фото: правительство Камчатского края
Снятый в Кроноцком заповеднике на Камчатке фильм «Огненный лис» выйдет в прокат российских кинотеатров 23 марта. Картину снимали в течение трех лет. Это трогательная, жизнеутверждающая, непридуманная история лисенка по имени Ветер и его приключений на фоне удивительной природы Камчатки.
В ходе выставки «Россия» на ВДНХ 3 февраля состоятся встречи с авторами фильма Дмитрием и Анной Шпиленок, на следующий день будет показан 10-минутный отрывок из фильма.
«Лисенок Ветер потерял семью после встречи с медведем, и начал искать новый дом и новый смысл. Он встречает свою любовь – лисицу Лаву. Но тут снова появляется медведь. Герой должен найти в себе силы противостоять своему страху», – рассказывают авторы фильма.
Кино, снятое в Якутии или о Якутии, уже давно вышло за рамки республики: якутские режиссёры регулярно берут награды на фестивалях, документальная лента якутских авторов номинировалась на Оскар, якутское кино показывает 1 канал, и его даже запрещает Роскомнадзор (фильм «Айта» реж. Степан Бурнашёв) — это ли не успех и признание?
По данным на 2022 год в Якутии работали больше 20 кинокомпаний и продакшенов. Каждый год в прокат выходит не меньше десятка местных картин. С 2015 года половина всех российских фильмов, снятых за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, была произведена в Якутии. И это в республике с населением меньше миллиона человек.
Корреспондент EastRussia решил побеседовать с участниками съёмочного процесса, чтобы попытаться выяснить – «В чём же сила, брат?»
Справка
27 якутских кинокартин, включая десять премьер, заработали в 2023 году рекордные 100 млн рублей. При этом около 10% выручки собрано за пределами республики Саха (Якутия).
«Белый пароход»
В этом году на экраны выйдет художественный фильм «Белый пароход», режиссёром которого выступила Инга Шепелева. Картина сейчас находится на стадии пост-продакшн, идет работа над звуком. Фильм полностью снимали в Якутии, где родилась и выросла не только Инга, но и оператор-постановщик фильма Вероника Соловьева.
«Мы жили там наше детство и юность, и, собственно, сценарий фильма основан на моём дебютном романе, который я написала в 21 год, когда ещё воспоминания о детстве были очень живыми и плотными», — рассказала EastRussia Инга Шепелева.
«Белый пароход» — история любви якутской учительницы и русского директора школы на фоне перестройки. Чтобы получилось реалистичнее, снимать картину решили в ретро-эстетике, для этого в республику «киношники» привезли свои специальные объективы от пленочных камер. В остальном, рассказывает Инга Шепелева, в Якутии есть всё необходимое, даже морозоустойчивые камеры. А за счет того, что группа по составу значительно меньше на выездных съемках, то процесс получается более душевным.
«В отличии от крупных студий, как-то по-семейному получается: группа маленькая, все друг у друга на подхвате, вместе преодолевают природные суровые условия. Душевно получается и это привлекает», — вспоминает съёмочный процесс Инга Шепелева.
В регионах снимать дешевле
«Кино — это в большей степени индустрия, чем искусство, где финансы и инфраструктура играют главную роль», — уверен продюсер, главный редактор сайта «Кино-Театр.Ру» Жан Просянов, с которым также удалось пообщаться на тему феномена якутского кино.
«Феномен [якутский] уже настолько окреп и стал частью ландшафта российского и мирового кино, что это уже не феномен, а полноценная самодостаточная индустрия, которая способна производить фильмы и зарабатывать на них столько, чтобы снимать следующие, то есть всё готово к самопроизводству», — поделился Жан Просянов.
По его мнению, «якутское кино» не возникло из ниоткуда, это результат кропотливого труда всех жителей республики: людей, властей, бизнеса.
«Как сказал Айсен Николаев, отвечая на вопрос "Как завести себе в регион кинематограф? " — "Нужно 20 лет газон постригать". Они занимаются кино со школьного уровня. Я в этом году был на фестивале «Республика кино» и мне показалось, что секрет в том, что они занимаются этим очень системно. Мне показывали кино школьного уровня, студенческого, полупрофессионального, любительского. Они очень грамотно подхватывают людей на любом уровне, оказывают им поддержку — инфраструктурную, творческую, продюсерскую, стараются их максимально быстро довести до результата. Такой вертикально интегрированной структуры обучения и дальнейшей реализации фильмов, пожалуй, нет ни в одном регионе», — отметил Жан Просянов.
Кстати, Жан приложил свою руку и к созданию «Белого парохода», он выступает в роли продюсера. Судя по эмоциям во время разговора, сотрудничество с Якутией ему понравилось.
«Это уникальный случай, когда в рамках одной страны есть еще одна кинематография. Я жду, что якутское кино все больше будет появляться на федеральных экранах. И что в стране будут показывать не только блокбастеры и «Чебурашку», но и авторское кино. Есть знаковые имена, которые должны ярче звучать на мировой арене, на фестивальных площадках: Дмитрий Давыдов, Степан Бурнашёв. На сегодня это самые яркие представители якутского кино. Необходимо, чтобы проходило межрегиональное сотрудничество и взаимная интеграция», — рассказал Жан Просянов.
Ай да «Айта»!
Названный среди прочих Степан Бурнашёв — одна из знаковых фигур в якутском кино, после скандала, связанного с его фильмом «Айта» его известность выросла в разы. Мы решили у него выяснить слагаемые успеха кинематографа в республике. Правда, Степан оказался немногословен.
— Степан, как удается так много снимать в Якутии?
— Сложно ответить за всех. Наверное, есть какое-то лютое желание снимать кино
— Почему в Якутию переезжают «киношники» из западных регионов России?
— Таких примеров на самом деле мало. Но от них слышал, что им нравится честность в рассказах, неиспорченность большими деньгами и люди.
— Почему якутское кино стало таким качественным?
— Количество порождает качество. Есть стремление у многих ребят снимать все лучше и лучше.
Последний тезис особенно актуален: на якутское кино стали давать деньги, а это показатель. К примеру, «Белый пароход» стал первым якутским фильмом, на производство которого Минкульт РФ выделил субсидию.
Такой расклад вызывает у коллег из соседних дальневосточных территорий «белую зависть». Сергей Яковлев из Хабаровска и режиссер, и продюсер, и сценарист короткометражных художественных и документальных фильмов, но пока зарабатывать этим на жизнь не получается. И присматривается к опыту Якутии.
«У них есть свой бюджет, дотации — это все способствует, креативный кластер у них первый появился. Там одновременно выросли и спрос, и предложение. И оно начало само себя раскручивать», — считает Сергей Яковлев.
