Хабаровский девелопер, руководитель деловых объединений Денис Грось в интервью EastRussia рассказал о возможностях открыть свой бизнес и разбогатеть на Дальнем Востоке
— Денис Алексеевич, вы известный человек в дальневосточном бизнесе, да и за пределами макрорегиона, но как бы вы представили себя человеку или людям, ничего не знающим о вас? Как обозначили бы свой калибр, например, знакомясь на экономическом форуме?
— Мне вообще не близок подход навешивание ярлыка на себя или на других, и поэтому я в жизни стараюсь идти от концепции баланса ролей, которых на самом деле много: около десятка, и они сбалансировано сочетаются в моей жизни. Поэтому, если говорить кто я — это, конечно, зависит от условий, в которых я буду представляться, но совершенно точно не буду говорить про свой калибр.
Если говорить про бизнес, я вижу себя предпринимателям и девелопером. Девелопер в общих чертах — это человек, который развивает что-то, я — девелопер в области недвижимости. Я участник бизнес-объединений: «Деловая Россия» и Союз резидентов преференциальных режимов. Если говорить шире — я часть моей большой семьи, моего рода. Я вечный студент — мне нравится учиться, и я регулярно это делаю.
— Хорошо, вам не нравятся ярлыки, но существует все же система координат, в которой успех, калибр человека оценивается по его состоянию, накоплениям, капиталу. Спрошу в лоб — вы миллионер? Или может уже миллиардер? Чтобы определить систему координат скажу — один из российских банков в августе 2023 года проводил опрос, и согласное его итогу, 25% опрошенных считают, что миллионером может считаться человек, обладающий капиталом не менее 30 млн рублей.
— Я не скажу вам сколько зарабатываю, но если это уж так принципиально, то, думаю, с натяжечкой тяну на то определение миллионера, которого, как вы утверждаете, придерживается 25% россиян. Но гораздо более говорящим фактом будет скорее то, что портфель наших проектов составляет порядка 15 млрд рублей. При этом у нас нет цели накопить побольше, мы постоянно реинвестируем.
Мы — это я и Андрей Безверхов, мой партнер по бизнесу, мы ведем его 50 на 50 — пытались разобраться, откуда эта вот потребность постоянно все вкладывать, по минимуму оставляя на потребление. И пришел такой ответ, что это, наверное, из советского детства пионерского, когда считалось, что богатым быть плохо. Сказки вспомним — кто такие богачи? Это подлые, лицемерные, злые люди, а бедняки — молодцы-красавцы. «Капиталисты проклятые», — как говорила моя мама. Сейчас уже не говорит, правда. Это как-то всплыло в разговоре, что она раньше так говорила, в моем детстве, а сейчас так больше не говорит. Посмеялись, но это все отложилось на бессознательном уровне — про то, что быть богатым плохо.
— Сейчас мама так не говорит, потому что сын капиталист?
— (смеется)
— Резюмируем: теперь всякий прочитавший эти строки понимает, что Денис Грось имеет полное право рассуждать о том, как строить бизнес и советовать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.
Вот такой вопрос, разбогатеют ли живущие на Дальнем Востоке люди труда благодаря глобальному «Повороту на Восток» или это выгодно только бизнесу? Уже который год мы слышим про миллиарды инвестиций, но глядя на уровень и качество жизни обычных людей не складывается впечатление, что население преуспевает.
— Знаете, по поводу перспектив Дальнего Востока и возможностей, которые здесь есть — я еще, наверное, с института считал, что наш край и наш регион очень недооценены с точки зрения возможностей. И если большинство моих сверстников были прямо настроены на то, чтобы свалить — причем не куда-то в конкретное место, а, что самое печальное, «откуда», то я себя всегда успокаивал тем, что перспектива в регионе точно есть. Еще даже до того, как появилась Федеральная программа развития ДФО в 2013 году. А сейчас тренды и мировые, и внутрироссийские говорят о том, что здесь начинается очень серьезное развитие.
При этом в любых практически направлениях применения своих усилий на Дальнем Востоке гораздо больше возможностей, чем в западной части нашей страны. Почему? Потому что среда очень разряжена, то есть конкуренция практически в любых направлениях очень небольшая. Надо оговориться — была. Сейчас эта ситуация меняется. Но и с приростом количества игроков, растет опять же, и количество возможностей. Хотя уже, наверное, не для любого бизнеса. Какие-то ниши просто закрываются, порог входа становится слишком высоким. Но появляются другие — быть кооператором у «крупняка», поставляя товары или услуги какие-то.
