В русле системных решений

Для отдаленных территорий речной транспорт часто является единственным способом доставки массовых грузов, он же играет и важную роль в выстраивании новых логистических коридоров, говорит первый зампред комитета по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера Совфеда Галина Карелова. «Инфраструктура водного транспорта нуждается в качественных изменениях. Полагаем, что нужно разработать отдельный федеральный проект по развитию внутренних водных путей», – подчеркнула она.

Как уточнили в Минтрансе РФ, сейчас формируется нацпроект «Транспорт», который включает в себя программы «Развитие инфраструктуры опорной сети морских портов» (им до 2030 года предусмотрено 12 мероприятий по ДФО) и «Развитие опорной сети внутренних водных путей». Ожидается, что федеральное финансирование по нацпроекту начнется со следующего года.

Тем не менее, обращает внимание сенатор, следует предусмотреть средства из бюджета РФ конкретно на расширение возможностей судоходства по рекам Дальнего Востока. «Сейчас же это, прежде всего, забота самих регионов», – считает Галина Карелова (стоит сказать, региональные администрации бассейнов водных путей, на которых возложено содержание инфраструктуры и обеспечение безопасности движения на судоходных участках – это федеральные бюджетные учреждения).

«Я считаю, мы в целом не дорабатываем по рекам, поскольку все понимают, что проблема большая, связана с необходимость работать с руслами, дном, привлекать специальные земснаряды, – подчеркнул глава Минвостокразвития Алексей Чекунков. – Россия построена на реках, и без речной логистики, сколько не будем расшивать Восточный полигон, особенно на северах не достигнем успеха».

Сухогрузы Ленского объединённого речного пароходства на Колыме. фото: пресс-служба ЛОРП

C проблемами судоходства почти ежегодно сталкивается Якутия. В прошлом году навигация проходила в сложных гидрологических условиях, связанных с продолжительным периодом маловодья на реке Яна. В связи с длительным отсутствием судоходных глубин как на баровом участке, так и на самой реке, наблюдалось длительное скопление судов. Низкие уровни воды также фиксировались на Вилюе.

В качестве факторов, которые осложняют работу флота, в Ленском речном пароходстве называют непроведение дноуглубительных работ, отсутствие аварийно-спасательных формирований в арктических районах, а также устаревание нормативных сроков арктической навигации, установленных еще почти полвека назад.

По аналогии с планом развития Северного морского пути необходимо утвердить план развития транспортно-логистической инфраструктуры северного завоза, говорит спикер Ил Тумэн Алексей Еремеев. Причем к 2029 году содержание опорных инфраструктурных объектов должно достигнуть 100% от норматива финансовых затрат.

Сложности с развитием судоходства есть и в других арктических регионах. В частности, в связи с разработкой нефтегазовых провинций Ямало-Ненецкого автономного округа у грузоотправителей повышается востребованность в услугах речного порта Лабытнанги, ближайшего к освоению месторождений. Но чтобы осваивать дальше грузопоток, необходимо расширять подходы. «Там есть целый ряд системных ограничений, которые накопились за последние десятилетия, с ними необходимо совместно разбираться. Это и вопросы дноуглубления, и вопросы содержания речного русла», – рассказал первый заместитель губернатора ЯНАО Александр Калинин.

В предыдущие годы в стране был сделан акцент на развитии Волго-Каспийского судоходного канала, продиктованном перспективами перевозок в рамках международного транспортного коридора «Север-Юг». Здесь организовали беспрецедентные по масштабам дноуглубительные работы. Чтобы обеспечить на всем протяжении канала проходную осадку не менее 4,5 м, одновременно работало до 40 судов дноуглубительного, вспомогательного флота.

Дноуглубительное судно. фото: piqsels.com

В то же время значительно увеличить программу по дноуглублению на водных путях в других регионах страны не позволяла нехватка техники. По словам сенатора Андрея Шевченко, долгие годы обновление технического флота происходило недостаточными темпами. Это привело к тому, что сейчас имеется дефицит таких судов. К тому же осложняет ситуацию износ специализированного транспорта, отсутствие запчастей.

Раньше часть дноуглубительных работ выполнялась зарубежными подрядчиками, но в связи с внешнеполитической повесткой с российского рынка ушли такие европейские компании, специализирующиеся на дноуглублении, как Van Oord, Boscalis, Jan de Nul, Deme. Иностранцы помогали закрывать потребность в таких судах. На 2022 год емкость трюмов дноуглубительного флота России составляла около 40 тыс. куб. м, тогда как у одной Deme – 240 тыс. куб. м.