«Феномен якутского кино заключается в том, что природа, мысли, восприятие мира народа Саха — очень образные, как и язык Саха. Предания, мифология, образная знаковая система языка и культуры — всё основано на образах и нарративе, который очень сильно связан с изображением. Ведь издревле ходили из села в село олонхосуты (они показаны в фильме «Не хороните меня без Ивана» — прим. EastRussia), которые были сказителями, они были заменой телевизора и интернета, рассказывали новости из соседних сёл, так как расстояния огромные, а населённых пунктов мало, они были связующим звеном и вплетали в это всё как рассказы о происходящем в данный момент, так и о прошлом: мифы, сказания, поверья», — размышляет Инга Шепелева.
Кстати, именно из-за мифов, шаманизма, суровой природы изначально в Якутии много фильмов в жанре «хоррор».
«Уникальная самобытность якутской культуры, которая многогранна, неповторима, в которой есть своя особенность, которая выражается в индивидуальном языке. И эта культура — питательная среда для появления фильмов в жанре «хоррор», таких картин довольно много в этом жанре. Кино, прежде всего, должно вызывать эмоции, а страх и смех — эмоции, которые для людей максимально естественные и кажется, что их максимально просто «добывать», но это на самом деле сложно», — полагает Жан Просянов.
«Народ Саха очень близок к миру духов, очень одушевляет вещи, природу и поэтому это все крепко сплелось с медиумом кинематографа, потому что это было и остается абсолютно естественным: люди не подходят к кино сточки зрения академизма, с точки зрения правил, а действуют от души, по наитию. В итоге получается очень естественно и интересно», — говорит Инга Шепелева.
Есть и более реалистичные аспекты, считает Сергей Яковлев.
«У них своя устоявшаяся культура. И вот есть якутский народ, есть собственный язык, и никто другой им, как зрителям, подобный контент предоставить не может. Например, если бы у нас был свой, дальневосточный язык, нам бы тоже было важно, чтобы для нас кто-то что-то подобное делал», — размышляет он.
По его мнению, также важен тот факт, что в Якутии всего лишь миллион жителей. В итоге все так или иначе участвуют в «киношном» процессе.
«Вся Якутия завязана в кино, они любят кино, любят, что кино создается: «Я пойду, посмотрю, поддержу, поаплодирую, потом с актером обсужу». У них кино не заканчивается просмотром, просмотром оно лишь начинается. Друг друга поджигают новыми идеями. Это стало не только частью их культуры, это стало частью их жизни», — говорит Сергей.
То, что в Якутии все друг друга так или иначе знают, сыграло еще одну положительную роль – уверен Жан Просянов.
«Если по всей России у нас кинотеатрами владеют сети, что означает, что кинотеатры программируются по всей стране в едином ключе: какой-то человек решает — какой фильм будут показывать, то в Якутии большинство кинотеатров — частные: есть конкретный человек, к которому можно прийти и сказать: «Давай покажем моё кино». Экономическая составляющая якутского феномена началась с того, что один конкретный якутский режиссёр набрал одного конкретного директора кинотеатра и они договорились о том, чтобы конкретный фильм показывали в конкретном кинотеатре. Тогда суммарные сборы составили полмиллиона рублей, что перекрыло производственные затраты и с этого момента всё и началось», — рассказывает Жан Просянов.
Кстати, маленький бюджет — как съемочный, так и кассовые сборы — еще плюс в копилку якутского кино, говорит Сергей Яковлев.
«Малый бюджет для полного метра, а охват для возврата вложенных средств — 10-15 млн рублей. Это рабочая формула в наших условиях. К примеру, бюджет фильма «Золото Умальты» — 200 млн., рублей, его сложнее будет окупить», — рассуждает Сергей Яковлев.
А вот в массовый успех якутского кино на просторах всей страны Сергей Яковлев не сильно верит. И тому есть одна причина.
«Якутское кино не выходит на российский рынок, потому что русский зритель не любит читать: кино же на якутском, а титры на русском, и их нужно читать», — уверен Сергей Яковлев.
Жан Просянов напротив — говорит, что якутское «зрительское» кино, нацеленное на локальный рынок, должно выходить в российский прокат.
«Самый яркий пример этого года — эдакий якутский Уэс Андерсон — Николай Корякин с фильмом называется «Тимир», который был отмечен на фестивале «Зимний» за режиссуру и собрал в якутском прокате почти 13 млн рублей, отбив производственный бюджет. Мне кажется, такие вещи должны максимально ярко подсвечиваться на федеральном уровне, а в идеальной системе координат должны демонстрироваться не только в Якутии, но и в каждом регионе, где есть какие-то очаги кинематографии: своя киностудия, кадры, техника — к этому надо стремиться, чтобы выпускалось локальное кино, чтобы в региональном прокате оно собирало столько, чтобы могло окупаться. Тогда наше кино станет сильнее и появится шанс услышать большее количество интересных и ярких голосов» — резюмирует наш разговор Жан Просянов.
Справедливости ради стоит отметить, что локальное кино есть не только в Якутии: снимают в Бурятии, в Хакасии построили большую студию, где был снят фильм режиссера Николая Рыбникова «Чекаго». Своеобразной киностолицей нашей страны стал Калининград, где сегодня снимается огромное количество фильмов. В Екатеринбурге, где три года назад на Свердловской киностудии поменялось руководство, идет активное движение.
«В целом, если говорить о развитии регионального кино, то оно наиболее активно развивается там, где есть рибейты — возврат средств продюсерам, потраченным в этом регионе. Многократно доказано ассоциацией продюсеров кино и телевидения, что на каждый возвращённый продюсеру рубль регион по факту получает три, а если грамотно этим управлять, то шесть. Но для этого также должна быть развита инфраструктура: в городе должно быть много кафе, гостиниц, транспортная сеть, кадры второго состава, техника, хоть какой-то культурный вуз», —рассказывает об экономической и инфраструктурной стороне якутского феномена Жан Просянов.
Кстати, сайт «Кино-Театр.Ру» сейчас делает проект под названием «Кинокарта России», в рамках которого будут отмечены места, где снимались те или иные фильмы, чтобы появлялась локальная гордость и туристическая привлекательность. Судя по всему, Якутия будет на этой карте представлена весьма значительно.
Премьеры кино Якутии в 2024 году:
«Кыталыктаах кырдалларым» - режиссер Михаил Лукачевский, премьера намечена на апрель
«Легенды вечных снегов» - режиссер Алексей Романов, премьера намечена на октябрь
«Триумф» - режиссер Михаил Лукачевский, премьера намечена на октябрь
«СпидСтар» - режиссер Алексей Амбросьев
За стеклом иллюминатора мелькают крохотные крыши домов в пригороде Читы, сверкает в рассветной зыбкой дымке изгибающаяся река Ингода, а через несколько секунд появляются многоэтажки, за которыми будет аэропорт. Спустя всего несколько минут московские организаторы встретятся с коллегами, которые делают Забайкальский международный фестиваль здесь, в крае, помогая ему из яркой идеи стать реальностью для тысяч жителей региона.
