Как американцы заботились о детях революционного Петрограда

Всего собралось, по разным источникам, от 700 до 800 детей и примерно двести взрослых – воспитателей, учителей, врачей, поваров… Из Петрограда на поездах их отправили в еще не разоренные революцией и разгорающейся гражданской войной «внутренние губернии».

Путешествие началось 18 мая 1918 года, когда с Финляндского вокзала Петрограда на санитарном поезде №101 в город Миасс на Урале отправилась первая группа, около 400 человек. Второй эшелон отправился 25 мая в город Петропавловск в Казахстане. 

Эта организация появилась в России в августе 1917 года, установила контакты с правительством Керенского и первым делом взялась за «спасение голодающих». 

Сначала жизнь петроградских колонистов на Урале и в казахстанских степях была сытной и комфортной. Все были уверены, что к осени вернутся домой. Но вышло совсем иначе. Фронты Гражданской войны отрезали путь назад. Американский Красный Крест сумел объединить детей обеих колоний и отправить их подальше от линии фронта, через всю Сибирь во Владивосток. Там дети провели почти целый год в составе единой Петроградской колонии под опекой Красного Креста, который полностью финансировал их содержание, обучение и лечение. 

Руководителем миссии АКК по спасению петроградских детей с ноября 1919 года стал майор Красного Креста Райли Аллен, журналист с Гавайских островов. 

Один из американцев потом издал в США книгу под названием «Дикие дети Урала и Сибири». В маркетинговых целях такое название оправданно. Но на самом деле речь шла о детях из образованного и состоятельного класса, носивших такие фамилии, которые составляли гордость страны: Лопухины, Орловы, Демидовы, Хабаровы, Макаревичи... Некоторые из них потом оставили свои воспоминания, по которым, в свою очередь, были написаны другие книги. 

Вот свидетельства очевидцев этой невероятной одиссеи: «Поезд остановился на станции Вторая речка, в пригороде Владивостока, на берегу Амурского залива. Сначала продолжали жить в вагонах. Потом американцы сняли неподалеку казармы. Но мест в них всем не хватало. Через какое-то время удалось подешевле арендовать новые помещения на Русском острове. Туда и отправилась большая часть колонистов. Шестьсот пятьдесят девочек и двадцать один мальчик. Из самых маленьких». 

На Русском острове детей разместили в пороховых складах у пристани Поспелово. Вокруг были сопки, уступами спускавшиеся к морю. Склады представляли собой грязные и холодные одноэтажные здания, стекла во многих местах были выбиты. Девочки во главе с русскими воспитательницами начали осваивать эти здания, отмывать керосином и приводить склады к казарменному виду. 

«До какой возраст няня убирать твой постел? Какой болшой стыд! В Америка нет няня. Я сам есть свой няня!» – говорил Карл Иванович.
Пока было тепло, дети ловили в заливе крабов. Целыми ведрами. Они ходили по мелководью в теплой воде залива и высматривали крабов. А крабы высматривали их и иногда больно хватали за ноги. 

Школу разместили на самом верхнем ярусе сопки. Над школой и над всем Русским островом реял американский флаг. Здесь стали учиться младшие колонисты. Девочки постарше, гимназистки, должны были ездить на занятия в город. 

Столовая находилась в отдельном доме внизу, почти у моря. В столовой по вечерам, как в клубе, устраивали показ кинофильмов и танцы. 

В том же доме находился и госпиталь. Медсестры, молодые американки, ходили в накрахмаленных чепцах и передниках. Набор их лекарств очень хорошо характеризует тогдашнюю американскую медицину: касторка, йод и микстура от кашля, видимо, корень алтея, так называемые «капли датского короля». И все. 

Обслуживающий персонал колонии на Русском острове состоял теперь полностью из бывших пленных австрийцев, которых американцы наняли еще в Омске. Они помогали на кухне, отапливали зимой казармы, вставляли стекла. Это были умные образованные люди, офицеры. Они догадывались, что через Владивосток с помощью американцев попадут домой если не быстрее, то надежнее и комфортнее. Здесь их одевали и кормили, и еще платили жалованье в йенах. 

