Дом на Краснофлотской

На торце девятиэтажки на Краснофлотской изображены трое: космонавт (в городе с визитом был Гагарин), сталевар (отсыл к заводу «Амурсталь»), а вот кто третий — остается только гадать: правая половина фасада на всем протяжении сверху вниз уже закрыта теплоизоляцией.

Дом на Краснофлотской. Фото: EastRussia

Строители работают быстро, метр за метром зашивая сайдингом торцевую стену дома, на которой в 1982-ом — к 50-летию Комсомольска-на-Амуре — появилось это самое панно.

Строители за работой. Фото: EastRussia

Жители квартиры № 2 говорят, что зимой мёрзнут постоянно: тянет с балкона, из подвала и через межпанельные швы.

«У нас холодно от балкона в квартире, от входа на балкон прям тянет», — показывает Алексей Широков.

В соседней квартире Катрина Брин от холода спасалась тем, что поставила в то место, откуда «дуло», шкаф, который теперь и берет на себя весь «удар стихии».

К работам по утеплению фасада жильцы дома относятся положительно, хотя и жалеют, что для этого придется закрыть мозаичное панно: все-таки история. Но если уж выбирать между комфортом и культурным слоем, то для них выбор очевиден.

 фото: EastRussia

Проблема городского масштаба

Таких «холодных» домов в Комсомольске-на-Амуре десятки: строили «панельки» в советские годы, когда не особо задумывались о теплосбережении. Зато думали о красоте: торцы и фасады жилых домов и промышленных объектов мозаиками и рисунками сюжетами в духе соцреализма украшали художники, которые приезжали вместе со строителями БАМа. У историков есть объяснение этому явлению. 

«В это время в архитектуре было не до шедевров, наступала эпоха, которой дал старт Хрущев, когда из архитектуры совсем излишества убирали. И когда эта эпоха закончилась, по всей видимости, возникла необходимость сделать что-то красивое», — рассказывает краевед Иван Лаврентьев.

Эти работы стали своего рода символом и культурным кодом Комсомольска-на-Амуре, за что город даже прозвали «музеем под открытым небом». Любознательные краеведы даже усмотрели в этих панно некую схожесть изображенных на них комсомольцев и первостроителей, объясняя это тем, что заказов на панно было много, в времени мало — не до излишеств и уникальности.

Панно на Магистральном шоссе. Фото: EastRussia

Хотя есть среди комсомольских панно и признанные шедевры. Например, панно на самой первой ТЭЦ города, где из небольших плиток выложены 30 мужчин и женщин различных профессий и национальностей.

Краевед Иван Лаврентьев рассказывает, что на момент создания панно, а это было начало 70-х годов прошлого века, оно стало самым большим мозаичным панно на Дальнем Востоке — его площадь 650 кв. метров.

«Его создавали пять мастеров из Новосибирска, на это у них ушел целый год», — рассказывает Иван Лаврентьев.

Панно на городской ТЭЦ. Фото: EastRussia

Еще одно уникальное панно — на стене Дома молодежи недалеко от берега Амура. Его открывал сам Юрий Гагарин, когда летом 1967 года приезжал на празднование 35-летия Комсомольска-на-Амуре. 

«Тогда как раз только начали делать первую городскую набережную. К ней причалил пароход с делегатами съезда передовиков-комсомольцев со всего Советского Союза, вместе с ними приехал первый космонавт мира. Здесь его встречали, здесь проходил праздничный торжественный митинг, а затем он открыл Дом молодежи», — объясняет Иван Лаврентьев.

Панно на Доме молодежи. Фото: EastRussia

Панно на фасаде Дома молодежи — самое настоящие культурное достижение, памятник. Над ним трудился целый коллектив, автором является художник Дарбинян. Кстати, сам Дом молодежи был первым такого рода в стране, его внешний облик и функционал придумывали сами комсомольцы.

Реестр как спасение

Панно на фасаде Дома молодежи внесено в реестр охраняемых объектов, так что быть спрятанным под сайдингом ему не грозит. В отличии от жилых домов, где все решается на совете дома.

«Есть формальное юридическое основание: собственниками домов являются его жители, поэтому именно они по закону имеют право принимать решение, что с их домами будет. Можно обратиться к ним, попросить, рекомендовать, но окончательное решение за ними», — говорит Иван Лаврентьев.

 Фото: EastRussia

Спасти панно и мозаики от теплоизоляции, можно если внести их все в тот самый реестр, который бы их охранял. Но, оказывается, сделать это не так-то просто. Как рассказала EastRussia заслуженный работник культуры РФ, заместитель директора по научной работе Дальневосточного художественного музея Людмила Козлова, любое такое решение может принять художественный совет, состоящий из представителей разных направлений: архитекторов, художников, культурологов, искусствоведов. И каждый должен аргументировать, чем это панно примечательно и представляет какую-то ценность.

«Это сложная и долгая процедура. К примеру, петроглифы Сикачи-Аляна, открытые в 70-х годах, обрели охранный статус лишь к концу 90-х», — отмечает Людмила Козлова.

Что касается панно и мозаик, то такая работа в Хабаровском крае практически не ведется.

«У нас, в основном, входят в реестр памятники и мемориальные доски, есть одно панно, которое находится на Доме молодежи. То, что появилось на многоэтажных домах в конце 70-х – начале 80-х, этой юридической формы не носят», — подтверждает Иван Лаврентьев.

В мэрии говорят, что могут только «проводить с жильцами разъяснительные беседы», но никоим образом не препятствовать работам по утеплению фасадов.

«Нам нравятся эти панно, которые со времен социализма и с 90-х годов установлены на зданиях, и комсомольчане с большим сожалением относятся к тому, что это закрывается. Но в реалии законодательство говорит об одном, что хозяевами этих зданий являются жильцы и что важнее для них: панно снаружи или тепло внутри? Наверное, важнее тепло внутри. Главное для нас — это комфортное проживание жильцов, поэтому ни воспрепятствовать этому, ни что-то еще в этом случае не нужно. Надо делать так, чтобы людям было тепло», — рассказывает председатель общественного совета Комсомольска-на-Амуре Игорь Швецов.

Справедливости ради стоит отметить, что перед тем, как зашивать проблемные фасады сайдингом, в Комсомольске-на-Амуре опробовали и другие методы. К примеру, выдалбливали стыки, утепляли швы, но это оказалось недолговечным.

Сейчас в новых домах, которых в Комсомольске-на-Амуре пока строится не так много, утепленные фасады предусмотрены уже на стадии проекта. И без всяких мозаик. Что же касается уже сделанных произведений, то теперь чиновникам предстоит найти решение, как сохранить архитектурное наследие советских времен. Один из вариантов — выпустить каталог всех панно и мозаик Комсомольска-на-Амуре.

«Аккуратнее! Вдруг под лужей яма!» – молодой отец с сыном на самокате гуляют впереди меня по пешеходной дорожке, идущей параллельно одному из главных проспектов Комсомольска-на-Амуре. Комсомольчане, не избалованные ливневками, пандусами и заниженными бордюрами, на уровне рефлексов не доверяют ни дорогам, ни пешеходным дорожкам – слишком уж часто обещания построить что-нибудь новое и сделать это качественно расходятся с реалиями.