Встреча
Вторым и следующими рейсами в Читу вот уже одиннадцатый раз — первый ЗМКФ прошел осенью 2011 года — всегда гости. В этом году в течение четырех дней здесь приземлялись по несколько бортов с теми, кого знают и любят зрители. Прилетело больше 60 артистов: Александр Балуев, Александр Яцко, Игорь Ливанов, Владимир Стеклов, Александр Михайлов, Андрей Чернышов, Ирина Медведева, Ольга Кабо, Нина Шацкая и многие другие.
«Ого, как нас встречают!» — заулыбался один из пассажиров, услышав, как артисты Забайкальского краевого училища искусств прямо в зале прилета звонко запели.
Встречали не только песнями, караваями, но и букетами цветов, с которыми в аэропорт приехали кураторы. Практика с ними — уникальная особенность именно этого кинофестиваля. Дело в том, что курируют гостей, на несколько дней полностью выключаясь из работы, самые известные представители забайкальского бизнеса. Это успешные предприниматели, каждый из которых отвечает за одного гостя настолько, что не только занимается планированием его времени, помогает заселиться в гостиницу, но и возит по городу на своей машине, находясь с «подопечным» практически полные сутки.
Командир кураторов
Командует кураторами (а как без руководителя даже в таком деле?) вот уже много лет Ираида Пугачева, которая прилетает из Москвы с первым организаторским рейсом, а улетает из Читы всегда в числе последних. Кураторы то ли в шутку, то ли всерьез называют ее матерью: может быть, за строгий, но отходчивый и добрый нрав, а, может быть, за огромную моральную поддержку, которую она оказывает.
На вопрос, как ей удается при строгом подходе к делу быть любимой теми, с кем она работает — а забайкальских представителей бизнеса сентиментальными и поддающимися чувствам назвать можно вряд ли, отмахивается:
— Наверное, так получается потому, что я очень люблю людей.
Любить людей — главное, для чего, наверное, придумывался этот кинофестиваль. Каждый год меняется его тематика, и фильмы, начиная с третьего кинофестиваля, строятся вокруг той или канвы, накручиваясь, подсвечивая с разных сторон какую-то область человеческой жизни. В этом году главной стала тема семьи. И про неё были не только фильмы.
Детский дом
По-настоящему летние дня в Забайкалье в начале июня — это ярчайшее солнце, под лучами которого, кажется, моментально можно загореть до мулата. В небольшом дворике суетятся воспитатели, постелен старенький, но красивый ковер — для гостей, которых здесь очень ждут. В два ряда стоят дети — в центре помощи детям села Маккавеево Читинского района, а, считай в детском доме, живут те, кому исполнилось 5 лет и больше.
Старшеклассники уже уехали на лето в детский лагерь, остались маленькие. Четверо девчонок постарше нарядились клоунами-мимами, вышли за ограду, чтобы шарами и взмахами рук показать гостям, что сворачивать нужно именно к этим воротам.
Только выйдя из машин и сделав первые шаги к детям, известные на всю Россию артисты начинают надевать очки. Наверное, из-за солнца. И да, невозможно пройти по устроенному мальчишками и девчонками «живому коридору», чтобы не начать их обнимать.
Ребятня стесняется, но обнимает в ответ. Артисты проходят в небольшой зал, где в этот день им предстоит очень серьезная работа: выступать на сцене с воспитанниками этого центра — очень серьезная конкуренция, особенно когда малыши, вышедшие на стену, мастерски играют на ложках.
Народная артистка России Ольга Тумайкина поет песню про рыжего кота, Илья Глинников из «Интернов» читает стихотворение «Некрасивая девочка», актёр Дмитрий Павленко поет под гитару...
Взрослые слушают, взрываясь в конце каждого выступления аплодисментами, дети смотрят, хихикая там, где смешно и затаив дыхание в моментах, где задумчиво.
Одна маленькая девочка во втором ряду в такие моменты незаметно обнимает ровесницу-подругу или гладит ее по волосам: не расстраивайся, мол, скоро снова про рыжего кота, наверное, споют, посмеемся.
Конкурс и много кино
Конечно, на кинофестивале все внимание зрителей приковано к программе: основному конкурсу, конкурсу «Новый взгляд», конкурсам короткометражных фильмов и сценариев к ним, к детской программе. На несколько фестивальных дней Чита превращается в город очень хорошего кино, которое в нескольких кинотеатрах, а ещё под открытым небом на «Ночи короткого метра» показывают почти круглосуточно.
Свой приз фильмам конкурсной программы вручают и зрители, голосуя за понравившийся фильм отрывными талонами на выходе из кинозала.
И совершенно особенный блок забайкальского праздника кино — образовательная программа, во время которой молодых актеров, сценаристов, режиссеров учат делать проекты федерального масштаба.
«Нам удалось привезти очень хорошие фильмы и показать сложную тему семьи и взаимоотношений между мужчиной и женщиной, родителями и детьми. А ещё во время фестиваля прошла мировая премьера — «9 секунд». Это очень важно для нас», — рассказал перед церемонией награждения председатель Забайкальского международного кинофестиваля Виктор Шкулёв.
В этом году жюри, которое возглавил режиссёр фильма «Географ глобус пропил» Александр Велединский, лучшим фильмом назвало картину «Ахиллес».
«В создании фильма участвовали три страны: Иран, Франция и Германия. Режиссером этого фильма стал Фархад Деларам, иранский режиссер, который родился в Тегеране и работает там. Его первая короткометражка получила приз на Берлинском кинофестивале. Картина «Ахиллес» рассказывает о беженцах и посвящена внутричеловеческим, внутрисемейным отношениям», — рассказала о ленте программный директор кинофестиваля Мария Безенкова.
И уже через несколько недель после того, как 2 июня прозвучала финальная хлопушка 11-го Забайкальского международного кинофестиваля и прозвучало: «Стоп, снято!», именно Безенкова начнёт думать, искать, подбирать, как паззлы в огромную картину, фильмы к кинофестивалю будущего года. И так каждый год. Не останавливаясь, не уставая, вдохновляясь тем, какие горизонты открывает кино и та особая атмосфера ЗМКФ с его особыми, прекрасными людьми, которые вот уже много лет делают намного больше, чем просто кинофестиваль.
Кино, снятое в Якутии или о Якутии, уже давно вышло за рамки республики: якутские режиссёры регулярно берут награды на фестивалях, документальная лента якутских авторов номинировалась на Оскар, якутское кино показывает 1 канал, и его даже запрещает Роскомнадзор (фильм «Айта» реж. Степан Бурнашёв) — это ли не успех и признание?
