Егор Борисов: «Мы всегда работаем на опережение» 14.12.2016 02:15

Глава республики Саха (Якутия) Егор Борисов – о настоящем и будущем своего региона, а также о том, может ли власть сделать людей счастливыми

– Егор Афанасьевич, Республика Саха (Якутия) – регион, о котором нельзя не сказать известную фразу «положение обязывает». Крупнейший субъект Российской Федерации и самая большая «административная единица» во всем мире. Якутия – часть Дальнего Востока, который, как мы помним, президент страны назвал «приоритетом развития России» на весь XXI век. «Модельный регион», с какой стороны ни посмотри. И даже в  кризис экономика республики развивается позитивно. Можете ли вы в таких условиях предложить какие-то свои «модели» выживания в пример остальной России?
– Сразу должен вас поправить. Не «выживания», а нормальной жизни и роста. Да, можем. И предлагаем. Развитие Дальнего Востока действительно будет определять судьбу России не на один-два года или десятилетия, а именно «на века». Полезные ископаемые в европейской части страны исчерпываются. Где еще государство может сейчас найти опору и новые точки роста? Для прорыва вперед России нужно переходить к новым технологиям и новой философии жизни с учетом своих традиций. Мы в Якутии, мне кажется, это поняли чуть раньше. Поэтому мы всегда, как говорится, в поиске. Любую новую идею или инициативу в республике всегда стремились использовать на сто процентов, причем как можно скорее и с толком.
Напомню, что мы всегда имели свою стратегию и приоритеты.

В 20-е годы ХХ века в Якутии начала бурно развиваться золотодобывающая промышленность, в 50-е был сделан упор на разработку знаменитых алмазных месторождений. В 80-е республика стала лидером в разработке угольных пластов и залежей драгоценных металлов, на решение этой задачи были направлены усилия лучших ученых и производственников.

В 2007 году, накануне очередного кризиса, мы пришли к пониманию, что в условиях рискованной мировой конъюнктуры нельзя делать ставку только на твердые полезные ископаемые и форсировали активную разработку запасов углеводородов. Во многом именно такая стратегия позволила смягчить последствия мировых финансовых катаклизмов. В решение задач, предусмотренных Схемой комплексного развития производительных сил, транспорта и энергетики РС(Я) до 2020 года, на сегодняшний день вложено уже более полутора триллионов рублей, среди инвесторов – крупнейшие компании России («Сургутнефтегаз», «АЛРОСА», «МЕЧЕЛ», «Роснефть», «Газпром» и др.). Теперь экономика Якутии диверсифицирована, мы твердо стоим на собственных ногах.

В кризис непросто пришлось всем регионам, и нам тоже. К тому же ряд крупных строек завершился, и мы ощущаем замедление инвестиций в основной капитал. Но в целом ситуация в республике оба кризисных года складывалась лучше, чем в целом по России. Подчеркну – в Якутии, где численность населения всего миллион человек, где морозы зимой ниже пятидесяти градусов, где главный вид транспорта – вертолет, а почва – вечная мерзлота. Думаю, это о многом говорит.

– Уже больше месяца по республике проходят общественные обсуждения Стратегии социально-экономического развития Якутии, рассчитанной до 2030 года и даже дальше – «с определением целевого видения до 2050 года», как сказано в названии этого документа. А можно ли вообще в наше время строить настолько дальние планы?
– Есть большая разница между стратегическими планами и беспочвенными прожектами. Первые для нас основа и руководство к действию, а вторые мы не приемлем вообще. В данном случае вполне можем в буквальном смысле заглянуть в будущее на 15-30 лет вперед, поскольку основываемся не на каких-то абстрактных мечтах, а на точных расчетах.

Правительство Республики Саха (Якутия) провело огромную предварительную работу, для подготовки стратегии был задействован мощный интеллектуальный центр – специально созданный Проектный офис. В качестве экспертов выступили ведущие ученые республиканских вузов, профессора и академики, целые научные коллективы. Огромную помощь нам оказал Центр стратегических исследований и Северо-Восточный федеральный университет. За ценную и беспристрастную критику мы благодарны научному сообществу и общественности Якутии.

