— Сурен, расскажи, пожалуйста, чем мурал отличается от граффити?

— Мурал — это рисунок на фасаде дома, от привычного и понятного большинству слова граффити отличается, масштабами. Мурал — это всегда большое изображение, а граффити может считаться даже незначительных размеров надпись, выполненная баллончиком.

— Как наносят изображение на дом?

— В основном, с проектора. Вечером, когда стемнеет, напротив фасада ставится проектор и изображение с него выводится на дом. Масштаб эскиза, который ты сделал в планшете или на ноутбуке, увеличивается в размерах в десятки раз. Дальше художник работает на высоте: переносит картинку, делает полосы, линии. На следующий день рисуешь, опираясь на намётки, которые ты для себя сделал. Но проектор не всегда можно поставить. У меня было такое – мешало дерево. Тогда приходится делить фасад на мелкие квадратики и рисовать по схеме, но этот вариант более энергозатратный.

Мурал в Петропавловске-Камчатском. фото из личного архива Сурена Давтяна

— Сколько у тебя муралов на Дальнем Востоке?

— Я не считаю, но на вскидку могу сказать, что масштабных работ по Дальнему Востоку порядка десяти штук. Это не только Камчатка, но и Магадан. В этом году впервые работал там. Нарисовал на четырёхэтажном здании комикс. О той работе у меня осталось приятное воспоминание и оно связано с местными жителями. Бабушка лет 70 сказала, что знает про меня, так как читала статьи и видела репортаж. И спросила можно ли сфотографировать меня за работой. Я сказал: «Хорошо». Она меня сфоткала и ушла, а примерно через час вернулась обратно. В руках она держала распечатанные фотографии с моим свежим портретом. Одну из них она подарила мне. На обратной стороне была подпись с приятными пожеланиями от семьи. А на другой фотографии она попросила меня расписаться, чтобы подарить потом внуку. Это было для меня ценно и очень приятно.

фото из личного архива Сурена Давтяна

— А какая вообще география твоих муралов?

— В Испании я рисовал, в Италии рисовал, в Канаде, в США был, в Москве рисовал. География не скажу, что суперобширная, какой могла бы быть, но достаточно богатая.

— Ты бы хотел переехать с Камчатки?

— Я родился Ереване и прилетел на Камчатку, когда мне было 6 месяцев. Вырос и выучился в Петропавловске-Камчатском. У меня был период, когда я покинул Камчатку — в 2015 году я уехал и жил два года в Москве, потом по году в Канаде и Америке. Путешествовал, рисовал. В 2019 вернулся. Так сложились обстоятельства – нужно было помочь родителям. И к этому времени меня уже тянуло домой. В творческом плане, что в столице, что заграницей среда позволяет отлично развиваться, но люди… ты общаешься и нет такого взаимопонимания как здесь. Как говорится, мы росли на разных мультиках.

— Кто ты по образованию?

— Я учился на мореходном факультете КамчатГТУ. По диплому я специалист по электрооборудованию судов. Но никогда не работал по этой профессии — не моё. Вместе с тем у меня есть художественное образование. Родители видели, что я постоянно рисовал динозавров, животных и поэтому и отдали меня в художественную школу.

— Расскажи про эскизы к муралам? Ты придумываешь их сам?

— Смотря какое ТЗ. Оно бывает строгое. Например, нужно, нарисовать именно шикшу. Либо более свободно ставится задача: например, изобразить народы Камчатки и тут ты уже выбираешь, что они делают. Либо сидят у костра, либо бьют в бубен, сколько их. Это ты уже решаешь сам и всё зависит от твоей фантазии.

фото из личного архива Сурена Давтяна

— А эскизы рисуешь самостоятельно или с помощью искусственного интеллекта?

— Сам рисую конечно. Я не очень люблю подобными вещами пользоваться, потому что это уже не искусство. Когда делает ИИ, то это всегда видно. У такого изображения есть определенная стилистика исполнения картинок на выходе. Если человек может рисовать многогранно, то ИИ, по крайней мере, сейчас так не может. Но все может измениться уже через три-пять лет.

Мурал в Магадане. фото из личного архива Сурена Давтяна

— Как ты думаешь, реально ли привлечь туристов на Камчатку с помощью муралов?

— Я думаю, это уже стало туристической «фишкой». По-моему, в прошлом году приезжали девочки-путешественницы из Москвы и попросили меня провести им экскурсию. Это был такой тур по граффити Петропавловска-Камчатского. Мы ездили по адресам, где были муралы, и я рассказывал, что они означают рисунки, как я их делал.

— А что еще можно добавить к уже существующей туристической «фишке»?

— Было бы классно, если бы у нас какие-то конкретные районы посвятили граффити. По типу как приезжаешь в Москву — в Одинцово, и ты знаешь, что там есть район, где есть около 50 домов и на каждом из них нанесены определенные муралы, которые рисовали художники со всей России. Ты приходишь, как в галерею и смотришь. У нас муралы разбросаны по всему городу. Хотя в этом тоже есть смысл, ведь туристу нужно заморочиться, чтобы поискать их. Это целый квест и это интересно.

