Будущее под водой

Ограниченность запасов углеводородного сырья на суше предопределяет поиск полезных ископаемых на континентальном шельфе. «Весь прирост запасов углеводородов за последние 5 лет обеспечен за счет открытия морских месторождений. Вспомним, это акватория Персидского залива, это африканский шельф (Ангола, Мозамбик, ЮАР), это открытие два года тому назад восточного сектора Средиземного моря. В России абсолютно такая же ситуация, – рассказывает генеральный директор ФГБУ «ВНИИОкеангеология» Борис Шумский. – Наверное, это наше будущее, и этим предстоит заниматься». 

Площадь континентального шельфа РФ превышает 6 млн кв. км. Примерно на 4,5 млн кв. км есть перспективы с точки зрения наличия запасов углеводородов. Однако значительная часть этой площади изучена слабо. «Естественно, наиболее высокая плотность изученности относится к лицензионным участкам», – уточнил Борис Шумский.

Ресурсная база континентального шельфа России оценивается в 19 млрд т нефти и 113 трлн куб. м газа. Но более 2/3 объема – это прогнозируемый ресурс с низкой степенью разведанности, проинформировал руководитель «ВНИИОкеангеология».

Геологическое изучения шельфа архипелага Шпицберген фото ВНИИ Океангеология.jpg

К настоящему времени лучше всего изучен шельф Карского, Баренцева, Печорского морей, слабее – океанических бассейнов восточной Арктики и Дальнего Востока. Хотя серьезные наработки достигнуты по Охотскому морю: еще в 1970-1980-х были открыты такие нефтегазовые месторождения, как Пильтун-Астохское, Одопту-море, Лунское, Чайво, Аркутун-Даги. В настоящее время они служат ресурсной базой проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2».  

Геологической информации о недрах Охотского моря становится больше. В 2017 году на Аяшском лицензионном участке по результатам бурения и испытания поисково-оценочной скважины открыто месторождение нефти «Нептун» (является частью проекта «Сахалин-3»). Через несколько лет стало известно об открытии на том же участке месторождения «Тритон». 

В разведку не идут

Все же основные достижения отрасли базируются на советском опыте, уточнил заместитель гендиректора по научной работе Института проблем нефти и газа (ИПНГ) Василий Богоявленский. Для изучения геологического строения акваторий морей той же арктической зоны Советский Союз направлял громадные средства, в том числе, заказывался специализированный флот, создавалось исследовательское оборудование. Со временем технологии позволили осуществлять разработку на шельфе, а страна, говорит представитель ИПНГ, вышла на лидирующие позиции, обогнав по освоению ресурсов США, Канаду, Норвегию (88% добычи нефти и газа в Арктике приходится на Россию).

До настоящего времени широко используются данные геологоразведки, накопленные при СССР. Но в постсоветский период объем поисковых работ постепенно стал сворачиваться, что может отразиться в недалеком будущем.

 Поиск полиметаллических сульфидных руд. фото: Росгеология

«Берем объем годового бурения – эксплуатационного и поисково-разведочного. Делим одно на другое. В советское время этот коэффициент был 1:5, то есть на пять эксплуатационных скважин бурилась одна поисково-разведочная. Сейчас на 35 эксплуатационных скважин приходится одна поисково-разведочная. В семь раз упали объемы геологоразведочных работ», – обеспокоен Василий Богоявленский.

В настоящее время по более чем половине лицензионных обязательств не проведено поисковое бурение в должном виде, подчеркнул он.

Все зависит от целевого финансирования, которое последнее десятилетие падает, свидетельствует Борис Шумский. Поисково-разведочные работы на континентальном шельфе в основном выполнялись за счет недропользователей, но они сильно сократили расходы: в 2014 году компании на эти цели направляли 114 млрд руб., а в 2023-м – 33 млрд (план на 2024-й еще меньше – 30 млрд руб.) Для сравнения, федеральный бюджет обычно выделяет 2-3 млрд руб. ежегодно.

Как следствие, страдает флот, оказывающий геолого-геофизические услуги на шельфе. В этом году ни одно научно-исследовательское судно не выйдет на поисковые работы, подчеркивает генеральный директор АО «МАГЭ» Алексей Казанин. В то же время ежегодное обслуживание одной единицы флота обходится в 200-300 млн руб.

Научно-исследовательское судно «Профессор Логачев». фото: Росгеология

Введенные санкции не дают возможности заработать на иностранных заказах, что усугубляет финансовое положение. В этой связи крайне важно поддержать отечественных специалистов и сохранить собственный спецфлот, иначе в будущем придется опираться только на возможности Китая, не исключает Алексей Казанин.

«Мы близки к критической точке невозврата, – в свою очередь предупреждает Василий Богоявленский. – Где она, точно не знаю, но практически половина судов [сейчас] в нерабочем состоянии».

Ситуация с поисковыми работами на шельфе отражает общую, далеко не радужную картину с воспроизводством минерально-сырьевой базы.

«У нас проблема по поисковой геологии, региональному заделу. В частности, Якутия считается богатейшим регионом по полезным ископаемым, по всем направлениям: и по твердым и по углеводородам. Но сегодня исследовано 16% территории. 84% не изучено: мы не знаем ни прогнозных ресурсов, не знаем результаты поисковой геологии, не представляем картину. Такая ситуация возникает в целом по РФ», – делает вывод сенатор, экс-глава Якутии Егор Борисов.

Проблема грозит технологической отсталостью. По словам Егора Борисова, больше 30 лет в Якутии не могут найти месторождения алмазов. «Это проблема технологий. Алмазы должны быть, потому что россыпные алмазы находят, а откуда они появились? Они всегда от коренных месторождений приходят, а коренные не можем найти», – привел пример сенатор.

Тяжелая проблема сохраняется с кадрами. В 1991 году в различных геологических службах работало порядка 300 тыс. человек, сейчас – в 11 раз меньше. 

В поисках системного подхода

По мнению бывшего главы Якутии, для увеличения финансирования поисковых работ должен быть воссоздан фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы (такая структура действовала в 1990-х). В качестве аналогии он привел историю с дорожным фондом, который также ликвидировали в начале 2000-х. Усилиями депутатов и Министерства транспорта в 2011 году он был возрожден. Сейчас дорожный фонд эффективно работает как на региональном, так и на федеральном уровне, оценивает Егор Борисов.

В настоящее время налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) дает в госбюджет не менее 10 трлн руб. Как вариант, предлагает сенатор, направлять из этой суммы 1-1,5% в фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы. Таким образом, поступления ежегодно составляли бы 100-150 млрд руб., и этого по крайней мере хватило на восполнение регионального задела геологических исследований, считает он.

автор/источник фото: dotshock/Shutterstock 

«Вся страна должна быть изучена по клеткам для того, чтобы потом пришел геолог и занимался в рамках прогнозных результатов по конкретным полезным ископаемым на конкретных площадках», – пояснил Егор Борисов.

Возрождать фонд воспроизводства минерально-сырьевой базы нужно, на за счет каких источников, рассуждает Василий Богоявленский. Вероятно, поступления от НДПИ в бюджет уже расписаны, а введение дополнительной налоговой нагрузки вряд ли найдет понимание у компаний, не исключил он.

«С точки зрения государственного решения воссоздание такого фонда, на мой взгляд, практически реализуемо. Более того, оно было бы спасительным для Минприроды, потому что каждый год ходить в Минфин и защищать бюджет – это одно, а когда у тебя есть системный инструмент со своим источником финансирования – это совсем другое дело», – считает советник гендиректора «Росатома», в прошлом замглавы Минвостокразвития Александр Крутиков.

Геологоразведка требует больших финансовых затрат и времени, но этот вызов нужно принять. По словам сенатора Александра Жукова, наличие ресурсов в недрах остается одним из важнейших преимуществ российской экономики. На правительственном уровне будут внесены коррективы в Стратегию развития минерально-сырьевой базы РФ до 2035 года, в том числе предусматривающие ее продление до 2050 года. Акцент предполагается делать на актуализацию положений, касающихся проведения геологоразведочных работ и переработки дефицитных полезных ископаемых, уточнил представитель Совфеда.