Ядром Стратегии-2030 является Человек – житель современной Якутии. Именно через призму человека сформулированы стратегические цели и приоритеты, которые направлены не только на становление конкурентоспособной и всесторонне развитой личности, но и создание комфортного и безопасного жизненного пространства вокруг человека. Мы должны обеспечить в регионе высокое качество жизни, сохранить и приумножить человеческий капитал Якутии. Нам предстоит обеспечить прозрачность системы управления республикой, развить промышленность, найти точки роста в реальном секторе и совершить качественный скачок в системе образования всех уровней. Именно это создаст комфортную среду для развития потенциала жителей Якутии, даст людям возможность уйти от иждивенческих настроений и пессимизма, а управленцев научит общаться с гражданским обществом и держать перед ним отчет.

Кстати, именно так проходили общественные обсуждения. В них участвовали представители всех районов Якутии, их диалог с экспертами был активным и порой весьма эмоциональным. К концу декабря мы получим целый пакет поправок, уточнений и предложений, который представим на большой итоговой конференции с участием привлеченных экспертов, деятелей науки и специалистов в области стратегического планирования. Думаю, именно такой подход к делу и позволит довести наши планы до реального воплощения.

– Что вам дали законодательные новшества последних лет – например, создание ТОРов или Свободных портов? Как вы оцениваете работу Минвостокразвития России?
– В том, что касается правовой и нормативной базы, движение вперед, безусловно, чувствуется. В прежние времена программы развития Дальнего Востока по большому счету так и оставались на бумаге. Сейчас мы видим инициативную, я бы сказал – наступательную политику, и новое министерство доказывает свою работоспособность. Безусловно, очень многое зависит от усилий полномочного представителя президента в Дальневосточном федеральном округе, вице-премьера Юрия Трутнева. Это настоящий «мотор» для всех новых начинаний. Могу судить об этом, когда приходится работать над формированием законодательной базы совместно с федеральным центром. Законы ведь никогда не принимаются легко – всегда встречают «сопротивление среды» и противодействие. Надо отдать Юрию Петровичу должное: за два года он помог нам преодолеть огромное множество препятствий.

Если же говорить конкретно о ТОРах, то у Якутии есть одна существенная особенность: при том, что территория у нас огромная, транспортная и энергетическая инфраструктура ограниченная. В силу этого нам пока сложно создавать какие-то крупные перерабатывающие производства, чтобы конкурировать на мировом рынке. Поэтому мы обратились с предложением поддержать создание ТОРов на базе малого и среднего бизнеса. У нас еще в прежние годы начали действовать институты развития, венчурные фонды и технопарки. На их базе предприятия Республики Саха стали постепенно проявлять себя. И, например, резиденты технопарка «Якутия» по своему уровню теперь уже «тянут» на статус территории опережающего развития.

То же происходит с производством стройматериалов, которое уже разворачивается  на базе ТОР «Кангалассы». В дальнейшем мы намерены усилить развитие алмазогранильной и ювелирной отраслей.

В свое время мы встали перед проблемой – как обеспечить работой людей, занятых на угольных месторождениях в том же Нерюнгри, когда запасы угля придут к естественному истощению? Стали осваивать так называемые малые разрезы. В Якутию пришла управляющая компания «Колмар». И сегодня темпы ее производства выросли настолько, что дают фору угольным гигантам. Вокруг малых разрезов возникают обслуживающие предприятия, а сами эти производства малыми-то уже не назвать. Если в Нерюнгри мы добывали максимум до 15 млн тонн углей, то на этих «малых» в ближайшее время будет добываться до 20 миллионов. Теперь этот проект стал основой ТОРа «Южная Якутия». Добавлю, кстати, что в Южной Якутии самые дешевые гидроэнергетические ресурсы во всей России. В перспективных планах прошлых лет мы предусматривали строительство в этих местах восьми ГЭС. Сейчас эта идея, я думаю, может обрести второе дыхание.

Понимаете, в чем штука… Нельзя что-то создать одним росчерком законодательного пера на пустом листе бумаги. Должна быть прочная основа. В Якутии она есть.

– А Эльгинский проект может со временем стать такой точкой роста?
– Там ситуация несколько иная. Главной проблемой Эльгинского месторождения была его география. Решался единственный вопрос – строительство 300-километровой железной дороги, но здесь у компании «МЕЧЕЛ» возникли известные, с учетом кризиса – вполне объяснимые сложности. Мировая конъюнктура в последние годы угольную промышленность, мягко говоря, не жалует. Но я уверен, что со временем и этот проект встанет на ноги по одной простой причине: в мире нет залежей коксующихся углей с такими качественными характеристиками. И продукция Эльги обязательно будет востребована. Кроме угля, там есть уникальные месторождения золота и драгоценных металлов, которые могли бы сыграть очень важную роль в развитии экономики Дальнего Востока. Просто на данный момент это дело будущего, пусть и обозримого. Но мы и не можем зацикливаться только на сегодняшнем дне. Пора думать об освоении залежей редкоземельных металлов в Якутии – сейчас мы слишком много столь ценного сырья завозим из-за границы вместо того, чтобы пустить в оборот собственные запасы. Насколько я знаю, «Ростех» приступил к изучению этой проблемы. Корпорация уже пришла в нашу республику.