Справка EastRussia: Весной 2016 года в России был принят уникальный документ, который касался развития одного конкретного города – долгосрочный план комплексного социально-экономического развития Комсомольска-на-Амуре. В нем было несколько десятков пунктов, которые указывали – какие объекты должны быть построены в Комсомольске-на-Амуре, в какие конкретно сроки и какие показатели (уровень безработицы, продолжительность жизни, охват госуслугами и т.п.) должны быть достигнуты в определенные сроки. План предполагал участие множества федеральных структур – от министерств до госкорпораций, которые должны были предусмотреть в своих программах и планах необходимые средства. Сейчас он включает в себя 34 мероприятия и 30 объектов строительства. Для его реализации выделяется финансирование в объёме 41 млрд рублей, в том числе средства федерального бюджета в размере 27,2 млрд рублей. Однако первые поправки и сдвиги сроков не заставили себя долго ждать.

К 2019 году появились первые результаты.

Так, широкие проспекты Комсомольска-на-Амуре отремонтировали, но уже весной асфальт, как говорится, «поплыл». При этом дорожная техника обошла стороной дворовые и квартальные проезды. Удивительно, но «Комса» (так для сокращения называют Комсомольск-на-Амуре), никогда не знавшая «пробок» (дороги прямые и широкие, а машин мало), вдруг «встала»: началась реконструкция Комсомольского шоссе, которое соединяет центр города с микрорайоном Дзёмги. Стройка шла долго и мучительно, но автомобилисты молча глотали дорожную пыль, веря, что лучшие времена скоро наступят. Параллельно шло строительство еще одной трассы, по которой можно попасть на Дзёмги – улицы Пермская, но «что-то пошло не так» и сегодня она – в новом асфальте и с новым освещением – стоит, перекопанная с двух сторон, чтобы по трассе никто не ездил. Впрочем, комсомольчане уже вновь пробили по ней «народную тропу».

Дороги в городе как будто кто-то проклял. Как и должность начальника дорожного управления – подолгу в этом кресле никто не задерживается.

Между тем чиновники самого разного ранга действительно говорят, что такого масштабного дорожного строительства в четвертом по количеству населения городе Дальнего Востока не было два десятка лет. Случилось это после принятия весной 2016 года долгосрочного плана комплексного социально-экономического развития Комсомольска-на-Амуре. Правда, дороги асфальтируют в рамках национального проекта «Безопасные и качественные автомобильные дороги». Собственно, в этом и заключается суть комплексного плана – он включает в себя различные федеральные программы и подпрограммы, а также программы госкорпораций, а своего финансирования, по сути, не имеет.

«Долгосрочный план - это, в какой-то степени, уникальный документ, принятый правительством страны для развития отдельного города. Таких документов немного. И с ним горожане связывают свои надежды на развитие Комсомольска», - прокомментировал для EastRussia глава администрации Комсомольска-на-Амуре Александр Жорник.

Примерно до конца 2017 года комсомольчане не без гордости говорили «город президентского внимания». Этот эпитет сулил многое, но на поверку все оказалось не так радужно и уж тем более не быстро.

17-километровую защитную дамбу до сих пор не построили до конца, хотя после разрушительного наводнения 2013 года было еще два сильных паводка; межрайонный онкологический диспансер, который начали возводить в 2018 году, не готов и на 10 %; «буксует» региональный центр спорта. 15 объектов, включенных в план, возводятся с нарушением сроков, а 8 объектов и вовсе не начинали строить.

«Чтобы план выполнялся, необходимы два обязательных условия. Первое - план должен соответствовать реальной обстановке, то есть, чтобы было запланировано то, что нужно и что можно сделать. Второе (при условии выполнения первого) – запланированные действия должны быть обеспечены ресурсами, причем не только деньгами (это само собой), но и проектами, реальными технологиями, ресурсами труда, материальными ресурсами и т.п. Если эти два условия выполняются, то и план будет выполнен так, как он был нарисован», - прокомментировал EastRussia состояние дел научный руководитель Института экономических исследований Дальневосточного отделения РАН Павел Минакир.

Не удалось завлечь в дальневосточный город и крупных производителей, под которых «затачивалась» ТОР (территория опережающего развития) «Комсомольск». Официальным языком это называется «локализация производства по выпуску продукции в интересах военного и гражданского авиа- и судостроения». Как известно, Комсомольск-на-Амуре – крупнейший промышленный центр всего округа, «инженерная столица» и его предприятия - Амурский судостроительный завод, авиационно-производственное предприятие им. Ю. А. Гагарина, где выпускают боевые истребители и гражданские среднемагистральные самолеты «Сухой Суперджет», «Амурсталь» - крупнейшие в регионе налогоплательщики.

Федеральные власти и курирующий огромный регион вице-премьер, а по совместительству полпред Президента РФ в ДФО Юрий Трутнев, нередко вину за срыв сроков, указанных в программном документе, перекладывают на краевые и федеральные власти: мол, это чиновники на местах недостаточно рьяно исполняют свои обязанности.

«Я бы не стал употреблять слова «обвинения», «поиск виновных». Точнее было бы говорить об озабоченности, понимании того, что по целому ряду пунктов выполнение плана буксует, и что для исправления ситуации необходимо принимать меры. К реализации особое внимание всех органов власти. Конечно же, он находится на особом контроле администрации города. Все свои обязательства муниципалитет старается исправно выполнять. Это касается и выделения доли софинансирования на строительства ряда объектов, и организации процесса по разработке проектно-сметной документации, и ещё ряд других вопросов. Здесь мы работаем в тесном контакте с руководством края. Всё, что от нас зависит, делаем», - сказал Александр Жорник.

Вскоре у «уникального документа» появилось народное название - «долгоплан», а Комсомольск-на-Амуре сами жители все реже стали называть «городом президентского внимания». Этому примеру последовали и чиновники. Всех рангов.

«Я лично не употребляю термин «город президентского внимания». Если от кого-то я его и слышу, то только с сарказмом, а порой и с возмущением: мол, какого внимания, если у нас такой бардак?» – рассказывает житель Комсомольска-на-Амуре, краевед Антон Ермаков.

Основной причиной, почему комсомольчане перестали верить в «долгоплан», по мнению самих же горожан, стала «пропасть между тем, что обещали и тем, что удалось сделать». А сделать получилось не так-то уж и много, по крайней мере, из видимых результатов.

Пожалуй, самый осязаемый – реконструкция Драматического театра: массивное здание, как и прилегающая территория, давно нуждались в ремонте. В итоге театр обзавелся новыми интерьерами, вращающейся сценой и свежим фасадом, а площадь - брусчаткой. 

Не повезло с малыми архитектурными формами, установленными вокруг здания: через пару лет они развалились, их отправили на реставрацию, но комсомольчане прямо на той самой новой брусчатке написали, что фигуры им не нужны.

Прилегающая к Драмтеатру площадь, скорее, стала излюбленным местом прогулок, тусовок скейтеров и проведения городских ярмарок.

Примечательно, что последнее время организатором всевозможных ярмарок и выставок выступало муниципальное предприятие «Плодоовощи». Вообще-то, оно должно заниматься тем, чтобы наполнять имеющиеся в городе складские помещения всевозможными продуктами и по возможности за счет этого выступать регулятором рынка. То есть быть неким гарантом продовольственной безопасности. Это, кстати, также прописано в «долгоплане». Но и этот пункт оказался невыполненным: «Плодоовощи» ушли в процедуру банкротства.

«С точки зрения экономики данное предприятие необходимо было давно банкротить – из-за долгов, которые тянули вниз. Но при этом на его базе создавать новое, причем, не просто овощебазу, а центр сельхозкооперации. Сейчас эту задачу берет на себя единственный в округе сельхозкооператив «Кооператор Комсомольска», причем без всяких планов и господдержки», - рассказал экс-руководитель АО «Плодоовощи» Максим Аликин.