Для реки и для моря

Отдельная проблематика связана с обновлением торгового флота, прежде всего, в речных бассейнах, имеющих выход к арктическим морям.

На Севморпути уже работают три новых атомных ледокола проекта 22220 мощностью 60 МВт «Арктика», «Сибирь» и «Урал» (всего в период прошлогодней навигации в акватории СМП работали семь атомных и три дизельных ледокола). Кроме того, продолжается строительство атомоходов «Якутия» и «Чукотка» (срок завершения первого – конец 2024 года, второго – 2026-й). Заключены госконтракты на выпуск еще двух судов этого проекта, с окончанием строительства в 2028 и 2030 году. Одновременно на верфи «Звезда» ведутся работы по созданию крупнейшего в мире ледокола «Лидер» (проект 10510) мощностью 120 МВт. Планируемый срок его сдачи – 2027 год.

Как отметил заместитель гендиректора – руководитель дирекции Северного морского пути госкорпорации «Росатом» Вячеслава Рукша, в условиях наращивания ледокольной группировки, большую значимость приобретают суда класса река-море. С точки зрения объемных показателей они обеспечивают меньшую перевозку, чем арктические танкеры для транспортировки углеводородов, но этот флот развозит практически все грузы по побережью ледового океана.

При этом важно снижать темпы старения транспорта. В частности, у Ленского объединенного речного пароходства средний возраст судна составляет 31 год. Чтобы довести этот показатель хотя бы до 20 лет, нужно серьезное обновление, указывает Вячеслав Рукша.

Отчасти проблему должно разрешить появление Жатайской судоверфи в Якутии. Ее создание ведется на базе действующего предприятия, построенного в 1940-х и специализирующегося на судоремонте. Работы должны были завершиться еще в 2020 году, но сроки не раз переносились. Основной причиной стало удорожание стоимости проекта.

Макет Жатайскйой верфи. фото: Айаал Черноградский, «Якутское-Саха Информационное Агентство (ЯСИА)»

В этом году власти Якутии планируют завершить создание судостроительного комплекса. Мощности верфи будут рассчитаны на строительство до 10 судов класса река-море ежегодно, немаловажно, что помимо заказов на постройку флоту, предприятие продолжит оказывать услуги по судоремонту, отметил замминистра промышленности и торговли РФ Алексей Беспрозванных. 

Верфи покажут ледовый класс

Внимание к водному транспорту, обеспечивающему каботажные перевозки, на данный момент повышено и в свете законодательных новелл. С 1 апреля вступил в силу федеральный закон о северном завозе, хотя до сих пор, посетовала Галина Карелова, не определен его единый оператор, располагающий флотом. «Надеемся на скорейшее решение правительством этого вопроса. Важно, чтобы система северного завоза могла полноценно заработать в ближайшем будущем. Конечно, этого ждут наши северные регионы», – сказала сенатор.

Подзаконный акт относительно создания единого оператора пока не принят, он находится на согласовании в правительстве РФ, сообщил Алексей Чекунков. «Детально высчитываем вместе с Росатомом и со всеми субъектами, которые участвуют в северном завозе (это 25 таких регионов), для того чтобы не навредить. Здесь у нас принцип как в клятве Гиппократа – нельзя нарушать то, что уже работает. Создавая новое, нужно решать задачи стратегического развития, но не нарушая те цепочки, которые работают сейчас», – пояснил министр.

Основной смысл появления единого оператора для северного завоза как раз в создании соответствующего флота. И такие суда, по словам Алексея Чекнукова, должны появиться «через определенный, разумный срок».

Какой-то транспорт, выпускаемый сегодня серийно, может быть адаптирован к Дальнему Востоку. К примеру, для более южных сообщений возможна поставка сухогрузов проекта RSD59 (эти суда должны стать основой современного грузового флота класса река-море в России). Сложнее дело с проектами ледового класса для каботажных перевозок.

Если говорить об Арктике, сегодня судостроительная отрасль в первую очередь занята производством крупнотоннажных судов, которые будут обслуживать экспортный поток. «Жаль, что вторую верфь, как «Звезда», нигде не построили. Сейчас она загружена газовозами и танкерами», – свидетельствует Вячеслав Рукша.