Поиск полиметаллических сульфидных руд. фото: Росгеология

Действительно, если говорить об арктической зоне России, там сосредоточены не только нефть и газ, но также 61% запасов редкоземельных металлов, 49% олова, около 50% меди, 20% титана, 22% серы. Однако по твердым полезным ископаемым добыча крайне низкая, извлечение тех же редкоземов в абсолютных показателях мизерное, подчеркнул Александр Крутиков: «РФ продолжает закупать редкоземельные металлы в Китае и других странах. Мы не обеспечиваем своим сырьем экономику, притом что своих запасов у нас более чем достаточно».

По его словам, если взять минерально-сырьевые центры, относящиеся к Арктике, от Мурманской области до Чукотки включительно, то из 11 таких центров только три (Мурманск, Норильск, Воркута), сформировавшиеся еще при СССР, работают с более-менее полной отдачей. «Потому что вся инфраструктура была создана в советское время, и она создавалась опережающим темпами», – отметил спикер.

Конечно, жизнь не стоит на месте. В настоящий момент в процессе создания и запуска такие крупные проекты, как «Арктик СПГ», «Восток Ойл», ГОК «Баимский». Вместе с тем, чтобы была обеспечена их реализация, строилась сопутствующая инфраструктура, предпринимались индивидуальные подходы, которые согласовывались на самом высоком политическом уровне, тогда как нужна системность мер, считает представитель «Росатома».

«Без системных решений, в том числе регуляторного характера, в части развития арктических минерально-сырьевых центров этот разрыв между сегодняшним днем и потенциалом никак не преодолеть», – заключил Александр Крутиков.

Только вездеходом или вертолётом

Расположенный на высокогорье Момского района Якутии участок Хотойдох в сферу интересов «Полиметалла» попал несколько лет назад.  Это — редчайшее для Якутии рудопроявление колчеданно-полиметаллического типа с беспрецедентно высоким содержанием цинка. Есть здесь также и свинец, медь, серебро и золото!

Открыли это рудопроявление в 1970 году, однако сложный рельеф, скальные выступы, долгое время делали его освоение слишком сложным. Первую экспедицию к неприступным отрогам «Полиметалл» направил в 2020 году. По наледям и кочкарнику проложили автозимник протяженностью 180 километров. Завезли необходимое оборудование и грузы — это была первая победа. Но самое сложное ожидало впереди.

Вездеход зачастую единственная связь с большой землёй. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

— На гору на своих плечах ребята подняли свыше 20 кубов лесоматериалов, около 10 тонн горючего, более 2,5 тонн бурового оборудования, — рассказывает начальник управления минерально-сырьевых ресурсов Якутского филиала «Полиметалла» Георгий Варганов. — Несомненно, это были сложнейшие, уникальные работы, аналогов которым не могу припомнить. Этим летом мы еще немного приоткрыли крышку ларчика с сокровищами! — улыбается Георгий.

Почти месяц на гору заносили оборудование и строили безопасные переходы через водопады и скальные ущелья. Буровые станки, ГСМ, пиломатериалы поднимали вверх по склону, крутизна которого порой превышала 55 градусов — с помощью санок, каната, а также силы мышц и человеческого духа. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

Похожая история и на Агылкинском месторождении — разведали в 60-х, но за плотную разработку принялись только сейчас. Построили 70-километровый зимник, по которому завезли ГСМ, буровые станки, всё что надо для работы. Как и на Хотойдохе здесь гористая местность, у которой есть красивое название «альпийский рельеф». Однако для геолога это словосочетание означает, что разведка простой не будет, понадобится величайшее напряжение сил. Чаще всего в такие места и на вездеходе не добраться, людей и технику доставляют вертолётами.

— Обычно такие лагеря находятся на таком расстоянии, чтобы вертолёт мог туда долететь и вернуться на одной заправке, — рассказывает Георгий Варганов. — Это что-то в районе 250 километров от нашего хаба. С определённой периодичностью вертолёт туда прилетает с новыми припасами, но большую часть времени ребятам приходится рассчитывать только на себя.

Быт или не быт

Полевой лагерь — форпост человечества посреди необъятных необитаемых просторов. Главная задача, которую решают люди, отважившиеся отказаться от благ цивилизации — поиск, разведка полезных ископаемых, подтверждение объёмов уже найденных. Какая задача — такой и лагерь. Если это площадные поиски, то это может быть несколько палаток, чтобы в случае необходимости, быстро сняться с места. Если это разведочные работы — то это может уже быть и целый городок, который используется несколько лет. Здесь возводится круглогодичное жилье, ставятся дизельные электростанции, организуются бани и душевые, столовые, разворачивается сотовая связь.

— У нас по «Полиметаллу» есть правило, что любой даже самый-самый малый полевой лагерь должен иметь спутниковую связь, — объясняет Георгий Варганов. — На базовых участках должен также быть интернет, хотя бы на небольшой скорости, и такой лагерь по требованиям обеспечения промышленной безопасности всегда должен освещаться в темное время суток.

При кратковременных работах, которые предполагают частое перемещение, геологи живут в палатках, как и раньше. Но технологии и здесь здорово шагнули: современные полевые жилища легкие и практичные, есть зимние — теплые варианты, различных конфигураций и форм. Может быть лагерь на сорок человек, редко больше, а может и всего на восемь-десять. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

Обязательна также защита от зверья. Лагерь по периметру окружает электроизгородь, в штате есть также специальный охотник с собаками.

— При желании можно организовать безопасное газовое отопление или дизельное энергосберегающее, — рассказывает руководитель дирекции проектов Якутского филиала АО «Полиметалл УК» Андрей Константинов. — Появились новые виды взрывобезопасных газовых баллонов, которые можно перевозить на вертолете. К примеру, в одном из удаленных участков в горной местности альпийского типа, где доставка грузов возможна только вертолетом, для приготовления пищи мы используем газовые баллоны, что позволяет сэкономить трудозатраты, время и деньги на подготовку древесины и сохранить лесные насаждения.

В зависимости от условий полевой лагерь наполняется максимально возможным комфортом. Подтвердить это могут специалисты «Полиметалла», работающие на участке Атыр-Мога. «Прощупывать» его начали в 2020 году: аналитика тогда подтвердила наличие серебро-полиметаллического оруденения, и в прошлом сезоне здесь развернули поисковые работы. В апреле на участок привезли балки «Ермак» — это такие вагончики на санном или колесном ходу, с удобными комнатами для жилья и работ, душевыми, кухней и прочими удобствами – словом, закрепились основательно. С наступлением лета на Атыр-Мога вездеходами перебросили людей, оборудование и продовольствие.

— Жили в балках, питались в столовой трижды в день, мылись в душевых, — говорит Ильнур Хуснетдинов, геолог отдела поисков и разведки участка. — Всем необходимым для жизни и работы мы были обеспечены. В вечернее время был доступ в интернет для связи с внешним миром. Такое особенно ценишь в периоды ненастья!

Балки «Ермак» — альтернатива палаткам. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

Не романтикой единой

— Помимо известных «магнитов» профессии: исследования недр и духа первооткрывательства, молодёжь в геологию привлекает её современность: новые технические методы, цифровизация, моделирование. — говорит Андрей Константинов. — Ну и уровень заработной платы, конечно.   

Современным геологам новые технологии помогают видеть дальше, и даже, до определенных глубин и по некоторым индикаторам — буквально сквозь землю

— Например, применение беспилотных летательных аппаратов при дистанционных геофизических и инженерно-геодезических исследованиях в сложных условиях позволяет оптимизировать физический труд, сделать его безопасным без ущерба к качеству получаемых данных, — рассказывает Андрей Константинов. — Современные геофизические методы позволяют выявлять косвенные признаки наличия полезных ископаемых. Наиболее развивающиеся методы — электротомография, георадарная съемка, комплексная аэроэлектроразведка, 3D сейсморазведка, оптический телевьювер и другая скважинная геофизика. Все они позволяют получить геофизические данные из различных глубин недр, которые в комплексе можно использовать при прогнозировании и постановке контактных методов.