Когда начались холода, американцы одели ребят в униформу: клетчатые пальто, на ноги – черные японские ватные стеганые сапоги на твердой подошве и с желтой подкладкой, так называемые «ходи». На голову – ватные шлемы. Девочки ходили в самодельных серых кофтах с черным бантом на груди и самодельных же синих юбках самого невероятного покроя, у кого насколько хватало фантазии. Все служащие и волонтеры АКК были одеты в костюмы цвета хаки и пилотки. 

В колонии решили создать скаутскую дружину. Но идеи движения удовлетворяли не всех. Все-таки колонисты были детьми «красного Петрограда», и жестокая Гражданская война разворачивалась на их глазах. «Группа верных ребят» под руководством Валентина Цауне 18 мая 1920 года организовала восстание. Вот воззвание революционеров: 

«Скауты! Старые основы скаутизма отжили. Скаутизм в колонии грозит исчезнуть, выливаясь в погоню за знаками отличий, нашивками и т.п. мишурой скаутов монархического и колчаковского строя. Помня, что истинная цель скаутизма заключается в воспитании самостоятельности будущих граждан свободной России, мы, скауты Второй речки, поднимаем знамя нового скаутизма, в основе которого лежит первый закон: скаут повинуется своей совести. 

Этот эпизод всплыл, когда в СССР отмечалось 50-летие создания пионерской организации. Но, так как получалось, что во Владивостоке пионеры появились раньше комсомольцев и раньше, чем в Москве, то этот эпизод был быстро забыт. 

Возвращение
Нельзя сказать, что советская власть ничего не знала о «петроградских детях» или забыла о них. Нарком иностранных дел Чичерин послал советскому представителю во Владивостоке Виленскому телеграмму, запрашивая о якобы плохом обращении с колонистами, но Виленский удостоверил, что дети находятся в хороших условиях. 

В петроградской «Красной газете» от 27 марта 1920 года на первой странице под заголовком «Возвращение питерских детей» было напечатано:

В газете «Известия» 3 апреля 1920 года была напечатана грозная статья наркома просвещения Луначарского под названием «Не все хорошо, что хорошо кончается»: «В свое время мы сообщали о возмутительном акте, совершенном американским Красным Крестом по отношению к многочисленным детям Петрограда. Всех этих детей американцы забрали с собою в бесконечно длинное сибирское путешествие, причем нам с полной точностью был сообщен ряд фактов, свидетельствующих о торопливости этого отъезда, граничащей с жестокостью по отношению к детям, и о мучительных передрягах, которые детишкам пришлось пережить. Возмутительнее же всего была самая мотивировка этой жестокой меры: нельзя-де оставлять детей в руках у большевиков, которые развратят их. 

После этого поползли еще более плохие слухи, но являющиеся скорее плодом фантазии. Слухи эти были мучительны для родителей детишек, и весь «подвиг» американского Красного Креста в совокупности представляет собою комбинацию бесчеловечных пыток многих сотен человеческих существ. …Красный Крест не может загладить всего легкомыслия и всей бессердечности проделанной им над детскими и родительскими сердцами операции». 

Власти Владивостока помогали колонии, чем могли. Но в начале 1920 года город взяли под контроль японские войска. Отношение к американцам и Американскому Красному Кресту у них было настороженное, если не сказать, враждебное. 

Вся колония: и русские дети, и оставшиеся американцы оказались в японском плену. После долгих стараний Райли Аллену удалось добиться от японцев разрешения вывезти детей, но только морем. Был нанят японский сухогруз и переоборудован в пассажирское судно. 

Из Владивостока отплыли 13 июля 1920 года, в 4 часа утра. На корабле были дети от 3 до 20 лет – русские, украинцы, белорусы, евреи, поляки, латыши, эстонцы, два француза, англичанин, швед, иранец и финн. Сами американцы называли корабль Ноевым ковчегом. 

Вся эта история на долгие годы выпала из внимания историков. СССР и США были врагами, и вплоть до «разрядки» в 70-х годах предпочитали не вспоминать о примерах сотрудничества.