Отдельным «долгопунктом» в «долгоплане» числится набережная Комсомольска-на-Амуре. Любой урбанист скажет вам, что город у реки должен иметь свою набережную и прогулочную зону. Тем более, что пространство и сохранившиеся вековые ели здесь это позволяют. Но чиновники эт историю заволокитили, как только можно. Причем даже создали краевое учреждение, которое и должно было заниматься строительством и развитием набережной. 

«Понятное дело, что чем дольше ее строить, тем дольше у тебя будет хорошо оплачиваемое рабочее место», - размышляет местный житель Андрей Иванов. 

Справедливости ради стоит отметить, что на набережной свою работу с успехом провалили и подрядчики: они попросту не справились с предлагаемым объемом финансирования и работ. Еще один бич «долгоплана» - некачественная проектно-сметная документация.

«Грубейшие ошибки в проектно-сметной документации, один из ярких примеров детский медицинский комплекс. И ещё одна причина – недобросовестные подрядчики. На целом ряде объектов, например дамбы на озере Мылки, правом берегу реки Силинка, сорвали сроки работ, да ещё и не везде выполнили их в должном качестве. На перепроектирование нужны средства. На изменения в проектах нужны средства, и время. Зачастую гораздо больше, чем планировалось ранее. На расторжение контрактов с провинившимися подрядчиками, определения новых подрядчиков нужно время. Всё это и привело к срывам сроков», - отметил Александр Жорник.

На днях недостроенная набережная вновь оказалась в заголовках новостей: Олег Чурсин, который в 2015 году три месяца успел поработать министром строительства Хабаровского края, а затем на долгие годы возглавил краевое учреждение "Комсомольская-на-Амуре набережная реки Амур", был пойман сотрудниками ФСБ при получении взятки в несколько миллионов рублей, которые он вымогал с компании-подрядчика за общее покровительство на объекте. Теперь экс-чиновнику грозит до 15 лет лишения свободы, а набережная вновь «обезглавлена».

«Есть еще важное обстоятельство: форс-мажор. За это время произошли наводнения, политические передряги - план принимался при одном губернаторе, в большей степени реализовывался при втором, сейчас третий будет. Это не добавляет скорости», - подчеркнул Павел Минакир.

После провала с масштабными проектами в Комсомольске-на-Амуре перешли к «быстрым победам»: улицы украсились вазонами с топиарными фигурами. Их, кстати, также активно стали устанавливать и в Хабаровске.

«Установить несложно, стоят недорого, заметны в городском ландшафте. Правда, недолговечны в наших условиях и слабоэстетичны. Это тиражные вещи, сделанные людьми, далекими от искусства и гармонии, но несмотря на это, думаю, к осени у нас их еще много появится», - размышляет урбанист Александр Колбин. 

Рядом здание речного вокзала, построенное в 1976 году.  Два года назад его продали частному лицу, но и здесь реконструкция забуксовала: до сих пор вокруг вскрытый асфальт, обнесенный забором. 

«Обратите внимание: в городе большое количество пустующих помещений коммерческого назначения, особенно в сегменте 30-100 квадратных метров. Мелкий бизнес или сильно ужался, или вовсе закрылся. Объяснение одно: в городе стало меньше денег. Вернее, их количество, если смотреть по зарплатам, осталось на уровне пятилетней давности, но вот цены на продукты и ЖКХ значительно выросли и люди попросту не готовы тратить на что-то не первоочередное», - размышляет предприниматель Дмитрий Головинский. Сам он, кстати, в 2016 году переехал в Краснодар и оттуда управляет магазином напитков. 

Отток населения - еще одна проблема, которую власти никак не могут решить, несмотря на то что в «долгоплане» есть и на этот счет пункт. Уезжают, как правило, молодые люди, именно поэтому Комсомольск-на-Амуре по факту уже нельзя называть «город Юности» (именно так его именовали в советские годы и по старой памяти называют до сих пор): средний возраст комсомольчан перевалил за 35.

«Комсомольск-на-Амуре – город президентского внимания. Мы же не просто так это провозгласили. Все думали, что будет увеличиваться население, все побегут в кассу за билетами на Дальний Восток. Но очередей нет, и население убывает. За поликлиниками и дворцами единоборств не едут. Едут за высокими доходами, рабочими местами, качественным образованием и медициной, а этого нет. Вот и получился из плана перечень инженерных решений и строительных объектов», - сказал Павел Минакир.

А вот выпускники школ уезжать стали меньше. Об этом нам рассказывает директор школы № 27 Валентина Капустина.

«Уезжать действительно стали меньше, даже в пределах Дальнего Востока. Но этому есть объяснение: у родителей выпускников стало меньше денег, и они уже не могут обеспечить своим детям жилье и жизнь в другом городе. Поэтому уезжают, как правило, те дети, где в семьях есть деньги. А таких немного», - рассказывает Валентина Капустина.

Возможно, сдерживающим фактором для отъезжающих могло быть стать доступное новое жилье. Но в Комсомольске-на-Амуре оно не просто недоступное по ценам (особенно, в соотношении с доходами населения), а его нет физически: башенные краны – редкость в скайлайне города. Поэтому некоторые задаются вопросом: а для кого все это строится, если за последние 10 лет из Комсомольска-на-Амуре уехали 25 тысяч человек, это 10 % от всего населения города.

«Безусловно, что-то сделано, но с бесконечным затягиванием сроков. И не всегда понятно, насколько тот или иной объект нужен городу. Должны решать сами жители, но не раз в пятилетку, а на постоянной основе. Для этого необходимо участвовать в местном самоуправлении, развивать его, а не ждать, когда нам по чьей-то милости нам что-то перепадает», - размышляет краевед Антон Ермаков.

Под «что-то перепадет» Антон, в том числе, подразумевает пассажирские автобусы, которые мэрия Москвы после списания передала Хабаровскому краю. В этом списке были еще и трамваи, но все они достались Хабаровску, так как в Комсомольске-на-Амуре трамвайное управление тоже обанкротилось и теперь о самом восточном городе Евразии, где ходили трамваи, напоминают лишь рельсы. 

Транспортные проблемы Комсомольска-на-Амуре не ограничиваются лишь территорией города: для того, чтобы выбраться в Хабаровск комсомольчанину придется раскошелиться на четыре тысячи рублей – именно столько стоит место в купейном вагоне в одну сторону. При этом между Хабаровском и Владивостоком, где расстояние в два раза больше, запустили дневной поезд, билет на которой в такой же (и даже лучше) купейный вагон стоит лишь 900 рублей.

- А ведь когда только принимали комплексный план, увязывали с ним ведомственную программу РЖД по замене подвижного состава. Согласно ей, на данном направлении должны были появиться новые пассажирские вагоны повышенной комфортности. К сожалению, ничего этого не произошло, - сетует чиновник, когда-то занимавшийся развитием региона, а потому пожелавший остаться неназванным.

То, что такие вагоны (а еще двухэтажные!) существуют, жители Комсомольска-на-Амуре (да и всего Дальнего Востока) с горечью узнают, когда приезжают в отпуск в западные регионы России. Например, в Краснодарский край. Кстати, чтобы улететь в отпуск, комсомольчанам также приходится ехать в Хабаровск, так как местный аэропорт «Хурба» так и «не полетел» (более того, там даже случались отключения электричества). До краевой столицы, конечно, можно добраться и по автомобильной дороге, но не зря ее прозвали «трассой смерти» - тяжелые аварии на ней, к сожалению, случаются постоянно. Трассу Хабаровск – Комсомольск-на-Амуре с подъездом к Ванино и Советской Гавани в 2020 году передали в федеральную собственность. Вскоре на ней появилась дорожная техника и знаки «Внимание! Дорожные работы», но, судя по всему, этот объект реконструкции также рискует стать частью «долгоплана». 