С точки зрения человека, который работает в найме, сейчас просто вагон возможностей. Возможно, что уровень оплаты труда, в каких-то компаниях по каким-то причинам остановился, но то, что вижу я у нас в компании, то, что вижу я у коллег по «Деловой России» — а в нашем отделении больше 100 предпринимателей — есть региональный и общий тренд на рост заработных плат, фонда оплаты труда в целом. Я знаю не из одного и не из двух источников, что трудодефицит так называемый, будет только нарастать.
— Если посмотреть вакансии на специализированных порталах, то я бы не сказал, что там много видов деятельности, которые бы высоко оплачивались. Да, есть водители-дальнобойщики, экскаваторщики, которым предлагают по 150-200 тыс. рублей, есть IT-шники, но сегодня был на предприятии, которое производит рыбную продукцию – переработчик рыбы получает 35 тыс. при графике два через два, знакомый учительствует на две ставки в школе – 42 тыс., водитель троллейбуса в Хабаровске (это вакансия) – 60 тыс. К чему я это говорю, а все к тому же — как заработать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.
— Слушайте, ну еще раз: конечно, мы можем найти кучу примеров, когда люди живут не в самых лучших условиях, но тут все зависит от инициативности самого человека. Если тебя не устраивает то, что есть сегодня, оторви «пятую» точку от кресла в твоем нынешнем рабочем месте, и поищи то, что более выгодно. К примеру мигранты, которые приезжают сюда без копейки, просто таксуя, зарабатывают больше 100 тыс. в месяц. Ну, о чем говорить? При том что — не хочу никого обижать — это работа, которая не требует особого ума какого-то, хотя и не очень комфортная, конечно. Есть много других возможностей, причем и низкоквалифицированных, и высококвалифицированных, и со средним профессиональным образованием, и с высшим. Есть программа «Профессионалитет», которая предлагает за девять месяцев обучиться новой специальности, получая при этом стипендию. Допустим, сварщика — условно говоря. Да тебя с руками ногами оторвут. Понятно, что не сразу там 300 тыс., но с постепенным ростом. В общем, можно найти возможности.
Хочешь заниматься предпринимательством? Это просто нужно делать.
— И как у нас с предпринимательством? Приходилось видеть различные цифры. В одном из исследований говорилось, что всего 5% от всего населения ДФО занимается бизнесом. Другие говорят про то, что как раз среди дальневосточников больше всего предприимчивых людей…
— Насколько я знаю, если брать удельный вес: количество субъектов МСП к количеству экономически активных людей, живущих на территории региона, субъекта федерации, то Хабаровский край, и в целом Дальний Восток не в просадке совершенно точно. Хабаровский край, кстати говоря, в 2020 входил в первую пятерку регионов страны по количеству людей, занятых в МСП. Это вместе с сотрудниками, которые работают в этих компаниях, но тем не менее: людей, занятых в этой сфере много.
— И вот мы подобрались к главному. Как все-таки разбогатеть человеку, который сейчас получает там 50-60 тыс. рублей? Среднего возраста такой человек... Вариантов, конечно же, множество, но не будем сейчас говорить про возможность открыть парикмахерскую или еще что-то. Вы девелопер, давайте про что-то близкое к вашей сфере.
— Я отвечу, быть может неожиданно, а может и «ожиданно». Как я стал застройщиком, девелопером. Работая в найме, я думал о том, чем бы мне хотелось заниматься, что меня «драйвит». Пришло понимание, что мне хочется заниматься созиданием, то есть строительством чего-то с нуля. Окей, может быть не строительством, но созданием чего-то с нуля, причем делать это так, чтобы это был проект полного цикла, чтобы я мог ко всему руку приложить. Так и вырисовалось это направление деятельности — девелопмент.
— Но при этом вы в найме работали практически в этой же отрасли, ну или крайне близкой к девелопменту.