За время работы литературной премии имени Арсеньева накопилось несколько сотен произведений, события которых происходят на Дальнем Востоке. Только в длинном списке 150 творений эпистолярного жанра, прошедших профессиональный фильтр! На первом этапе кинематографического конкурса малое жюри, в состав которого вошли руководитель проекта «Дальневосточное кино» и куратор премии им. В. К. Арсеньева Вячеслав Коновалов, известный продюсер и сценарист, преподаватель ВГИКа Олег Богатов, а также известный сценарист и режиссер Алексей Колмогоров изучили каждое произведение и определили 28 финалистов, которые сейчас активно готовят свои сценарные заявки и их презентации перед кинопродюсерами.

Члены жюри изучили каждое произведение  и определили 28 финалистов. фото: оргкомитет проекта «Дальневосточное кино»

– Финалистами стали как дальневосточные авторы, так и представители других регионов, – отмечает Вячеслав Коновалов. – В проекте участвуют не только победители премии В. К. Арсеньева, но и те, чьи произведения попали в длинный список, а также авторы, творения которых не были отмечены, но жюри проекта «Дальневосточное кино» посчитало их достойными для экранизации.

Наряду с отбором претендентов на экранизацию, важным этапом проекта «Дальневосточное кино» является подготовка сценарных заявок и их презентация на питч-сессии. Для финалистов были организованы тематические мастер-классы. Олег Богатов, который курирует проект по сценарной части, рассказал, как грамотно написать и оформить сценарную заявку и как правильно ее презентовать перед экспертами киноиндустрии.

– Считаю это важнейшим этапом, – говорит Вячеслав Коновалов. – От качества подготовки сценарной заявки зависит судьба произведения. В этом документе учитываются важнейшие факторы – целевая аудитория, тайминг, сюжет, основные герои и многое другое. Именно по сценарной заявке кинопроизводитель будет судить стоит работать с материалом или нет. Вместе с тем и презентация – отдельное мастерство. Можно хорошо написать сценарную заявку, но выходя на питчинг, не быть готовым и не смочь интересно рассказать о ней.

Оценивать работы финалистов на Российской креативной неделе будет жюри, в состав которого вошли 10 экспертов в области кино, режиссуры, сценарного мастерства, продюсирования.

Надо напомнить, что литературная премия им. В.К. Арсеньева не ограничивает участников ни в тематике, ни в жанре. Необходимо только написать произведение на русском языке и перенести место действия на Дальний Восток.

– Произведения, которые авторы заявляют на премию имени В. К. Арсеньева, делятся по трем номинациям – «Длинная проза», «Короткая проза» и «Литература для детей». При этом я бы выделил три тематических категории, которые наиболее популярны у авторов, – продолжает Вячеслав Коновалов. – Первая категория – история освоения региона, важнейшие исторические этапы освоения Дальнего Востока, биографические зарисовки. Вторая категория – это человек и его взаимодействие с природой, экология. И третья категория – это современность, развитие Дальнего Востока. В такой же тематике будут и сценарные заявки, поскольку все три направления есть в отобранных произведениях.

Например, среди финалистов автор книги «Щедрый Буге» Камиль Зиганшин. В 2023 году он стал победителем премии им. В. К. Арсеньева в номинации «длинная проза». В основу повествования легли его дневники о тех временах, когда он работал штатным охотником в госпромхозе в горах Сихотэ Алиня. 

Камиль Зиганшин, автор одной из книг, претендующей на экранизацию, работал штатным охотником в в Лазовском госпромхозе Хабаровского края. фото: оргкомитет проекта «Дальневосточное кино»

Камиль Зиганшин был городским жителем, поэтому записывал в дневник все, что считал интересным и важным во время жизни в тайге. Книга получилась увлекательная.

В число финалистов проекта «Дальневосточное кино» вошел житель Южно-Сахалинска Владимир Семенчик. Жюри оценило его дебютную пьесу «Отжарщики, или международный рыбный день». Автор рассказал об одном из увлечений многих сахалинцев, которое перерастает в настоящую страсть – это рыбалка. Когда не берутся во внимание предупреждения МЧС, недовольство жен, финансовые траты, главное – выехать на море. Выезд удается, но, конечно, все идет не по плану. В феврале 2024 года на сцене международного сахалинского театрального центра им. А.П. Чехова состоялась премьера спектакля по пьесе Владимира Семенчика. Зрители высоко оценили постановку – билеты были раскуплены за два дня.

Владимир Семеник. фото: оргкомитет проекта «Дальневосточное кино»

– Кино по дальневосточным сюжетам пока – большая редкость, – сказал после приглашения в финал проекта Владимир Семенчик. – А ведь это уникальная территория, где живут удивительные люди и происходят фантастически интересные события.

Свою сценарную заявку представит еще один сахалинский автор Любовь Безбах. Ее к финалу привела книга «Шёпот ночного дождя». Это сборник, который включает девять рассказов о периоде с 1905 по 1945 годы, когда южная половина острова принадлежала Японии. фото: оргкомитет проекта «Дальневосточное кино»

Проект «Дальневосточное кино» не закончится на определении пяти сценарных заявок, наиболее интересных для экранизации. При поддержке экспертов проекта авторы продолжат «шагать» к большим экранам. Продолжится работа для дальнейшего продвижения заявок в организации, поддерживающие кинематограф, такие как Министерство культуры РФ, Фонд кино, Институт развития интернета и другие.