Глава Минвостокразвития согласен, что для каботажных сообщений это серьезный вызов. «Уже прекратил работу атомный лихтеровоз «Севморпуть» (находившийся в составе арктического флота с 1988 года он исчерпал свой ресурс – прим. ред.) – уникальное судно, которое ходило по субсидируемым рейсам. Таких судов больше не производится, они не экономичны, а флот ледового класса для внутренних перевозок пока отсутствует как сущность», – признал он.

Лихтеровоза «Севморпуть». фото: Росатомфлот

Впрочем, уточнил Вячеслав Рукша, два последних рейса лихтеровоза «Севморпуть» почти не потребовали субсидий, при этом загрузка была под 80-90%. Долгосрочные планы по развитию внутренних перевозок с государственным участием будут способствовать притоку частных инвестиций в эту логистику. «Не сомневаюсь, что СМП в ближайшие десятилетия будет также играть большую роль в динамике развития связанности территорий востока и запада», – убежден представитель Росатома.

Мастер-планы дорогого стоят

Разработанные по поручению президента России мастер-планы 25 дальневосточных городов – это уникальный шанс для выхода экономики и качества жизни в ДФО на новый уровень. При этом, как отметил модератор дискуссии, первый заместитель Председателя Правления Сбербанка, Александр Ведяхин, очевидно, что их реализация требует большого объема средств – более 4 трлн рублей, причем 2,2 трлн должны поступить из внебюджетных источников, а значит, необходимо активно привлекать инвесторов. Как это сделать с учетом того, что ключевая ставка уже составляет 18 % и, возможно, вырастет еще?

 Фото: пресс-служба Сбербанка

Поэтому, понимая причины денежно-кредитной политики Центробанка, Минвостокразвития в этих условиях стремится не только не останавливаться, но и не сбавлять темп. В частности, ко второму дню ВЭФ-2024 уже подписано несколько соглашений об инвестициях общей суммой 3,7 трлн рублей. По итогам первого года действия программы реализации мастер-планов обеспечено финансирование 27 % мероприятий. Кроме того, Алексей Чекунков обратил внимание на то, что необходимо умное управление государственным долгом на Дальнем Востоке в разных форматах, к примеру, государственно-частное партнерство, выпуск специальных ценных бумаг. Без этого реализация мастер-планов невозможна, а она того стоит.

Эффективные практики поддержки

Илья Торосов, первый заместитель Министра экономического развития Российской Федерации, рассказал о том, что на сегодняшний день есть пять больших блоков мер поддержки, которые позволяют привлекать относительно дешевое финансирование в инвестиционные проекты. Первый блок – это Фабрика проектного финансирования, в рамках которой государство страхует процентные риски. Это значит, что разницу между ключевой ставкой и установленной величиной, которая зависит от проекта и составляет 7–10 %, государство берет на себя. Больше половины проектов на Дальнем Востоке реализуются при поддержке Фабрики. Второй инструмент – это Фонд национального благосостояния: финансирование осуществляется в зависимости от проекта по определенным ставкам (3–5 %), в результате чего сокращается общая стоимость проекта с точки зрения привлечения денежных средств. Третий, четвертый и пятый блоки – это ГЧП-концессии (ГЧП – государственно-частное партнерство – прим. ред.), таксономия техсуверенитета и отраслевые меры поддержки. Причем, как пояснил заместитель председателя ВЭБ.РФ Артем Довлатов, меры поддержки можно комбинировать, как произошло, например, при финансировании на Дальнем Востоке проекта строительства нового аэропорта в Магадане.

Фото: пресс-служба Сбербанка

Председатель правления АО «Банк ДОМ.РФ» Артем Федорко рассказал еще об одном инструменте, а именно о практике применения механизма инфраструктурных облигаций на Дальнем Востоке.

Взгляд с другой стороны

Как перечисленные меры работают для представителей бизнеса? На этот важный вопрос ответил генеральный директор ООО «Управляющая компания Баимская»: «Мы используем целый набор мер. В нашем случае, это, безусловно, меры, которые предоставляются для всех инвесторов, работающих на территории Дальнего Востока. Это режим Арктической зоны Российской Федерации и режим Территории опережающего развития… Наш проект предполагает создание ряда объектов внешней инфраструктуры: это 400 км автодороги, это 400 км линий электропередачи и строительство нового порта. Когда мы проект собирали, мы смотрели все возможные механизмы поддержки, механизм концессии нам показался наиболее эффективным… Палитра мер государственной поддержки позволяет нам реализовывать такие сложные тяжелые капиталоемкие проекты».