Сначала «пощупали радарами», потом уже руками. К контактным методам в геологоразведке относят работу с добытыми во время бурения скважин или проходки горных выработок образцами. Это и традиционные химические анализы полученного материала, и применение аппаратуры, созданной на основе последних достижений науки и техники. Например, добытый керн можно изучить с помощью портативных рентгенофлуоресцентых анализаторов и получить предварительные данные о составе пробы в считаные минуты.  На основании этой информации можно прогнозировать вероятность обнаружения тех или иных полезных ископаемых и их содержание в общем объеме извлекаемых ресурсов.

Добытый керн. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

Без бурения геологоразведочных скважин невозможно изучение строения земных недр в выбранном районе или участке. В зависимости от задач, характера грунта, породы геологи могут использовать различные типы и габаритов буровых установок, которые позволяют проникнуть в твёрдые породы.

Для участков, куда крайне тяжело доставить технику, по заказу «Полиметалла» были разработаны специальные переносные малогабаритные установки. Максимальный вес отдельной ее детали 80 кг. Их можно быстро разобрать, собрать, перенести на руках. Когда необходимо, и есть возможность задействуются установки весом по 3 – 5 тонн, которые могут бурить и до 500-700 метров.

«Гвозди бы делать из этих людей»

Успешная работа лагеря, выполнение поставленных задач зависит, в итоге, всегда от людей. В полевом лагере геологи, проходчики, горнорабочие проводят по несколько месяцев и главной трудностью, которую приходится преодолевать — это вовсе не бытовые неудобства, а психологические.

— Это как в космическом корабле — людей запустили на длительный срок. Ты в одном и том же месте, вокруг одни и те же люди, и их немного, — рассказывает Георгий Варганов. — К окончанию сезона, конечно, усталость накапливается. Потому что, все-таки, одни и те же люди, одни и те же условия. Сходить некуда, магазинов нет, развлечений особых нет. Но год от года все равно бытовые условия у нас улучшаются. Сейчас у нас в полевых лагерях и стиральные машинки даже стоят. Стараемся, чтобы интернет был скоростной. Чтобы люди могли хоть кино посмотреть на своих телефонах.

К тому же основной костяк лагеря — это геологи. Это люди, которые уже в институте знают, на что решились, какая работа их ждёт. И многие ждут полевой сезон с нетерпением, утолить тягу к открытиям можно только там.

Геологи якутского Прогноза на участке Атыр-Мога. фото: отдел по связям с общественностью Якутского филиала АО «Полиметалл УК»

Тропа геолога: из прошлого через настоящее сквозь земную твердь в будущее

Порой геологи в своих полевых выходах совершают уж совсем неожиданные находки. Прошлым летом геолог Иристон Хугаев, работабщий сегодня на Нежданинском, проводил сезон в Ванинском районе Хабаровского края. В поисках меди, отбирал пробы около ручья.

— Смотрю, а на дереве бутылка. Внутри — бумажка — весточка от наших коллег, которые на этом же самом месте 25 лет назад работали, — рассказывает он.

«Сие послание написано геологами. Мы ниже написавшие вели себя достойно и бережно с матушкой природой. Просим и нашедшего это послание следовать нашему совету. Оставить послание и для нас. Мы еще вернемся!» — вот что говорилось в письме.

Откликнувшись на просьбу, геологи написали «привет» в прошлое, который, возможно, когда-то доберется до своих адресатов:

«Ваше письмо найдено геологами Хугаевым Иристоном и Константиновым Андреем в 2023 году 24 мая. Матушку природу не обижаем! Ведем поиски медных месторождений. Нашедших это письмо просим следовать совету автора! Он обещал вернуться. Я таких обещаний давать не буду. Ищите меня в Осетии. Накормлю вас пирогом, напою аракой».

Как оказалось, автором весточки из прошлого оказался знаменитый геолог, один из лучших на Дальнем Востоке таежных проводников Анатолий Иосифович Богданов. Иосич, как с уважением называют его многие, геологом проработал до 76 лет. Признается, что ещё 3-4 таких его послания еще вполне могут быть обнаружены.

— В Хабаровском крае они в основном. На одной из вершин Баджала оставлял, на северных склонах Джари. Зачем? Романтика же! Не живет геолог без романтики. А еще и способ общения сквозь десятилетия. «Вот как с бутылкой получилось, которую ваши якутские ребята отыскали», — говорит он. — Прогресс прогрессом, а некоторые вещи и 50 лет назад были, и спустя 50 лет от наших дней будут. Поиски в геологии никуда не денутся. Пробы как отбирали, так и будут отбирать. Геологи как ходили, так и будут ходить. У нас же как? Пока площадь ножками не протопаешь, освоенной она не считается, — уверен он.

Поэтому какими бы продвинутыми не были современные технологии, умными гаджеты и что бы ни сулило развитие искусственного интеллекта, только от аналитических и творческих способностей геолога, от его умения решать сложные задачи зависит — поделится ли природа своими сокровищами.   

Сотни километров маршрутов, тысячи метров керна, опыт старших коллег — этого не наберешься в офисе. Сила геолога — не просто в накопленных знаниях. Это понимание в целом, как устроена и чем живет наша планета. И вместе с этим вызревает готовность к новым вызовам, и каждый новый полевой сезон геологи ждут с нетерпением, ведь всё самое интересное случается там.    

Так, что искры летят

История наших первых героев – братьев Кочневых – во многом похожа на сюжет фильма или сериала. Они родились в один день, вместе ходили в детский сад и в школу, а теперь работают на одном из самых передовых предприятий России по производству золота – Амурском гидрометаллургическом комбинате.

– Мы всегда вместе по жизни! Оба живем в Амурске, вместе окончили политехнический техникум, оба сварщики и проходили практику на АГМК, – рассказывает Евгений Кочнев. – Понравилось всё: инструмент, организованность, сплоченность!

Будущий сварщик Кочнев, фото из личного архива

Разве что по окончании учебы брат пошел на работу, а Евгений – в армию. По возвращении – устроился на Амурский гидрометаллургический комбинат, а следом сменил работу и брат – теперь трудятся вместе. И всегда друг за друга горой!

– Наверное, все сбылось! И наше уникальное предприятие в Амурске вовремя построили, и нам на нем место нашлось.  Мы – в одной бригаде. И это действительно настоящая мужская работа. Про наш коллектив так и говорят – «суровые настоящие мужики». Твердые, сдержанные и уверенные в себе. Мы дружны, каждый свою работу знает. Проблемы ведь даже на самом современном предприятии возникают нередко: это и замена линий, труб, и воплощение новых инженерных решений, – везде нужны наши руки! – улыбается Евгений.

АГМК был первопроходцем в России, где применили технологию автоклавного извлечения золота из упорных руд. Это необходимо в случае, когда обычному извлечению драгметалла мешают трудно отделимые примеси. Сложный технологический процесс при воздействии температуры и давления позволяет это сделать самым экологичным путем. И вот здесь, на гребне прогресса, и трудятся оба наших героя.

– Я думаю, в такой команде, как наша, каждая работа, каждая специальность важна! – говорит Анатолий, брат Евгения. – И самое главное – здесь нет рутинных задач. Работа разнообразная, это постоянные вызовы каждый день: иногда сталкиваешься с задачами, которые ни разу прежде не выполнял. Но нужно пытаться, пробовать, и так ты совершенствуешься. Никто не может знать всего. Но можно учиться, развиваться, и к новым вызовам ты будешь готов! Это работа, на которой не заржавеешь.

Анатолий Кочнев: «Иногда сталкиваешься с задачами, которые ни разу прежде не выполнял». фото из личного архива

Они живут в одном городе, и вместе видят положительные перемены в его облике, которые происходят год от года. В этом и заслуга компании, в которой они работают. Между тем у Евгения с Анатолием подрастает и младший брат. И хотя до выбора профессии еще есть время, он тоже мечтает стать сварщиком.

Надежда Албазино

Приморское солнце заглядывает в окошко. Вечереет. Политы и огурцы, и перчики, которые подрастают близ строящегося дома детей в пригороде Владивостока. Здесь, в окружении внуков и свежего морского воздуха, дни проходят, как на курорте. Но отсюда Надежда Шубнова вот уже много лет подряд отправляется в тайгу, на север Хабаровского края.

Вместе с мужем Константином они работают на крупнейшем в Хабаровском крае золотодобывающем предприятии - «Ресурсы Албазино».