— Этот проект относится к категории тех, по которым принимается быстрое решение. Мы на рубеже 2009−2010 годов здесь, в Москве, начали обсуждать идею воссоздания забайкальского землячества. Большим энтузиастом, инициатором этого проекта был Равиль Фаритович Гениатулин, бывший губернатор Забайкальского края.

Он и пришёл ко мне с идеей: «Ты же помнишь, как в 80-е годы, когда мы были в комсомоле, землячество работало». Понятно, что тогда у землячества была больше патриотическая, воспитательная тематика, а сейчас, в общем-то, есть и территориальная.

Мы долго обсуждали, но решились, собрали энтузиастов. Среди них, конечно же, был народный артист РСФСР Александр Яковлевич Михайлов. Было решено двигаться в направлении практической помощи краю. Обсуждая проекты по культуре, я предложил Александру Яковлевичу подумать о том, чтобы, может быть, сделать кинофестиваль. В конце концов мы решились на то, чтобы взяться за этот проект.

Почему я говорю, что это было быстрое решение? Потому что всё-таки наша дискуссия длилась недолго, и самое важное для нас заключалось в том, что мы решились провести кинофестиваль в тот год, когда обсудили эту идею. Это был 2011-й: говорили буквально в начале года, может быть даже уже ближе к весне, а проводили уже осенью.

Первый

— В общем, начали думать, как его сделать, и пришли к выводу, что надо пригласить тех, кто уже имеет опыт проведения подобных проектов. Обратились к Николаю Петровичу Бурляеву, который к тому времени имел большой опыт проведения региональных кинофестивалей. Начали обсуждать программу, сделали её интересной частично благодаря команде Бурляева, а частично благодаря тому, что я в своё время занимался изданием журнала о кино, и у меня установились дружеские и деловые связи с теми, кто был в киноиндустрии. Я понимал, что такое кино.

Мы пришли с идеей кинофестиваля в Забайкалье, она была горячо поддержана, и всё, дело пошло быстро.

— Я помню кинофестиваль 2011 года. Было впечатление, что вы и Александр Михайлов играете ключевую роль в этой идее, в этом проекте. Так ли это на самом деле? Если оценивать в процентном соотношении вклад именно в первый кинофестиваль, лично ваш во сколько процентов?

— Очень сложно. Это не бизнес-проект. Здесь нет четких показателей, когда бы можно было вычленить долю. Я могу сказать, что фестивали, а особенно первые, делаются на энтузиазме. Могу сказать, что у тех, кто взялся за этот проект, его было очень много.

Первый Забайкальский международный кинофестиваль — 2011 год. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

Александр Яковлевич Михайлов взял на себя огромную роль, стал председателем жюри первого кинофестиваля, и его президентом. Он молодец, он справился. Немного отошёл в сторону, дал возможность жюри поработать. В итоге были приняты максимально объективные решения по определению лауреатов.

«Сказал себе, что берусь»

— С какого года начала обсуждаться идея кинофестиваля?

— Думаю, что с начала 2010-го мы обсуждали её осторожно, и к концу года дискуссии становились все серьезнее.

— Насколько для вас как для человека бизнеса было в тот момент накладно участвовать в таком проекте?

— Я бы не сказал, что это накладно. Это, скорее всего, ответственно. Здесь очень важно было взяться за то, что будет по силам. И я тогда со всей ответственностью для самого себя сказал, что это тот проект, за который мы берёмся. А если мы верим в себя, значит, делаем.

Когда меня уже на разных церемониях первого фестиваля стали спрашивать, а что это такое, а сколько это будет раз, я сказал, что я за пять кинофестивалей отвечаю, что пять фестивалей в Забайкалье пройдёт. Я тогда думал, за это время мы убедим в том, что этот проект нужен.

Конечно же, это спонсорский проект. Он уникален тем, что мы не берём деньги у государства, у нас нет бюджетного финансирования, мы не ходим в Минкультуры и не просим там денег. Мы считаем, что спонсорская модель — более эффективная с точки зрения возможности творчества, возможности выбора той или иной концепции, потому что мы каждый год делаем тематические фестивали и посвящаем их тому, что в этот год могло бы быть самым интересным для забайкальцев. Нам никто ничего не диктует.

— Можете ли сейчас вспомнить, что повлияло на решение продолжать кинофестиваль после пяти лет его существования и как местные политики, бизнесмены, кто-то другой, кто является спонсором кинофестиваля, поменяли своё отношение к пятому кинофестивалю настолько, что вы решили оставаться в этом проекте?

— Дело в том, что нашей задачей было сделать проект прежде всего интересным для забайкальцев. И это самое трудное — получить человеческий отклик тех, для кого это делается. Когда в течение пяти лет стало понятно, что люди принимают этот проект и ходят в кино, что у нас заполняются залы — это очень важно. Кроме того, народ откликается и на другие проекты кинофестиваля, потому что мы делаем множество творческих встреч, локальных концертов, посещения детского дома и многое другое — то есть делаем то, что действительно приносит пользу.