— Да, я работал в разных организациях, но последнее место работы до бизнеса было профильное. И когда мы с нашим проектом строительства торгового центра в Хабаровске заходили в кабинет к инвесторам, они нас уже знали. Но ключевое в рекомендации «Как разбогатеть» — это, наверное, понять, чем хочется заниматься вообще, к чему лежит душа и начать нарабатывать в эту сторону компетенции, если их еще нет. Часто, если душа к чему-то лежит, то у человека уже есть в этом хоть какой-то опыт, а дальше нужно задуматься над тем, как это можно коммерциализировать, как это можно превратить в деньги. Даже, казалось бы, самые простые вещи очень здорово превращаются в успешное собственное дело. Я имею ввиду, например, кустарное производство каких-то поделок, которое со временем может разрастись в интересный большой проект.
— Что посоветуете в плане открытия бизнеса и как разбогатеть по вашему профилю: строительство, стройматериалы? Ведь у нас далеко не весь ассортимент производится. Может стекольный заводик?
— Стекольный заводик не посоветую. Это очень дорогостоящее производство. У меня был разговор с владельцем завода из Уфы. Их экономика строится на том, что в радиусе действия их эффективной логистики — это 1 тыс. или 1,5 тыс. км — должно проживать не менее 10 млн человек. У нас с этим напряг, правда, есть потенциал экспорта, который нужно тоже учитывать.
Если говорить про новые производственные проекты, то это как раз то, чем мы сейчас в логике строительного кластера занимаемся. И не то, что мы их открываем пачками, а пытаемся понять, что препятствует их появлению. Вот пример со стекольным заводиком красноречив, но есть много других производств: есть отделочные материалы, производство оборудования самого различного: сюда везут все, что связано с вентиляцией, кондиционированием, отоплением, электроснабжением. На самом же деле эти производства можно локализовывать. Оно будет и эффективнее, и региону хорошо.
И здесь у бизнеса ответ пока один: «Мы четко не понимаем рынок. Вы нам покажите, что действительно будет сбыт на протяжении срока окупаемости инвестиций, а это от пяти до 10 лет». Для производства крупного: возьмем кирпичный или цементный завод — это уже там история на больше, чем на 10 лет. А второй момент — фактор неопределенности: черные лебеди (черные лебеди в экономике — неожиданные и глобальные негативные события — прим. ред.), которые над нами теперь уже стаями кружатся и регулярно прилетают раз в год стабильно. И как в этих условиях деятельность вести?
При этом я вижу, что новые производства появляются, что установка меняется. Если мы вспомним ТОРы — первые резиденты со скрипом там поначалу появлялись, многие не верили, говорили: «Знаем мы все эти азартные игры с государством» и так далее. Но сейчас мы видим, что эффект есть, там реально количество новых проектов в ТОРах растет кратно быстрее, чем это было на старте, и тоже самое, думаю, произойдет и с производством стройматериалов. Очевидно же, что стройка огромная намечается, и она нуждается во всем.
— Хорошо. Давайте представим, что собралась компания единомышленников, пусть их будет трое. Молодые, своих денег накопили, заработали, по родственникам назанимали 500 тыс. рублей. Какой бизнес они могут открыть?
— Это вот самое интересное! Да любое дело они могут открыть на самом деле. Мы же тоже начинали примерно так: в проект, стоимостью 250 млн, мы зашли с 300 тыс. рублей своих. А из примеров для этих условных парней — идея, правда, уже занята, она уже в работе, но чтобы не с потолка брать — производство отделочных материалов: панели, которыми зашиваются внутренние помещения, с разными фактурами, они крепятся на подсистему. Быстро монтируются, не имеют сезонных ограничений. Порог входа в такой бизнес — если на арендованном помещении — в районе 30 млн рублей.
— Это с оборудованием?
— Да.
— А где помещение взять? Недостающие деньги?
— Существует множество мер поддержки от различных институтов развития. Есть Корпорация развития Дальнего Востока, которая строит производственные здания и сдает потом в аренду по ставке с дисконтом к рынку. Эти парни идут туда и говорят: «У нас есть такая идея, мы будем производить вот такой вот материал, вот наш бизнес-план, вот такой рынок сбыта, экономика примерно вот такая. Дайте нам в аренду помещения в ТОРе, мы хотим получить статус резидента и хотим работать в целом по Дальнему Востоку». Кстати, чем хорош ТОР, помимо преференций налоговых и административной поддержки — возможностью продвижения информации о себе среди других резидентов. Это происходит целенаправленно, когда КРДВ самостоятельно тиражирует информацию о резидентах, приглашая, в том числе СМИ сделать репортаж о новом производстве.