– Вы упомянули нескольких крупных инвесторов. Случайность ли, что среди них практически нет иностранцев?
– До сегодняшнего дня Якутия действительно рассчитывала в основном на российский капитал. Для зарубежных инвесторов республика практически всегда (до недавнего времени уж точно) была этакой terra incognita. Тем более что развивалась у нас в основном горнодобывающая отрасль. Только в середине 2000-х с началом разработки нефтегазовых проектов интерес к богатой и перспективной республике стал расти и у партнеров за пределами России. Мы и теперь, скажу честно, по негласной традиции «больше доверяем своим». Однако ситуация изменилась после того, как президент РФ Владимир Путин в 2014 году посетил Китайскую Народную Республику. Политическая воля двух руководителей супердержав создала условия для интенсивных контактов с инвесторами из Поднебесной, и мы такую возможность стремимся не упустить.

Китайской стороне был предложен ряд проектов, и сейчас мы сотрудничаем с КНР в сфере нефтедобычи – на одном из месторождений уже создано совместное предприятие, партнеры вложили в него около 2 млрд. рублей инвестиций. Кроме того, мы привлекаем китайских специалистов в качестве консультантов для инфраструктурных проектов – например, строительства мостового перехода через реку Лену. Переговоры идут интенсивно, во что они воплотятся – пока не знаю. Но интерес со стороны КНР есть, и весьма серьезный.

Я считаю, что нам необходимо научиться вести с иностранными инвесторами переговоры на высшем уровне и создавать условия для того чтобы они шли к нам более уверенно.

– Очень важно показать инвестору «товар лицом». На какие свои неоспоримые преимущества по сравнению с другими регионами Дальнего Востока Якутия может упирать в подобных переговорах?
– Богатство наших недр известно всем, и зарубежным партнерам тоже. Есть и преимущество, которое само по себе является естественным следствием наших трудностей: это холод. Суровый климат Якутии порой идет на благо техническому прогрессу. Именно у нас можно создавать огромные криохранилища информации, где низкая температура позволяет сохранить на цифровых носителях огромные массивы данных. Строительство таких дата-центров считается перспективным во всем мире. Только у нас на их содержание не потребуется расходовать слишком много электроэнергии – климат и без того предельно холодный. Пока, правда, дальше переговоров с зарубежными инвесторами дело не пошло. Тут дело не только в экономической логике, но и в политических опасениях или играх.

Что, впрочем, не мешает нам продвигать и совершенствовать собственные научно-технические разработки в этом направлении. Холод – это ведь тоже энергия. Есть технологии, где низкие температуры нужны для выработки электроэнергии.

Но в холоде или тепле, зимой или летом главный наш плюс для любого инвестора – мы понятны и предсказуемы. Умеем действовать строго в рамках правового поля, но всегда смотрим вперед и работаем на перспективу. Такая стабильность в бизнесе дороже золота и алмазов, которыми мы тоже по-прежнему богаты.

– Одна из инициатив для создания правового поля – активно обсуждающийся сейчас проект закона об Арктической зоне РФ. Вы являетесь одним из главных его инициаторов и защитников. К чему удалось прийти в ходе дискуссий?
– Да, Арктика требует особого внимания, и мы в республике ослаблять его не намерены. У Якутии самая большая арктическая территория среди всех субъектов Российской Федерации. А это очень специфический «актив». Тут не скажешь, мол, переходим к рынку – и живите теперь, как хотите. В Арктике без государства не обойтись никак. Закон об Арктике сейчас рассматривается в комитетах Государственной думы и Совета Федерации. Надеюсь, что в 2017 году он все-таки будет принят. Мы к этому, по крайней мере, приложим все усилия.

