Антикитайская стратегия Японии 19.04.2018 04:24

Как Страна восходящего солнца формирует коалицию для сдерживания Поднебесной

В последнее время в зарубежных политических и политологических кругах, а также в СМИ, все чаще можно встретить термин «Индо-Тихоокеанский регион». Это новое понятие идет на смену более привычному и давно устоявшемуся словосочетанию «Азиатско-Тихоокеанский регион» (АТР). Однако указанный неологизм имеет не столько географический, сколько геополитический характер. За ним кроется то обстоятельство, что после окончания холодной войны в бассейне Тихого и Индийского океанов происходят тектонические сдвиги в области экономики и базирующиеся на них коренные изменения геополитического ландшафта. Эти явления порождают желание рассматривать бассейны двух великих океанов как единое хозяйственное и геополитическое пространство, а также планировать их в качестве общего театра возможных военных столкновений ведущих мировых держав.

Все эти изменения, так или иначе, в первую очередь связаны с ростом экономической мощи, политического влияния и военного потенциала, как говорят сами китайцы, «восходящего Китая». Они обусловлены также усилением экономического и военного присутствия на международной арене будущего экономического гиганта – Индии и относительным ослаблением Японии – до недавнего времени хозяйственного локомотива Азии. При этом Страна восходящего солнца остается наиболее надежной военно-политической опорой Соединенных Штатов в регионе, или, как образно выразился еще в период холодной войны ее тогдашний премьер-министр Ясухиро Накасонэ, «непотопляемым авианосцем США». Со своей стороны, в своей внешней политике Япония всячески поддерживает мощное военно-морское присутствие в регионе Соединенных Штатов. Вследствие этого в настоящее время происходит переформатирование баланса сил в треугольнике Япония-Китай-Индия, а с участием США и в бассейне Тихого и Индийского океанов в целом.

По мнению японских и других зарубежных экспертов, основной движущей силой указанного переформатирования является Китай, который ведет наступательную деятельность в Восточно-Китайском море, претендует на большую часть Южно-Китайского моря, а также усиливает свое военное присутствие в Индийском океане. Именно по этой причине термин «Индо-Тихоокеанский регион» активно стал использоваться США с приходом  к власти президента Дональда Трампа. Так, в ходе поездки Трампа по странам Азии в ноябре 2017 года он неоднократно использовал указанный термин и ни разу не употребил определение «Азиатско-Тихоокеанский регион». Следует оговориться, однако, что понятие «Индо-Тихоокеанский регион» в соответствии с крылатой фразой «все новое – это хорошо забытое старое» на самом деле не такое уж свежее словесное изобретение в сфере геополитики.

Тихоокеанское командование США разработало эту геополитическую концепцию еще в период  холодной войны. Тогда в целях противодействия растущему присутствию Советского  Союза в Азии после ухода Великобритании из регионов к Востоку от Суэца это командование в 1972 году решило расширить свою деятельность на Индийский океан и стало рассматривать два великих океана как единый стратегический театр военных действий, назвав его «Индо-Азиатско-Тихоокеанским». В настоящее время, когда в качестве главной соперничающей силы США в мире на смену канувшему в лету СССР пришла КНР, указанная концепция вновь оказалась востребованной. Но уже не с антисоветской, а с антикитайской «начинкой». При этом роль главного реаниматора Индо-Тихоокеанской концепции взял на себя нынешний премьер-министр Японии Синдзо Абэ.

Стратегия «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» появилась первоначально в речи Абэ под названием «Слияние двух океанов». С ней он выступил в период своего первого премьерского срока  в Индийском парламенте в августе 2007 года. В этой речи японский премьер-министр предложил, чтобы Япония и Индия как «одинаково мыслящие демократические морские государства» содействовали свободе и процветанию в «более широкой Азии». «Более широкая Азия», по мнению японского лидера, должна включать также Соединенные Штаты, Австралию и другие тихоокеанские государства. Придя к власти во второй раз в 2012 году, Синдзо Абэ развил Индо-Тихоокеанскую концепцию. Он широко заявил о своей новой стратегии на шестой Токийской международной конференции по развитию Африки (ТИКАД), проходившей в Кении в 2016 году.

К настоящему моменту стратегия «Cвободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» заняла ключевое место во внешней политике Абэ. Ее цель, как утверждает японский премьер-министр, заключается в том, чтобы развивать на пространстве региона международный морской порядок в соответствии с верховенством закона. «Слияние» же двух океанов в экономическом плане, по его мнению, должно дать синергетический эффект для хозяйственного развития их ареалов.
  