 Илзе Лиепа и Дмитрий Павленко на багуловой (цвета багульника) дорожке Забайкальского международного кинофестиваля — 2014 год. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

Когда мы убедились в том, что имеем живой отклик, стало понятно, что да, можно продолжать: есть аудитория, которая каждый год растет. Нам важно было убедить других коллег, кто бы мог позволить себе стать участником этого фестиваля. И каждый год мы стабильно прирастали до момента, пока у нас не появился генеральный спонсор в лице Быстринского горно-обогатительного комбината. Потом появились другие спонсоры. Сейчас у нас есть два-три стабильных спонсора, это уже много для кинофестиваля. Хотя, конечно, недостаточно, чтобы полностью закрывать его бюджет. Но, тем не менее, они уже как к магнит работает.

— На кинофестивале есть уникальная практика, когда представители краевого бизнеса и медийные лица помогают гостям, являются их кураторами и помогают не только с транспортом, но и вообще с любыми мелочами. Сейчас существует целое сообщество кураторов и, насколько я понимаю, подход к его формированию достаточно серьёзный, как и отбор туда.

— Да. Чем больше волонтёров, желающих помочь в проведении этого кинофестиваля, тем лучше, тем больше надежды на успех. И то, что нам удалось поднять это волонтёрское движение — это и есть та самая добросердечность, забайкальцы в этом плане молодцы. Мы с первого фестиваля пошли по пути, чтобы каждый приехавший в Забайкалье гость получил максимум поддержки, внимания. Я очень благодарен тем бизнесменам, которые участвуют, и мы будем это направление развивать.

— Виктор Михайлович, меняли ли за эти годы команду организаторов кинофестиваля? Тех, кто занимается программами, коммуникациями?

— Со второго кинофестиваля мы начали строить уже постоянную команду этого проекта и приглашать в него тех, кто был максимально профессионален в запрашиваемой для нас сфере деятельности. Например, программный директор. Собрать программу, поработать с авторами, исполнителями, режиссёрами тех фильмов, которые мы отбираем на кинофестиваль, очень сложно.

Я посмотрел по тому, кто есть на рынке, посоветовался с Александром Яковлевичем Михайловым, и в итоге возникло несколько кандидатур. Из них мы выбрали Марию Безенкову, которая также, как Александр Яковлевич, работает во ВГИКе, она очень профессиональный человек и у неё свежий взгляд на происходящее. Мария взялась за это дело, у неё появилась программная дирекция, она подбирает российские и зарубежные фильмы. Она у нас теперь ключевой человек, с которым мы работаем все эти годы.

Забайкальский международный кинофестиваль 2023. коллаж из фотографий Киры Личадеевой

Мы с командой постоянно думаем, ищем, размышляем, в том числе после каждого кинофестиваля обсуждаем, что удалось, не удалось. Наша установка заключается в том, что обязательно на Забайкальском кинофестивале должны показывать премьеры, и ежегодно у нас их 6-7. Это огромное количество для регионального фестиваля.

Мы ищем свое место в кинофестивальном движении. Забайкальский кинофестиваль с азиатским акцентом. Россия — это громадная евроазиатская держава, и при выборе программ кинофестиваля мы это учитываем.

Другая очень важная часть организации фестиваля — это такой скрупулёзный ежедневный менеджмент. Я пошёл по пути подключения в проект коллег, которые работают в нашем бизнесе. В нашей компании работают девушки, которые имеют опыт сотрудничества с регионами, одна из них — Лилия Савина. Она и стала директором фестиваля. Лилия собрала команду, которая делает огромную работу. Я вижу, как она практически уже стала очень сильным специалистом по культурным проектам, она болеет за Забайкалье, что очень важно.

Право вето и команда

— На каком этапе Мария Безенкова обсуждает с вами тему будущего фестиваля и вообще обсуждает ли? Или решение принимает она сама? Каким образом это у вас выстроено?

— У нас есть несколько традиций. Когда мы заканчиваем кинофестиваль, мы сразу начинаем обсуждать, что нам не удалось и что нужно было учесть при подготовке следующего. Сразу, прямо по окончании фестиваля, по горячим следам обсуждаем. Потом наступает период, когда работа идёт в более спокойном режиме, и мы говорим о тематике будущего фестиваля, уже под эту неё подбирается программа. В этом плане Мария Безенкова очень самостоятельный человек. Это часть нашей стратегии — опираться на тех, кто имеет соответствующие компетенции, кто лучше других разбирается в своем деле.

Наша задача - найти определённый баланс, потому что Мария всегда предлагает больше, чем мы можем взять.

— А есть у вас право вето? Например, что-то Мария предлагает, а вы категорически не согласны, вы можете сказать «нет»?

— Я бы сказал, у нас есть. Считаю, что такие решения принимаются коллективно, и если что-то меня смущает, я обязательно пойду к Александру Яковлевичу Михайлову и к другим специалистам. Мы вовлечены в киноиндустрию, и всегда можем найти тех, кто достаточно компетентно может оценить.