«Долгоплан нужен, в первую очередь, чиновникам: создаются специальные должности для этого, деньги выделяются. А жителям лучше от этого не стало: дороги менее разбитыми не стали, автобусы лучше ходить не стали, цены в магазинах расти не перестали», - подытожил Антон Ермаков.

Впрочем, комсомольчане – оптимистичный народ и верят, что когда-нибудь будет лучше. Все равно уезжать некуда и не на что. Что касается «долгоплана», то он должен быть полностью реализован до 2025 года. Если, конечно, сроки вновь не пересмотрят.

«Беда у нас стандартная: кто составляет эти планы и исходя из каких соображений принимаются решения, вплоть до инженерных? Делаются типовые вещи. Они говорят: в Хабаровске делают так, давайте и в Комсомольске-на-Амуре так сделаем? В итоге получаются стандартные подходы: лишь бы освоить деньги, а потом все само собой образуется. Но эта идея не работает», - подытожил научный руководитель Института экономических исследований Дальневосточного отделения РАН Павел Минакир.

«В этом году нас поддержал Президентский фонд природы – выделил грант на съемку документального фильма. Мы очень подробно снимали природу, события, которые с нами происходили, с привязкой к тем местам и к той истории, о которых писал Владимир Клавдиевич. Хотим показать изменение природы и изменение быта населения. Надеюсь, фильм будет популярным и станет еще одной визитной карточкой Приморья», – рассказал на пресс-конференции в ТАСС, посвященной окончанию экспедиции, ее участник – общественный деятель и меценат Иван Молчанов.

По пути Арсеньева

Ученый и писатель Владимир Арсеньев 30 лет изучал Дальний Восток и его коренные народы. Участники проекта Федора Конюхова повторяют маршруты исследователя – в сентябре 2024 года прошли с горы Брат в Находке до Кавалерово, преодолев более 500 км. В этом году состоялся второй этап экспедиции – команда из девяти человек на лошадях прошла от Кавалерово вдоль побережья Японского моря до поселка Терней – всего 350 км. В следующем году продолжится поход по Приморью и состоится двухнедельный сплав по реке Анюй в Хабаровском крае.

«На следующий год у нас есть план продолжить экспедицию по Приморью – в сентябре пройдет третий этап – от Тернея до села Самарга – это практически крайняя точка Приморского края. Там еще сложнее, поскольку в некоторых местах совершенно нет дорог и невозможно в случае чего сделать заброску продуктов или оказывать медицинскую помощь. Решили, что продолжим наш проект, пройдем все Приморье и передадим эстафету Хабаровскому краю», – сообщил Иван Молчанов.

Справка:

Федр Конюхов – путешественник, писатель, художник, почетный гражданин Находки. В одиночку совершил пять кругосветных плаваний, 17 раз пересек Атлантику. Первый россиянин, побывавший на всех Семи вершинах всех частей света, обладатель национальной премии «Хрустальный компас» и мировых рекордов Гиннесса. Первым в мире достиг пяти полюсов Земли, первым в России достиг Северного и Южного полюса на лыжах и совершил одиночное кругосветное плавание.

Федор Конюхов. Источник фото: konyukhov.ru

Несмотря на то, что путь ранее уже был пройден, путешествие не обошлось без опасных приключений: за Дальнегорском в устье реки Джигитовка Федор Конюхов и его напарник Иван Молчанов в ночи зашли в болото, бродили долго, пока не нашли охотничью тропу, по которой в итоге и выбрались к лагерю.

«В какой-то момент сели все фонарики. Связь, конечно, там не работает. Нам нужно было дойти до лагеря, где нас ждала команда, они уже начали на лодках нас разыскивать, но мы выбрались, все здоровы, живы. Когда мы прошли этот путь, основная мысль была – как же Владимир Клавдиевич это делал без GPS, без элементарных ракетниц и дронов. В очередной раз для себя отметили геройство тех людей и величие первооткрывателей, которые 120 лет назад шли по нашему удивительному, прекрасному краю», — отметил Иван Молчанов.

Федор Конюхов и Иван Молчанов. Источник фото: Телеграм-канал Федора Конюхова 

Члены экспедиции провели в пути две недели. В каждом новом месте один из участников зачитывал отрывки из работ Арсеньева об этой локации. Это позволило увидеть, как изменилась природа за 120 лет.

«Мы слушали, как выглядели эти места во времена Арсеньева. Теперь понимаем, что где-то ландшафты поменялись из-за появления дорог и городов, но остались и несколько участков совершенно нетронутых. Это в том числе Сихотэ-Алинский заповедник, созданный в 1935 году. Когда идешь по нему, чувствуешь, что люди заботятся о природе», — поделился впечатлениями меценат.

С прицелом на туризм

Команда полностью соблюла маршрут Арсеньева. Везде участников экспедиции очень тепло встречали местные жители – угощали медом, свежим хлебом и только что пойманной рыбой. Но главное – были готовы к общению, как это было во времена Арсеньева.

Маршрут экспедиции Федора Конюхова. Источник фото: konyukhov.ru 

«Владимир Арсеньев легко вступал в коммуникацию с местными жителями, избегая какой-то конфронтации. Хотя его сопровождали вооруженные люди, где-то казаки были, где-то стрелки, как он их описывает. Но в каждом населенном пункте он встречал людей, которые становились потом или друзьями, или партнерами, как тот же Дерсу Узала – человек, который часть жизни провел с Арсеньевым и даже переехал к нему в Хабаровск», – подчеркнул Иван Молчанов.

Источник фото: Телеграм-канал Федора Конюхова

Участники экспедиции рассказывают, что есть места, которые при исследовании Арсеньева были безлюдными, однако вскоре стали населенными, с работающими предприятиями. И все благодаря исследователю и его открытиям.

«Арсеньев описывал, например мыс Бринера в Дальнегорске в Рудной пристани, там стоит маяк Рудный – один из самых красивых в Приморье. Есть идея его восстановить. Населения там было очень мало, а буквально через два года после прохождения Владимира Клавдиевича там возникла гигантская фабрика – Бринер начал обогащать там руду. То, что было диким, стало абсолютно обжитым людьми. Мы понимаем, что Арсеньев, описав эти места и их детали, дал возможность нашей стране удержать эти территории за счет того, что обратил внимание на наличие очень важных, в будущем полезных ископаемых», – объяснил меценат.

Источник фото: konyukhov.ru

Однако участники экспедиции отмечают, что сейчас фокус внимания местного населения смещается с потребления и добычи ископаемых в сторону туризма и гостеприимства, а это позволяет не только привлекать гостей, но и сохранять природу Приморья.

«Если раньше мы с населением общались и все относились к природе как к источнику изъятия ресурсов в виде леса, рыбы или животных, то сейчас многие жители говорят о том, что появилось очень много туристов, это позволяет зарабатывать и сохранять ресурсы. И один из смыслов экспедиции и фильма – показать крайние точки России, о которых еще люди не знают. Кроме исторического контекста, который мы закладываем в память о Владимире Клавдиевиче, есть еще и контекст туристический. Потом по нашим маршрутам поедет много людей, они попытаются повторить путь – кто-то пешком, кто-то на машинах. При этом нам еще удалось акцентировать внимание на защите природы – в данном случае это хорошая комбинация», – считает Иван Молчанов.