Официальный Токио подчеркивает, что эта стратегия не направлена против какой-либо конкретной страны. Однако не приходится сомневаться, что она разработана в качестве противовеса деятельности Китая во всем Индо-Тихоокеанском регионе. При всей текущей алармистской риторике Токио по поводу ракетно-ядерного потенциала Северной Кореи именно Китай к настоящему моменту официально обозначен в Японии в качестве «главной угрозы» безопасности Японии. В период холодной войны эта «почетная» роль отводилась японскими политиками все тому же Советскому Союзу. Антикитайскую подоплеку стратегии «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» не скрывают и японские СМИ.

Конкретизируя характер Индо-Тихоокеанская стратегии Абэ, японские политологи указывают на то, что она является геополитическим и экономическим противовесом растущему китайскому влиянию и присутствию в Евразии и Африке в рамках инициативы председателя КНР Си Цзиньпиня «Один пояс, один путь». Этот мегапроект, по замыслам его китайских архитекторов, должен связать Азию с Европой и Африкой посредством морских и сухопутных транспортных коридоров и, тем самым, возродить древний Шелковый путь на современной основе. Из прилагаемой схемы видно, что конструируемый Японией и США Индо-Тихоокеанский регион фактически накладывается на районы прохождения маршрутов  будущих «Одного пояса и одного пути» Китая.



Как считают японские аналитики, «несущей конструкцией» стратегии Абэ должна стать «Четверка» стран в составе Японии, Индии, Австралии и США, образующих так называемый «Демократический ромб безопасности Азии». Действительно, если посмотреть на карту, то при некотором воображении можно представить себе ромб, вершинами которого являются перечисленные государства.

По информации японских газет, Абэ опасался, что склонный к изоляционизму Трамп пересмотрит политику «Поворота к Азии» его предшественника на посту американского президента Барака Обамы. Поэтому по дипломатическим каналам японский премьер довел до сведения нынешнего американского руководителя  указанную стратегию. К большому удовольствию японцев, Трамп принял ее на вооружение, и, как уже отмечалось, использовал во время своего прошлогоднего азиатского турне.

Одним из приоритетных направлений реализации японским руководством Индо-Тихоокеанской стратегии  должно стать комплексное сближение Японии и Индии, происходящее такими темпами, что  впору говорить о складывании  в бассейне двух океанов - новой оси «Токио - Нью-Дели». Указанное сближение, не в последнюю очередь, обусловлено «китайским фактором».  

В условиях растущего влияния Пекина на международной арене, с одной стороны, и относительно снижения, особенно после прихода к власти Трампа присутствия на ней США, – с другой, в своей  Индо-Тихоокеанской стратегии Япония, наряду с Индией, все большее место отводит Австралии.  Австралия является  союзницей США  и обладает   побережьем, как на Тихом, так и в Индийском океанах. Укреплению отношений Токио с Канберрой способствует то обстоятельство, что нынешний премьер-министр Австралии Малкольм Тернбулл в отличие от своего предшественника на этом посту Тони Эбботта взял курс на некоторое дистанцирование от Китая. Правда,  этот курс имеет определенные пределы, поскольку Китай является крупнейшим торговым партнером Австралии.  Японию и Австралию  объединяет и желание сохранить проектируемое мощное торговое объединение в регионе – Транстихоокеанское партнёрство после того, как Трамп начале прошлого года вывел из него США.

Как показал визит министра иностранных дел Японии Таро Коно в феврале 2018 года в Бруней и Сингапур, важное место в своей Индо-Тихоокеанской стратегии Токио отводит Юго-Восточной Азии и странам АСЕАН.  Именно в этом регионе в ближайшей перспективе Японией будут на практике  опробованы различные аспекты указанной стратегии, прежде всего, такие как строительство инфраструктуры и обеспечение так называемой «свободы судоходства» в Южно-Китайском море. В ходе визита Коно, помимо двусторонних проблем, по инициативе японской стороны активно обсуждалась и тема «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона».

Однако следует подчеркнуть, что попытки Японии вовлечь страны АСЕАН в ее стратегию сдерживания Китай находят разноречивые отклики у этих стран. Если государства, имеющие территориальные споры с Китаем в Южно-Китайском море, такие как Вьетнам, Индонезия и некоторые другие, поддерживают эту стратегию, то  Таиланд, Камбоджа и ряд других относятся к ней с большой настороженностью. Такая разнобойная реакция стран-членов  АСЕАН, обусловлена разной степенью их вовлеченности в территориальные конфликты с Китаем и большой зависимостью от него  в сфере экономики. Это пока не позволяет  Японии сформировать в  лоне АСЕАН единый «антикитайский фронт». В целом в настоящее время между Японией и Китаем разворачивается ожесточенная конкурентная борьба за экономические и политические высоты в этой ведущей интеграционной структуре в Азии.