По данным на 2022 год в Якутии работали больше 20 кинокомпаний и продакшенов. Каждый год в прокат выходит не меньше десятка местных картин. С 2015 года половина всех российских фильмов, снятых за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, была произведена в Якутии. И это в республике с населением меньше миллиона человек.
Корреспондент EastRussia решил побеседовать с участниками съёмочного процесса, чтобы попытаться выяснить – «В чём же сила, брат?»
Справка
27 якутских кинокартин, включая десять премьер, заработали в 2023 году рекордные 100 млн рублей. При этом около 10% выручки собрано за пределами республики Саха (Якутия).
«Белый пароход»
В этом году на экраны выйдет художественный фильм «Белый пароход», режиссёром которого выступила Инга Шепелева. Картина сейчас находится на стадии пост-продакшн, идет работа над звуком. Фильм полностью снимали в Якутии, где родилась и выросла не только Инга, но и оператор-постановщик фильма Вероника Соловьева.
«Мы жили там наше детство и юность, и, собственно, сценарий фильма основан на моём дебютном романе, который я написала в 21 год, когда ещё воспоминания о детстве были очень живыми и плотными», — рассказала EastRussia Инга Шепелева.
«Белый пароход» — история любви якутской учительницы и русского директора школы на фоне перестройки. Чтобы получилось реалистичнее, снимать картину решили в ретро-эстетике, для этого в республику «киношники» привезли свои специальные объективы от пленочных камер. В остальном, рассказывает Инга Шепелева, в Якутии есть всё необходимое, даже морозоустойчивые камеры. А за счет того, что группа по составу значительно меньше на выездных съемках, то процесс получается более душевным.
«В отличии от крупных студий, как-то по-семейному получается: группа маленькая, все друг у друга на подхвате, вместе преодолевают природные суровые условия. Душевно получается и это привлекает», — вспоминает съёмочный процесс Инга Шепелева.
В регионах снимать дешевле
«Кино — это в большей степени индустрия, чем искусство, где финансы и инфраструктура играют главную роль», — уверен продюсер, главный редактор сайта «Кино-Театр.Ру» Жан Просянов, с которым также удалось пообщаться на тему феномена якутского кино.
«Феномен [якутский] уже настолько окреп и стал частью ландшафта российского и мирового кино, что это уже не феномен, а полноценная самодостаточная индустрия, которая способна производить фильмы и зарабатывать на них столько, чтобы снимать следующие, то есть всё готово к самопроизводству», — поделился Жан Просянов.
По его мнению, «якутское кино» не возникло из ниоткуда, это результат кропотливого труда всех жителей республики: людей, властей, бизнеса.
«Как сказал Айсен Николаев, отвечая на вопрос "Как завести себе в регион кинематограф? " — "Нужно 20 лет газон постригать". Они занимаются кино со школьного уровня. Я в этом году был на фестивале «Республика кино» и мне показалось, что секрет в том, что они занимаются этим очень системно. Мне показывали кино школьного уровня, студенческого, полупрофессионального, любительского. Они очень грамотно подхватывают людей на любом уровне, оказывают им поддержку — инфраструктурную, творческую, продюсерскую, стараются их максимально быстро довести до результата. Такой вертикально интегрированной структуры обучения и дальнейшей реализации фильмов, пожалуй, нет ни в одном регионе», — отметил Жан Просянов.
Кстати, Жан приложил свою руку и к созданию «Белого парохода», он выступает в роли продюсера. Судя по эмоциям во время разговора, сотрудничество с Якутией ему понравилось.
«Это уникальный случай, когда в рамках одной страны есть еще одна кинематография. Я жду, что якутское кино все больше будет появляться на федеральных экранах. И что в стране будут показывать не только блокбастеры и «Чебурашку», но и авторское кино. Есть знаковые имена, которые должны ярче звучать на мировой арене, на фестивальных площадках: Дмитрий Давыдов, Степан Бурнашёв. На сегодня это самые яркие представители якутского кино. Необходимо, чтобы проходило межрегиональное сотрудничество и взаимная интеграция», — рассказал Жан Просянов.
Ай да «Айта»!
Названный среди прочих Степан Бурнашёв — одна из знаковых фигур в якутском кино, после скандала, связанного с его фильмом «Айта» его известность выросла в разы. Мы решили у него выяснить слагаемые успеха кинематографа в республике. Правда, Степан оказался немногословен.
— Степан, как удается так много снимать в Якутии?
— Сложно ответить за всех. Наверное, есть какое-то лютое желание снимать кино
— Почему в Якутию переезжают «киношники» из западных регионов России?
— Таких примеров на самом деле мало. Но от них слышал, что им нравится честность в рассказах, неиспорченность большими деньгами и люди.
— Почему якутское кино стало таким качественным?
— Количество порождает качество. Есть стремление у многих ребят снимать все лучше и лучше.
Последний тезис особенно актуален: на якутское кино стали давать деньги, а это показатель. К примеру, «Белый пароход» стал первым якутским фильмом, на производство которого Минкульт РФ выделил субсидию.
Такой расклад вызывает у коллег из соседних дальневосточных территорий «белую зависть». Сергей Яковлев из Хабаровска и режиссер, и продюсер, и сценарист короткометражных художественных и документальных фильмов, но пока зарабатывать этим на жизнь не получается. И присматривается к опыту Якутии.
«У них есть свой бюджет, дотации — это все способствует, креативный кластер у них первый появился. Там одновременно выросли и спрос, и предложение. И оно начало само себя раскручивать», — считает Сергей Яковлев.
«Феномен якутского кино заключается в том, что природа, мысли, восприятие мира народа Саха — очень образные, как и язык Саха. Предания, мифология, образная знаковая система языка и культуры — всё основано на образах и нарративе, который очень сильно связан с изображением. Ведь издревле ходили из села в село олонхосуты (они показаны в фильме «Не хороните меня без Ивана» — прим. EastRussia), которые были сказителями, они были заменой телевизора и интернета, рассказывали новости из соседних сёл, так как расстояния огромные, а населённых пунктов мало, они были связующим звеном и вплетали в это всё как рассказы о происходящем в данный момент, так и о прошлом: мифы, сказания, поверья», — размышляет Инга Шепелева.
Кстати, именно из-за мифов, шаманизма, суровой природы изначально в Якутии много фильмов в жанре «хоррор».
«Уникальная самобытность якутской культуры, которая многогранна, неповторима, в которой есть своя особенность, которая выражается в индивидуальном языке. И эта культура — питательная среда для появления фильмов в жанре «хоррор», таких картин довольно много в этом жанре. Кино, прежде всего, должно вызывать эмоции, а страх и смех — эмоции, которые для людей максимально естественные и кажется, что их максимально просто «добывать», но это на самом деле сложно», — полагает Жан Просянов.