Но, слава богу, у нас с Марией в силу того, что она хорошо понимает свою позицию и суть фестиваля, очень чётко подбирает программу, нет проблем. Мы обсуждаем какие-то детали, но принципиальных расхождений у нас не случается.

— Виктор Михайлович, можете ли вы озвучить затраты на кинофестиваль 2023 года и общую сумму, которая предполагается на 2024 год?

— Мне бы не хотелось на эту тему говорить, потому что мне кажется - не в этом суть. Надо смотреть на результат того, какой получается этот фестиваль: есть там размах или нет его, есть ли какие-то уникальные решения или их нет.

Всё это стоит денег. Я вообще должен сказать, что такой проект очень недешёвый. И здесь важно то, что я уже отметил. Мы не берём денег от государства. Мы собираем деньги от спонсоров и тратим их так, как договариваемся со спонсорами.

Это дорогостоящий проект для нас всех. Однако, он того стоит. Мне кажется, это самое важное.

— Смотрели вы по регионам России, есть ли аналогичные кинофестивали по структуре финансирования, по привлечению звёзд, по привлечению команды, причём той, которая работает в проекте уже больше 10 лет?

— Таких кинофестивалей в России нет, это я могу точно сказать, поскольку я много работаю с регионами. Вижу эту ситуацию, и нам уже ставят очень высокий рейтинг. В Забайкалье особый кинофестиваль.

— Вы заходите в зал посмотреть, сколько пришло зрителей на тот или иной фильм?

— Обязательно. Я стараюсь побывать на каком-то количестве фильмов. Всегда в программе есть то, что интересно. Я на это уже смотрю ещё и как на такой, знаете, обратный сигнал. Что мы делаем, и как это ложится? Как это принимается? Поэтому обязательно хожу, смотрю и, конечно, для себя отмечаю, получилось или нет.

Опыт, разум и уместность

— Забайкальский кинофестиваль — это в том числе встречи со зрителями не только в Чите, но и в районах края. Приходится ли кого-то из артистов или режиссёров уговаривать, чтобы они поехали в тот или иной город или посёлок? Сложно ли это? Тяжёлые ли райдеры? Насколько технически сложна работа, которую не видит зритель?

— Работа очень непростая. Мы в ней имеем два вектора. Первый — это вектор того, что уже есть желающие. Где-то начиная с шестого кинофестиваля у нас начала выстраиваться очередь из тех, кто на следующий год хотел бы приехать в Забайкалье, и нас это очень радует. Второй вектор: мы всегда выбираем тех, кого интересно было бы увидеть в Забайкалье?

— Как вы оцениваете то, кого интересно видеть зрителям?

— Иногда я смотрю на это с позиции бизнеса, у кого какой рейтинг. Или кто что сделал, чтобы приехать на Забайкальский кинофестиваль. С кем-то мы по несколько лет ведём переговоры. Помню, с Сергеем Безруковым три года это делали, на четвёртый год он приехал. Каждый год мы выбираем тех, кто нам интересен.

Сергей Безруков на четвёртом ЗМКФ. фото: пресс-служба министерства культуры Забайкальского края

В Забайкалье кто бы ни приезжал, особенно большие звёзды — все приезжают работать. И это не просто приехать и пройти по багуловой дорожке. Нужно приехать и поработать и, как правило, наши гости делают здесь большую программу для зрителей: творческие встречи, разные поездки.

Фестиваль является ядром большого проекта, когда за рамки кино мы выводим актёра, а не просто показываем фильм и артист отвечает на вопросы. Проходят прекрасные творческие встречи, кто-то выезжает в районы.

Географическая положение региона, удалённость не должны быть препятствием к тому, чтобы забайкальцы чувствовали себя такими же, как россияне, проживающие в больших мегаполисах европейской части.

— Политика как-то сказывается на программе фестиваля, на подходе к ней? Не только спецоперация - за время существования кинофестиваля вон сколько всего было.

— Я бы не сказал, что политика сильно вмешивается, однако мы, безусловно, учитываем ту конкретику, в которой живем. И здесь мы идем по формату, когда организаторам кинофестиваля хватает опыта и разума для того, чтобы в конкретный год, когда проводим кинофестиваль, делать то, что уместно.

В этом случае, наверное, можно говорить, что мы учитываем политический контекст. Но главное всё-таки - установка делать то, что действительно уместно и вызовет отклик у аудитории.

— Когда вы подводите итоги очередного кинофестиваля, на что вы обращаете внимание? Строгий ли вы критик? Как вы критикуете?

— Думаю, что достаточно строгий. Хотя я, наверное, отношусь к той категории — как обо мне говорят — мягко стелет, но жёстко спать. То есть я за результат. На происходящее я стараюсь оперативно реагировать. Если что-то не нравится, я это высказываю по ходу кинофестиваля, а когда собираемся для подведения итогов — проговариваю. И я не стесняюсь высказывать свои суждения.

Виктор Шкулёв и Александр Михайлов на открытии Забайкальского международного фестиваля 2022 год. фото: Shkulev Media Holding

Конечно, нужно выбирать соответствующую стилистику разговора. Мы все разные. Кому-то скажешь, и ему покажется, что очень резко, а кому-то нужно сказать пожёстче, чтобы до него дошло, что так не надо делать. Слава богу, у нас очень профессиональная команда, и, если у нас что-то не получается, мы можем это проговорить.