Одним из новых проявлений внешней политики Японии являются попытки сдвинуть ее антикитайский фокус в Индийский океан. В частности, в продвижении своей Индо-Тихоокеанской стратегии Токио придает большое значение Мальдивской республике, расположенной на цепи островков вблизи важных морских путей сообщения в этом  океане. В настоящее время в условиях внутриполитического кризиса в этой стране между Индией и Китаем развернулось борьба за экономическое и политическое доминирование в ней.  Япония тоже намерена закрепиться в этом небольшом государстве, расположенном в стратегически значимом месте Индийского океана. Об этом свидетельствует мартовский визит в эту страну министра иностранных дел Японии Таро Коно.

Следует отметить, в отличие от ряда других азиатских стран администрация президента Южной Кореи Мун Чжэ Ина с осторожностью восприняла раскручиваемый Японией термин «Свободный и открытый Индо-Тихоокеанский регион» в связи с тем, что он имеет откровенно антикитайское содержание. В частности, Сеул официально дезавуировал этот термин, вошедший в совместное американо-южнокорейское  заявление по итогам визита президента США Дональда Трампа в Сеул в ноябре прошлого года. Такая позиция отражает отмечаемое в настоящее время сближение Сеула с Пекином и его стремление, по крайней мере,  символически дистанцироваться от стратегии сдерживания Китая, проводимой США и Японией.

Таким образом, судя по всему, напористо продвигаемая по всем азимутам премьер-министром Синдзо Абэ стратегия «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» становится стержнем внешнеполитической деятельности Японии на обозримую перспективу. А ядром самой стратегии Токио хотел бы сделать «демократический квартет» стран в составе Японии, США, Индии и Австралии.

В своей основе Индо-Тихоокеанская стратегия порождена усилением противоречий между старой азиатской державой – Японией и новой – «восходящим Китаем». Очевидно, что цель стратегии - сдержать  растущую военную мощь и экономическое влияние КНР в бассейне Тихого и Индийского океанов. Однако на пути реализации этой стратегии может оказаться серьезное препятствие в виде сильной экономической привязки ее потенциальных участников к Китаю и их нежелания портить с ним отношения.

К тому же, сам Пекин, играя на опережение, уже пытается с помощью экономических и политических рычагов  сделать все возможное, чтобы  продвигаемая премьер-министром Японии Синдзо Абэ стратегия «Свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона» так и осталась на бумаге. Для этого он предоставляет азиатским странам щедрую экономическую и финансовую помощь.

На необходимость не допустить реализацию японской стратегии указывают и китайские эксперты. В частности, старший научный сотрудник Китайского фонда международных исследований Ву Женьлонг  (Wu Zhenglong) последовательно  проводит эту мысль в своих исследованиях. Так, в его статье под названием «Перестать пытаться осуществить «Индо-Тихоокеанскую стратегию»» говорится: «Администрация Трампа недавно расхваливала идею свободного и открытого "Индо-Тихоокеанского региона". Цель этого состоит в том, чтобы сплотить страны с одинаковыми ценностями вокруг Соединенных Штатов с целью  сдержать подъем и развитие Китая. Однако эта концепция недостаточно развита". А в статье под заголовком «Реанимированная "Четверка" – опасный сигнал» ученый осуждает действия Японии и США по созданию антикитайской коалиции в составе Японии, США, Индии и Австралии и предрекает их провал.

Как бы то ни было, можно не сомневаться, что многие игроки на геополитической шахматной доске в Индо-Тихоокеанском регионе в ближайшие годы  будут стремиться лавировать между двумя центрами экономической и военной силы – Японией и Китаем, исходя, прежде всего,  из собственных интересов. Да и сама Япония в настоящее время параллельно сколачиванию антикитайской коалиции настойчиво  ищет пути снижения напряженности в отношениях со своим великим  соседом.

С учетом того, что в  Индо-Тихоокеанском регионе, кроме Китая и Японии, свои интересы  стараются отстаивать США, Индия, усиливающая свою роль на международной арене   АСЕАН, а также ведущие европейские страны, именно  в этом районе планеты в обозримом будущем во многом будет определяться баланс сил на мировой арене в целом.
Валерий Кистанов Теги: