях.

Образы для своих работ Юра берет как у старых мастеров, так и придумывает сам. Один из таких мастеров – Владимир Леонидович Суляндзига, известный в Приморье резчик по дереву из народа удэге. Молодой резчик по кости в традиционные образы вносит дух современности: так, его севэны «говорят» с нами современными жестами: пальцы показывают жест «V» (победа), «коза» (жест рокеров), «большой палец вверх» («ОК»). В интерпретации современного представителя древнего народа его севэны говорят, что жизнь прекрасна и удивительна.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

Сувениры охотно раскупают туристы, посещающие национальный парк «Бикин», а их число растет год от года. Если в первые годы работы особо охраняемую зону посещало не более полутысячи человек, то к 2020 году эта цифра увеличилась до полутора тысяч. Люди едут со всего мира – посмотреть на дикую тайгу, познакомиться с культурой народа, представителей которого уже практически не осталось.

Резьба по кости – не единственный способ заработка Юры. С прошлого года он развивает в селе ездовое собаководство – тоже национальный способ передвижения, существовавший вплоть до середины прошлого века. Удэгейцы ездили на собаках на дальние расстояния, на охоту и рыбалку, сейчас это больше развлечение для туристов, а в быту собак заменили снегоходы. Юра выиграл грант по развитию ездового спорта, закупил щенков, оборудование, односельчане помогли сделать упряжки. Освоил – опять-таки на Чукотке – профессию каюра.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

«Наши предки использовали собак для передвижения не так активно, как, скажем, жители тундры, – рассказывает Юрий, – поэтому и пришлось лететь на Чукотку осваивать это дело. Но все равно собаки всегда помогали удэгейскому и нанайскому народу со стойбищ реки Бикин».

«Мне удалось устроиться в нацпарк на полторы ставки, поэтому я сейчас близок к солидным людям», – не без гордости говорит Юра.

Большая часть жителей Красного Яра – взрослое население, старики. Молодые удэгейцы получают образование в крупных городах Приморья и Хабаровского краев. Работы полно, рассказывает Юра, но желания оставаться в селе у молодежи все меньше. Но есть и те, кто, как Юра, после обучения в городе возвращаются. Друг Юры, обучившись в педуниверситете, вернулся работать в родную школу, преподает физкультуру.

Удэгейцы, чем бы ни занимались, связаны с тайгой крепкими узами – корни народа берут свое. Известный исследователь в конце 19 – начале 20 веков Дальнего Востока Владимир Арсеньев называл их «лесными людьми»: культура этого народа формировалась в тесной взаимосвязи с окружающей природой. У молодых удэ также, как и их предков, есть возможность заниматься охотой, рыбалкой, сборами дикоросов, благо дикая тайга начинается сразу за селом.

«В этом году шишка будет кедровая, будем собирать, она дорого стоит. На самом деле с приходом нацпарка молодежь только начала стягиваться обратно, домой. Можно заняться фермерством. Хочу развести штук пятьдесят кур, яйца продавать в магазин», – планирует молодой Канчуга.

^{Фото: инстаграм аккаунт Юрий Канчуга}

Раньше Красный Яр было в буквальном смысле отрезан от большого мира. Непролазные дебри, отсутствие дорог, разливы реки Бикин… Попасть сюда можно было только паромом, и то только в теплое время года. Жители села давно привыкли жить автономно, надеясь на самих себя. После строительства трех мостов через реку в село пришла цивилизация. Сейчас в родовых охотничьих угодьях есть солнечные батареи, на ульмагах – национальных деревянных лодках удэ – теперь вместо шестов, которыми отталкивались от дна для скорости – стоят японские моторы. В селе есть интернет и мобильная связь. И новая больница. Врач – местная, удэгейка.

«Люди лечатся в больнице, но применяют и наши средства. Практикуют ханади – массаж спины выпуклой стороной ложки до кровавых синяков. Помогает от простуды и головной боли. Лечатся настойками из женьшеня, элеутерококка, манчьжурского ореха и других растений и трав. Старые удэгейцы владели иглоукалыванием», – поведал Юра.

Развлечений в селе для молодых немного, но, наверное, с богатой природой они и не нужны. Красивая полноводная река, вековые деревья, хлопоты по хозяйству на лоне Уссурийской тайги, наверное, дарят больше впечатлений, чем искусственно придуманные утехи. «Можем иногда с друзьями встретиться, выпить пива, послушать музыку, потанцевать под современные хиты, но в меру – дел полно», – торопится Юра.

О чем мечтает последний из косторезов в Приморье? «Моя сегодняшняя жизнь меня устраивает, я доволен. Через десять, двадцать лет хочу, чтобы все оставалось также. Буду работать в мастерской, ездить на собаках. Не важно, где будут жить мои дети, в Красном Яру или любой другой точке мира – лишь бы и они были счастливы».