«Народ Саха очень близок к миру духов, очень одушевляет вещи, природу и поэтому это все крепко сплелось с медиумом кинематографа, потому что это было и остается абсолютно естественным: люди не подходят к кино сточки зрения академизма, с точки зрения правил, а действуют от души, по наитию. В итоге получается очень естественно и интересно», — говорит Инга Шепелева.
Есть и более реалистичные аспекты, считает Сергей Яковлев.
«У них своя устоявшаяся культура. И вот есть якутский народ, есть собственный язык, и никто другой им, как зрителям, подобный контент предоставить не может. Например, если бы у нас был свой, дальневосточный язык, нам бы тоже было важно, чтобы для нас кто-то что-то подобное делал», — размышляет он.
По его мнению, также важен тот факт, что в Якутии всего лишь миллион жителей. В итоге все так или иначе участвуют в «киношном» процессе.
«Вся Якутия завязана в кино, они любят кино, любят, что кино создается: «Я пойду, посмотрю, поддержу, поаплодирую, потом с актером обсужу». У них кино не заканчивается просмотром, просмотром оно лишь начинается. Друг друга поджигают новыми идеями. Это стало не только частью их культуры, это стало частью их жизни», — говорит Сергей.
То, что в Якутии все друг друга так или иначе знают, сыграло еще одну положительную роль – уверен Жан Просянов.
«Если по всей России у нас кинотеатрами владеют сети, что означает, что кинотеатры программируются по всей стране в едином ключе: какой-то человек решает — какой фильм будут показывать, то в Якутии большинство кинотеатров — частные: есть конкретный человек, к которому можно прийти и сказать: «Давай покажем моё кино». Экономическая составляющая якутского феномена началась с того, что один конкретный якутский режиссёр набрал одного конкретного директора кинотеатра и они договорились о том, чтобы конкретный фильм показывали в конкретном кинотеатре. Тогда суммарные сборы составили полмиллиона рублей, что перекрыло производственные затраты и с этого момента всё и началось», — рассказывает Жан Просянов.
Кстати, маленький бюджет — как съемочный, так и кассовые сборы — еще плюс в копилку якутского кино, говорит Сергей Яковлев.
«Малый бюджет для полного метра, а охват для возврата вложенных средств — 10-15 млн рублей. Это рабочая формула в наших условиях. К примеру, бюджет фильма «Золото Умальты» — 200 млн., рублей, его сложнее будет окупить», — рассуждает Сергей Яковлев.
А вот в массовый успех якутского кино на просторах всей страны Сергей Яковлев не сильно верит. И тому есть одна причина.
«Якутское кино не выходит на российский рынок, потому что русский зритель не любит читать: кино же на якутском, а титры на русском, и их нужно читать», — уверен Сергей Яковлев.
Жан Просянов напротив — говорит, что якутское «зрительское» кино, нацеленное на локальный рынок, должно выходить в российский прокат.
«Самый яркий пример этого года — эдакий якутский Уэс Андерсон — Николай Корякин с фильмом называется «Тимир», который был отмечен на фестивале «Зимний» за режиссуру и собрал в якутском прокате почти 13 млн рублей, отбив производственный бюджет. Мне кажется, такие вещи должны максимально ярко подсвечиваться на федеральном уровне, а в идеальной системе координат должны демонстрироваться не только в Якутии, но и в каждом регионе, где есть какие-то очаги кинематографии: своя киностудия, кадры, техника — к этому надо стремиться, чтобы выпускалось локальное кино, чтобы в региональном прокате оно собирало столько, чтобы могло окупаться. Тогда наше кино станет сильнее и появится шанс услышать большее количество интересных и ярких голосов» — резюмирует наш разговор Жан Просянов.
Справедливости ради стоит отметить, что локальное кино есть не только в Якутии: снимают в Бурятии, в Хакасии построили большую студию, где был снят фильм режиссера Николая Рыбникова «Чекаго». Своеобразной киностолицей нашей страны стал Калининград, где сегодня снимается огромное количество фильмов. В Екатеринбурге, где три года назад на Свердловской киностудии поменялось руководство, идет активное движение.
«В целом, если говорить о развитии регионального кино, то оно наиболее активно развивается там, где есть рибейты — возврат средств продюсерам, потраченным в этом регионе. Многократно доказано ассоциацией продюсеров кино и телевидения, что на каждый возвращённый продюсеру рубль регион по факту получает три, а если грамотно этим управлять, то шесть. Но для этого также должна быть развита инфраструктура: в городе должно быть много кафе, гостиниц, транспортная сеть, кадры второго состава, техника, хоть какой-то культурный вуз», —рассказывает об экономической и инфраструктурной стороне якутского феномена Жан Просянов.
Кстати, сайт «Кино-Театр.Ру» сейчас делает проект под названием «Кинокарта России», в рамках которого будут отмечены места, где снимались те или иные фильмы, чтобы появлялась локальная гордость и туристическая привлекательность. Судя по всему, Якутия будет на этой карте представлена весьма значительно.
Премьеры кино Якутии в 2024 году:
«Кыталыктаах кырдалларым» - режиссер Михаил Лукачевский, премьера намечена на апрель
«Легенды вечных снегов» - режиссер Алексей Романов, премьера намечена на октябрь
«Триумф» - режиссер Михаил Лукачевский, премьера намечена на октябрь
«СпидСтар» - режиссер Алексей Амбросьев
Капитан «Антареса» Николай Зайцев рассказал EastRussia, как проходила экспедиция, что увидели и испытали путешественники, а также почему люди — лишний элемент на острове Ионы.
«Антарес» держал курс в открытое море. Шел четвертый день перехода из Николаевска-на-Амуре. Все эти дни экипаж российского парусного катамарана находился один на один с суровым Охотским морем.
К северу от Сахалина, ветер стих, сменившись туманом. Видимость резко упала, исчезло ощущение открытого моря. А над водой — стали появляться стайки птиц. Их становилось больше, и это — явный признак того, что суша близко.
В глухом тумане члены команды услышали шум прибоя и рев сивучей. Сам же остров увидели, только когда подошли к нему практически вплотную. Выглянули громады скал, вздымаясь вверх, насколько туман позволял рассмотреть. Неприступная стена камня -посреди моря. «Антарес» достиг своей цели — острова Ионы. Самой труднодоступной, малоизученной, таинственной точки Охотского моря. Места, где за всю историю мореходства побывало меньше людей, чем на Эвересте или в космосе…
Рождение путеводной звезды
Захватывающая история приключений «Антареса» будет неполной, если мы не расскажем, откуда взялся сам катамаран и его экипаж. Это как видеть свет звезды и воспринимать его просто как точку на небосклоне. Но ведь у каждой из них есть имя, история и судьба!