– Муж работает машинистом мельниц на обогатительной фабрике. Уехал на вахту буквально несколько дней назад! – рассказывает Надежда. – Дети нам этим летом взяли путевку на базу отдыха, но его вызвали на работу. Что ж, и так бывает. Значит, он там нужен!

 Надежда и Константин Шубновы, фото из личного архива

Большую часть межвахтовых отпусков они проводят вместе. Познакомились в Хабаровске. Константин тогда работал в другой добывающей компании, но теперь они вместе и трудятся, и отдыхают.

Надежда – фельдшер здравпункта. У женщин, оказавшихся в тайге, всегда свой, особенный путь.

– Вахта в свое время для меня оказалась выходом из трудной ситуации.   В городе работу с хорошей зарплатой найти непросто. И я рискнула! Теперь даже не представляю, как бы жила иначе! – смеется Надежда.

Оптимизм сопровождает ее всю жизнь. Она легко влилась в коллектив, обрела в своем кругу прекрасных и очень надежных людей, быстро оценила преимущества вахтовой работы: ведь отпуск суммарно длится полгода! И сама не заметила, как прошла с «Ресурсами Албазино» большой путь, с самых истоков – от деревянного общежития до современного вахтового городка с уютными комнатами, спортзалом и многими другими удобствами в тайге.

– Но главное, конечно, – это люди. Здесь, вдали от городов, мы держимся друг за друга, ценим общение, доброту, взаимопомощь. Правда на работе внутреннее напряжение всегда есть: ложишься спать, но в любую минуту может что-то произойти, и нужно быть готовой, собранной всегда.

Как профессионал, Надежда знает меру ответственности медика за вверенных ему людей. Конечно, это вахта, работники приезжают здоровыми, прошедшими медкомиссию. Но ситуации, когда нужно применить все свои знания, чтобы спасти чью-то жизнь, случались не раз.

 Надежда Шубнова на работе, фото из личного архива

– Аппендициту ведь не прикажешь! – говорит Надежда. – За 16 лет в моей работе было всякое: перитониты, инфаркты. В эти моменты ты самостоятельно принимаешь решение, от которого зависит жизнь человека. Всю ответственность берешь на себя. Это сейчас нас работает по три медика, есть постоянная связь с медициной катастроф, есть, с кем проконсультироваться. Когда только начинала, было намного сложнее, работала одна. Испытал и закалил ковид: почти два года карантинов, интенсивных наблюдений. Когда в самом начале пандемии даже в больницах не знали, что делать, было по-настоящему страшно.

Надежда выстояла. По-прежнему любит свою профессию и людей, с которыми работает. Это ли не счастье?

Дело семейное

Перенесемся на Кутын – молодой и перспективный проект компании «Полиметалл» в Тугуро-Чумиканском районе Хабаровского края. Здесь трудится еще одна производственная династия: Виктор Гальчук и его мама Вера. Оба – геологи.

Когда родители и дети работают вместе, обычно не возникает сомнений, кто кого на работу привел. Наш случай – неординарный: это Вера пришла в компанию вслед за сыном, а не наоборот. И сразу сделаем ремарку, что в поворотах судьбы наших героев было все. Все, кроме обычного!

Взять хотя бы Виктора: семья – сплошь геологи, вплоть до дедушки. Сам родом из Приморского Партизанска, окончив школу, отправился на родину предков – на Урал, где честно пытался стать инженером-металлургом, но – что-то пошло не так.

– Только представьте: родственники – металлурги, геологи. Прекрасная возможность отучиться, закрепиться на Урале и жить счастливо. Но – то ли огромный Екатеринбург вскружил голову, то ли ветра в голове было тогда слишком много, а может, специальность пошла туго, но инженера-металлурга из меня не получилось!

Однако, после возвращения на Дальний Восток, в крови проснулся зов предков, а ноги сами привели на кафедру геологии. В ДВФУ взяли, причем на второй курс, еще и на бюджет! На этом «звездопад» не закончился: его специальность сделали одной из приоритетных, а это – повышенная стипендия. Шанс такой упускать нельзя, мотивация учиться без троек, чтобы ее получать, сначала привела к отметкам «хорошо», затем и вовсе – вывела на «отлично».

– А когда мне, догоняя сокурсников, пришлось пройти сразу две полевые практики, профессией я был очарован окончательно! – вспоминает Виктор. – Первая – полуостров Гамова в Приморье: горы и море, масса впечатлений! Затем был месяц в степях Хакассии: спартанские условия, полевая кухня, душ – если повезет. Третья практика была производственная: два месяца по лесам Амурской области с молотком и рюкзаком.

Виктор Гальчук, фото из личного архива

Закалка получилась что надо, поэтому после армии, устроившись в Росгеологию, Виктор чувствовал себя как дома. Заброска вертолетом, продолжительные маршруты, – все это он мог и умел. А когда оказался в команде «Полиметалла» на новом проекте Кутын, звезды сошлись окончательно.

– За время учебы и прежней работы мне «везло» попадать в максимально неудобные условия! – смеется Виктор. – Поэтому, когда попал на Кутын, не верилось даже, что так бывает. Кутын тогда и сейчас – очень разные понятия. Проект тогда только начинался. Это был участок, где велась разведка. Деревянные домики, спутниковый телефон раз в неделю – чтобы дома не волновались, и еще баня. Мы в нашем домике и работали, и жили. Просыпались – сразу на работе! Кто-то скажет: ужас! А у меня и на прежней работе так же было, только вместо дома – палатка. Плюсы – налицо!

Сейчас Кутын – передовое производство и современный вахтовый поселок, который рос на глазах Виктора, и с которым продолжал вместе профессионально расти наш герой.

Геологи Кутына, фото: Полиметалл

И если его в профессию привел, пусть и длинным путем, но искренний, собственноручно нащупанный выбор, то у мамы нашего героя такого выбора не было!

– Родители – геологи, – рассказывает Вера Гальчук. – Отец был главным геологом в Партизанске. Мы с сестрой грезили другими отраслями, но – дружно и в приказном порядке тоже пошли в геологи!

Окончив политехнический институт имени Куйбышева во Владивостоке, Вера осталась в Партизанске, а сестра – уехала на север, в Чегдомын. Обе работали на разведке угля в геологических партиях. Но в двухтысячных отрасль пошла на спад, шахта в родном городе закрылась, а Вера искала себя. Когда предложили вернуться в профессию, долго не думала.

Вера Гальчук, фото из личного архива

– Мы геологи – люди рискованные, авантюристы. Дети уже были взрослые, но помочь им встать на ноги хотелось, и я поехала! – с улыбкой вспоминает Вера. – Работала в Амурской области. Сами кололи дрова, топили печки, но – я была в своей стихии, зарабатывала неплохо и мне нравилось! Когда сын позвал в «Полиметалл», на моем предприятии как раз были не лучшие времена, и я снова решилась. Оказавшись на Кутыне, все еще не верила, что так бывает! Отчеты электронные, все оперативно, есть связь, интернет, жилищные условия – просто шикарные: комнаты на двух человек. Питание – великолепное. Чисто, красиво, очень хочется работать и дальше и приносить пользу!

Не проходит время бесполезно и на отдыхе: у Веры – коттедж и 6 соток земли в Партизанске. Работая на вахте, огород содержать непросто, но помогает Виктор. В этом году специально приехал из Хабаровска, когда мама была на работе, чтобы посадить картошку. Золотой сын! И, кстати, уже месяц как женат! Где встретил свою судьбу? Конечно, на Кутыне!

Не думать о секундах свысока

У Валентина Андреева со Светлого – это месторождение в Охотском районе Хабаровского края – необычное название должности: «ведущий инженер отдела непрерывного улучшения производства».

– Если коротко описать, то чем мы занимаемся, получится так: у нас есть определенный бюджет, и есть план. Но хорошо бы этот план перевыполнить, деньги сэкономить, а лучше еще и заработать! – рассказывает Валентин.

Валентин Андреев, фото из личного архива

При этом нужно сделать так, чтобы трудиться каждому было удобнее, времени на это уходило меньше, все лежало по полочкам, а ресурс – будь то человеческий или технический – был задействован максимально эффективно. Ведь это и есть цель любого прогрессивного предприятия: единым коллективом добиваться большего, тратя меньше.

