– Создана единая концепция развития острова Большой Уссурийский, есть определенные направления работы: туристическое, рекреационное, сервисное. Индустриального развития там не подразумевается, и это всем понятно. Даже обработка грузов, мультимодальные проекты будут осуществляться на материковой части. Сейчас больше стоит вопрос не направлений развития острова, а самой реализации концепции. Мы уже писали в Минвостокразвития о том, что нужна точная программа по развитию острова, которая будет содержать конкретные мероприятия со сроками, ответственными лицами, источниками финансирования.

Сегодня на региональном уровне очень мало обсуждений подобных вещей с экспертным и деловым сообществом, зачастую процессы закрыты. Не было обсуждения того же мастер-плана Хабаровска, который делается для людей, для создания благоприятной среды в Хабаровске и на Большом Уссурийском тоже. А ведь это можно назвать Хабаровской агломерацией по аналогии с Владивостокской. В перспективе Хабаровск может стать миллионником, тем более что на правительственном уровне стоит задача – создать миллионники в регионах, в том числе на Дальнем Востоке.

Конечно, открытие грузопассажирского пункта пропуска станет катализатором всех процессов, в том числе развития туризма, привлечения бизнеса, инвесторов из других территорий России и иностранных капиталов. Но здесь опять же нужно понимать, как это можно реализовать, какие потенциальные инвестпроекты уже есть, какие вошли в мастер-план Хабаровска. Мастер-план по развитию Большого Уссурийского острова Корпорация развития Дальнего Востока должна подготовить к июлю следующего года. Если это будут делать только сами московские специалисты, если они будут рассказывать, как и где нам жить, то это, наверное, будет неправильно. Нужно приблизить работу сюда. Президент давно говорит, что федеральные министерства и ведомства должны переехать на восток страны. Я считаю, что хотя бы для обсуждений они должны чаще приезжать на Дальний Восток, проводить форсайт-сессии, стратегические сессии, просто рабочие группы.

Я вошел в специальную рабочую группу по развитию Большого Уссурийского острова, как раз, там можно было бы участвовать, предлагать инициативы. Потому что пока непонятно, какую часть острова планируется защитить береговыми укрепительными сооружениями. А ведь именно там будет определена территория под застройку будущих объектов. Я понимаю, что это дорогостоящие мероприятия, инфраструктурные затраты, тем более в условиях сегодняшнего времени, но можно, рассмотреть и государственно-частное партнерство.

Полпред президента Юрий Трутнев сказал, что своих капиталов достаточно, и мы сможем самостоятельно все сделать. И действительно, российский капитал сегодня имеет возможности развивать на своей территории инфраструктуру, создавать инвестпроекты и делать это без привлечения иностранных вложений. Но нужно разработать финансовые модели для развития транспортной, инженерной и другой инфраструктуры. Тогда бизнесу будут понятны правила игры.

Также нужно просчитывать вложения в создание инфраструктуры, которые вернутся в виде будущих налогов. Ведь, с одной стороны, государство вкладывает деньги в создание инженерной, дорожной инфраструктуры, а с другой – создает инвестиционную привлекательность для проектов, в которые вкладывается частный инвестор. Он же создает налоговую базу и рабочие места.

Конечно, здесь нужно подключать, в том числе, и науку, чтобы ученые просчитали все цифры – не только затраты, но и будущие доходы. Когда строили БАМ, многие говорили, что это дорога в никуда, слишком затратная стройка. А сегодня, мы понимаем, что БАМа даже после реконструкции не хватает. Жизнь развернула все на восток. Такие моменты нужно обсуждать и просчитывать. Не надо бояться больших расходов, надо бояться малых доходов. Сначала государство и другие институты развития инвестируют, создают условия, вкладывают деньги в инфраструктуру и снижают риски для бизнеса, тем самым привлекая частые инвестиции, а потом эти деньги возвращаются в казну в виде налогов. Пускай не в среднесрочной перспективе, но возвращаются.

Мы десять лет ждали развития Большого Уссурийского острова. Мост построили в 2013 году, было поручение президента о создании туристической рекреационной зоны, но ничего до сих пор не создано, хотя за это время можно было пассажирский пункт пропуска открыть. Туристический обмен бы уже пошел, в дальнейшем проект было бы проще развивать. Но разные финансовые группы в этом не заинтересованы. Я знаю, что предпринимаются различные меры, чтобы проект как можно позже заработал, потому что он повлияет на транспортные и туристические потоки.

Важна концентрация экспертного сообщества, органов власти, бизнеса, нужно понимать, кто возьмет на себя инфраструктурные затраты. Ведь если говорить об увеличении турпотока в Хабаровский край из Китая, то нам нужно понимать, что потребуется в 100 раз больше номеров в гостиницах, мест в ресторанах и заведениях общепита. А это инвестиционный цикл, который занимает несколько лет. Уже сегодня с открытием этих новых мест мы опаздываем.