«Антарес» — задумка команды единомышленников из Хабаровска, и заключается она в том, чтобы открыть Дальний Восток по-новому, для всех — через объективы видеокамер. Какие красоты, богатства и тайны скрыты на бескрайних и мало обжитых просторах страны? Что там — за горизонтом? А там — водопады и скалы, суровые шторма и тихие бухты, царство зверей и птиц, большинство из которых впервые видят человека!
Команда приступила к строительству судна, способного ходить по морю, при этом обладающего небольшой осадкой, чтобы заходить в малые реки. Идеей создания заинтересовалась одна из строительных компаний Хабаровска.
«Мы даже не рассчитывали на такой быстрый и живой отклик, — рассказывает путешественник Николай Зайцев, капитан катамарана «Антарес». — Думаю, дело здесь в патриотизме, любви к родному краю — это у нас общее! Компания занимается строительством домов, и дает им имена русских землепроходцев, тех, кто внес вклад в развитие Дальнего Востока — «Корф», «Невельской». И когда мы предложили снимать фильмы о Тихоокеанском побережье — к нашему удивлению, никто не покрутил у виска».
Был создан проект разборного катамарана с надувными корпусами из ПВХ. Такая конструкция уменьшила вес судна и дала ему возможность причаливать в неприспособленных местах, а парусное вооружение увеличило автономность хода. Строили судно сами, и в 2020 году Антарес был спущен на воду.
— Николай, а почему «Антарес»? По-моему, это имя звезды в созвездии Скорпиона?
— Антарес, если смотреть невооруженным глазом, выглядит как одна светящаяся точка, на самом деле — это двойная звезда. Так и наш катамаран — на двух корпусах, но судно одно!
Тогда путешественники не могли и предположить, что имя звезды станет путеводным, и проложит маршруты туда, где бывали лишь единицы, подарит виды и атмосферу мест, о которых почти никто не слышал.
Два года испытаний на реке и на море, поход из Хабаровска во Владивосток и обратно — «Антарес» и его экипаж были готовы отправиться в свою первую экспедицию. Задачей ее было — добраться и непременно высадиться на самом загадочном острове Хабаровского края.
Не просто точка на карте
Итак, остров Ионы — или остров святого Ионы. Известно о нем немного, а то, что известно — только добавляет загадочности. С 1994 года — это памятник природы краевого значения. На скалистой площадке сохранились обломки метеостанции, которая сыграла немалую роль в истории Охотского моря.
В ту пору многие страны вели добычу ресурсов в его акватории, варварски опустошая ее. И это не было запрещено, поскольку Россия не единственная имела выход к Охотоморью. Кусочек суши, именуемый сегодня островом Ионы, на одних картах значился скалой, на других островом. И вот чтобы статус острова закрепить, на нем соорудили постройку — метеостанцию. По инициативе Хабаровского филиала РГО статус острова был зафиксирован официально, что закрепило за Россией 200-мильную исключительную экономическую зону вокруг него. Это положило начало работе, результатом которой стало присвоение Охотскому морю статуса внутреннего моря России. Вот вам и точка на карте!
«Сам по себе остров и его судьба необычны, — рассказывает Николай Зайцев. —Главным аргументом для нас был, пожалуй, тот факт, что никто еще полноценных фильмов о нем не снимал. Даже высадиться там за всю историю исследований смогли единицы. Представьте: посреди цивилизации — кусок земли, на котором никто не бывает! Ну а дальше, наверно, азарт! Тот самый, что был у первооткрывателей, пока на картах еще оставались белые пятна. Нужно было успеть, пока никто не сделал этого раньше нас».
К этой необитаемой скалистой вершине горы, миллионы лет назад погрузившейся на дно океана — аккурат посреди нынешнего Охотского моря — и держали курс путешественники. Но так ли остров необитаем?
Живое Сердце Охотского моря
«Первое ощущение было — восторг! – рассказывает Николай. — Это самый красивый остров, который я видел. Атмосфера невероятная! Кайры, сивучи, крики птиц — жизнь пульсирует, бьет ключом. Птичьи гнезда — на каждом шагу. Яйца, птенцы, их родители — наивные, они не видели и не боятся людей. Невероятное место! Кому-то очертания этого острова напоминают сноп сена, а как по мне, он похож на сердце. Сердце Охотского моря».
Сотни километров ледяных вод и отвесные скалы охраняют этот оазис дикой природы от незваных гостей. Известно о многих экспедициях знаменитых путешественников, которым так и не удалось высадиться здесь. Но нашим землякам улыбнулась удача: волнение было умеренным, а местные сивучи благородно уступили двуногим часть единственного на острове галечного пляжа.
Галька в Охотском море — не в пример популярным пляжам. Окатанные зимними штормами камни величиной с приличный арбуз! Но здесь, в накатывающих волнах, сивучи как дома. Это их вечный курорт. А летом остров становится гостеприимным домом для пернатых: они прилетают сюда, чтобы вывести птенцов, и для этого здешние неприступные скалы — просто райское место.
Ну а сам остров будто почувствовал, что в помыслах людей нет зла. Незадолго до отхода экспедиции, густой туман на вершине рассеялся. Сердце моря предстало во всей красе.
«С каким чувством я покидал остров? — говорит Николай и ненадолго замолкает, собираясь с мыслями. — Да чуть не плакал! Это сложное чувство. Там прекрасно настолько, что хочется возвращаться туда. А с другой стороны, с первых шагов по острову чувствуешь, что ты там не нужен. Здесь хорошо, пока нет людей. Повсеместно там гнезда птиц, и, как бы мы ни старались ступать аккуратно, — понимали, что их тревожим. Птичьи базары, сивучи. Пока мы были на острове, к берегу подошли три касатки — так вот тюлени не ушли на берег, а спокойно плавали среди них. И я дал слово себе, что, если и вернусь на остров Ионы — то только в составе какой-нибудь научной экспедиции — если позовут. Это настоящий оазис, мир природы, и не нужно тревожить его из праздного любопытства».
Мир крупным планом
Это была удивительная экспедиция с самого начала, и удивить документалистам из Хабаровского края удалось весь мир. Фильм о затерянном острове взял гран-при московского международного фестиваля «Вертикаль», первое место и гран-при фестиваля «Золотой компас». Участники экспедиции, того не подозревая, поставили два рекорда: рекорд России присвоен за первое пересечение Охотского моря на надувном катамаране, и мировой рекорд самого длинного водного путешествия в пределах одного государства.
Сейчас документалисты работают над фильмом о путешествии на Чукотку, за время которого «Антарес» прошел по таинственным ледяным водам почти семь тысяч миль. Параллельно идет подготовка к новым путешествиям, и несмотря на сложность и во всех смыслах экстрим такой документалистики, идей еще немало.