«Самое интересное — смотреть как обычный зритель»

— Какое вы кино смотрите? Вспомните последние несколько фильмов, которые действительно запомнились и которые оставили след в памяти.

— Я смотрю разное кино, в большей степени такое, наверное, моё предпочтение — это такое мужское кино, как я его называю.

— Это какое?

— Детективное. Например, «Крёстный отец». Это великий фильм, в котором соединяется настолько много всего, что он, наверное, может быть каким-то таким ролевым проектом. Такого рода фильмы — моё предпочтение.

С недавнего времени мы занимаемся производством сериалов, так что эта часть теперь мой профессиональный интерес. Мы уже третий год делаем этот новый для нашей компании проект. Мы создали компанию, которая на этом специализируется. Называется Long Tale Production. И я в силу уже бизнес-интереса посматриваю сериалы. У нас в январе вышла премьера проекта, восьмисерийный сериал, называется «Френдзона 2» на платформе Start.

Каждую неделю выходит по серии, вышло уже три и на этой неделе будет очередная. Всего в этой компании на разных этапах производства у нас около десяти проектов.

— Ну и насколько я понимаю, вы смотрите все серии?

— Да, я что-то смотрю ещё на стадии производства, даже на стадии съёмок кусочки. Хотя не вовлекаюсь в процесс, делаю ставку на специалистов. Стараюсь смотреть тогда, когда уже действительно готовый материал, чтобы по нему можно было действительно делать суждение. А вообще самое интересное — это смотреть как обычный зритель.

Направление, которое интересно мне как зрителю — это «Миллиарды» или «Наследники». Мне это поближе, потому что это про бизнес.

— Виктор Михайлович, а что ждать от кинофестиваля 2024 года? Уже хочется каких-то имён. Вот кто из артистов точно будет? Или из режиссёров?

— Интересный вопрос. Вот это огромный набор кандидатов (показывает на экране телефона - Ю.С.). Например, одно из направлений, это то, что 2024 год объявлен годом семьи, и мы хотим привезти на кинофестиваль семьи. Это либо это муж и жена, либо родителей и детей.

Ещё очень бы хотелось привезти актёров, которые могут быть очень желанными для Забайкалья. Мне кажется, что и в этом году мы как раз сделали такую программу, которая была бы наполнена смыслами, радостью, юмором и доставляла удовольствие. 

– Далина, твои огромные панно с очертаниями Камчатки – мой фаворит. Но начинала ты, явно, не с них. С чего все началось?

– Как только появился массовый интернет на Камчатке, в начале 2000-х, я открыла для себя изготовление косметики и большую часть своих средств тратила на материалы. Мастерила по ночам – свечи, мыло, разные сувениры, – а днем преподавала в спортивных секциях, спала по два часа в сутки, но так кайфовала от всего этого! Я так ждала, когда закончатся тренировки, чтобы вернуться домой и начать творить. Всем моим друзьям мои работы нравились, меня подталкивали к открытию магазина, поддерживали. Я открыла магазин, где продавала свой хэнд-мэйд. Вскоре поняла, что это совсем никому не нужно. Если за неделю приходило два-три человека – то хорошо, да и они только смотрели, как в музее. У меня было такое разочарование... Хотелось, конечно, бросить, но я брала себя в руки.

фото из личного архива Далины Болотиной

– Как ты справилась?

– Я не могла себе позволить сдаться. Одна женщина попросила меня поработать с ее дочерью, научить рукоделию. Я стала ее обучать, и, со временем ко мне выстроилась огромная очередь на мастер-классы. За два дня я могла заработать на этом около 60 тыс. рублей – это было 11 лет назад. Магазин был пуст, а мастер-классы выстрелили. Сейчас мы постоянно загружены работой.

фото из личного архива Далины Болотиной

– Всегда ли у тебя была тяга к творчеству или это случилось «по щелчку»?

– Резкий щелчок. Мои родители очень творческие люди, но у меня не было никакой тяги ни к рисованию, ни к поделкам каким-то. Я всегда была очень активная, не сидела на месте – с ранних лет занималась танцами, но мне не нравилось, как нас там учили, я хотела ставить танцы сама. И первые постановки начала делать в шесть лет, а в восемь уже выступала со своими номерами. А если б мне кто-то сказал, что через какое-то время я буду сидеть на одном месте неподвижно, часами, я бы, мягко говоря, не поверила. Но спустя время творчество украло мое сердце, и я решила завершить тренерскую деятельность. Когда я решила бросить тренировки, мне было стыдно признаваться себе, что я не хочу их вести, а хочу лишь заниматься творчеством. Однажды я прилетела из отпуска и решила, что с преподаванием покончено и настало время полностью отдать себя любимому делу. Свой настоящий путь я начала 11 лет назад. Безумно люблю наш край. Безумно люблю то, чем занимаюсь. Я нашла себя и безмерно счастлива. Понадобилось восемь лет, чтобы меня признали, полюбили, чтобы мои работы были почти в каждом доме на Камчатке.