Есть проект пассажирских круизов по Амуру. Это тоже ниша, это туристическое предложение для гостей, прибывших на Большой Уссурийский. В национальном проекте есть планы по увеличению въездного туризма в три раза, доли туризма во внутреннем валовом продукте – до 5%. У нас есть прекрасная возможность перевыполнить эти показатели за счет появления грузопассажирского пункта пропуска на Большом Уссурийском. Но здесь главное – не тянуть одеяло на себя, а разровнять его и действовать вместе: обсудить направления, внести предложения, нащупать проблемные точки и найти точки роста, налаживать диалог между бизнес-сообществом и властью. Этот проект даст хороший толчок для развития города и региона, поэтому мы должны всем миром навалиться, и своими идеями, энергией двигать его вперед и получать от него эффекты.

- Председатель правительства Михаил Мишустин 11 июля 2024 года утвердил обновленную Стратегию развития минерально-сырьевой базы. Срок ее реализации продлен до 2050 года. Развитие минерально-сырьевой базы в регионах Дальнего Востока и Арктики находится под влиянием существующего состояния транспортной инфраструктуры. Транспортная отрасль является наиболее сложным, трудоемким и затратным звеном процесса разработки месторождений полезных ископаемых, доля которой в себестоимости добычи составляет 60-75%.

На территории Дальнего Востока и Арктической зоны РФ, можно выделить сотни значимых действующих, строящихся и планируемых проектов, которые определяют расположение точек генерации грузовой базы, вывоз сырья или продуктов обогащения, который осуществляется практически всеми видами транспорта. Необходима взаимоувязка проектов строительства транспортной инфраструктуры с возможностями природопользования и, в первую очередь, недропользования, поскольку горная промышленность для субъектов Дальнего Востока России и Арктики является одним из основных направлений в экономике.

Минерально-сырьевой потенциал нашей страны способен обеспечить все необходимые задачи национальной экономики и национальной безопасности, исходя из стратегических целей при любых сценариях развития мировой ситуации.

На Дальнем Востоке и Арктической зоне России транспорт и энергетика рассматриваются в качестве основных элементов социально-экономического развития территорий, являясь основой стратегии создания и эксплуатации минерально-сырьевой базы данных макрорегионов.

Стратегия развития Дальнего Востока базируется на формировании транспортно-энергетического каркаса. Регион характеризуется географическими преимуществами и перспективой реализации экспортно-импортных и транзитных перевозок грузов по внутренним и международным транспортным коридорам. Особая значимость каркаса заключается не только в обеспечении грузопотоков в транспортно-логистических цепочках, но и в наполнении инфраструктурных зон в первую очередь проектами по недропользованию. Устойчивость экономики в последующих этапах развития региона связывается с ее индустриализацией.

Процесс индустриализации экономики региона, включающий как малоформатное производство, так и классические металлургические гиганты, предусматривает три этапа: I этап – создание каркаса, II этап – процесс наращивания каркаса внутренними элементами, III этап – освоение пространственно-сгруппированных месторождений различных по запасам и по специализации (узлы, комплексы, кластеры).

В качестве объединяющего центра может рассматриваться Хабаровский край с умеренно развитой инфраструктурой, но с очень высоким потенциалом ее формирования. В Хабаровском крае в последние годы начинает формироваться транспортно-энергетический каркас, который может служить реальной основой реализации других проектов.

К числу заявленных крупных инфраструктурных проектов относятся: железные дороги Эльга – мыс Манорский и Якутск – Магадан, широтная автодорога Амга – Усть-Мая – Аян, меридиональная автомобильная трасса Комсомольск-на-Амуре – Охотск – Магадан и другие. Они затрагивают интересы республики Саха (Якутия), Хабаровского края, Амурской и Магаданской областей. Обсуждается также строительство автодорог Комсомольск-на-Амуре – Чегдомын, Селихино – Николаевск-на-Амуре, по левобережью Амура от Комсомольска-на-Амуре до поселка Октябрьский. Принципиально важным является строительство перерабатывающих производств. К их числу относятся гидрометаллургические комплексы по переработке упорных руд золота Покровского на одноименном месторождении, Амурского в городе Амурск, проектирование и строительство Тихоокеанского в Советской Гавани. Также намечены планы по строительству металлургических комплексов по переработке оловянных, медных и железных концентратов в Хабаровском крае.

В правительстве Хабаровского края рассматриваются вопросы строительства крупных энергетических объектов: Тугурской ПЭС с заводом по производству водорода, Ниманской ГЭС, Эворонской АЭС, Чегдомынской ГРЭС с кольцевыми ЛЭП для решения проблем энергетики.

В силу этого существует реальная необходимость формирования новых подходов к развитию региона. С горнодобывающей промышленностью связаны и взаимозависимы металлургия, машиностроение, строительство, энергетика, транспорт, другие отрасли промышленности. Горный комплекс может рассматриваться в качестве инициатора в новой индустриализации региона.

- Я как простой житель Дальнего Востока ощущаю поддержку, которую оказывает региону государство: есть специальные преференционные режимы, «Дальневосточная ипотека», «Дальневосточный гектар». Я сам являюсь получателем и «дальневосточного гектара», и «дальневосточной ипотеки». Это значит, что я уверен – эти инструменты реально хорошие, рабочие, помогающие выполнять задачи, которые стоят перед Дальним Востоком: сохранение численности населения, разворот на Восток, развитие экономических связей внутри регионов, а также развитие внешнеэкономических связей.