Внеочередное повышение ключевой ставки стимулирует банки снова увеличить доходность по вкладам, причем значительно. Наши эксперты считают, что корректировка доходности составит в среднем 70-80% от размера повышения ключевой ставки, наиболее привлекательными будут ставки по долгосрочным депозитам. Это даст возможность зафиксировать максимально выгодные условия на длительный срок.

На этом фоне сберегательные настроения дальневосточников укрепятся: люди будут стремиться защитить средства от инфляции, а рублевый депозит остается надежным и самым популярным инструментом для этой цели в России.

Сегодня сбережения есть почти у половины (44%) российских семей, говорят данные ВЦИОМ. Доля россиян, имеющих накопления, выросла с 2010 г. в полтора раза. Главные мотивы сберегательного поведения — отложить на покупку/ремонт недвижимости, отдых/лечение и на старость. Мужчины более активны в вопросах сбережения, чем женщины (50% vs. 38%), чаще сберегают россияне, имеющие одно высшее образование или два (54-50%). Интересно, что начиная примерно с 2018 года, лидер по доле имеющих сбережения изменился - теперь это молодежь до 30 лет.

Дальневосточники гибко реагируют на конъюнктуру и оперативно корректируют модели управления сбережениями: мы видим это по своим клиентам. Давайте проследим, как менялись предпочтения в выборе сроков размещения средств: в прошлом году по мере расширения горизонта планирования и снижения ставок у жителей округа вырос спрос на вклады до 6 месяцев, а впоследствии – до года. По нашей статистике, сегодня каждый второй дальневосточник открывает вклад на полгода, еще треть – на три месяца, остальную часть занимают вклады от 1 года. 

У дальневосточника каждый рубль на счету и в дело: любые свободные средства он заставит работать. Мы посчитали, размер сбережений в округе не очень большой – средняя сумма одного депозита составляет 475 тысяч рублей. Самый большой размер этого показателя – в Камчатском крае (620 тысяч), наименьший – в Бурятии (350 тысяч).

Мы также наблюдаем, что у жителей округа растет интерес к альтернативным валютам – включение их в сберегательный портфель позволяет получить оптимальную доходность. В первую очередь спросом пользуется, конечно, юань.

По данным исследований НАФИ, открытие сберегательного счета или вклада в банке в настоящее время является самым популярным среди россиян способом сбережения и инвестирования. Наши цифры показывают, что в ДФО чаще всего этот инструмент используют жители Хабаровского края, Приморья и Якутии. В топ-5 регионов округа по количеству открытых депозитов входят также Амурская область и Забайкалье.

В целом россиянам сегодня важнее сохранить, чем преумножить, говорит НАФИ. При выборе способа вложения денег главными критериями являются: возможность забрать деньги в случае необходимости и гарантия сохранности вложений. Только третье место в рейтинге занимает критерий уровня доходности выбранного финансового инструмента.

Сегодня много внимания уделяется программам повышения финансовой грамотности. Вместе с тем, учитывая наш российский «анамнез», этой работы нужно еще больше, особенно среди молодежи и старшего поколения – это позволит снизить необоснованную тревогу за сохранность сбережений и даст дальневосточникам возможность более осознанно, с большей пользой распоряжаться своими деньгами.

– Инна, наш разговор хотелось бы начать с вас. С чего начался ваш Сбер? 

– Моя карьера в банковской сфере началась с небольшого регионального коммерческого банка. А в ноябре 2013 как раз на день рождение Сбербанка, пришла в компанию клиентским менеджером малого бизнеса.

После клиентской службы развивалась в области кредитования. Ведь, несмотря на большое количество появляющихся продуктов, кредитование остается основным флагманом взаимоотношений клиента с Банком. Бизнес постоянно развивается, чтобы успевать за растущей конкуренцией, а для этого нужны финансы собственные или заемные.

Я понимала, что важно понять не только условия: сроки, ставки, а важно погрузиться в процесс, в кредитную экспертизу.

Дальше работала в разных направлениях банка. Затем было предложение поехать начальником управления малого бизнеса Камчатского головного отделения Сбербанка. Приняла его. Семья поддержала моё решение.

Очень плотно работали с правительством Камчатского края по реализации государственных программ поддержки предпринимателей. В 2020 была пандемия, Сбер был на передовой в части оказания поддержки бизнесу. Несмотря на определенные ограничения, связанные с карантинными мероприятиями, мы реализовали множество проектов, значимые для развития края и были отмечены благодарностью правительства.

В 2021 поступило предложение вернуться обратно в Хабаровск и в 2022 я возглавила управление продаж малому бизнесу Дальневосточного Сбербанка.