фото из личного архива Далины Болотиной

– Где ты всему обучалась?

– Сначала было тяжело, но я не сдавалась, стремилась к новым знаниям, хотела всегда развиваться, овладевать новыми техниками, постоянно училась. Я влюблялась в какую-то технику, в мастера и прилетала в разные города России на мастер-классы. Пробовала я очень много разных техник – декупаж, скульптурная живопись, ботанический барельеф, марморирование, редизайн мебели, обжиг древесины и многое другое. Все эти техники я применяю. Сейчас у меня много работ, но сердца людей покорили работы с камчатской тематикой. Я, как житель Камчатского края, всегда задавалась вопросом, что же привезти в подарок с Камчатки близким и друзьям, кроме рыбы и икры. Раньше из сувениров привезти было особо нечего. И мне пришла идея создать работы именно для таких целей. Теперь они популярны по всему миру, не только по России и Камчатке. Большинство тех, кто их покупает – это местные жители и те, кто переезжает, и хочет забрать с собой кусочек Камчатки. Везут панно, часы. В месяц мы производим только часов от 50 до 100 штук. Также производим зеркала, брелоки, кожаные обложки с камчатской тематикой, менажницы, подносы – всего не перечислить. С каждым разом я что-то привношу в работы новое, не повторяю того, что было пять лет назад. Делать одно и то же неинтересно.

фото из личного архива Далины Болотиной

– Я так понимаю, ты выросла из масштабов студии и стала заниматься более глобальными вещами?

– Сувениры, предметы интерьера – это все прекрасно, но нужно масштабироваться. Я решила продолжить бить в эту точку и создавать уже предметы мебели. Два года назад я обучилась столярному делу в Волгограде. Сейчас я лишний раз платье себе не куплю, но зато покупаю шлифовальную машинку, или фрезерный станок, или погружную пилу, сейчас присматриваю себе ЧПУ-установку. Студия продолжает работать, и сейчас развивается цех, где мы производим мебель и предметы мебели из ценных пород дерева и эпоксидной смолы. Есть план выйти на дальневосточный рынок, а потом на российский. Мы производим и маленькие столики, и огромные трехметровые столы, люстры из дерева, входные или межкомнатные двери, подоконники, барные стойки, стеллажи и многое другое. Тему Камчатки я и в мебели я пытаюсь сохранить. В цеху мы также начали давать мастер-классы – люди могут прийти и сами сделать себе, скажем, дверь.

– Девушка-столяр? Прекрасно! Муж помогает в работе?

– Он гордится мной. Дима всегда ездил со мной по разным городам, где я обучалась. Помогает, конечно: что-то привезти-отвезти, поддерживает меня и – не мешает.

фото из личного архива Далины Болотиной

– Что влияет на твое вдохновение?

– Вдохновение я черпаю в нашей невероятной камчатской природе. Это находит свое отражение в работах. Также новые идеи приходят часто в поездках. Я много путешествую и оттуда приезжаю всегда с новыми идеями. Мое вдохновение ответило мне признанием. Признание – это ведь не только, когда люди говорят, что им нравится, но это еще и доход. Теперь я понимаю, что люди меня оценили, что им это нужно. Я благодарна каждому человеку, который пришел ко мне и оценил мое творчество.

- Что для тебя творчество?

- Это смысл моей жизни.

Край зеркальной сцены теряется на фоне неба, создавая полную иллюзию того, что танцоры парят в воздухе, ступая по лучам заходящего солнца. Музыка переплетается с шумом воды, трелями птиц и мягким светом, погружая зрителей в неведомое ранее измерение гармонии. Начинается постановка «Красавица Ангара» – первый номер гала-концерта «Балет на Байкале».

фото: Светлана Шашлова

Ещё пять минут назад тут царила всеобщая расслабленность, тут и там раздавался смех, завязывались знакомства, встречались друзья по прежним фестивалям. В особой юрте артисты накладывали грим, делали растяжки, поправляли костюмы.

«Для них это событие страшнее экзаменов, – шутит продюсер Бурятского театра оперы и балета и организатор фестиваля Павел Окунев. – Наши выпускники прилетают с разных уголков России, многие выходят заранее из отпусков, чтобы вернуться в форму и достойно выступить».

Придумали фестиваль выпускники Бурятского республиканского хореографического колледжа шесть лет назад, в 2017-м. Местом проведения стала особая экономическая зона «Пески», недалеко от села Турка. В будущем здесь планируют создать арт-объекты, дацан, домики отдыха. Проект будет реализован вместе со скульптором и художником Даши Намдаковым, который недавно открыл ленд-парк «Тужи» в Забайкалье. Сейчас же около Турки заросли кипрея и сосен, а ещё – очень много воздуха и пространства.

Тем, кто не из Улан-Удэ, стоит заранее продумать маршрут на фестиваль. Из Читы, к примеру, можно добраться на поезде или автобусе, а остановиться лучше в гостинице в центре города. Это удобно – вокруг достопримечательности и кафе с национальной кухней.