Программы «Дальневосточная ипотека» и «Дальневосточный гектар» – это классные инструменты. Сейчас, конечно, внимание к «гектару» ослабевает, потому что ложка дорога к обеду. Когда нужно было максимально всем рассказать о том, что есть такая программа, было больше внимания со стороны средств массовой информации. Сейчас его намного меньше, но есть и плюсы. Это отдельная программа, которая с 2016 года претерпела кучу изменений: десятки тысяч людей воспользовались правом безвозмездно получить землю, были определенные препоны, но их убирали с помощью внесения корректив в Федеральный закон.

Я фанат «Дальневосточного гектара», всегда искренне «топлю» за эту историю, потому что это реально выгодно. Я предлагал при освоении первого гектара давать второй, третий, десятый гектар. Мы готовы, земли свободные есть. При этом инструмент получения земли реально подразумевает полное отсутствие какой-либо коррупционной составляющей: все делается, сидя за компьютером, никто не сможет какие-то препоны создать. Одна из правок в федеральном законе была принята по моей просьбе – давать дополнительный гектар. Я сам воспользовался этой возможностью и дополнительно к пяти уже имеющимся гектарам, взятым на всю семью, оформил еще два в месте, которое мне очень-очень нравилось. Опять же, не ходя ни к кому на поклоны, ни с кем ничего не обсуждая, а просто в соответствии с законом, который у нас принят. Это здорово.

Конечно, хотелось бы дополнительной поддержки. Мне кажется, было бы неплохо запустить в одном или нескольких регионах ДФО пилотный проект раздачи дальневосточных гектаров не там, где ты выберешь участок, а там, где государственные органы найдут свободную землю, сделают дорожную, электросетевую инфраструктуру, подведут газ и создадут какой-то кластер или современную деревню XXI века со всеми коммуникациями: интернетом, сотовой связью, возможно, единой скважиной и очистными сооружениями. Мне кажется, что в наше время это очень просто: есть модульные решения, готовые, надежные, которые позволяют дать эти коммунальные блага не одному, а сразу многим.

Я построил дом сам, дорожную инфраструктуру, электричество тоже проводил сам, скважину бурил для себя, очистные сооружения делал для своего участка. Просто я понимаю, если бы было 10 рядом компактно расположенных хозяйств, то в пересчете на единицу домовладения это было бы дешевле минимум на 30-50%. Поэтому есть такая задумка о современной деревне, состоящей из «дальневосточных гектаров».

Есть и предложение о предпринимательской деятельности, касающееся разворота на Восток. По моему мнению, стоит распространить условия режимов ТОР и СПВ на всех предпринимателей ДФО. Можно опять же сделать пилотный проект в каком-то дальневосточном регионе, либо предоставить преференции этих режимов для предпринимателей, занятых в приоритетных сферах экономики. Например, можно дать предпринимателям из сельхозсферы такие же налоговые послабления, как для резидентов ТОР и СПВ. Мне кажется, что это предложение позволит проактивно развивать экономику и взвинтить темпы развития Дальнего Востока.

На примере тех же ТОР и СПВ мы видим, что эксперимент начавшийся более десятка лет назад, не сворачивают. Значит государству это выгодно: появляются новые рабочие места, люди закрепляются на территориях. И особенно внимание нужно уделить сельским территориям, потому что село кормит нашу страну. Надо сделать так, чтобы люди перестали бежать в города, потому что в селах сейчас нет должной инфраструктуры, нет «белых» зарплат, люди не могут получить ту же самую «сельскую» или «дальневосточную ипотеку», потому что не устроены. А чтобы закрепить людей, нужно дать им возможность получить возможность жить в новом современном доме.

Решить эту проблему, на мой взгляд, и помогут льготы ТОР и СПВ: работодатели в сельской местности смогут снизить отчисления в различные фонды, благодаря этому будут официально трудоустраивать сельских жителей, платить им «белую» зарплату. А те в свою очередь смогут закрепиться на своей территории.

Главное в сельском хозяйстве, по моему мнению – качество продукта. Последние два года мы идем по пути кооперации с другими фермерами, которые готовы давать высококачественный продукт, чтобы мы поставляли его на прилавки Хабаровска. В 2023 году у нас был рост производства в полтора-два раза относительно предыдущего года. В этом году мы тоже хотим примерно настолько же вырасти, для этого я реконструировал производственные мощности по переработке молока, отладил многие логистические процессы, поменял персонал. Мы готовы к росту, но я против роста в 3-5-10 раз, я так не могу и не хочу. Я за качественный продукт, а не за объемы. Мне приятно, когда я иду по городу, со мной здороваются, говорят, что у нас лучшее молоко в Хабаровске. И пусть у меня будет рост небольшой, зато с сохранением качества, к которому привыкли покупатели. Для меня это принципиально важно. Примерно 95% покупателей нашей продукции – это постоянные клиенты. Я горд этим, а также своей продукцией, и планирую, что дальше будет так же.