– Вы хорошо знаете Дальний Восток. Практически побывали во всех регионах территории. На Ваш взгляд, дальневосточный малый бизнес отличается от бизнеса центральной и западно-европейской части России?

– Однозначно отличается. Наши предприниматели более гибкие, быстро адаптируются к изменениям, постоянно анализируют информацию. Здоровый дух авантюризма в дальневосточниках есть. В текущей ситуации, как и в пандемию, наши предприниматели очень быстро приспособились к условиям новой экономической реальности. Нашли новые логистические пути, не боялись идти в омут с головой, даже в сотрудничестве с теми странами, с которыми нам было весьма сложно работать.

Хотя изначально мы опасались, что многие инвестроекты будут заморожены. Но нет. Уже за текущий год мы реализовали множество крупных сделок по строительству торговых центров, спортивных и туристических объектов. Работали над проектом по переоборудованию завода по утилизации ТБО, помогали наладить производства, нацеленные на импортозамещение, логистику. 

– Последние несколько лет сложился устойчивый тренд на цифровизацию во всех сферах деятельности человека, в том числе и в бизнесе. В этом плане какой запрос у дальневосточных предпринимателей?

– В настоящее время даже у представителей микро-бизнеса, который только начинает вставать на ноги, есть понимание, что самое основное в бизнесе - это найти свою целевую аудиторию. Потому что, если ты знаешь, что продавать, но не знаешь кому, то это большая проблема. А для того, чтобы найти свою целевую аудиторию, прежде, чем ты начнешь развиваться и масштабировать свой бизнес, тебе нужна аналитика, какие-то данные, учет, понимание возвращаемости клиентов, средний чек и так далее.

Некоторые предприниматели по привычке ведут учет через администратора, который записывает все отчеты, фиксирует дни рождения клиентов и т.д. Только представьте, какое количество времени тратится на ручную обработку этих данных.

И здесь Сбер предлагает уникальное отраслевое решение, которое отлично подстраивается под текущую потребность наших клиентов. Это не какая-то отдельная программа, все встроено в личный кабинет СберБизнес. Сервис представляет аналитику для управления любой розничной сетью в одном окне, позволяет вовремя узнать о важных событиях в бизнесе, рисках и трендах развития, выручку и средний чек, сравнение с конкурентами, портрет покупателя его возвращение и многое другое. Сервис доступен каждому предпринимателю и предоставляется бесплатно. Та же СRМ-система, те же отчетности, которые они могли бы вести вручную или платно, но зачем, если у нас есть эта статистика и данные в СберБизнес.

Дополнительно мы предлагаем нашим клиентам сервисы, которые помогают исключить риск блокировки в рамках 115 ФЗ, так называемые «Светофоры». Сервис ежедневно анализирует операции по счету. В режиме светофора подсказывает, на какой тип операции нужно обратить внимание и предоставляет рекомендации по ведению безопасного бизнеса.

Для каждой сферы бизнеса у нас есть индивидуальные, не имеющие аналогов отраслевые решения. Сервисы, которые действительно работают и помогают развиваться и вести свой бизнес безопасно.

– В условиях нестабильности очень важно разрабатывать программы поддержки бизнеса. В настоящий момент, какие меры поддержки действуют в Сбере?

– Работает программа Минэкономразвития РФ по предоставлению субсидий из федерального бюджета для оказания господдержки МСП. По этой программе мы можем выдавать предпринимателям кредиты под льготную ставку. Она зависит от ключевой процентной ставки Центробанка. За 2022 год мы профинансировали дальневосточных предпринимателей на сумму более 8,8 млрд. руб., за 2023 год заключено договоров на 3 млрд. руб.

Согласно Постановления Правительства №1570 также действует программа Промипотека, которая направлена на финансирование инвестиционных проектов юридических лиц для приобретения объектов недвижимого имущества в целях осуществления промышленного производства. Льготная процентная ставка по программе составляет от 3 - 5% годовых.

Сбер активно оказывает меры поддержки бизнесу в рамках государственных программ. На сайте банка размещен конструктор по подбору подходящей программы с указанием первоначальных требований и процентной ставки, с возможностью подать заявку онлайн.

Дополнительно, своим клиентам мы предлагаем быстрые решения в кредитовании, возможность самим управлять кредитной ставкой, снижение до 2% при соблюдении определенных критериев. Все критерии, простые не требующие усилий и выхода из зоны комфорта при ведении бизнеса. Сами клиенты отмечают, что решение удобное и понятное.