Нацпарк и гектар в Приморье

Федеров Конюхов сообщил, что намерен создать в Приморье национальный парк деревьев России. По задумке путешественника, там появятся саженцы, привезенные из каждого региона страны, например, лиственницу из Якутии, дуб из Воронежа, березу из Карелии.

Помимо этого, Конюхов планирует взять дальневосточный гектар в Приморье, чтоб высадить там деревья. Путешественник рассказал, что нанял эколога, который рассчитал, насколько Федор загрязняет атмосферу за один день. Чтобы компенсировать природе нанесенный ущерб, придется высадить кедры.

«Эколог подсчитал, что сосна, которой 120 лет, компенсирует мое отравление воздуха за один день. Тогда я принял решение на гектаре посадить 360 кедров. Через 100 лет, они начнут компенсировать то, что я отравил. Меня уже не будет в этом мире, а они будут восстанавливать», — объяснил путешественник.

Через всю страну на воздушном шаре

Помимо продолжения экспедиции по следам Арсеньева, Федор Конюхов в 2026 году планирует очередное необычное путешествие – летом он намерен первым в мире взлететь на тепловом воздушном шаре с Северного полюса. Компанию ему вновь составит Иван Молчанов.

«Летом на Северном полюсе хорошая погода с июня по август. Никто еще в истории человечества не взлетал на тепловом воздушном шаре с Северного полюса. Было два маршрута – лететь на Аляску или на Якутию, но понятно, что мы полетим в сторону Якутии. И шар уже изготовлен, Федор Филиппович на нем после Антарктиды пролетит через всю страну – с Мурманска до Чукотки, как раз по северным широтам», — анонсировал Иван Молчанов.

– Александр Петрович, почему Советский Союз принял решение вступить в войну с Японией на Дальнем Востоке сразу после завершения боевых действий в Европе?

– Япония в то время оставалась последним очагом Второй мировой войны. Эта страна с начала ХХ века активно проводила агрессивную антироссийскую политику. Наступление Советских войск стало логичным продолжением Великой Отечественной и было вызвано необходимостью обеспечить национальную безопасность, а также выполнением международных союзнических обязательств.

4 февраля 1945 года в Крыму началась вторая по счету встреча лидеров стран антигитлеровской коалиции – Советского Союза, Великобритании и Соединенных Штатов Америки – в ходе которой были приняты решения по ключевым вопросам, касавшимся окончания Второй мировой войны и послевоенного мирного урегулирования.

С поражением Германии и ее союзников в Европе японцы не считали себя побежденными, их упорство вызвало рост пессимистических оценок американского командования. Считалось, в частности, что война не завершится ранее конца 1946 года, а потери союзных войск при высадке на Японские острова составят более одного млн человек.

Поэтому в Ялте было подписано чрезвычайно важное для США секретное соглашение, по которому СССР обязался вступить в войну с Японией на стороне союзников через два-три месяца после победы над Германией. В обмен на это Советский Союз получал Курилы и Южный Сахалин, потерянный в Русско-Японской войне, а также аренду военно-морской базы Порт-Артур и Китайско-Восточной железной дороги; за дружественной Монголией признавался статус независимого государства. Все это обеспечивало усиление позиций СССР на Дальнем Востоке.

– И как же развивались события?

– 5 апреля 1945 года правительство СССР денонсировало Советско-Японский договор о нейтралитете и заблаговременно проинформировало об этом Японию. Уже через три месяца началась Маньчжурская наступательная операция. К тому времени были проведены американские атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Однако вопреки распространенному мнению, применение ядерного оружия не сломило боевой дух японцев и не имело серьезного влияния на реальную боеспособность вооруженных сил.

Японская армия насчитывала шесть млн человек и 500 боевых кораблей. Особую угрозу представляла Квантунская армия, которая ранее сдерживала советские силы в годы войны с Германией.

– В чем заключалась стратегия советского наступления в Маньчжурии?

– Ошеломляющее наступление советских войск началось 9 августа, что явилось логическим продолжением Великой Отечественной войны. Обладая богатым опытом боевых действий против гитлеровцев, советские войска серией быстрых и решительных ударов прорвали японскую оборону и начали наступление в глубь Маньчжурии. Танковые части успешно продвигались в, казалось бы, непригодных условиях — через пески Гоби и хребты Хингана. Еще до окончания боев, 17 августа, японский император Хирохито, заявил: «Теперь, когда в войну против нас вступил и Советский Союз, продолжать сопротивление означает поставить под угрозу саму основу существования нашей империи».

В рамках Маньчжурской стратегической наступательной операции войсками Забайкальского фронта с целью разгрома Квантунской армии в западной Маньчжурии с 9 августа по 2 сентября 1945 года была проведена Хингано-Мукденская наступательная операция. Согласно ее плану предусматривалось нанести главный удар силами трех общевойсковых (39-й, 53-й, 17-й) и 6-й танковой армий в обход Халун-Аршанского укрепленного района в общем направлении на Чанчунь. 12-я воздушная армия наносила массированные воздушные удары по ж/д узлам противника: Халун-Аршан, Солунь, Хайлар и крупным станциям. Вспомогательный удар силами 36-й армии предполагалось нанести на Хайлар, а силами Монгольской народно-революционной армии – на Калган и Долоннор.

Войска Забайкальского фронта разгромили противника на калганском, солуньском и хайларском направлениях и 18-19 августа вышли на подступы к важнейшим промышленным и административным центрам Маньчжурии. За сутки советские войска проходили до 80 км. В первые дни операции японское командование потеряло управление войсками и не смогло организовать стойкого сопротивления. Однако отдельные гарнизоны сражались весьма упорно.

– Но они же понимали неизбежность капитуляции?

– У японцев был план, если американцы высадятся на острова, то императора и ставку хотели эвакуировать в Маньчжурию, продолжив сопротивление. Данный план не мог быть реализован в условиях советского наступления. 17 августа командующий генерал Ямада предложил начать переговоры. 19 августа в Чанчуне полковник Артеменко принял акт безоговорочной капитуляции. В Мукдене генерал Притула принудил японского генерала Усироку издать приказ о капитуляции.

Советские десантники интернировали императора Маньчжоу-Го Пу И. В ряде городов, включая Харбин, Шэньян, Гирин, Люйшунь, Люйда были высажены десанты, чтобы не дать врагу уничтожить ценные ресурсы.

– Каковы итоги Маньчжурской операции?

– Советские войска продвинулись на 800 км вглубь Маньчжурии. Потери противника — свыше 700 тыс. человек, из них 640 тыс. пленными. Советские потери составили 36,5 тыс., включая 12 тыс. убитых.

В связи с успехом в Маньчжурии 2-й Дальневосточный фронт частью сил перешел в наступление на Сахалине. Заключительным этапом войны против Японии явилась Курильская десантная операция, проведенная частью сил 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов и Тихоокеанского флота.

2 сентября 1945 года в Токийской бухте на американском линкоре «Миссури» верховное Главнокомандование Советских вооруженных сил представлял генерал-лейтенант Кузьма Деревянко. Китайскую Республику представлял генерал Су Юн-чан, японскую делегацию возглавил министр иностранных дел Мамору Сигемицу.

Так закончилась вторая мировая война, длившаяся шесть долгих лет. 3 сентября правительство СССР объявило Днем победы над милитаристской Японией.