— Я участвую в программе «Дальневосточный гектар» с самого ее начала: в декабре 2016 года моя семья получила три гектара. Надел я брал для пчеловодства и производства различных травяных напитков, для заготовки дикоросов. За это время не только дело развилось, но и появилась инфраструктура: проведено электричество, есть скважина, сушильня, столярный цех с многофункциональным станком для деревообработки, склад для хранения улитары, омшаник — зимовник для пчел. Веранды разные и баня, чтобы восстанавливаться после трудов великих. В общем, если в квадратных метрах выражаться, более 400 кв. метров построено.

Сейчас строю дом на берегу озера, недалеко от пасеки. Возможно, буду принимать гостей. В министерстве туризма не против, чтобы я развивал туристическое направление. Им понравилось, как я в прошлом году возил экскурсии к себе: познавательные, развлекательные, с дегустациями, со знакомством с пчелами, с избавлением от страхов – люди держат пчел в руках. Рассказываю о философии взаимоотношения пчеловода и пчел – непотребительской, не эксплуатационной. 

При должном уровне разворотливости владельца гектара, который пользуется мерами господдержки, они очень приходятся к месту, их можно применить, если не стоит цель просто присвоить что-то, ничего не вложив в дело. Ведь есть и такие случаи, когда владельцы гектаров безответственно используют средства или по неопытности расходуют их неэффективно.

В этом году для меня истекает срок получения грантовой поддержки. Средства, полученные по гранту, нужно освоить в течение двух лет и в течение пяти лет развиваться в соответствии с бизнес-планом до указанных в нем параметров. Все это мы сделали. У нас пасека увеличилась с 27 до 100 ульев, мы построили необходимые подсобные помещения, которые позволяют на плановой основе комфортно выполнять трудовые обязанности. Даже банька у нас появилась, чтобы силы восстанавливать – заботимся о кадрах. У нас за пять лет созданы два рабочих места. Они так и остаются.

Организован сбыт продукции в Хабаровске. Объем точно не падает, остается на стабильном уровне. С крупными торговыми сетями для таких, как я, мелких предпринимателей, дела со сбытом остаются сложными. Сетям мы неудобны, потому что не можем обеспечить достаточных объемов и выполнить определенные требования, связанные с той же упаковкой и сопровождением.

В плане стоимости энергоносителей мы отстаем от западных регионов, именно поэтому наша конкурентоспособность с федеральными торговыми сетями, которые сейчас преобладают в Хабаровске, проигрывает. Это происходит, в том числе из-за того, что все-таки плотность населения на Дальнем Востоке меньше, возможности маневрировать в бытовых условиях у нас ниже, соответственно развиваться мы так быстро не можем. Значит, на мой взгляд, это точка для приложения усилий органов местной власти. Считаю, что для выравнивания ситуации с учетом особенностей местного производства, необходимо, по сравнению с западными партнерами, позиционировать, представлять и продвигать местную продукцию.

Я для себя формат сбыта определил, понял, что мне с сетями работать неудобно. Наблюдаю за тем, что происходит на рынке, состою в ассоциации производителей, получаю оттуда информацию и вижу, с какими трудностями сталкиваются в работе с сетями более крупные, чем я, производители. У меня свой путь. Считаю, что у личных хозяйств всегда есть возможности удовлетворять потребность клиентов более гибко, не только по качеству, но и по ориентации клиентуры. Поэтому я буду развивать свои точки. И вот как раз на днях, в феврале, мы открываем небольшой магазинчик в центре города. Я организую сейчас работу с турфирмами, которым будет интересно завозить туда туристов. Магазинчик расположится рядом с площадью Ленина, и по пути с экскурсии туристы смогут ко мне заезжать, брать сувениры для себя, для своих родных, чтобы рассказывать о нашей дальневосточной земле. Такая стратегия дает уверенность на случай каких-то катаклизмов быть более защищенным – это уже своя территория, своя недвижимость,

Считаю, что средств на «Дальневосточный гектар» и на поддержку их владельцев выделяется много, и некоторые даже не осваиваются, из-за чего потом регионы испытывают трудности. Я не специалист в этой области, но могу сказать, что мне получить грант было не трудно. Сейчас, на мой взгляд, значение имеет другая форма помощи: когда выстраивается рынок производства, сопровождения, госконтроля над произведенной продукцией, когда производители должны работать в программах «Меркурий», программах, связанных с введением онлайн-касс, необходимо помогать начинающим производителям. Ведь порой, хочешь, не хочешь, попадаешь в зону риска и можешь стать правонарушителем. Это касается и налогов, и отчетностей.

Для помощи начинающим производителям необходимо создавать инкубаторы, основной целью, которых должно стать создание упрощенных условий вхождения людей в бизнес. Эти инкубаторы могут стать одновременно упрощенной системой для фермеров, например, для помощи в работе в том же «Меркурии» или в оформлении различных документов, и площадкой для подготовки кадров, в том числе, финансово-кредитных, для ветеринарной и другой сфер.

Сейчас «Дальневосточному гектару» не уделяется столько внимания, как раньше, и это, по моему мнению, нормальная история: у страны несколько поменялись приоритеты, плюс на стадии разработки программы серьезные научные работники, прогнозисты не изучали, каким должен быть конечный образ у этой инициативы, не определяли, каким лифтом она может стать для человека, какие стимулы и возможности у него есть, чтобы развивать свое дело. Курсант, поступая в военное училище, понимает, что у него есть перспектива дорасти до генерала, а почему у фермера на «Дальневосточном гектаре» перспектив нет? На мой взгляд, такие вертикали нужно выстраивать во всех отраслях, об этом нужно подумать отраслевым министерствам, ведомствам. Понятно, не все сразу происходит, но нас необходимо обязательно увязывать в государственную систему и находить нам место.