«Ведь как обычно снимаются документальные фильмы? Выезжает режиссер, подбирает локации, время суток, свет, и только когда все продумано до мелочей — группа выезжает работать. У нас ВСЁ не так, — смеется Николай. — К намеченной точке мы прорываемся сквозь шторма, которые длятся по несколько суток, и мы не знаем, что ждет нас там. Что позволит море, что позволит Север — то и снимаем! А потом из этого в муках рождается фильм. Хочется показать больше, но многими красивыми планами приходится жертвовать в пользу смысла, и это тоже большая работа».
— Русский Север — он какой?
—Мудрый. — Николай отвечает, не задумываясь. — Сильный.
— Справедливый?
— Море всегда справедливое. Людей меньше, жизнь суровее. И люди лучше! Вот у стариков на Татарском проливе как? Лодка причалила — помогут вытянуть, предложат чаю, обогреют. На воде расходимся — помашут. Мудрость Севера — это его энергетика. И, может, это сентиментально, ведь мы планировали снимать фильмы о природе — но хочется снимать про людей. На Севере в них уживается загадка, мистика — при этом простота. Старинные ремесла и современные проблемы. Народные промыслы, простой быт без излишеств в гармонии с этой удивительной природой. И мы понимаем, как ни прекрасна она сама — эти люди от нее неотделимы!
Морское побережье России — огромно. Там живут смелые, сильные люди с настоящим дальневосточным «стержнем», сами того не предполагая, взяли на себя очень важную для их современников миссию. Показать, что горизонты можно отодвигать едва ли не бесконечно, а «белые пятна» — пусть их и нет на современных картах — все еще есть в умах и душах людей. Что мы знаем о России? Какой он — русский Север? Что там — за горизонтом? Они обязательно отправятся туда, чтобы показать это тем, кто остался дома. Чтобы каждый, пропустив через себя эти кадры, с гордостью говорил, что живет в прекраснейшей стране мира, гордился быть русским, быть дальневосточником.
Шеф-повар камчатского ресторана «Нерка. Рыба красная» Кирилл Cоболев рассказывает о тонкостях тихоокеанской кухни на полуострове и о том, как судьба привела его на кухню.
В свои 27 лет уроженец Екатеринбурга, а ныне житель Петропавловска-Камчасткого Кирилл Соболев может похвастаться наличием восьми лет профессионального стажа. Сам себя называет помешанным на кухне холостым карьеристом.
Приготовлением блюд заинтересовался в возрасте 12 лет — записывал рецепты американского повара, который вёл телепередачу. Пробовал готовить, со временем стало получаться, а увлечение переросло в хобби. Родители всячески поддерживали тягу к кулинарии, говорили, что в жизни это точно пригодится. После окончания школы Кирилл видел для себя два пути — ФСБ и летное училище. Однако пока проходил ведомственные проверки и ждал результатов ЕГЭ, прием документов оказался закрыт. Тогда и принял судьбоносное решение сделать хобби своей профессией.
— Не жалеете, что стали поваром, а не летчиком, например?
— Благодаря профессии я приобрел много друзей, знакомств, крутое комъюнити, улыбки гостей и благодарности — это несомненно круто! Как тут можно жалеть? Единственное – я всю жизнь провожу на кухне — как встал утром, так и пришел домой в час ночи — семья была бы недовольна. Мы, как моряки дальнего плавания — всегда на посту. На кухне не быть фанатиком невозможно.
— Как вы стали шеф-поваром ресторана в элитном спальном районе далекой от Москвы столицы Камчатки?
— Видимо, хорошо зарекомендовал себя, когда работал в одном из ресторанов Красной поляны в 2021 году. Спустя время пришла информация, что кто-то интересуется мною в профессиональном плане для открытия заведения в Петропавловске-Камчатском. После переговоров я попал сюда в августе 23 года.
— При относительно небольшом количестве населения в Петропавловске, ресторанов там много, приходится бороться за клиентов. Чем вы привлекаете гостей, в чем ваш секрет?
— У нас ресторан тихоокеанской кухни с элементами перуанской — стиля «Никкей» (традиционные перуанские блюда на японский лад), есть немного современного и присутствуют блюда из всемирной классики типа утиной ножки конфи, исконно русские блюда, но на камчатский манер — уха из лосося с местными морепродуктами. У нас много эксклюзивных блюд из нерки представлено, а также тихоокеанский тунец. Вот своим меню, уровнем и обслуживанием привлекаем — с момента открытия у нас не было рекламы, о нас узнавали посредством «сарафанного радио». И люди приходили снова и снова, у нас уже большая база постоянных клиентов. Работаем мы с лета прошлого года. Работаем с душой, готовим лучше, чем себе готовим дома! Главное –– отдаваться полностью работе, чтобы гости были рады.
— В названии ресторана фигурирует самая яркая по цвету из лососевых рыб, но это же не значит, что все меню строится на нерке?
— Нерка присутствует, конечно, но не превалирует над другими позициями: есть и курильский гребешок, и синекорый палтус, треска, угольная рыба, лангустины, крабы. Из мясных позиций — всеми любимые говяжьи щечки, оленина с брусничным соусом в горячем и холодном исполнении, ростбиф из говядины, щупальца тихоокеанского осьминога.
— Рыбу и морепродукты используете охлажденные или замороженные?
– Мы бы с радостью использовали парную рыбу и морепродукты, если бы ловили сами. Но вылов идет в море, а там суда могут находиться по два-три месяца. Мы используем рыбу шоковой одноразовой заморозки. Продукт не теряет никаких свойств. У нас идут эксклюзивные поставки без посредников. Нерки требуется как минимум 150 кг ежемесячно.
— Какой процент локальных и привозных продуктов у вас?
— У нас в ресторане 40% — это привозное (овощи, говяжьи стейки, оленина), нет хорошего авокадо — хаас привозим из Москвы. Камчатская оленина стоит дороже относительно того, что мы привозим с Алтайского края. Не развито здесь, к сожалению, сельское хозяйство и агрономия. По рыбе по морепродуктам — все местное.
— Есть ли какие-то позиции вашего меняю, которые гости выбирают чаще других?
—Меню у нас достаточно обширное, может угодить и местным гостям, и приезжим. Очень популярны у нас щупальца осьминога с картофельным гратеном, севиче-салат из нерки, индейка тонкацу, корейские супы Юккедян и Хемультан с камчатскими морепродуктами. Мне не очень понятно, когда я вижу в меню 80 позиций, с которыми можно открыть четыре заведения. Тут у многих, кстати, так.
У нас есть ознакомительные сеты в меню. Если говорить о нерке, то мы предлагаем разные способы приготовления: чистый вкус – сашими из нерки, слегка обработанный – севиче из нерки, термическая полная обработка – стейк из нерки. Вечером у нас полные посадки всегда. В зимний, горнолыжный сезон клиентов много, но не больше чем постоянных гостей, а летом еще больше, тут уж трудно сказать.