А дальше уже нужно собрать мозаику: что у меня есть, что мне не хватает, что я могу получить. Важный момент — у кого-то в команде должен быть производственный опыт. С нуля залезать в подобную историю… очень много будет шишек набито. Ну и очевидно, что этому условному проекту не хватает денег. Где их взять? Это могут быть государственные стартап-фонды. С точки зрения покупки оборудования — это может быть Фонд развития промышленности и федеральный, и региональный. Они требуют своего софинансирования: минимально, насколько помню, 20% собственного участия. В нашем примере это шесть млн.
— То есть 500 тыс. явно не хватит?
— Я думаю, шесть млн вполне реально собрать: квартиру продать, машину…
— А вероятность одобрения какова?
— Вероятность отказа высокая, но каждое повторное обращение эту вероятность размывает. И здесь ключевой совет — пробовать еще и еще, и еще.
— А на что жить в это время?
— Хороший вопрос. Работать параллельно, зарабатывать. На самом деле, если речь идет о первоначальном структурировании проекта, то оно времени много не занимает. Даже когда оборудование уже заказано, оно все равно все еще не занимает много времени. Много времени, оно начнет занимать тогда, когда все это придет и нужно будет это все это наладить. И когда деньги будут какие-то авансированы, прежде чем заходить в какой-то бизнес-проект, нужно заручиться хотя бы предварительно готовностью компаний-партнеров покупать ту продукцию, которую собираетесь производить.
— А потом придет какой-нибудь мега-производитель из центральной России и раскатает тебя до толщины твоих панелей…
— Вполне возможно. Бизнес — это риск.
— Или кто-то привезет пароход этих панелей из Китая. Не секрет ведь, что проще так поступить, чем тут что-то открывать. Может поэтому не стартуют массово производства стройматериалов в регионе?
— В каких-то историях да, но с учетом текущей стоимости рубля и того, что это процесс поэтапный, производство здесь становится все более и более привлекательным. Соотношение цена-качество у нас растет постоянно.
А если говорить, что сегодня в дефиците большом, так это подрядные компании. Именно те компании, которые осуществляют стройку. Но там есть нюансы — такой компании необходимы компетенции и свидетельство о допуске к строительной деятельности. Для этого нужно иметь в штате квалифицированный персонал. Оптимально, чтобы сам владелец компании владел нужными компетенциями, поработал на стройке несколько лет, имел нужный опыт, прошел обучение или переобучение.
— Последний вопрос: можно ли выстроить средний или даже крупный бизнес в России, не имея связей во власти?
— Можно. Никаких связей не надо. Это стереотип, выросший из девяностых. Я с уверенностью могу сказать, что по крайней мере на Дальнем Востоке вести бизнес без какой-либо «волосатой руки» можно. И это на сегодняшний день правило, а не исключение.
беседовал Алексей ЗбарскийЦзоу Хун в Чите знают многие: на её предприятие водят журналистов, её показывают по ТВ, а продукцию разбирают с полок магазинов дочиста – проверено лично. С домохозяйкой, однажды поверившей в комплименты друзей, а теперь одной из лучших бизнес-леди Забайкалья, мы встретились в небольшой пекарне на улице Ленина.
«Это мой муж, – улыбаясь, представила она мужчину рядом. – Производство пельменей "Хао Чи" – наше общее дело. Название пельменей, кстати, пришло в начале работы как-то само собой. Очень хотелось отличаться на рынке полуфабрикатов, перебрали разные варианты, и вдруг решили: если пельмени китайские, то и "вкусно" должно на китайском – хао чи».
– Как каждый из вас приехал в Россию?
– Меня зовут Цзоу Хун, я индивидуальный предприниматель, приехала в Россию очень давно, живу и работаю в Чите. Бизнес мы создали в конце 2017 года, когда его зарегистрировали, а работать начали в 2018-м.
Мой супруг, по-русски его можно называть Максимом, тоже давно живёт здесь, мы вместе работаем, производим пельмени и варёное мясо. Муж не очень хорошо говорит на русском, поэтому отвечать на ваши вопросы буду я, но если какой-то вопрос будет адресован именно ему, я переведу.
– Чем отличаются китайские пельмени от русских?