Шельф уже не спасает

Сделка о продаже природного газа в Хабаровский край была заключена в 2005 году с оператором шельфового проекта «Сахалин-1» Exxon Neftegas. Срок действия соглашения был рассчитан на 20 лет. После того, как Exxon Neftegas вышел из проекта в 2022 году, контрагентом региона по данному контракту выступила «Роснефть». В свою очередь глава государства дал поручение проработать вопрос об определении поставщика энергоносителя после октября 2025 года, когда завершается срок соглашения по «Сахалину-1».

Наиболее возможным вариантом стала пролонгация контракта. «В августе 2024 года «Роснефть» доложила президенту РФ о возможности поставки газа в объеме 3 млрд куб. м на горизонте 2025-2028 годов. По информации от коллег из «Роснефти» – это предел, в данном случае по их возможностям», – рассказал министр энергетики Хабаровского края Герман Тютюков.

Как сообщил Сергей Иртов, генеральный директор АО «Дальневосточная генерирующая компания» (ДГК является крупнейшим потребителем сахалинского газа: в рамках контракта с «Роснефтью» в 2024 году энергетиками использовано 2,7 млрд куб. м), дополнительное соглашение по «Сахалину-1» заключается на три года. Однако в нем определен сниженный для энергокомпании объем – на уровне 2,16 млрд куб. м.

В «Роснефти» заявляют, что решение продлить газовый контракт повлияет на объем извлечения из шельфа нефтяного сырья.

«В рамках проекта «Сахалин-1» мы добываем попутный нефтяной газ, и этот газ с самого начала предполагалось после 2025 года закачивать в пласт. Это необходимо, чтобы поддерживать пластовое давление. Поскольку по мере разработки месторождения давление падало и для того, чтобы добывать нефть, нужно закачивать этот газ», – пояснил директор департамента планирования, управления эффективностью и развития газового бизнеса НК «Роснефть» Олег Иванов.

Из-за того, что газ приходится направлять не в пласт, а в трубу, компания будет нести потери из-за снижения добычи нефти относительно того, что планировалось раньше. Но тем не менее выбора не было, поскольку приоритет – это российские потребители, объясняет Олег Иванов.

Помимо «Роснефти», Хабаровский край ведет консультации по ресурсной базе с «Газпромом». Эта компания добывает газ на Киринском месторождении (входит в проект «Сахалин-3»), который поступает в газотранспортную систему Сахалин – Хабаровск – Владивосток. Впрочем, какого-либо подтверждения по перспективным объемам продаж от компании не получено, уточнил глава краевого министерства энергетики. Неизвестно и кто после 2028 года выступит для региона гарантирующим поставщиком газа. 

Потребление стремится к росту

Между тем Хабаровский край нуждается в увеличении поставок энергоносителя. К сведению, по итогам 2025 года потребление газа в регионе может составить не менее 3,6 млрд куб. м, проинформировал Герман Тютюков.

Во-первых, продолжается процесс газификации объектов ДГК. В этом году на Хабаровской ТЭЦ-2 будет установлено газовое оборудование на резервный котел (в следующем намечен ввод его в эксплуатацию). Завершается газификация пятого по счету котла Николаевской ТЭЦ и планируется закончить реконструкцию и перевод на газ энергоблока №2 Хабаровской ТЭЦ-3 (при этом ресурс, на котором он заработает, еще не определен, скорее всего, выработка энергии будет происходить больше в угольном режиме). На смену Хабаровской ТЭЦ-1 строится ТЭЦ-4, рассчитанная только на использование газового топлива. Станции потребуется 1,2 млрд куб. м газа ежегодно, проинформировал Сергей Иртов.

Есть и другие потребители. В крае, рассказал министр энергетики, заключено порядка 15 тыс. договоров догазификации, из которых пока что реализовано не более 2 тыс. Ежемесячно поступает до 100 и больше заявок от населения на подключение к газу.

«Я считаю, что ситуация уже достаточно кризисная, учитывая, что практически все электростанции Хабаровского края работают на газе либо полностью, либо частично», –подчеркнул руководитель регионального министерства.

Перейти на уголь по станциям, которые ранее переведены на газ, добавил он, не представляется возможным, поскольку где-то ликвидированы золоотвалы, произведена рекультивация территории и т.д.

«Доля газа в топливно-энергетическом балансе Хабаровского края всегда была выше. Ее изменение в меньшую сторону создаст более серьезный коллапс по отношению к другим станциям», – предупреждает гендиректор ДГК.

К тому же развивать угольную генерацию на Дальнем Востоке сегодня затрудняют провозные способности железнодорожной инфраструктуры. «С точки зрения дальнепривозных углей…все наслышаны, и достаточно сложная ситуация с загрузкой Восточного полигона РЖД. Идут серьезные поставки грузов, не только угольной продукции, но и всех остальных», – констатирует Герман Тютюков.