Многие, наверное, слышали загадочное японское слово «кайдзен», в котором заключена целая философия непрерывных улучшений – от рабочего места до целых технологических процессов. Этим и занимается Валентин.

– Вот, к примеру, стоит экскаватор, – рассказывает Валентин. – Берет ковшом у себя из-за спины, поворачивается на 180 градусов, высыпает. Но стоит ему встать иначе – и поворот уже будет на 60 градусов, а лучше – на 30. Ведь и сотруднику так будет удобнее, и дело пойдет быстрее!

За всеми улучшениями стоит огромная аналитическая работа. Отчеты изучаются «под лупой»: что ломалось, сколько раз, почему.  Регулярно сотрудники собираются на сессию генерации идей. Обсуждают, анализируют, предлагают.  А компания финансово мотивирует работника на подачу и внедрение полезных идей. Ежеквартально Валентин встречается с коллективами всех подразделений – карьер, фабрика, лаборатория, участок транспорта. Рассказывает, как эти механизмы поддержки работают на конкретных примерах.

– Можно все цеха обклеить стендами, издать приказы, но лучше живого общения еще ничего не придумали. И вот даже те, кто относился с иронией, уже сами видят результат своих улучшений. Чистую экономию – на топливе, электроэнергии, использовании техники. А для предприятия этот общий результат выливается в рост объемов готовой продукции. Значит, у нас все получилось! – уверенно резюмирует Валентин.

Чем занимается наш герой на отдыхе? Его хобби с женой – это обустройство их семейного дома в Дальнегорске, который купили недавно. Живописное место на горе: рядом – водопады, озера, пещеры. 

Одно из хобби Валентина Андреева – модели военных кораблей.

Еще одно хобби – постоянно что-то мастерить. Валентин строит модели самолетов и кораблей, прекрасно разбирается в военно-морской истории, а еще – пишет стихи и картины. Что на них? Природа. И женщины. Словом, все самое прекрасное в этом мире!

Сергей Кривошеев – опытный специалист, яркий представитель одной из наиболее востребованных профессий в Магаданской области. В геологии трудится уже более десяти лет – с 2012 года. Говорит, что в отрасль пришёл только лишь потому, что набрал подходящее количество баллов на ЕГЭ. Но в этом деле случайных людей не бывает. Профессия непростая, чтобы успешно закончить вуз, пройти испытания производственной практикой и сложиться как специалист, нужно немало постараться, уметь оставить за скобками все ненужное и сосредоточенно доводить до конца все начатое.

«Профессия интересная, о том, как все сложилось, ни разу не пожалел. Распробовал геологию уже во время учебы в университете, как только начали изучать профильные предметы, - вспоминает Сергей. - Сначала это был интерес, мне понравилось узнавать что-то новое, знакомиться с геологией общей, структурной, изучать минералогию. Узнал, как происходят минералы, каким геологическим процессам они подвергаются».

Во время учебы в вузе Сергей по-новому взглянул на колымскую природу, по-настоящему оценил ее красоту и богатство.

«Это была наша первая практика. Ходили по Нагаевской бухте, зарисовывали обнажение (выход на поверхность Земли пластов горной породы - прим. автора), - поделился воспоминаниями геолог. - Поднимались на сопку… Удивительные места, красивейшая природа. Тогда мое внимание привлек ручей, которые стекал водопадом в распадок из небольшого озерца. Никогда раньше такого не видел. Не думал, что у нас есть такие красивые места».

В геологию, как любой студент, Сергей погружался поэтапно. Что значит идти к земным недрам по-настоящему, узнал во время производственной практики на ГОК «Дукат». Как раз там, где и начал впоследствии свой трудовой путь.

«Тогда я впервые спустился в подземку. Меня завели в какую-то выработку, дали планшет и сказали: рисуй пока. Ну что-то тогда у меня получилось, колбы, борта. Ничего не понятно, но очень интересно», - улыбается Сергей.

Рисование, правда, не то, которое в геологии, - в специализированных программах и графиках, а карандашом по бумаге, - для Сергея отдельная история. Это его хобби с детства.

«Сначала это были персонажи из фильмов “Мортал Комбат”, “Черепашки-ниндзя”, “Терминатор”. Участвовал в конкурсах, рисовал северную природу, - смеется геолог. - В университете было не до рисунков. Постоянно нужно что-то учить, готовиться к зачетам, экзаменам. Вспомнил о хобби в армии. Рисовал в свободное время, сослуживцы заметили. Всех дома ждали девчонки. Именно их портреты меня стали просить нарисовать. Тогда меня заинтересовал этот стиль».

Сергей и в рисовании следует своим принципам: только вперед, полное погружение. Постоянно совершенствует свое мастерство, занимается на различных курсах, изучает академические техники рисунка. Пока в его арсенале художника – графика, простой карандаш. В планах освоить масляные краски.

«На вахте бывает рисую карикатуры своих коллег. Все получается само собой. Какой-то разговор или случай и картинка сама складывается, - улыбается он. - Недавно, например, вспоминали кто, сколько лет работает в отрасли. Так появилась карикатура на нашего старшего геолога Дениса Валерьевича, он оказался самым опытным. Сказали, динозавров еще повидал, так я и нарисовал. Коллегам нравится, и я рад, что могу поднять им настроение».

Единственный раз геолог Кривошеев, у которого все четко и стабильно, слегка растерял свое самообладание. Несмотря на то, что трудоустроился участковым геологом после вуза уже на знакомое по практике предприятие, первые шаги в профессии были очень волнительными.

«Были первые ошибки, терял жилы в выработке. Узнал, что такое критика начальника. Коллеги поддержали, показали все, объяснили, как исправить. Ошибку может допустить каждый. Я на них учился», - философски подмечает Сергей.

Сегодня на ГОК «Дукат» предприятия «Серебро Магадана» он занимается пополнением геологической базы. Систематизирует первичные данные разведки, результаты различных проб. Работа скрупулёзная, требует внимательности и сосредоточенности. Эти качества у геолога Кривошеева в крови, за десяток лет в отрасли они в нем только укрепились. Своим опытом Сергей охотно делится с коллегами и не только.

«Ходил к моим маленьким землякам на встречу в детский сад. Время отлично провели. Показал ребятам камушек, рассказал, как он появился, в какое примерно время, а это миллионы лет назад. Было заметно, что им интересно, слушали очень внимательно, пытались разглядеть и понять, откуда у простого камня такая богатая история».

Азиатский маневр

Отказ западных государств покупать российскую нефть и нефтепродукты, наряду с инициативой G7 об установке потолка цен в $60 за баррель для сырья из России, заставил нефтяные компании форсировать план переориентации экспорта на другие страны. В частности, отечественные нефтяники на фоне сокращения поставок в Европу вернулись на рынки, с которых ушли несколько лет назад (партии Urals, к примеру, поставлялись в Египет, ОАЭ, Кубу, Шри-Ланку), плюс продолжалось наращивание экспорта в Индию и Китай.

Например, НК «Роснефть» за 9 месяцев увеличила продажи сырья в Азию к прошлогоднему уровню примерно на треть, до 52,4 млн т. В третьем квартале доля азиатского направления в структуре реализации нефти в странах дальнего зарубежья у нее достигла рекордных 77%. В компании заявляют, что полностью смогли компенсировать снижение экспорта в адрес европейских покупателей.

Если говорить об отрасли в целом, то всем экспортерам перенаправить поставки сырья сложно. Как прогнозирует аналитик «Финама» Сергей Кауфман, по итогам года добыча нефти в России сократится на 5-10% (в 2021 году было добыто 524 млн т). По мнению эксперта, вероятно, будет наблюдаться частичный обмен рынками сбыта со странами Персидского залива: РФ продолжит увеличивать экспорт в Азию, а арабские страны - в Европу.

Переработка же нефти в годовом выражении может уменьшиться почти на 4%. Как сообщил на состоявшемся 21 декабря XIV Международном энергетическом форуме генеральный директор Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков Александр Иванов, по итогам 2022 года в России будет переработано примерно 270 млн т сырья против 280,7 млн т в 2021-м.