Из Улан-Удэ доехать до места фестиваля по зелёным сопкам можно либо на личном транспорте, либо воспользоваться услугой трансфера, организованного Бурятским театром оперы и балета. Приехать можно с утра – на Байкале всегда есть чем заняться, но обязательно накануне стоит посмотреть прогноз погоды. Нынче повезло – тёплое августовское солнце и лёгкий ветер с озера, но так бывает не всегда.

«Вы здесь в прошлом году не были, мы страшно замёрзли. Я предлагал программу сократить, но все артисты отказались, выступить хотели», – вспоминает директор Бурятского театра оперы и балета Дмитрий Дылыков.

Утолить голод можно на фуд-корте: стейки, овощи на гриле, чаи с таёжными травами и ягодные морсы восстановят силы после прогулок. Весь антураж, столы и лавочки из массива грубо обработанного дерева подчёркивают лесную атмосферу. 

«Место хотели сделать таким, чтобы люди приезжали отдыхать и наслаждаться искусством. В следующем году надеемся продлить, чтобы провести здесь несколько дней», – поделился планами Павел Окунев.    

 фото: Светлана Шашлова

Для взрослых днём устроили мастер-класс по бачате и сальсе. Пары формировались разные. Смеясь и подшучивая, поближе к сцене встали две подруги.

«Сейчас натанцуемся, а потом домой приедем, мужьям мастер-класс покажем. Они у нас на рыбалку отправились, пока мы балет смотрим», – поделилась одна из них.

Берег, где поставили зеркальную сцену, словно природный амфитеатр: крутой склон с высокими соснами обрывается в воду, а небольшой пляж повторяет классический римский Колизей.

«Мы в прошлом году грезили, что проект станет масштабным, что приедет много людей. Балет – это то искусство, которое должно быть на лоне природы, соприкасаться с ней. Поэтому мы устраиваем фестиваль на берегу Байкала», – рассказал Дмитрий Дылыков. 

После «Красавицы Ангары» на фоне Байкала пируэтами мелькнули «Русский танец» из «Лебединого озера»,  болеро из «Дон Кихота», современный балет «Форма ноль» и другие спектакли.

 фото: Светлана Шашлова

«У нас сформировалась своя школа балета. Наш колледж выпускает кадры для всей страны, – с гордостью рассказала министр культуры Республики Бурятия Соелма Дагаева. – «Балет на Байкале» стал брендом нашего региона. Мы будем его поддерживать и развивать, чтобы ещё больше туристов приезжало к нам со всей России».

 фото: Светлана Шашлова

Солнце окончательно ушло за противоположный берег во время болеро из балета «Дон Кихот». Пляж осветился золотисто-красным светом. Никакие прожекторы или сценическое освещение не смогли бы добиться такого эффекта. Сама природа напомнила, кто здесь художник-постановщик, сценограф и главный герой. 

 фото: Светлана Шашлова

- Сейчас наступает определенный этап возможностей для учреждений культуры, особенно для музеев на территории Дальнего Востока и Арктики. Почему? Потому что в минувшем году Минвостокразвития предприняло несколько действий, показывающих, что развитие музейных институций для него на сегодняшний момент находится в зоне особого внимания. Это и проведение Стратегической сессии в Хабаровске по развитию музеев Дальнего Востока, это и запуск первого грантового конкурса проектных инициатив для музеев ДФО, это и начало строительства новых музейных комплексов в Петропавловске-Камчатском, в Улан-Удэ и в Хабаровске.

Столько прицельных, абсолютно ясных действий со стороны федерального органа исполнительной власти, пожалуй, прежде видеть не приходилось. И тут речь явно идет не о каких-то рандомных действиях, а об определенной стратегии. Потому что для министерства совершенно точно понятно, что музейные институции – это не только учреждения, формирующие поток гостей на территорию города или региона, а уникальный институт работы с идентичностью, что для Дальнего Востока чрезвычайно важно. Также, как и для арктической зоны, где ощущение причастности себя к огромной стране, понимание своей особой роли в этой большой семье народов, населяющих Российскую Федерацию, ценно для живущих там людей.

На Дальнем Востоке и в Арктике постоянное население пока не прибавляется. Работа идет над тем, чтобы хотя бы стабилизировать население, а потом уже его наращивать различными способами. И если мы говорим о тех, кто сегодня размышляет на тему уехать из ДФО или нет, думает о степени привязанности к родной земле, то музей, который является институтом памяти и средоточием опыта предыдущих поколений, позволяет людям отвечать на очень сложные вопросы, в том числе – уехать или остаться.

Если мы говорим о людях, вновь прибывших на Дальний Восток, то важно, как они будут понимать ценность земли, на которую приехали? Почему они должны будут связывать свою жизнь с этой землей? Почему они должны будут относиться к ней не как к территории временного рубля? Кто будет вести с ними этот важный диалог? Эти сложные разговоры с собой человек может вести с подачи, в том числе, музейных институций и, безусловно, при участии всех культурных учреждений в регионе. Потому что они как раз и работают с этой идентичностью и набором жизненных ценностей и правил, которые важны не только для нашей страны, а вообще для человечества, и которые сегодня, к сожалению, очень сильно страдают под влиянием довольно агрессивных международных процессов.