Ситуация ведет к тому, что создаются серьезные препятствия в экономическом развитии края. По мнению министра, усилия, которые прикладывают краевые власти в деле привлечения инвесторов, по сути, нивелируются тем, что нет ясности с дополнительным ресурсом газа.

«Группа «Газпром» из-за запертых (вследствие неясности с дополнительным ресурсом – Прим. ред.) практически всех в регионе ГРС [газораспределительных станций] не выдает даже технические условия на проектирование перспективным потребителям. То есть по законодательству они действуют правильно, но консенсус о выдаче ТУ на сегодняшний день не найден», – посетовал он.    

Где изыскать резервы?

О том, что возникнет проблема с Хабаровским краем по продажам газа от «Сахалина-1», было известно давно, говорит Олег Иванов. По его словам, «Газпрому» были выделены необходимые ресурсы, чтобы ее решать. «Тем не менее мы пришли к 2025 году с ситуацией, когда газа не было. Мы приняли для себя сложное решение вместо закачки газа в пласт продолжить эту поставку», – сказал менеджер «Роснефти».

Как заверил начальник управления ПАО «Газпром» Андрей Чебаненко, компания планирует в IV квартале 2025 года обеспечить поставку газа в объемах, недостающих для газоснабжения коммунального хозяйства и населения, в том числе некоторых крупных предприятий. «Также у нас есть согласованные объемы в 2026 и 2027 годах для газоснабжения тех же самых категорий потребителей (население и комбыт у нас в приоритете) в объемах, которые остаются неудовлетворенными при объеме поставок «Роснефти» в указанные 3 млрд куб. м», – сообщил представитель госкомпании.

В целом, добавил Андрей Чебаненко, потребность края в энергоносителе сформирована на период по 2035 год, в том числе с учетом доли поставок газа «Роснефтью». Конкретных объемов он не привел, уточнив, что вопрос заключения долгосрочных договоров в проработке.

С вводом в строй Хабаровской ТЭЦ-4 ежегодные потребности края по всем потребителям суммарно возрастут до 4,7 млрд куб. м, оценивают в ДГК.

В 2025-2026 годах регион не должен испытывать дефицит газа, в свою очередь заявил глава департамента развития газовой отрасли Минэнерго РФ Артем Верхов, но его нехватка может возникнуть в 2027-м. Скорее всего, она будет временной, поскольку в том же году должны достроить газопровод-перемычку, соединяющую газотранспортные системы «Силы Сибири» и «Сахалин – Хабаровск – Владивосток».

Для обеспечения недостающих объемов, в том числе в свете появления новых потребителей газа, как, например, Хабаровская ТЭЦ-4, рассматривается возможность доставки краю голубого топлива с проекта «Сахалин-2», доля которого отходит государству по роялти (этот объем на сегодня составляет 1,2 млрд куб. м в год). Правда, данный вопрос необходимо согласовать с Минфином России, оговорился Артем Верхов.     

В любом случае, обратил он внимание, Министерство энергетики РФ намерено адресно подходить к потребителям газа в Хабаровском крае, определяя приоритет в обеспечении топливом по ряду критериев. 

Не сошлись в объемах

В свете грядущей газификации с неопределенностью столкнулась соседняя Амурская область. EastRussia писала о том, что в регионе снижается добыча местного бурого угля – основного источника энергии для Благовещенской ТЭЦ. Несмотря на прирост производства на Ерковецком разрезе, истощается ресурс на Северо-Восточном. Дефицит топлива вынужденно покрывается за счет поставок угольной продукции из Красноярского края, которая по своим характеристикам не подходит для ТЭЦ. Этот уголь обладает абразивностью и высокой теплоотдачей, что ускоряет износ оборудования и ставит под угрозу прохождение отопительного сезона, обеспокоен губернатор Амурской области Василий Орлов.

Как решение – перевод ТЭЦ на газ от трубопровода «Сила Сибири». Максимальное потребление станции оценивается в 990 млн куб. м в год. Как подсчитали в Минэнерго РФ, это потребует строительства 63 км лупингов (участков газопровода) от «Силы Сибири» стоимостью более 24 млрд руб. Еще 12,9 млрд руб. необходимо на реконструкцию котлоагрегатов Благовещенской ТЭЦ.

В министерстве считают наиболее дешевым вариантом дальнейшее наращивание добычи на Ерковецком разрезе угля. На эти цели понадобится 14,3 млрд руб. С Минэнерго солидарны в «Газпроме», где отмечают, что дополнительного газового ресурса для областной ТЭЦ нет. Программа газификации Амурской области разработана в 2020 году и актуализирована в 2022-м. Тогда регион заявлял иные потребности, новые объемы для Благовещенской ТЭЦ в газопроводе не учтены, заявляют в монополии.

«Если «Газпром» отказал в доступе, мы можем повторно, конечно, рассмотреть, но есть определенные требования к компонентному составу газа, и в том числе у нас есть ограничения инфраструктурные. То есть магистральный трубопровод «Сила Сибири» рассчитывался под транспортировку объемов газа, которые заявлялись в определенный момент», – обратил внимание замначальника департамента ПАО «Газпром» Олег Мелехин.