Справка:

Возможности России сегодня позволяют перерабатывать 310 млн т нефти в год. В стране насчитывается 34 НПЗ ежегодной мощностью более 1 млн т, в том числе 27 в составе нефтяных компаний и 7 – независимых, а также 42 мини-НПЗ. На Дальнем Востоке два главных нефтеперерабатывающих завода – Комсомольский и Хабаровский. В 2021 году, по данным РЖД, отправки продукции с этих предприятий превысили 10 млн т.

Согласно данным за первый-третий квартал, переработка нефти в стране составила 201,2 млн т, со снижением к прошлому году на 3,4%. При этом увеличен выпуск на 5,8% автомобильного бензина (произведено 31,8 млн т) и на 5,9% - дизельного топлива (62,8 млн т). В то же время на 7,5% сократилось производство топочного мазута (до 30 млн т). Снижение выпуска мазутов наблюдается не первый год и связывается с общим повышением глубины переработки нефти (сегодня она составляет 83-84%, тогда как пять лет назад – 81,3%), с ужесточением требований к судовому топливу и переходом флота на продукт с низким содержанием серы.

В целом нефтеперерабатывающая отрасль достаточно неплохо пережила этот год, считает Александр Иванов, однако в следующем ситуация может оказаться намного тяжелее. «Переработка на сегодня держится в своих объемах. Хотя все многочисленные санкционные пакеты в следующем году вряд ли нам позволят привычно реализовывать нефтепродукты», - сказал он.

Как известно, в Евросоюзе с февраля вводится эмбарго на ввоз российских нефтепродуктов. Наибольшая проблема может возникнуть со сбытом дизтоплива, поскольку ежегодно в Европу его поставлялось до 40 млн т. «Если по нефти сырье покупают Китай, Индия и другие страны взамен отказавшихся, то с продажей нефтепродуктов ситуация будет гораздо сложнее», - полагает глава Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков. 

Заграница не поможет

Другой вызов, с которыми столкнулись многие отрасли экономики, и нефтяная отрасль не стала исключением, - серьезная зависимость от импорта. Предприятия нефтепереработки активно вкладывались в модернизацию мощностей, которая осуществлялась и за счет партнерства с зарубежными поставщиками. Согласно планам до 2027 года, обновление оборудования затронет 16 нефтеперерабатывающих заводов (кстати, в их числе Комсомольский НПЗ, где строится комплекс гидрокрекинга с интегрированной гидроочисткой дизтоплива).

«Это хорошо, что вкладывали деньги в модернизацию. С другой стороны, очень часто использовали западные технологии, вместе с этим получали западное оборудование. И сейчас у нас есть сложные моменты - железо есть железо, периодически выходит из строя – с заменой отдельных комплектующих или целых блоков. Даже проблема не в том, что это больших денег стоит, а то что их теперь невозможно купить у компаний, у которых покупали раньше из года в год», - рассказал Александр Иванов.

Речь идет не только о технологическом оборудовании, но и о продуктах нефтехимии, которые используются при производстве конечного товара. Это, например, присадки к топливам и маслам, которые улучшают процессы сгорания, способствуют сохранению начальных свойств при хранении, транспортировке, облегчают применение при низких температурах и т.д. До недавнего их закупали преимущественно в западных странах.

«Российские компании быстро ориентируются на Восток, но при всем уважении к нашим коллегам из Китая качество у них не всегда стабильно. Поэтому серьезная задача – развивать средне- и малотоннажную химию», - подчеркнул гендиректор Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков.

О проблемах свидетельствуют представители нефтесервисного бизнеса. Как рассказал Давид Гаджимирзаев, президент компании «Технологии ОФС» (она, в частности, участвует в нефтегазовых проектах в Западной Сибири и на Сахалине), наиболее остро проявила себя зависимость от зарубежных поставщиков ряда марок немагнитной нержавеющей стали. «Также имеется проблема с цифровыми станками, которые используются для строительства корпусных изделий. На данный момент станки с ЧПУ (с числовым программным управлением – прим. ред.) почти невозможно завезти на территорию РФ, потому что в основном они изготовлены в Европе, США», - посетовал менеджер.

Вместе с тем, добавил он, Россия по локализации комплектующих идет «семимильными шагами». Совместно с Минпромторгом разработаны меры по снижению зависимости от импорта для предприятий ТЭК, подтвердил директор департамента нефтегазового комплекса Минэнерго Антон Рубцов.

К примеру, по большинству каталитических процессов достаточно перейти на катализаторы, которые уже производятся в РФ, рассказывает глава Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков. Существуют примеры перехода на российское оборудование без серьезных реконструкций. Сложнее с запчастями для импортного оборудования, но и здесь есть варианты изготовления отдельных деталей, узлов на предприятиях отечественного машиностроения. По словам Александра Иванова, отрасли все же нужна четкая программа, при этом целесообразно разделить задачи между всеми участниками процесса. «Безусловно, «Роснефть», «Газпромнефть» с гигантским количеством квалифицированных сотрудников завтра-послезавтра все решат. Но это будет долго, а если распределим усилия, кто-то будет заниматься одной темой, кто-то – другой, сделаем это в три-четыре раза быстрее», - заключил он. 

Геология и экология

Масштаб задач перед нефтяниками не исчерпывается решением проблем, которые принес уходящий год, часть из них имеет глубокие причины. Стране нужна новая парадигма развития нефтяной промышленности, убежден президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль. РФ серьезно отстала в современных технологиях добычи нефти, а из-за снижения геологических работ в будущем она может столкнуться с истощением сырьевой базы.

«Мы в прошлом году отметили 300 лет российской нефти. Из них 270 лет геология была одним из самых перспективных направлений в деятельности всего нашего хозяйства, а последние 30 лет мы занимались тем, что гробили. И угробили нашу российскую геологию», - заявил Геннадий Шмаль.

По его словам, раньше открывались крупнейшие месторождения углеводородов. «Отсюда и вопрос, где же новые запасы. Говорить сегодня о новом Самотлорском, Федоровском, Холмогорском [нефтяных месторождениях] не приходится. На сегодня среднее открываемое месторождение в Западной Сибири – около 2 млн т извлекаемых запасов, а в остальных районах – меньше 1 млн», - сообщил президент Союза нефтегазопромышленников.

В советский период объем разведочного бурения только в РСФСР был 7,5 млн м, в последнее время в России больше 1 млн в год не бурится, пояснил он. Все это влияет на позиции страны в мире. По нефти РФ некогда занимала 13-15% мировых запасов, теперь - 6%, уточнил эксперт.

Впрочем, есть технологии, позволяющие обеспечить прорыв в данном направлении, проинформировал профессор Института проблем нефти и газа РАН Николай Еремин. Это авиационная геологоразведка, когда воздушное судно оснащается радиоимпульсными пушками, способными просвечивать земную кору до глубины 15-20 км. «Мы можем обеспечить прирост запасов, показать конкретные точки бурения для нефтегазовых компаний. И в этом случае у нас будет быстрое подключение открытых объектов к добыче», - рассказал ученый.

Есть ноу-хау и по отслеживанию работы объектов инфраструктуры. Одна из компаний разработала робота для мониторинга трубопроводных систем под водой. Как сообщил Николай Еремин, на настоящий момент проверены подводные участки общей протяженностью 2 тыс. км, в том числе успешно завершено обследование состояния нефтепровода «Роснефти» в проливе Невельского между Сахалином и Хабаровским краем, где сложные условия эксплуатации.

Вместе с тем внедрение прогрессивных разработок требует вложений, однако инвестиционная активность пошла на убыль. Инвестиции только в нефтеперерабатывающий комплекс, согласно планам на 2022 год, оцениваются в 122 млрд руб. В 2021-м их размер составил 136 млрд руб. Это вызывает тревогу у представителей экологического сообщества.

«Мы понимаем, модернизация очистных сооружений не будет проводиться. В том числе, есть проблемы по фильтрам, электрофильтрам, рукавным фильтрам. Соответственно, будет рост парниковых газов и выбросов», - приходит к выводу эколог Наталья Соколова.

Снижение расходов на данные цели может оказаться тупиковым путем. По словам эколога, несмотря на внешнеполитические события, Россия не отказывается от международной климатической повестки, включая анонсированные обязательства в решении задач по декарбонизации экономики. Кроме того, Евросоюз с 2026-2027 года вводит трансграничное углеродное регулирование (ТУР), которое предполагает введение пошлин на импортируемые в Европу товары, при производстве которых произошла значительная эмиссия углекислого газа и других соединений углерода. Считается, что в наибольшей степени новый порядок затронет сектора, производящие продукты нефтепереработки и кокс, а также горнодобывающую промышленность.