Для тех клиентов, кто только планирует кредитование или хочет оценить свои реальные возможности, Сбер предлагает воспользоваться сервисом «Кредитный потенциал для бизнеса», в течение нескольких минут сервис позволяет узнать предварительно возможную сумму кредита.

Клиент сам в режиме онлайн может выбрать программу и направить заявку на одобрение. Сроки рассмотрения заявки в зависимости от вида кредита и текущей потребности занимают от 15 минут. Выдача возможна в режиме онлайн в зависимости от выбранных кредитных условий.

– Ваши рекомендации начинающим предпринимателям и тем, кто уже работают с нами.

– Всем предпринимателям Дальнего Востока рекомендую принимать новую реальность и адаптироваться к текущим условиям. В современном мире происходит большое количество изменений, под которые важно оперативно подстроить свой бизнес для успешного развития.

Начинающим предпринимателям желаю найти свою нишу и целевую аудиторию, верить в себя и свои проекты, верить в свою причастность. Для меня это важно - верить в свой проект, продукт, услугу и максимально делать это лучше всех и превосходить ожидания клиента. Тем, кто с нами уже не первый год, благодарю за доверие, верю в плодотворное сотрудничество. Мы тот банк, который превосходит ожидания.

– Андрей Александрович, искусственный интеллект уже является неотъемлемой частью жизни. Сбер занимает лидирующие места в этой сфере в нашей стране. Как банк развивает ИИ, какие решения уже применяются в работе?

– Сначала хотелось бы немного очертить само понятие интеллекта, чтобы у нас была общая платформа для обсуждения. Мне нравится вот такая формулировка: «интеллект – это способность решать сложные задачи» из книги Макса Тегмарка «Жизнь 3.0. Быть человеком в эпоху искусственного интеллекта». Такой посыл, как раз-таки хорошо связывается с искусственным интеллектом – это такая искусственная, а не природная, врожденная способность решать сложные задачи.

Есть, конечно, и другие определения, но это, на мой взгляд, самое универсальное и актуальное. Сейчас вся страна решает самые разнообразные сложные задачи, и одна из центральных – это ускоренное развитие Дальнего Востока, тот самый «разворот на Восток». Эта задача имеет много аспектов – социальный, логистический, инфраструктурный, экологический. И по всем этим направлениям идёт активная работа, в том числе с применением ИИ Сбера. Причём это не абстрактные какие-то вещи, а то, что жители Дальнего Востока уже могут ощутить на себе.

 Медицинские алгоритмы, использующие технологии искусственного интеллекта внедрены в диагностику лечебных учреждений Дальнего Востока – это, например, система, определяющая степень и тяжесть поражения легких при пневмонии, вызванной COVID-19. Другая модель «КТ Инсульт» выявляет признаки острого нарушения мозгового кровообращения и объем повреждения головного мозга.

В прошлом году Сбер совместно с ДВФУ открыл Дальневосточный центр Искусственного интеллекта. Здесь идут исследования сразу по нескольким направлениям – это и поиск решения проблемы мониторинга и прогнозирования токсичных «красных приливов».  Это природное явление вызвано активной фазой цветения микроводорослей, во время которой в морскую воду выделяются токсины, губительные для морских гидробионтов. Недавний пример – массовая гибель морских животных на Камчатке в 2020-м году.

Ещё одна команда специалистов занимается оптимизацией портовой логистики. Модель на базе ИИ прошла обучение на основе данных прошлых лет, и теперь разрабатывается система, которая повысит производительность порта за счёт новых алгоритмов. 

Если же говорить про использование ИИ непосредственно в банковских технологиях Сбера, то самое активное применение искусственный интеллект находит в кредитном скоринге, то есть в оценке платежеспособности лица, желающего получить кредит. В этом случае ИИ в считанные секунды обрабатывает большой объем данных, анализирует тысячи параметров и принимает решение.

– То есть непосредственно в цепочке процессов по выдаче потребительского кредита сейчас люди принимают участие?

– Нет. Здесь уже точно нет. Люди задействованы только в доработке модели ИИ, которая принимает решение. Но надо подчеркнуть, что так работает система выдачи обычных потребительских кредитов. 

Когда мы говорим о кредитах бизнесу, то там мнение экспертов пока играет весомую роль, хотя мы движемся к тому, чтобы и здесь максимально задействовать ИИ.  У нас есть внутри такой продукт: «Кредит за 7 минут», когда он будет готов – все решения по корпоративному клиенту будут приниматься за эти семь минут. Конечно, если это не сложные проекты, когда речь о миллиардах.