Заявление оппонентов власти Приамурья считают неконструктивным. По словам Василия Орлова, через «Силу Сибири» уже в сутки прокачиваются 100 млн куб. м газа, тогда как регион предлагает газифицировать Благовещенскую ТЭЦ частично (уголь с Ерковецкого разреза станция продолжит использовать). Речь идет о гораздо меньшем объеме – 400 млн куб. м в год.

Ситуация с газификацией Дальнего Востока парадоксальная, считает сенатор от Хабаровского края Виктор Калашников. С одной стороны запасов природного газа много, с другой, чтобы закрыть потенциальный спрос в регионах, его нет.

О том, что инвесторы испытывают трудности с подключением к сетям газоснабжения и выдачей технических условий, подтверждает управляющий директор по развитию проектов нефти и газа Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики Анастасия Набатчикова.

Суммарная потребность в энергоносителе резидентов преференциальных режимов в ДФО и арктической зоне (это ориентировочно 218 объектов) – 10,2 млрд куб. м к 2030 году. В целом по Дальнему Востоку потребление газа через пять лет может возрасти с нынешних 26 млрд куб. до 60 млрд куб. м. К этому времени, по оценке КРДВ, в макрорегионе прогнозируется значительный дефицит энергоносителя в объеме 11 млрд куб. м.

Уровень газификации Дальнего Востока в настоящее время составляет 28%, тогда как среднероссийский показатель – 75%. Во многих районах отсутствует развитая газовая инфраструктура, что затрудняет транспортировку и распределение газа до конечных потребителей, ограничивает доступ к ресурсу предприятиям, констатирует Анастасия Набатчикова.

В КРДВ предлагают совместно с «Газпромом», Минэнерго РФ, Минвостокразвития сформировать единый план действий. «Понимая, что ПАО «Газпром» все-таки мыслит пятилетиями и закладывает в свою программу и инвестиции, и газ на будущее, чтобы не упустить это время, нужно посмотреть на перспективу [топливно-энергетический] баланс до 2035 года для коммерческих целей будущих резидентов префрежимов и соответственно для инвестиционных проектов», – резюмирует представитель корпорации.

Ставка на гибрид

Изолированные энергозоны присутствуют в 17 регионах Дальнего Востока и Арктики, где электроснабжение в основном осуществляется локальными дизельными электростанциями совокупной мощностью примерно 900 МВт. Износ их оборудования в среднем превышает 60%, что влечет высокие энергопотери, низкую надежность работы.  

Несмотря на имеющийся опыт отдельных территорий, где уже происходит замещение устаревшей дизельной, мазутной и угольной генерации на основе современных решений в виде автономных гибридных энергетических комплексов (АГЭК) с использованием возобновляемых источников энергии, в целом по Крайнему Северу обновление энергетической инфраструктуры идет крайне медленными темпами, что связано с административными, технологическими и финансовыми трудностями, подчеркнул зампред комитета Совфеда по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера Анатолий Широков (сенатор от Магаданской области).

Наиболее сложная ситуация складывается в населенных пунктах, где отсутствуют опорные промышленные потребители, отметил заместитель гендиректора Российского энергетического агентства Сергей Романов. В контексте распределения затрат на модернизацию объектов генерации эти факторы существенно затрудняют экономическое развитие, создают дополнительную нагрузку на местные бюджеты и население.

Техническое перевооружение объектов энергетики в труднодоступных районах невозможно производить за счет тарифных решений, говорит первый заместитель гендиректора ПАО «Русгидро» Роман Бердников. В настоящее время средневзвешенный экономически обоснованный тариф для данных зон и так составляет внушительную сумму – 65 руб. за 1 кВт/ч.

Инвестпрограмма холдинга (на компанию возложена модернизация неэффективных дизельных электростанций в изолированных районах Дальнего Востока) ограничена, поэтому жизнеспособным сценарием стало обновление инфраструктуры в рамках энергосервисных контрактов. С частной компанией заключается договор, по которому она обязуется внедрить мероприятия по энергосбережению и повышению энергоэффективности на объекте заказчика («Русгидро»). Последний же оплачивает эти услуги, оптимизируя топливные затраты.

Иными словами, инвестор строит дизельную электростанцию, блок ВИЭ, накопитель энергии, а после запуска объекта ему возвращаются деньги за счет сохранения в тарифе экономии расходов на топливо. Как правило, срок действия подобного договора рассчитан на 10-15 лет.

Начиная с 2021 года по энергосервисным контрактам обновлены электростанции в 12 населенных пунктах (всего по I этапу программы «Русгидро» планируется охватить 80 поселков в Якутии и Камчатке). К настоящему моменту сэкономлено 3,6 тыс. т дизтоплива на 260 млн руб., сообщил Роман Бердников. За счет современного оборудования и технологий возможно экономить до 50% топливных ресурсов, заявил он. «Только для одной Якутии мы закупаем дизельного топлива сейчас на 6 млрд руб. в год», – уточнил менеджер.