Как отметила Наталья Соколова, сейчас можно услышать, что ТУР Россию не коснется, поскольку Евросоюз ограничил выход отечественных экспортеров на европейский рынок. В то же время Европарламент принял решение отслеживать не только прямой импорт в ЕС из санкционных стран, но и то, что продает те же Китай и Индия, в том числе, изготовленное из российского сырья. «Сквозное отслеживание товаров через интернет вещей происходит элементарно», - пояснила эколог.

В большинстве регионов Дальневосточного ФО производство в сфере добычи полезных ископаемых за первое полугодие 2024 г. (Таблица 1) росло и превосходило итоговый по стране показатель по данному виду экономической деятельности (общероссийский индекс - 99,7%). Лидерами роста стали Камчатский край (+20,6%), где зафиксировано увеличение золотодобычи и Бурятия (+18,4%).

Отрицательная динамика в добывающей отрасли наблюдалась в январе-июне только в Сахалинской области (94,8%) и Еврейской АО (86,5%). При этом если на Сахалине сокращение связано в первую очередь с добычей углеводородов, то в Еврейской АО снижался выпуск железной руды. Известно, что по итогам января-июля из Еврейской АО было вывезено 1,3 млн тонн железной и марганцевой руды, что на 16,1% меньше, чем за аналогичный период прошлого года. В настоящее время ведущее добычу железной руды в регионе предприятие IRC Ltd строит рудник на Сутарском месторождении (запасы – 491,2 млн тонн руды), поскольку на Кимканском месторождении наблюдается истощение запасов.

Золото

В ряде регионов подведены итоги добычи золота за первую половину года, в части из них фиксируется рост. Например, недропользователи Магаданской области в январе-июле текущего года добыли 21 тонну золота, на 13% увеличив результат относительного аналогичного периода 2023 г. Добыча рудного золота составила 17,2 тонны, россыпного – 4,1 тонны. Скорректированный план по золотодобыче в регионе на текущий год составляет 53,6 тонны драгметалла, что на 12% больше, чем в 2023 г.

Известно, что магаданский филиал АО «Полиметалл» («Мангазея Майнинг») получил прирост в объеме 350 тыс. тонн руды с запасом 5,4 тонн золота в ходе проведения геологоразведочных работ на месторождении Невенрекан, входящем в Омолонский хаб (ЗИФ «Кубака», месторождения Цоколь, Биркачан и Бургали). Руду месторождения планируется перерабатывать на ЗИФ «Кубака» с 2026 г.

В Амурской области в первом полугодии 2024 г. было добыто 7 730 кг золота, что незначительно (на 0,38%) меньше, чем за аналогичный период 2023 г. Объем добычи рудного драгметалла составил 3 238 кг – его обеспечили предприятия ГК «Атлас Майнинг» (УГМК), «Прииск Соловьёвский», «Березитовый рудник» (Nordgold). На россыпях лидерами добычи в регионе являются «Прииск Соловьёвский», «Маристый», «Хэргу», «Россзолото», «Могот», «Зимовичи», «Коболдо» и «Александровская-1». Известно, что «Прииск Соловьёвский» в регионе за семь месяцев года произвел 1 688,8 кг золота, в том числе 767,4 кг рудного драгметалла.

На Камчатке по итогам первого полугодия 2024 г. добыча золота составила 4 703 кг, что на 19,6% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Весь объем добычи составил рудный драгметалл. Напомним, что в 2021 г. Минприроды ввело ограничения на освоение участков россыпного золота в южной и центральной частях Камчатского края. Производство серебра за отчетный период в регионе сократилось на 9,2%, до 7,8 тонн. Добычу драгметалла в Камчатском крае осуществляли АО «ТСГ Асача», АО «Аметистовое», АО «Камчатское Золото» (активы В.Свиблова), АО «СиГМА». При этом «ТСГ Асача» увеличила выпуск золота на 19,5%, рост производства «Аметистового» составил 4%, а «Камчатское Золото» добыло на 46% больше, чем в первом полугодии 2023 г. Объем добычи каждого из предприятий не уточняется.

Известно также, что АО «СиГМА» (ГК «Золотой актив») по итогам первого полугодия текущего года относительно аналогичного периода 2023 г. увеличило производство золота на Озерновском месторождении (Карагинский район) на 16,7%, до 664 кг. Объем переработки руды на месторождении за отчетный период вырос на 9,8%, до 83,3 тыс. тонн. Компания нарастила выручку от реализации золота в два раза, до 4,4 млрд рублей.

Золотоизвлекающая фабрика в Хабаровском крае. автор/источник фото: Vladimir Tretyakov/Shutterstock

В Якутии компания «Полюс Алдан» (ПАО «Полюс»), разрабатывающая Куранахскую группу месторождений в Алданском районе, намерена к 2028 г. увеличить добычу в три раза – до 20 тонн золота в год. В текущем году планируется добыть 7,8 тонн золота (в 2023 г. произведено 7,4 тонны драгметалла). В настоящее время недропользователь ведет работы по расширению площадки кучного выщелачивания^[1] на обогатительном комплексе «Надежный». Ее мощность должна составить 5 млн тонн руды в год. На южной группе месторождений Куранахского рудного поля компания строит площадку кучного выщелачивания мощностью 12,5 млн тонн руды в год.

Планы «Полюса» по добыче 20 тонн золота в год сопоставимы с планами другого крупного якутского недропользователя ПАО «Селигдар» по месторождениям Кючус и Хвойное (производство более 20 тонн в год к 2030 г. на данных месторождениях). Пока «Селигдар» на своих действующих якутских активах получает порядка 7,7 тонн золота в год. ПАО «Селигдар», модернизировав оборудование, также увеличило мощность золотоизвлекательной фабрики на производственном комплексе «Рябиновый» в Алданском районе – до 1,65 млн тонн руды в год. На месторождении ведется отработка двух карьеров – Нового и Мусковитового.

Между тем до конца текущего года планируется также увеличить мощность Нежданинского ГОКа («Полиметалл», «Мангазея Майнинг») в Томпонском районе с 1,8 млн тонн руды в год до 2,2 млн тонн руды в год.

В Забайкальском крае компания Highland Gold Mining (HGM) В.Свиблова в августе закрыла сделку по продаже ГК «Мангазея» С.Янчукова месторождения Тасеевское в Балейском районе. Запасы данного месторождения оцениваются в 105 тонн золота.

Освоение Тасеевского прежде осуществлялось в 1948-94 гг., преимущественно подземным способом. После остановки производства водоотлив в шахтах был прекращен, а месторождение затоплено. Позднее сроки возобновления добычи неоднократно переносились HGM. «Мангазея» рассчитывает приступить к строительству фабрики на Тасеевском в 2025 г., начать производство флотоконцентрата – в 2028-29 гг.

Напомним, что в Забайкалье этот недропользователь ведет добычу на золоторудных месторождениях Наседкино и Савкино (Могочинский район), разведку на Золинско-Аркиинской площади в Газимуро-Заводском и Александрово-Заводском районах.

Кроме того, ООО «Андрюшкинское»^[2] планирует инвестировать более 1,3 млрд рублей в проект развития Андрюшкинского месторождения^[3] (Балейский район) в рамках ТОР «Забайкалье». До 2027 г. на месторождении предполагается построить золотоизвлекательную фабрику мощностью 200 тыс. тонн руды в год (производительность – 465 кг золота и 84 кг серебра в год). На участке на сегодняшний день завершена разведка и проведены инженерные изыскания.

Балансовые запасы Андрюшкинской площади оцениваются в 7 966 кг золота и 2 171 кг серебра. Также по месторождению оценены запасы редкоземельного металла висмута в 1 075 тонн. Забайкальский край является одним из немногих российских регионов, в которых сосредоточены содержащие висмут комплексные месторождения.