Главной задачей Маньчжурской операции было обеспечить долгосрочный мир в Азии на выгодных для СССР условиях. И победа на Дальнем Востоке – историческая предпосылка того, что здесь, на Дальнем Востоке, мы уже 80 лет живем в мире. Гуляя по магазинам в дружественном Китае или в поездке по Монголии, мы не отдаем себе отчета, что окружающий мир – часть еще Ялтинско-Потсдамской системы, за которую заплачено большой кровью предков.

– Почему эти события остаются малоизвестными. Как ваша библиотека работает с этой темой?

– Военные события в Азии до сих пор остаются в тени великого противостояния на Западе, хотя я глубоко убежден, что история Забайкальского фронта нуждается в популяризации.

Именно поэтому наша библиотека восстановила документальный фильм «Хайларская крепость» (2006 года), который подробно рассказывает о боях 94-й дивизии за Хайларский укрепрайон с 10 по 17 августа. В нем подробнейше освещены все события, которые привели к военным действиям на восточных рубежах. И, конечно же, лента рассказывает о самых ожесточенных, самых кровопролитных боях, которые 10-17 августа вела 94-я дивизия 36-й армии за Хайларский укрепленный район, а также о том, как храбро сражались на Забайкальском фронте воины Монгольской Народно-Революционной Армии и 8-й армии Народно-освободительной армии Китая.

Мы передали комплект из видеофайла и небольшой презентации в сеть муниципальных библиотек Забайкальского края, чтобы коллеги на местах могли использовать данные материалы в повседневной культурно-образовательной работе, особенно в год 80-летия Великой Победы.

История зданий Владивостока во многом схожа с особняками, сохранившимися в Благовещенске и Хабаровске: порой ими владели одни и те же люди, которые на рубеже XIX-XX веков вели бизнес сразу в нескольких городах Дальнего Востока.

Строился Владивосток, как и другие дальневосточные города – от водоема, то есть от моря. Или вдоль него. Это были самые престижные участки, и строились там люди знатные и богатые, а значит – в камне, многие из таких домов дошли до наших дней.

И, конечно же, в истории этих домов и их владельцев прослеживается характерный для Дальнего Востока конца XIX – начала XX веков интернационал. Владивосток тогда имел статус порто-франко и здесь осели многие иностранные бизнесмены: подданные Британии и США, Франции, Японии, Кореи, Китая.

У местного историка-краеведа Сергея Корнилова есть целая серия пешеходных экскурсий из серии «Диаспоры Владивостока».

«Вожу экскурсии по китайскому, японскому, корейскому, немецкому, английскому, французскому, американскому и еврейскому Владивостоку, — рассказывает Сергей Корнилов. — Это же был свободный порт, и здесь было очень много иностранных предпринимателей, настоящий город-Вавилон до революции был».

Самый популярный у туристов маршрут – в «Миллионку»: до революции это был единственный в России «чайна-таун».

«Туристов туда пачками водят», — отмечает Сергей Корнилов.

Шпионские страсти

У Сергея Корнилова есть отдельная экскурсия под названием «Архитектура Владивостока». Он, кстати, и сам живет в историческом особняке 1898 года – это деревянный дом с резными наличниками и винтовой лестницей, построенный британским подданным Вильямом Ленни, который именовал себя на русский манер Василием.

«Во Владивостоке очень много архитектурных памятников в стиле модерна, конструктивизма. По моим прикидкам, около 500», – рассказывает Сергей Корнилов.

Один из самых красивых и необычных исторических особняков Владивостока — здание бывшего японского консульства, построенное в 1916 году (Океанский проспект, 7).

Бывшее японское консульство. Океанский проспект, 7 

Архитектором выступил немец Якоб Шафрат, ранее работавший в Маньчжурии. Он сделал ставку на псевдо-древнегреческий стиль и модерн: фасад украшен дорическими колоннами и масками древнегреческого театра, на крыше была установлена бронзовая скульптура победы Ники (ныне утраченная), а над входом в здание красуются скульптуры крылатых грифонов.

Со зданием связано сразу несколько легенд. Во-первых, месторасположение: считается, что японцы изначально попросили такой участок, откуда можно было бы наблюдать за входящими в бухту Золотой Рог судами. Поняв это, советские уже власти построили перед консульством громадное здание Дальрыбвтуза, которое перегородило вид на бухту. Правда, случилось это уже после второй мировой войны, когда консульство закрылось. Вторая легенда связана как раз с уходом японцев: считается, что в подвалах они спрятали золотые слитки, которые не могли увезти с собой.

Сегодня особняк ремонтируют, правда, бюджет выделен лишь на инженерные системы и кровлю — лепнина и статуи, также остро требующие внимания, пока «в режиме ожидания».

«Пират» южных морей

Соседний дом продолжает интернациональную линейку нынешнего Океанского проспекта – это доходный дом предпринимателя родом из Лондона Георга Демби (Океанский проспект, 9). Жизненная история этого господина ярко свидетельствует о том, как легко и быстро можно было разбогатеть на «диком» Дальнем Востоке, да и в целом в Азии. Именно там и начинал свой непростой путь Георг: сначала зарабатывал, играя в покер в притонах Бангкока и Сайгона, затем взимал налоги с торговцев опиумом на таможне в Шанхае. Видимо, из-за этого и появилась легенда, которая упорно ходила по всему Владивостоку, что Демби до появления в России пиратствовал в морях юго-восточной Азии.

На юге Приморья он появился на рыболовной шхуне, которую зафрахтовал в Китае. Как и в картах, ему повезло – Демби быстро поймал свою «рыбку», разбогател и купил участок, на котором построили два дома. Но сидеть на месте было не в его правилах и вскоре на приобретенном в собственность парусном судне «Алеут» он отправился к берегам Сахалина, где занялся добычей морской капусты. Там он познакомился с купцом Яковым Семеновым, с которым они основали фирму «Семенов, Демби и К°» - именно с нее и ведет свой отсчет рыбная отрасль Сахалина. Кстати, на Сахалине Демби познакомился с Чеховым, это нашло свое отражение в книге «Остров Сахалин».

Во Владивостоке Демби на русский манер именовался Георгий Филиппович и считался уважаемым горожанином, к тому же старожилом. В 1909 году он построил гостиницу, которая после начала Первой мировой войны была переименована в отель «Националь». Позже здесь размещался штаб ставленника Колчака генерала Розанова, штаб НРА ДВР во главе с Уборевичем, затем на долгие годы здание облюбовали органы советской власти. 10 лет назад «дом Демби» отдали художественной галерее «Арт-этаж».

Доходный дом Демби. Океанский проспект 9. Фото Культурное Приморье

Кстати, этот особняк один из немногих признан объектом культурного наследия федерального значения.

Город проспектов

Во Владивостоке очень любят проспекты: Океанский, Острякова, Народный, Красного знамени, 100-летия Владивостока. Они не всегда широкие и прямые, как и должны быть, но это уже детали. Проспектами, как правило, становились уже существующие улицы (их просто объединяли), соответственно, кардинально менялся их внешний облик: под снос шли существующие дома, без оглядки на их историческую ценность.

Так случилось с проспектом Острякова, который полностью поменялся в 60-х годах прошлого века – его застроили многоквартирными по тем временам «высотками», при этом уцелело лишь несколько деревянных и каменных домов дореволюционной среди них особняк, расположенный по адресу проспект Острякова, 24. Это особняк Глуздовского, построенный в 1906 году.