— Есть расхожее мнение, что жители Камчатки, имея всегда под рукой вкусную рыбу и свежие морепродукты, рыбное меню в ресторанах игнорируют, предпочитая мясные позиции. Так ли это?
— Нет, в защиту камчатских жителей скажу, что тут едят даже сашими из селедки, в то время как в центральной полосе России предпочитают тунец, лосось и сибас. Но селедка олюторская тут вкусная, конечно, жирная.
— А какая кухня на Камчатке больше всего популярна? Формат заведений какой востребован?
— Тут любят и мясо, и рыбу — сырую и готовую. Многогранно, и непонятно от чего варьируется. В нашем камерном ресторане любят посидеть и чисто женскими, и большими разношерстными компаниями. На Камчатке, могу сказать, в основном, принято ходить либо в рестораны, либо в клубы-бары.
— Слышала у вас есть необыкновенный десерт «Сакура»...
— Да, это наш эксклюзив. Дерево сакуры из шоколадного ганаша, стоит на островке посреди озера сиреневого цвета из чая Асаи. «Корни сакуры» посыпана землей из печенья, а воздушная крона сделана из сладкой ваты, подкрашенной красным пищевым красителем, и украшена съедобными цветами. Это невероятно красиво.
— Какое будущее у камчатской ресторанной индустрии?
— Развитие идет лютое. Через пять лет сами камчатцы свою родину не узнают. Очень позитивное будущее.
Авторский рецепт от Кирилла Соболева
По данным Росстата, в 2023 году Дальний Восток посетили 6,3 млн туристов. Это значительно превышает показатели 2022 года. Макрорегион становится популярнее с каждым годом. О том, можно ли интересно и доступно путешествовать по ДФО, и как сделать это без вреда для достопримечательностей и впечатлений, рассуждает организатор путешествий на Дальний Восток, тревел-блогер Дмитрий Куликов (Oktagon).
Если говорить о городах с точки зрения интересности для туристов на Дальнем Востоке, то самый интересный, безусловно, Владивосток. Если говорить о природных достопримечательностях, то, конечно, это же это Камчатка, Курилы, Чукотка, но для среднего туриста цена там будет высокой по сравнению с любым туром по России. Цена путешествия по Дальнему Востоку или Арктическим территориям всегда в разы выше, например, чем путешествие по Кавказу — себестоимость очень высокая: рабочей силы, то есть гидов, водителей; питания, размещения и топлива. При этом есть сложности доступа к тем или иным районам, суровые условия — из-за этого цена путешествия значительно повышается.
Самым дорогим регионом для путешествия по Дальнему Востоку является Чукотка. Например, экскурсия, чтобы посмотреть на китов, обойдется в 30-35 тыс. рублей на человека. На Камчатке похожая история будет стоить 10-12 тыс. рублей.
Важен и вопрос логистики: на Камчатку достаточно прилететь прямым рейсом в Петропавловск и оттуда взять большой тур на семь-десять дней или одиночные экскурсии. А на Чукотку доступен только групповой тур, когда прилетаешь в Анадырь, а дальше встанет вопрос логистики, потому что в самом Анадыре смотреть особо нечего — вокруг тундра, и все. Киты рядом не обитают. Самая крайняя восточная точка России находится достаточно далеко, до нее надо лететь. А из-за непредсказуемой и очень суровой погоды бывает, что туристы ждут вылета от одного дня до недели. Лететь приходится до аэропорта Лаврентия и оттуда уже отправляться на какую-то экскурсию, например, к мысу Дежнева или смотреть на китов.
Получается, что чем южнее, тем дешевле путешествие. Юг Дальнего Востока — это Владивосток, выше Хабаровский край с Шантарскими островами. Но там нужно сразу закладывать стоимость тура в 250 тыс. рублей, где все включено: питание, экскурсии, трансферы, перелет из Хабаровска. Затем идут Курилы и Камчатка, однако там будет дешевле отдохнуть, потому что это более цивилизованная история: можно жить в отеле и каждый день бывать на экскурсии. На Шантарах же это автономное путешествие в полутысячах км от ближайшего населенного пункта. Самое дорогое, как я уже указывал — Чукотка с ее сложной логистикой. Путешествие в этот регион обычно начинается от 250 тыс. рублей.
Во Владивостоке же можно снять отель (есть, как очень дорогие — 50-60 тыс. рублей в сутки, так и дешевые, например, можно снять квартиру от пяти тыс. рублей в сутки), самому погулять по городу, воспользоваться общественным транспортом, выйти на небольшую морскую экскурсию, посетить сафари-парк, океанариум, музеи, достопримечательности. Путешествие во Владивосток можно назвать альтернативой посещения нашего самого западного города — Калининграда, который очень популярен у туристов.
На Дальнем Востоке туристу, по моему мнению, обязательно нужно посетить Владивосток, Камчатку, а также не менее впечатляющую, но еще слабо изученную историю — Северные Курилы — Парамушир, Онекотан, остров Атласова. Это три самых интересных острова северных Курил. При этом все их можно посетить за одно путешествие. Также обязательно нужно увидеть невероятно красивый остров Итуруп — самый комфортный остров на Курилах: там много гостиниц, есть несколько ресторанов, хорошие грунтовые дороги ко всем достопримечательностям — доехать можно легко и быстро. Все это можно назвать мини-версией Камчатки, Йеллоустона. А впечатлений производит не меньше, чем Камчатка, которая уже стала туристическим брендом в масштабах всей страны,
Да, пока не все красоты Дальнего Востока доступны туристам. Нужно больше отелей, больше самолетов, а вот цены нужны ниже — на эти самолеты, на отели. На Камчатке сейчас это активно развивается, вводятся и строятся новые гостиницы в большом масштабе. Но это оборачивается тем, что территория теряет свою уникальность и интересность. Когда ты хочешь полюбоваться, например, какой-то достопримечательностью, приходишь туда и оказываешься уже не среди двух-трех групп по 10-15 человек, а среди 100 человек — это совершенно другие впечатления, это все портит, вызывает раздражение, негатив. Ведь это не пляж, где можно лежать, смотреть на море и загореть под солнцем среди десятков тысяч людей, а история с природными достопримечательностями — совсем другая. Поэтому я не стал бы стремиться занижать цены, пусть будет меньше гостей. По моему мнению, пусть лучше каждый россиянин раз в жизни побывает на Камчатке, а десять или 50 раз съездит на Черное море. Посещение Камчатки, Дальнего Востока будет действительно уникальным опытом, который он запомнит на всю жизнь. И все получат максимум удовольствия, когда гостей на природных достопримечательностях будет не так много, чтобы толпой не затмить ее.