В Бурятии входящее в УГМК ООО «УГМК-Гео» в текущем году намерено начать поисково-оценочные работы на рудное золото на Левоминьском рудопроявлении (Северо-Байкальский район). Стоимость работ составит 366 млн рублей, их планируется завершить к концу 2027 г. В апреле прошлого года компания в качестве единственного участника аукциона получила лицензию на геологическое изучение, разведку и добычу рудного золота сроком на 20 лет. Итоговая стоимость лицензии составила 8,62 млн рублей. Прогнозные ресурсы рудного золота на лицензионном участке оцениваются в 8,8 тонн. «УГМК-Гео» также с мая текущего года принадлежит лицензия на геологическое изучение недр, включающая поиски и оценку месторождений драгоценных металлов на Большеминьской площади в Бурятии. Работы там пока не ведутся.

Полиметаллы

Добыча цинка, меди и свинца снизилась в Магаданской области по итогам первого полугодия текущего года. Так, добыча свинца сократилась на 25% относительно первого полугодия 2023 г., до 3 142 тонн. Сокращение выпуска цинка составило 17%, до 3 443,2 тонн. Меди в регионе за отчетный период произведено 257,7 тонн, что на 37% меньше, чем за аналогичный период прошлого года.

Производство цинка, меди и свинца осуществляет АО «Серебро Магадана» («Мангазея Майнинг»). Свинец и цинк добывается на месторождениях Дукат и Перевальное, а медь – на месторождении Перевальное (Омсукчанский городской округ).

/ Железная руда под увеличением. автор/источник фото: Repina Valeriya/Shutterstock

Тем временем ТОР в Амурской области в августе была расширена для реализации проекта по добыче меди – строительства горно-обогатительного комбината «Кун-Маньё» компании Highland Gold Mining в Зейском муниципальном округе с объемом инвестиций 114,2 млрд рублей. ГОК планируется запустить в 2028 г. На объекте проведены комплекс геологоразведочных работ и технологические исследования, начаты работы по проектированию ГОКа производственной мощностью 7 млн тонн руды в год и полевые изыскания. Запасы полиметаллического месторождения Кун-Маньё оцениваются в 109,6 тыс. тонн никеля, 31,5 тыс. тонн меди, 2 641 тонн кобальта, 1862,5 кг платины, 1850,6 кг палладия, 781 кг золота, 12,9 тонн серебра.

В Чукотском АО оператор Баимского полиметаллического проекта ООО «ГДК Баимская» летом текущего года договорился с ВТБ о бридж-кредите с лимитом 4,8 млрд юаней (58,6 млрд рублей по текущему курсу ЦБ) по ставке 7%. По кредиту заложены права по договорам банковского счета, страхования и доли в дочерних структурах ООО «Арктик Констракшн» и ООО «Баимская Энерджи».

«ГДК Баимская» планирует начать производство на Баимском ГОКе до конца 2027 г. Годовая мощность переработки руды должна составить 70 млн тонн. Объем инвестиций оценивается в 8 млрд долларов США.

Напомним, что в июле прошлого года ГДК «Баимская» у британско-казахстанской KAZ Minerals приобрела другая казахстанская компания – Trianon Limited В.Кима и О.Новачука, крупнейших акционеров KAZ Minerals. Однако в мае текущего года «ГДК Баимская» вновь сменила владельца – казахстанские инвесторы продали ее российскому закрытому паевому инвестиционному фонду (ЗИПФ) «Северная Аврора» (находится под управлением ООО «УК Рускапитал»^[4] из Санкт-Петербурга).

При этом ранее у «ГДК Баимская» возникали проблемы с обслуживанием кредитов из-за санкций в отношении ВТБ (KAZ Minerals зарегистрирована в Великобритании). В 2022 г. компания утратила возможность обслуживать два кредита ВТБ на 1,78 млрд долларов. В 2023 г. ВТБ переуступил кредиты KAZ Minerals компании Finnaccord О.Новачука и АО «СФО Сити Инвест 6»^[5] , но условия смены кредиторов в ВТБ не раскрывали.

Между тем в Якутии входящая в Nordgold компания ООО «Нордголд Развитие» в июле приобрела у «Якутской топливно-энергетической компании» (ЯТЭК) 100% в ООО «Якутский газоперерабатывающий комплекс»^[6], которому принадлежат проект разработки полиметаллического месторождения Сардана в Усть-Майском районе и права на добычу свинцово-цинковых руд и серебра в пределах Сарданинского рудного узла (на участках Перевальный, Западный, Восточный, Уруй). Запасы Сарданы оцениваются в 1,9 млн тонн цинка и 0,6 млн тонн свинца. Прогнозные ресурсы составляют 2,2 млн тонн цинка и 0,8 млн тонн свинца.

В 2007 г. лицензию на право разведки и добычи на месторождении Сардана получило входящее в холдинг «Сумма»^[7] ООО «Сибирские цветные металлы» (в настоящее время ликвидировано), в 2010 г. начались геологоразведочные работы. В 2017 г. Минвостокразвития сообщало о поиске инвесторов для разработки месторождения, оценивая объем инвестиций в 5,2 млрд рублей. В 2021 г. лицензия перешла к структуре ЯТЭК, но работ на месторождении не проводилось.

Кроме того, в июле в Бурятии были расширены границы ТОР для реализации проекта добычи руды бериллия в Кижингинском районе на месторождении Ермаковское (ООО «Ермаковское» В.Свиблова). Проект предполагает строительство горно-обогатительного комбината. Срок освоения месторождения оценивается в десять лет – до 2034 г. Объем инвестиций должен составить 6,4 млрд рублей. Остаточные балансовые запасы Ермаковского в 2013 г. составляли 1 394 тыс. тонн руды. Прежде объект принадлежал ГК «Метрополь» М.Слипенчука. Ранее добыча бериллиевых руд в Бурятии осуществлялась с 1979 г., но прекратилась в 1989 г.

Алмазы

Что касается добычи алмазов, то «АЛРОСА» в июле приступила к первому этапу буровых работ на руднике «Мир-Глубокий» (Мирнинский район Якутии). Завершение буровых работ намечено на первый квартал 2025 г. При этом «АЛРОСА» отчиталась о сокращении выручки и прибыли по итогам первого полугодия 2024 г. Выручка сократилась на 4,6% относительно первого полугодия 2023 г., составив 179,46 млрд рублей, а чистая прибыль упала на 34%, до 36,62 млрд рублей. В том числе на сокращение повлияло снижение мировых цен. С начала года мировые цены на алмазы снизились примерно на 11%, а цены на бриллианты сократились на 35%.

Подробную информацию и аналитику по этой и другим актуальным темам можно найти в еженедельном бюллетене EastRussia.

Таблица 1. Индекс производства по виду экономической деятельности «Добыча полезных ископаемых», январь-июнь 2024 года, в % к соответствующему периоду предыдущего года. 

[1] Данная технология позволяет задействовать в производстве забалансовые руды, которые в советское время сбрасывались в отвалы как негодные для переработки. Складские запасы забалансовых руд достигают 60 млн тонн. По технологии кучного выщелачивания «Полюс Алдан» перерабатывает 1,5 млн тонн руды в год, производит более 1 000 кг золота.

[2] Учредители – ООО «Горнорудная компания» (подконтрольно забайкальскому предпринимателю А.Кравчуновскому) и сам А.Кравчуновский.

[3] Месторождение открыто в 1973 г., в 1984 г. начались поисково-оценочные работы, в 1986-1990 гг. велась предварительная разведка, детальная разведка осуществлялась в 1990-93 гг. Добыча на месторождении не велась. В 2017 г. забайкальская «Горнорудная компания» А.Кравчуновского выиграла аукцион по разработке Андрюшкинской золоторудной площади.

[4] Учредитель – О.Балан, являющийся также учредителем ООО «Рускапитал Консалтинг» (консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления), ООО «УК «РК Инвест» (управление фондами), ООО «Зе Профит» (агентство недвижимости).

[5] Находится под управлением структур АО «Тринфико Холдингс», бенефициары не раскрываются. В результате переуступки кредитов компания «Сити Инвест 6» получила в залог 99% акций «Баимская Холдинг».

[6] Изначально компания была учреждена в 2017 г. в целях строительства в республике завода по производству метанола, от которого ЯТЭК впоследствии отказалась.

[7] ЯТЭК в прошлом также была подконтрольна «Сумме».