Выдачей кредитов использование ИИ, конечно, не исчерпывается. Мы во многих своих бизнес-процессах применяем модели, созданные с помощью искусственного интеллекта: от поиска недвижимости и проведения сделок, до внедрения ИИ в работу чат-бота, который анализирует речь, классифицирует обращения к виртуальным ассистентам, верифицирует сканы документов. Такой подход повысил количество решаемых при первом обращении вопросов клиентов на 20% в год – если сравнивать с предыдущим годом.

Так, например, по итогам 2022 года суммарный экономический эффект от внедрения технологий ИИ в процесс обслуживания корпоративных клиентов в контактном центре составил 260 млн рублей. 

– Денежные вопросы весьма чувствительны, откуда берётся уверенность в надёжности ИИ, когда речь идёт о личных или корпоративных финансах?

 – Прежде чем система на базе искусственного интеллекта начинает работать, её верифицируют эксперты. Проводится серия тестов, которые моделируют различные ситуации. В изолированном режиме ИИ решает задачи из повседневной практики, все его шаги и принятые решения анализируются затем людьми. И только после многократного контроля ИИ «выходит в свет». Но и после этого внимание к подобным инструментам не ослабевает. Модели постоянно дорабатываются.

– Не реже чем истории про искусственный интеллект в соцсетях, блогах, новостных лентах появляются сообщения о мошенниках, которые лишают граждан их сбережений. Какую работу ведет Сбер в этом направлении?

– У нас есть служба кибербезопасности, которая работает в режиме «24 на 7». Она постоянно дополняет свой арсенал самыми разными способами защиты клиентов, банка, его отдельных технологий. Кроме этого мы проводим учения на тестовых системах с имитацией атак и поиском способов по их отражению.

В прошлом году – в 2022-м – банк успешно отразил 490 DDoS-атак и предотвратил потерю 173,1 миллиарда рублей нашими клиентами от разного вида мошенничества.

Есть и для клиентов инструменты, с помощью которых они могут потренировать свои знания на кибертренажерах, а также получить информацию о распространенных уловках мошенников. Это можно сделать с помощью виртуальных ассистентов «Салют»: например, подборка материалов по киберграмотности открывается фразой «Запусти кибербезопасность», симулятор «Мошенничество с оформлением кредита» – фразой «Запусти симулятор «Мошенничество с кредитом» и так далее. В результате 50 миллионов клиентов воспользовались сервисами кибербезопасности в «СберБанк Онлайн» в прошлом году.

– У Сбера много разработок, не только в сфере ИИ. Они предназначены только для собственных нужд или позволяете использовать их другим?

– Сбер является федеральным центром компетенций по внедрению искусственного интеллекта в стране в целом, поэтому мы делимся своим опытом, идеями, наработками и с властями, и с образовательными учреждениями, и с клиентами.

Есть широкий фронт кооперации, когда мы говорим в принципе про цифровизацию бизнеса. В нашем арсенале мощный инструментарий облачных решений.

Предлагаем мы нашим партнёрам и клиентам готовые софтверные решения, например, программу – HR-платформу «Пульс». Список решений для бизнеса обширен – это и продукты, с помощью которых можно организовать цифровое рабочее место, безопасные видеоконференции и сервисы в области продаж, общения с клиентами.

У нас есть подразделение, которое называется «Подразделение цифровой трансформации клиентов». Мы делаем ежегодно проекты для них. Так, в прошлом году только на Дальнем Востоке реализовали 26 проектов в сфере сельского хозяйства, в сфере рыбной отрасли и в других отраслях.

Мы располагаем решениями ИИ для медицины, которые уже успешно применяются в медицинских организациях – про некоторые я уже упомянул, но есть и такой продукт как «Цифровой ФАП». Это аппаратно-программный комплекс с интегрированными сервисами на основе искусственного интеллекта и позволяющий проводить первый этап диспансеризации в труднодоступных населенных пунктах, и ИИ-сервисы, которые помогают врачам ставить предварительный диагноз и могут обрабатывать результаты КТ, рентгена, ЭКГ.  На Дальнем Востоке это крайне востребованная вещь.

 Предлагаем также продукт Voice2Med, который способен избавить врача от бумажной волокиты. Система слушает разговор медицинского сотрудника с пациентом и сразу же делает записи в карточку: анамнез болезни, диагноз.