Нам еще долго будут аукаться недоброй памятью 90-е годы, когда производство в Арктической зоне было решено сворачивать. Закрывались даже предприятия золотодобывающей отрасли, которые вдруг стали считаться убыточными. В результате опустели населенные пункты, разрушилась система гидрометеорологии, исчез Северный морской путь… Арктика стала медленно, но верно угасать. Хотя люди там все равно еще живут. Вопрос – как? И ответ на него нас категорически не устраивает.

Якутия и мы вместе с ней несем не сиюминутную рыночную, а давнюю историческую миссию. Мы обживаем огромную территорию, осваиваем ее и сохраняем для будущих поколений россиян в пригодном для жизни состоянии. И должны это делать несмотря ни на что. Уйдет из северных регионов Россия – тут же придут другие, «не наши». Для государства это может обернуться очень серьезными потерями. Поэтому свои цели оно должно осознавать четко и дальние северные территории поддерживать. Никто почему-то не пускает людей с улицы в собственную кладовую. А ведь Арктика для России и есть главные «закрома»: где там землю и мерзлоту ни копни, везде наткнешься на нефть, газ, золото и другие богатства, которые надо правильно использовать.

Кроме того, через Арктику лежит кратчайший путь из Азии в Европу. Поэтому развитие Севморпути также становится делом государственной важности. Другое дело, что проводка одного танкера мало чему поможет. Когда будет создана и станет работать система движения грузовых судов через Арктику, тогда и можно будет говорить о «работе на государство» и для его блага.

– Регионы Дальнего Востока пытаются сейчас всеми силами развивать туристическое направление своей экономики, на II Восточном экономическом форуме было подписано соглашение о развитии турмаршрута «Восточное кольцо». В Якутии есть немало достопримечательностей, памятных мест, объектов культурного наследия под эгидой ЮНЕСКО. Но поедут ли к вам туристы?
– Умных слов обычно много, умных дел – мало. Мы можем бесконечно рассказывать о красотах Якутии и много сделали для того, чтобы повысить ее привлекательность для путешественников. К нам стали активнее ехать туристы из Западной Европы, Азии и даже Австралии, Новой Зеландии. Но есть объективные факторы, которые такому развитию мешают. Первый, конечно, – это слишком большие транспортные расходы, второй – острая нехватка гостиниц и всей туристической инфраструктуры. Иначе как на самолете в Якутию не попадешь. Внутри республики мы стараемся дотировать перелеты сами, хотя стоимость билетов все равно достаточно велика, а парк региональной авиации сильно изношен. Парадоксальная ситуация: «Суперджетами» до Хабаровска мы летать можем, а обычных Ан-24 или Ан-2 нет, не смогли закупить.

Мы столкнулись и еще с одним неприятным фактом: крупные туроператоры могут действовать методом недобросовестной конкуренции. Как только новую компанию допускают на рынок авиаперевозок, остальные игроки начинают демпинговать и вытесняют ее с рынка. А потом приходят снова, повышают цены в три раза, и все становится ясно. Рост туризма для них – это не увеличение клиентуры, а вытеснение конкурентов с рынка. Не спешат к нам инвесторы и чтобы строить гостиницы или кафе. Считают деньги, наблюдают за ситуацией. Не более того.

Пока мы видим, что для популяризации Якутии внутри страны и за рубежом гораздо большую отдачу дают Международные игры «Дети Азии», которые мы проводим уже не первый раз. Поездки на них – это чистой воды «событийный туризм». В Якутии интерес к спорту, как вы знаете, очень большой. Сейчас мы пытаемся расширить рамки игр, чтобы сделать их более известными, следующие соревнования будем проводить в Монголии, а примерно к 2022-2024 году планируем вернуться в Россию. Мы получили поддержку со стороны Международного олимпийского комитета и готовы провести зимние игры. В 2018 году они пройдут на Сахалине, а затем у нас.
Также в этом году мы инициировали проведение международных интеллектуальных соревнований – где будут шахматы, шашки, турниры юных физиков и т.д. У нас много талантливых детей, и к их подготовке мы уже приступили. Надо, чтобы Якутия стала известна и в гуманитарной, интеллектуальной сфере. А то иностранцы уверены, что у нас по улицам «медведи ходят».

По той же самой причине в республике сейчас активно строятся новые школы, детские сады, образовательные центры. За десять лет мы открыли в дальних деревнях 160 типовых школ! Причем развиваем не только Якутск – убедитесь в этом сами, поездив по дальним районам. В этом смысле мы можем дать фору многим областям в центральной части нашей страны, где встречается много умирающих и безлюдных деревень.