Особняк Глудзовского — проспект Острякова 24. фото: Алексей Елаш

Обычно такие дома строили люди побогаче: предприниматели, чиновники. Василий Ефимович Глуздовский же был педагогом, исследователем Дальнего Востока. На востоке страны он оказался после того, как его отчислили с математического факультета Киевского университета за революционную деятельность и выслали под надзор полиции в Олонецкую губернию (район современной Карелии и Новгородской области). После ссылки он перебрался во Владивосток, работал консерватором и библиотекарем нынешнего музея им. Арсеньева), занимался этнографией, археологией и геологией. В 1923 году стал доцентом кафедры географии ДВГУ, где преподавал до конца жизни. Кстати, его именем названа бухта в Уссурийском заливе.

Но наибольшее «скопление» исторических особняков, конечно же, наблюдается в центре города.

Один из выдающихся — Алеутская, 12, где сегодня располагается Приморская картинная галерея. Изначально здание было построено под нужды Русско-Китайского банка в 1899 году по проекту архитектора Платона Евгеньевича Базилевского в стиле модерн, с использованием элементов архитектурного стиля ренессанс.

Алеутская 12. Русско-Китайский банк (нынешняя Приморская картинная галерея). Фото  военный атташе США капитан Кломан, сентябрь 1905

Базилевский — военный инженер-архитектор, причем, в звании генерал-лейтенанта. Он был первым городским архитектором Хабаровска, по его проекту также был построен первый железнодорожный вокзал Владивостока.

Что касается Русско-Китайского банка, то он был создан по инициативе министра финансов России С.Ю. Витте для финансирования строительства Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) и содействия проникновению российского капитала в Маньчжурию. Уже через несколько лет банк по объему операций занимал в Китае второе место, но вся его история закончилась после поражения России в Русско-японской войне 1904-1905 годов. Здание перешло в собственность Русско-Азиатского банка, утвержденного Николаем II. Вскоре он стал крупнейшим кредитным учреждением империи.

С приходом советской власти банк был ликвидирован, а в его здании поселился другой – Дальбанк (головной офис его находился в Хабаровске). Примечательно, что руководство банка – как бы он ни назывался – всегда квартировало на верхних этажах здания.

Из справочника «Весь деловой и торговый Владивосток на 1924 г.»: Дальневосточный банк (Дальбанк). Улица 25-го Октября, 12; Майофис Абрам Григорьевич, директор, заместитель управляющего. Ул. 25-го Октября, 12. Халдин Александр Андреевич, директор. Ул. 25-го Октября, 12. Грибин Петр Георгиевич, бухгалтер. Ул. 25-го Октября, 12.

Правда, в 30-х годах во время «уплотнения» элитные квартиры превратились в рядовые «коммуналки». Вернуть зданию исключительно административное назначение удалось лишь… в начале 1980-х годов.

Ба! Знакомые все лица

На центральной улице Владивостока – бывшей Американской, а ныне Светланской – строили свои дома «самые-самые». Среди них, конечно же, торговый дом Кунста и Альберса (Светланская, 33), которые присутствовали во всех крупных городах Дальнего Востока, а также на северо-востоке и юге Китая. Примечательно, что универмаг на Светланской был одним из первых в мире наряду с Нью-Йорком, Парижем и Лондоном, даже в Берлине еще не было. Открылся он в 1884 году.

Торговый дом Кунста и Альберса. Светланская, 33. Фото: Культурное Приморье

Шестью годами позже на Светланской построили Дом губернатора (Светланская, 52), на следующий год в нем останавливался будущий император Николай II, возвращаясь из кругосветного путешествия. Тогда же наследник принял участие в закладке Транссиба, первого сухого дока в порту и первого в городе памятника — адмиралу Невельскому.

Торговый дом Кунста и Альберса – памятник федерального значения. Также, как и железнодорожный вокзал – этим зданиям повезло: они прекрасно отреставрированы и находятся под защитой государства.

«Есть примеры ужасного отношения к памятникам, например детская библиотека. Такая же история с клубом Дзержинского – это бывший ресторан «Модерн», а ранее ресторан «Аквариум», который любили интервенты и который часто упоминается в литературе рубежа XIX и XX веков», - сетует Сергей Корнилов.

А еще, по словам краеведа, масса интересных исторических особняков расположены не в центре Владивостока, а по окраинам и ближайшему пригороду, а также на островах. Но это уже, как говорится, совсем другая история.

Кирпич за кирпичом

В конце XIX века, когда дальневосточные города начали отстраиваться в камне, среди купцов и предпринимателей ходила такая поговорка: «Если хочешь построить себе каменное здание, то построй сначала себе кирпичный завод». Строить действительно было не из чего, а везти с запада – слишком дорого. Тогда решение было найдено на месте.

– Если верить воспоминаниям людей на тот момент здесь пребывавших, то военные инженеры поехали в Маньчжурию перенимать технологию производства серого кирпича. Кирпич в библиотеке не маньчжурский, его делали уже в Хабаровске, правда, на заводе китайца-маньчжура Тифонтая, но технология привезена оттуда и это наша приграничная связь с соседним государством. И это настроение Хабаровска, характер Хабаровска, – рассказывает гид-экскурсовод Эмилия Хмеленко.

«Маньчжурский кирпич» серого цвета, потому что при обжиге в него добавляли золу. Все сомневались в его прочности, поэтому зданий, полностью построенных из серого кирпича, на Дальнем Востоке нет, но практически все сохранившиеся дома того периода имеют такое «кирпичное узорочье». К примеру, вот это, где сегодня располагается Дальневосточная государственная научная библиотека, одно из первых каменных зданий Хабаровска. Кстати, в интерьере «научки» сохранилась напольная плитка, которой был облицован легендарный «Титаник».

— Внутри здания, конечно же, метлахская плитка, которой выложены все полы во всех помещениях нашей библиотеки. Ее особенность в том, что она была привезена в конце XIX столетия из Германии. Все, что вы видите – цветные вставки, разноцветия – это все натуральные пигменты на всю толщину плитки. Обрабатывалась и запекалась она особым образом, за счет чего она очень прочная и крепкая. Такой плиткой выстилались полы во всех зданиях по Муравьева-Амурского, но данный тип сохранился только у нас. И есть подтвержденный факт, что в некоторых парадных залах на «Титанике» полы были выложены такой же плиткой, — рассказывает главный библиотекарь отдела обслуживания и фондов ДВГНБ Оксана Серкина.

Восток внутри

Серый кирпич, использованный в отделке фасада, был изготовлен на заводе купца китайского происхождения Тифонтая, об этом говорит штамп на кирпичах. Тифонтай был одним из влиятельнейших людей в Хабаровске, но понимал, что для большего успеха ему необходимо принять российское подданство. Сделать это удалось лишь после нескольких прошений и личного общения с будущим императором Николаем II, когда тот путешествовал по Дальнем Востоку. Впрочем, это не спасло Тифонтая от разорения – во время русско-японской войны он подрядился снабжать русские войска, но денег за свои поставки так и не получил. Эту историю очень любят туристы из Китая, впрочем, как и все, что связано с Поднебесной.

— Китайцам очень интересна наша архитектура – и имперская, конца XIX века. Они обожают фотографироваться на ее фоне. Для китайцев история нашего города – нечто большее, чем просто приграничье, они понимают, что эта территория когда-то была их. Они с трепетом относятся к истории, немного по-другому ее трактуют, при этом испытывают интерес к той архитектуре, которая была при заселении амурских земель китайцами, — рассказывает первый заместитель директора АНО «Агентство гостеприимства Амурской области» Дарья Улько

Ее слова подтверждает экскурсовод Оксана Савченко из Благовещенска:

— Жителям Китая интересна наша архитектура, наш город. Они стараются попасть внутрь. К примеру, Амурской областной краеведческий музей – это историческое здание, его посещают все китайские делегации. Фотографируются внутри, снаружи. Задают вопросы: что было? Чем жили?

Китайская диаспора в дальневосточных городах в конце XIX – начале XX веков была самая обширная, но выше других иностранцев себя смогли поставить японцы. Так, в центре Хабаровска появился торговый дом Такеучи.

— Китайская слободка у нас за пределами города, корейская за железнодорожным вокзалом, а японцы занимают центр Хабаровска, японский квартал - это самый центр, самое сердце города, зона престижного потребления, это демонстрация своего превосходства среди азиатов, — рассказывает историк Алексей Колесников.

Торговый дом Такеучи. Хабаровск. Перекресток улиц Муравьева-Амурского - Комсомольская.

Исидзи Такеучи в России смог быстро заработать капитал, причем дважды – первый раз он прогорел после русско-японской войны, когда ему пришлось все бросить и уехать на родину. Вернувшись в Хабаровск, в 1912 году он и построил свой доходный дом, на фасаде которого разместил свой фамильный герб, которого у него никогда не было и быть не могло.

— Он выходец из крестьянской семьи, фамильного нет, но тем не менее он шесть раз дублирует якобы своим фамильным «камоном» — японским гербом — фасады своего дома. На самом деле этот герб принадлежит одному из старейших японских кланов самурайских — это клан Минамото, а он этим как бы говорит «Я делаю, что хочу». Плюс он зашифровывает часть своей фамилии: листья бамбука японского «Саса». Бамбук по-японски – «Такэ», это первый иероглиф в фамилии Такеучи: «Я гнусь, но не ломаюсь», — продолжает Алексей Колесников.

Примечательно, что Такеучи за 20 лет своего пребывания в России был японским шпионом, который действовал под носом сначала царской контрразведки, а затем советских чекистов. Его история закончилась в 1920 году, когда Хабаровск захватили японские войска и доходный дом стал общежитием для офицеров.

Исторический шлейф

С окончательным установлением советской власти Дальний Восток стали покидать не только иностранцы, но и русские предприниматели, которые понимали, что их ждет национализация. Свои капиталы они переместили в соседний Харбин. Здания, по архитектуре схожие с дальневосточными городами, в большом количестве можно встретить в столице провинции Хэйлунцзян – Харбине, его еще называют самым русским китайским городом. Собственно, и возводили его русские во времена строительства Китайско-Восточной железной дороги. Здания хорошо сохранились и сегодня, как это часто водится в Китае, используются, как туристические объекты, под торговые центры и магазины. Примечательно, что помимо домов, построенных в начале XX века, сохранилась и торговая марка Чурина – того самого, который открывал торговые дома на российском Дальнем Востоке.

С Чуриным, кстати, связана история, которую сегодня бы назвали «черным пиаром». На Дальнем Востоке на рубеже XIX и XX веков было две крупные торговые империи: русского Чурина и немцев Кунста и Альберса. Рассказывает Алексей Колесников:

— Сначала в прессе появятся публикации, где немецкий торговый дом будет назван гнездом шпионажа Германии на Дальнем Востоке, а затем будет написана даже книга художественная, выйдет она большим тиражом, и стоить будет очень недорого – «Мирные завоеватели», где под очень-очень узнаваемыми псевдонимами читатели узнают и торговый дом, и фамилию тогда уже ставшего хозяином и управляющим немца Даттона, и места, и локации, имена и фамилии, и так далее — это мощнейшая дискредитация будет, а на фоне моральной паники, охватившей всю Россию с началом Первой мировой, когда в каждом немце видели не просто шпиона, но и врага — это по сути означало крах торговой империи.

Торговый дом «Кунст и Альберс». Хабаровск. Муравьева-Амурского

Немецкий капитал удержался на Дальнем Востоке дольше всех – до начала 30-х годов XX века. Правда, предпринимателям пришлось арендовать свое же имущество у советской власти, которая, конечно же, все национализировала. Центр Хабаровска, где расположились торговые дома Такеучи, Кунста и Альберса и ряд других, краеведы между собой называют «интернациональным дореволюционным заповедником», потому что здесь же сохранились здания, построенные американцами, эстонцами, японцами, китайцами, французами. Примечательно, что сохранились они практически в первозданном виде. Правда, стоило это немалых усилий и с каждым годом вести эту работу становится сложнее. В первую очередь, из-за нехватки специалистов.

— Очень мало специалистов и это все сопряжено с тем, что невозможно проводить работы с очень высокой квалификацией. Иногда требуются масштабные работы и иной раз заходим в тупик, — делится заведующий реставрационной лабораторией Хабаровского краевого центра по охране памятников истории и культуры Сергей Киселев

Но главный бич исторических зданий, по словам специалистов, это высотные дома, которые строят вплотную к памятникам архитектуры, закрывая тем самым так называемую «линию неба». Вот, что по этому поводу говорит доцент Высшей школы архитектуры и градостроительства Тихоокеанского государственного университета Юлия Охотникова:

— Горько смотреть на меняющийся вид панорамы со стороны Амура, когда мы катаемся на теплоходе: скрываются соборы, исторические объекты уходят из обзора. Другая становится картинка, 20 лет назад она была более «человечной». Те самые «визуальные коридоры», связи они очень важны для нашей идентики.

Николаевские хроники  

Еще сложнее с сохранением деревянных памятников архитектуры: в суровом дальневосточном климате с очень влажным и жарким летом дерево быстро приходит в негодность. Конечно, современные технологии сегодня позволяют защищать и сохранять материал, но очень многие деревянные здания оказались руинированы. Отреставрированные некаменные дома можно буквально пересчитать по пальцам. А вот в Николаевске-на-Амуре, который одно время был столицей только что присоединенного Приамурья, деревянных памятников архитектуры практически не сохранилось. Здесь виной всему сама история: во время гражданской войны партизанский отряд Якова Тряпицына отступая под натиском японских интервентов, решил весь Николаевск сжечь дотла, даже каменные здания взорвали.

Взорванное здание Реального училища/Вид 1980 года/ фото Выскребенцева С.Г.

— 3 июня 1920 года по описаниям свидетелей прогремел оглушительный взрыв, были подорваны фугасы крепостные и большая часть здания была руинирована, а всё, что не было разрушено взрывом, уничтожал огонь: здание уже никто не мог тушить, потому что не было людей в округе, и уже после того, как всё улеглось, здание послужило своего рода складом стройматериала: этот разбитый кирпич уходил на создание других объектов города, в том числе, на ремонт полуразрушенных зданий кирпичных и на строительство новых, даже на обустройство печного отопления в частных домах, — рассказывает краевед Василий Григоревский.

Яков Тряпицын (лежит), Нина Лебедева и командование Николаевского фронта Красной Армии. Фрагмент фото. Март 1920 г.

Самого Якова Тряпицына и его ближайших сподвижников советские органы вскоре расстреляют, но он все равно прочно вошел в историю, как человек, буквально стерший с лица земли целый город, поэтому деревянный Николаевск с его неповторимым зодчеством, за которое город называли «амурским Сан-Франциско», остался лишь на фотографиях.

Образец николаевского деревянного зодчества - Николаевское общественное управление (не сохранилось)

О каменной истории Владивостока — в продолжении.