Стоит сказать, в республике запланировано создание завода по производству оборудования для АГЭК. «Рынок сбыта обеспечит «Русгидро», а мы на территории Якутска начнем производить такого типа комплексы. Таких комплексов планируем выпускать 10-15 в год, но это исключительно, основываясь на тех объемах, которые сейчас видим, по которым мы заключили [контракт] с «Русгидро», – уточнил генеральный директор ООО «Группа ЭНЭЛТ» Алексей Кремер.

И свет, и тепло

В рамках энергосервисных контрактов предлагается также запустить модернизацию объектов теплоснабжения.

«Наверное, в идеале было бы хорошо, когда мы смогли найти единый источник электрики и тепла. Скажем, мини-ТЭЦ. Но пока технических решений ни у нас, ни в мире не знаем. Есть опытные образцы, которые к эффективности не имеют отношения», – рассказал Роман Бердников.

Президент Ассоциации малой энергетики Максим Загорнов соглашается, что для изолированных районов важна не только качественная электроэнергия, но и тепло. Причем тепловой энергии требуется, как правило, в три-четыре раза больше, чем электричества. Технологии применения ВИЭ сами по себе не дают тепла, отмечает эксперт, поэтому придется опираться на полезные ископаемые, для чего по возможности следует максимально задействовать местное сырье, дополняя их энергией солнца и ветра.

Использование объектов для комплексного производства электрической и тепловой энергии, как минимум, эффективнее на 30-35%, оценивает руководитель Центра интеллектуальных электроэнергетических систем Института энергетических исследований РАН Павел Илюшин. При этом, утверждает он, в стране есть немало технических решений по комбинированной выработке электричества и тепла, которые вполне применимы для труднодоступных территорий.

Чтобы понять плюсы-минусы, группа «ЭНЭЛТ» запускает пилотный проект в Томской области, отчасти основываясь на решениях, которые были применены в Якутии.

«Средняя экономия по этому объекту получается 40%, что примерно на 10-12% выше стандартных решений, которые мы используем с «Русгидро», – проинформировал Алексей Кремер.  

Планы техперевооружения локальной энергетики, обратил внимание Павел Илюшин, нужно сверять с регионами, которые обратились к программе повышения класса энергоэффективности зданий.

«Мы сейчас будем проектировать энергетические комплексы на существующее потребление тепло-, электроэнергии. При этом параллельно реализуются проекты повышения энергоэффективности зданий, сооружений. Потребление электрической, тепловой энергии уменьшится, а мы построим избыточный энергокомплекс, который будет незагруженный. Соответственно инвестиции будут окупаться в гораздо длительной перспективе», – подчеркнул он.

В поисках доходности

Безусловно, от возврата вложений зависит, как будут развиваться темпы перевооружения объектов локальной энергетики. Небольшие электростанции в ряде случаев убыточны, не всегда их можно окупить даже по энергосервисным контрактам.

«Самые маленькие станции стоят 120 млн руб., а возвращают 90 млн за 15 лет. Они планово-убыточные. Есть донорская большая станция, которая генерит доходность и есть две, которые дают убыток», – рассказал гендиректор ООО «Арктик Пауэр Кэпитал» Владимир Тощенко.

Нынешние механизмы отдачи инвестиций несовершенны, полагают другие участники рынка. К примеру, строительство гибридного энергокомплекса на острове Парамушир предварительно обойдется в 700 млн руб., подсчитал гендиректор ООО «Альтрэн» Дмитрий Степанов. Экономия на топливе за 20 лет работы АГЭК оценивается порядка 4 млрд руб. На первый взгляд получается хорошая сумма, но инвестор заходит на местный рынок лишь на 10 лет, и та нормативная база, которая существует, не позволяет вернуть инвестиции с какой-либо заметной прибылью, отмечает предприниматель.

При модернизации необходимо искать дополнительные меры поддержки, например, федеральные субсидии на компенсацию процентной ставки. Однако бюджетной помощи в рамках программы «Русгидро» по модернизации неэффективных дизельных электростанций на сегодня нет, признает Роман Бердников, хотя ключевая ставка в 20% годовых является существенным барьером для привлечения инвесторов.

По словам Владимира Тощенко, компании удалось получить льготный кредит под 2% годовых по постановлению правительства РФ № 2186 от 2020 года (регулирует предоставление субсидий кредитным организациям на возмещение недополученных доходов по кредитам, выданным резидентам арктической зоны). Но данная программа работает не в полной мере.

«Те меры поддержки, которые есть, помогают улучшить экономику бизнеса на 1-2% IRR (внутренняя норма доходности). Этого недостаточно», – подчеркнул гендиректор «Арктик Пауэр Кэпитал».

Представители отраслевого сообщества предлагают создать отдельный фонд развития распределенной генерации по аналогии с Фондом развития промышленности, который помогает предоставлять льготные займы в районе 1-5%. Сам ФРП к подобным проектам интереса не проявлял, говорит руководитель направления по энергетике и ЖКХ Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики Максим Губанов.

«Тем не менее есть другие фонды – в частности, Фонд развития территорий, Дом.РФ, ВЭБ.РФ, другие институты развития, для которых эти объекты наиболее подходят. Собственно наша задача вместе с регионами обосновать [проекты] и привлечь дальнейшее финансирование», – резюмировал представитель КРДВ.