Интернет есть сейчас по всей республике, но в самых северных районах он работает через спутник – дорого и на малой скорости. Нам предстоит провести оптоволоконные кабели в западные улусы Якутии, начиная с Олекминского района, а также в сторону Магадана вдоль автодороги «Колыма». Мы все это доведем до ума, и я надеюсь, что скоро в Якутии будет лучший интернет на всем Дальнем Востоке, а «цифровое неравенство» удастся ликвидировать навсегда.

– Медведи по вашим городам не бродят, а олени-то в Якутии не перевелись? Равно как и представители коренных народов Севера, для которых эти животные не экзотика, а повседневный заработок и «хлеб насущный»?
– Не перевелись, конечно. И очень надеюсь, что сохранятся в будущем. На Севере есть традиционные отрасли, связанные с оленеводством, промыслом, охотой и т.д. Их надо поддерживать, чего бы это ни стоило. Коренные народы нуждаются в помощи со стороны государства. Даже просто по-человечески: нельзя взваливать слишком большое бремя на тех, кто и так постоянно живет в борьбе с природными невзгодами.

И снова мы возвращаемся к вопросу не об одной лишь экономической выгоде, а о гораздо более важной миссии, возложенной на нас. Недавно на уровне правительства обсуждалась идея развивать городское хозяйство так, чтобы все желающие могли из сел перебраться в мегаполисы. Я сказал: «У меня в республике так не получится никогда». Дело даже не в том, что в развитых странах Европы сельское население составляет лишь 3%, а у нас в республике – 33%. Надо понимать: люди, вырванные из привычного уклада, не могут быть счастливыми и самодостаточными, они платят за это потерей своих «корней», разрушением личности. Небольшой пример. Я побывал у оленеводов Канады. Разговариваю с местным аборигеном – вид у него счастливый, сытый, здоровый. «Давай, - говорю, - познакомимся, я тоже абориген. Какой у тебя родной язык?». Он отвечает: «Французский». «А как ты живешь в материальном-то плане, чем занимаешься?» «Хорошо живу. Ничем не занимаюсь. Государство нам платит пособие»… То есть у этого человека нет ни работы, ни национальности, ни родного языка. А у меня северные народы получают не такие большие деньги, как канадские «льготники», зато у него есть работа оленевода, он сохранил все свои традиции, он не потерял родной язык. Понимаете, в чем разница между представлениями о счастье?

– Вы думаете, власть действительно может сделать людей счастливыми?
– Власть, если захочет, может научиться слушать и понимать людей, а дальше – действовать в их интересах. По крайней мере, я сам к этому стремлюсь всеми силами. Я часто встречаюсь с людьми в самых разных аудиториях. Недавно в городе Мирном – столице нашей алмазной провинции – напротив меня в зале сидели  1200 человек, и вопросы они задавали далеко не самые удобные. Так заведено уже 17 лет, и мы приобрели бесценный опыт диалога власти с народом. Я вижу, как меняется самосознание людей, их менталитет. Они понимают, что с протекающей крышей, постройкой школы или ремонтом дороги надо идти к муниципальным властям и требовать то, что входит в их компетенцию. Люди уже прекрасно осведомлены, где, чьи полномочия начинаются и заканчиваются, ликбез им уже не нужен.

В других регионах люди жалуются президенту страны на какого-нибудь мелкого директора жилконторы – а в Якутии знают, как добиться результата на месте, и жестко требуют с ответственных лиц. Кстати, именно так и действует настоящее гражданское общество, которое мы хотим создать в России, но вот беда – пока никак не получается. А у нас в республике все «почему-то» проще. В одних регионах мощная корпорация может построить производство, грубо нарушающее все экологические нормы. У нас на общественных слушаниях подобный проект немедленно «завернут» сами граждане. Такое встречное движение власти и общества я считаю главным условием для того чтобы Якутия развивалась и жила в достатке, с полным осознанием, куда и зачем она движется. Более того: в диалог с обществом мы вовлекаем не только региональную власть, но и федеральных чиновников.

В Якутии побывали абсолютно все министры, даже те, кто не очень любит выбираться за пределы Садового кольца. Я думаю, польза от таких поездок и встреч была обоюдной – и обычным людям, и «людям государевым».

Приезжайте сами на какую-нибудь из таких встреч, посмотрите, поучаствуйте. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Считайте это личным приглашением!
Ольга Меркулова Теги: