-

В двадцатом веке совершились судьбоносные события в истории Китая, и в плане борьбы с коррупцией он был неоднозначным. До Синьхайской революции 1911 года коррупция госаппарата маньчжурской династии была притчей во языцех. К этому моменту китайская государственность исчерпала себя, а коррупция охватила все слои общества. Ситуацию усугубляло то, что Китай был независим лишь формально и находился в сфере влияния крупнейших мировых держав (включая Российскую Империю). Система была коррумпирована сверху донизу, и это обстоятельство стало одним из тех, которые предопределили успех революции 1911 года. После прихода к власти республиканского режима в стране отсутствовало единство, а центральное правительство сохраняло контроль только над отдельными областями страны, остальными же правили милитаристы. Причина того, что Китай не стал колонией, – то, что он был ареной для соперничества слишком многих сил. Тем не менее, задача сохранения суверенитета существовала.

Основная коррупционная схема, которая появляется в это время, – работа посредников между европейцами и местными жителями, иначе эта прослойка называется «компрадорская буржуазия».

Китайцы, как и Япония в XIX веке, пытались провести реформы, но компрадорская буржуазия, связанная с западными державами, оказалась сильнее реформаторов и не позволила выйти из порочного круга зависимости от других стран.

После создания Коммунистической партии Китая и партии Гоминьдан стало понятно, что главная цель обеих партий – возрождение Китая как великой державы. Единство страны в короткие сроки восстановить не удалось, и центральное правительство не обладало полной властью. Ситуация была осложнена перманентной и продолжительной гражданской войной между сторонниками Чан Кайши (Гоминьдан) и коммунистами. Говорить о четкой работе госапаратта в этот период крайне сложно.

Адекватное государственное строительство начинается только в 1949 году, когда компартия побеждает в гражданской войне. Война закончилась основанием КНР. Впервые за длительное время Китай был объединен под властью одной политической силы (за исключением Тайваня).

Коммунисты, естественно, действовали по советскому образцу. В силу полной национализации производства роль чиновничества сильно возросла. Несмотря на марксистскую риторику, коррупция не исчезла, а преступные сообщества (триады и др.) продолжили свое существование.

Конфуций выдвинул принципы создания нового человека, «благородного мужа» - то есть человека, который мог бы занимать ответственные посты и управлять государством. Успехи Китая на поприще экономического развития и борьбы с коррупцией в том числе предопределены и конфуцианской этикой воспитания управленцев. Хотя при Мао Цзэдуне конфуцианство преследовалось, оно не могло не отразиться на психологии народа в целом и, что важнее, правящей элиты в частности. Интересно, что только в Китае возможна ситуация, при которой человек, который формально не занимает никаких высоких постов, остается духовным и фактическим лидером нации, а правящая верхушка исполняет его пожелания и приказы. Это прекрасно показывает пример Дэн Сяопина.

Несмотря на конфуцианскую этику, чиновники, в том числе и высшего ранга, такие как один из вице-мэров Пекина, подвержены коррупции. Он был арестован в середине 2000-х годов, его вина полностью доказана, а наказание оказалось весьма суровым – смертная казнь, несмотря на членство в ЦК Политбюро Компартии.

Обычно самые громкие процессы связаны именно с управленцами. Сейчас громкие антикоррупционные процессы стали редкостью, скорее их стоит отнести к предыдущему десятилетию.

В Китае сильны родственные отношения, поэтому для искоренения коррупции Дэн Сяопин создал систему, в которой после двух сроков по пять лет к власти приходит новое поколение руководителей различных рангов. На данный момент это становится нормой. Это сужает пространство для коррупции, хотя и не исключает ее полностью. Китай становится очень богатой державой, и это, вкупе с сильным социальным расслоением, которое является прямым следствием проблем с перенаселением, становится благоприятной почвой для коррупции.

В Китай идет много иностранных инвестиций, и это также поле для коррупции. Как правило, большое количество инвестиций (до двух третей) идет со стороны китайцев, являющихся гражданами других стран, и это не позволяет говорить о том, что такие схемы на сто процентов прозрачны. Однако случаев коррупции в стратегически важных отраслях, например в оборонной промышленности, практически нет, они находятся под строгим контролем государства.

Что касается менее жестких мер по противодействию коррупции – в первую очередь, это строгий контроль правоохранительных органов. Одним из наказаний против коррупции стала также конфискация имущества. Этот процесс может смягчить наказание, но не освобождает от ответственности целиком.

Судя по всему, китайская антикоррупционная политика будет смягчаться со временем, так как на данный момент ситуация находится в приемлемых рамках и правоохранители обладают сдерживающим потенциалом.