Мы делимся с клиентами своим собственным опытом, разработками и делаем это как сервис: предоставляем возможность партнёру выбрать необходимый ему функционал. Часто бывает так, что компания-партнёр лишь смутно представляет себе возможности цифровизации своего бизнеса. Мы помогаем и на самых начальных стадиях – проводится анализ бизнес-процессов, они раскладываются на отдельные этапы и шаги. Затем они автоматизируются – для этого либо используется какое-то готовое решение, либо создаётся новый продукт. Клиенты все разные – но мы находим общий язык и решения со всеми.

– К слову, про разных клиентов. Региональные власти ведь тоже клиенты? Как Сбер сотрудничает с ними?

– Безусловно, движение сейчас идёт по всем фронтам и через федеральные органы исполнительной власти, и через региональные с использованием компетенций, которые есть у нас. Рассказываем про возможности в решении определенных задач, где мы можем помочь, имеем нужный опыт.

У нас есть соглашения о сотрудничестве в сфере цифровизации как с субъектами ДФО, так и с отдельными муниципальными образованиями – например с администрацией Владивостока. Договор предусматривает реализацию на территории столицы ДФО инвестпроектов, цифровизацию систем управления городским хозяйством, инфраструктурное развитие города. Из конкретных примеров могу назвать внедрение системы безналичной оплаты услуг общественного транспорта на территории Владивостока.

С Сахалином сейчас работаем по направлению достижения «безуглеродного» статуса региона. С Приморьем работаем, в том числе по разработке модели рыбодобычи – чтобы и промысел был, и экология сохранялась.

Кроме того, планируем в этом году провести так называемые «дизайн-сессии» по применению искусственного интеллекта. С одной стороны, надо понять, что больше всего «болит», а с другой стороны, предложить готовые модели, в случае необходимости адаптировать их или даже создать с нуля. Масштаб работы огромен, но накопленный Сбером опыт даёт все основания полагать, что поставленные задачи будут решены.

— Александр Александрович, для чего в принципе регионам необходимо развивать ESG-проекты?

— ESG — это прямой запрос населения. Посмотрите по экологической ответственности: люди точно не хотят свалок, люди хотят чистый воздух. Вторая тема — социальная история. Это, по сути, вторая часть S, которая отвечает за социальное направление. Идем дальше. Про бизнес. Бизнесу интересно развиваться в регионах, где созданы правильные ESG-условия. Посмотрим на национальные проекты. Их 14, и десять из них тоже про ESG. Еще важно понимать, что ESG – это про деньги. С 2018 года в зеленые социальные проекты было привлечено порядка 525 млрд руб. Из них 115 млрд руб. были направлены на зеленые города, на инфраструктуру, на ЖКХ и т.д. В «Сбере» мы тоже активно этим занимаемся. За прошлый год мы сделали 75 проектов на сумму 65 млрд руб. Это такие востребованные направления, как ЖКХ, образование, инвестиции в инфраструктуру. Еще одна большая тема — это внутренний туризм. Как показывает практика, туристы едут в те регионы, которые хорошо развивают ESG, потому что там всегда приятно провести время. Хотите развивать внутренний туризм — тоже добро пожаловать в ESG.

— Как сейчас обстоят дела с ESG в регионах?

— Сейчас регионы разделились на три блока: первый — это те, которые активно продвигают ESG-повестку. И у них есть четкая корреляция с их успешностью. К ним хотят ехать люди, к ним двигается бизнес, у них уровень доверия власти достаточно высокий. Другая часть — другая крайность, у них соответствующие достаточно низкие показатели. И есть самая большая группа сомневающихся. И мы искренне надеемся, что эта группа сомневающихся перейдет в группу прогрессивных регионов, которые будут развивать свой регион на основании принципов ESG.

— Как «Сбер» может помочь регионам в этой связи?

— Мы сделали ESG-рейтинг всех регионов в России и понимаем, чего не хватает каждому конкретному региону, чтобы продвинуться вперед. Это конкретные действия и конкретные задачи, которые надо решать и которые напрямую коррелируют с теми задачами, которые ставит администрация президента, правительство, которые описаны в национальных стратегиях. Регион, когда реализует то, что мы предлагаем, продвигается и в тех рейтингах, на которые обращает внимание внешняя среда.

Напомним, по итогам 2022 года на Дальнем Востоке портфель кредитов Сбера, имеющих в своей структуре ESG-условие, составил более 1,5 млрд рублей. Сбер выступает драйвером ESG-повестки и одним из пионеров направления ответственного финансирования ДФО.