– Свои пельмени мы делаем по традиционной китайской рецептуре, но в нашем производстве учитываем вкусы русских людей – всё это разработал наш главный технолог. Рецепты мы чуть корректировали, потому что в первые же полгода поняли, что, наверное, традиционная китайская приправа для русских покупателей сильно пахнет, и это непривычно.
Мы изменили рецептуру, и дело пошло. Производство мы корректировали 2-3 года, слушая в том числе и покупателей. Кто-то звонил и говорил: «У вас тесто толстое, хотелось бы тоньше», и мы делали. На все письма и звонки мы отвечали и отвечаем. Кто-то из обращавшихся нам говорил, что в пельменях с мясом и грибами нужно больше мяса - мы вообще поняли, что русские очень любят мясо (смеётся).
Несколько лет мы работали над улучшением качества нашей продукции, и с начала 2022 года производство стабилизировалось, разве что новые позиции в ассортименте появляются.
– Что вы производите сегодня?
– Семь видов пельменей и четыре вида мяса. Пельмени мясные, с овощами, с мясом и укропом, которые очень любят русские покупатели, с мясом и сельдереем, с мясом и грибами, мясом и капустой. Две новые позиции, появившиеся недавно, с конца 2022 года, – это пельмени с мясом, креветками и диким чесноком, а также пельмени с диким чесноком и куриными яйцами.
– Кому из вас с мужем первому пришла идея запустить производство?
– Может быть, чуть-чуть раньше такая идея появилась у меня, потому что приходившие к нам в гости друзья говорили, как вкусно готовлю пельмени. А почему бы не давать попробовать другим. Может быть, им тоже понравится? Я очень люблю делиться с другими, и мы задумались: может быть, начать делать пельмени? Муж сказал, что идея хорошая.
Начали мы с производства четырёх видов, потому что не знали, что понравится покупателям. Начали делать мясные, с капустой, с грибами и с сельдереем, потом добавили ещё три вида, которые сейчас мы вывели с производства, хотя про них покупатели спрашивают до сих пор. Это говядина с морковью, с мясом и болгарским перцем и веганские, куда входили капуста, древесные грибы шиитаке, морковь и лук. До сих пор многие просят. Наверное, их производство запустим заново, когда улучшим оборудование. Я предлагала тем, кто просил вегетарианские пельмени, купить пельмени с яйцом и чесноком, но некоторые отвечают, что вообще не едят продукты животного происхождения.
К сожалению, пока веганские пельмени просто невыгодно делать, но если будет шоковая заморозка, вернёмся к этому вопросу.
– В начале вашей работы наверняка не было такого, как сейчас оборудования. Как вы начинали работать, на чём?
– Бизнес мы начали вести с подготовкой, потому что если что-то делать, то делать нужно серьёзно. Сначала хотели производить пельмени ручной лепки и даже на упаковке место под надпись об этом оставили, но когда начали учить лепить китайские пельмени русских работников, то поняли, что это нереально. У каждого получалась своя форма (Цзоу смеётся, её муж кивает и улыбается).
Тем более, мы хотели масштабное производство, чтобы были большие партии, а это только машины. В Китае, Корее, Японии много похожих заводов по производству пельменей, и производство там автоматическое.
Когда мы начинали, для старта, для начальной стадии у нас оборудование было. Постепенно мы его обновили, сейчас процесс идёт: оформляем займы по поддержке промышленности Забайкальского края, хотим дополнить оборудование.
Спасибо покупателям, что нас приняли, что нас здесь любят, объёмы продаж увеличились, поэтому требуется развитие.
Многие люди звонят и говорят, что мы за годы существования не уронили качество нашей продукции, и мы это очень ценим, мы работаем для людей. Помню, в 2019 году мне позвонил один пожилой мужчина с женой, я даже расплакалась. Они сказали, что пельмени либо сами лепят, либо покупают только наши. Он сказал, что у нас многие предприниматели начинали хорошо, а потом роняли качество. Я пообещала, что меняться мы будем только в лучшую сторону.
– Как вообще начинался бизнес – как выстраивались взаимоотношения с властями?
– Мы на свой риск начали работать, бизнес начинался нелегко. Не в плане производства, а в сбытах. Честное слово, когда начали работать, мы ничего не думали – и не думали, что нужно выстраивать взаимоотношения с властями. Наша задача была постараться выполнить все обязательства, соответствовать требованию, выпустить хорошую продукцию. Конечно, перед началом работы мы много консультировались у знакомых, как правильно, какие документы необходимо получить. С тех пор стараемся вовремя и как положено делать всё. Очень много советов дали добрые люди, знакомые, которые мне очень помогли.
Может быть, они понимают, что в наше время заняться бизнесом нелегко, особенно для иностранцев. Мы особо не умеем себя рекламировать и с самого начала молча работали. Видимо, со временем больше и больше людей пробовали нашу продукцию, и сейчас в Чите многие знают нас, нам начали приглашать нас на разные мероприятия.
– Приходилось ли бороться с бюрократией? Если да, то в каких случаях?
– Я не помню, чтобы у нас были какие-либо проблемы с бюрократией.
– Насколько проще или тяжелее открыть такой же бизнес в Китае?
– Мы в Китае не пробовали открывать подобный бизнес, но, думаю, там самая большая сложность, наверное, - это конкуренция. Хотя там намного проще со сбытом, чем в России.
Здесь очень сложно войти в сети, с некоторыми мы ведём разговор уже два, три года, договор заключили давно, но, к сожалению, всё ещё не начали работать. Для нас это не совсем понятно, так как мы даём свою продукцию под реализацию и предусматриваем возврат товара - чего тогда бояться? Работаем уже 5 лет, наши пельмени и мясо пользуются популярностью. К тому же они новые, интересные для покупателей. Немало людей с других регионов пробовали нашу продукцию и жалеют, что у них там такого нет. Некоторые наши знакомые сами возят наши пельмени в Москву, Питер своими родными или детям во время отпуска, командировок или отправляют через кого-то.
– Доводилось ли вам пользоваться мерами государственной поддержки?
– Да, нам очень хорошо помогает министерство развития экономики Забайкальского края, фонд развития промышленности Забайкальского края, организация «Мой бизнес» в Чите.. Они давали нам кредиты, оказали помощь в получении сертификации, лабораторных исследований для новых видов продукции и в регистрации товарного знака.
– Кто у вас в бизнесе главный, кто принимает окончательные решения?
– Муж главный по производству, а я по всему остальному: бумаги, внешние взаимоотношения. На нём технология, качество, безопасность и многое другое.
– И контроль качества на вашем муже?
– Да.
– Максим, сколько вы пельменей съедаете ежедневно, чтобы это качество контролировать?
– Я остальные технологи пробуем продукцию из каждой партии.
Непростые вопросы воспитания
– Цзоу, а вы дома успеваете готовить?
– Иногда да, но если не успеваю, то ходим в бузную (буузы – национальное бурятское блюдо, которое делают из мяса и теста в форме юрты – авт.), иногда - что-то покупное или наши пельмени, которые мы производим. Но дома готовить стараемся.
Дома я делаю рис, жареные блюда китайской кухни, можем что-то из русской приготовить: борщ, щи. Наша 17-летняя дочь любит жареную и варёную картошку, она тоже готовит.
– Когда вы начинали развивать ваш бизнес, вашей дочке было лет 12, наверное. Вы её с собой брали или развивали бизнес и приходилось жертвовать общением в семье?
– Первое время да, мы её брали с собой. Она видела, как всё устроено, как мы работаем. А потом перед ОГЭ (общий государственный экзамен - авт.) я её, конечно, упустила немного, мы обе переживали во время экзамена. Но мы старались контролировать, чтобы она занималась, нанимали репетиторов. Слава богу, всё успешно сдали, перешли в десятый класс.
– Кем она хочет стать?
– С раннего детства хотела стать дизайнером одежды, а сейчас говорит, что хочет выучиться на гейм-дизайнера и заниматься играми.
– Сколько у вас сейчас человек работает в коллективе?
– Десять-двенадцать человек.
– Их хватает на существующие объёмы производства?
– Сейчас да, потому что в основном оборудование работает, люди только помогают. Но мы хотим ещё нанимать. С работниками, конечно, сложно. Технологи у нас все китайские, основной вопрос стоит по подсобным рабочим. Многие хотят работать без официального трудоустройства, потому что или хотят получать пособия, или не хотят, чтобы у них списывали кредиты. Проблемы часто возникают из-за выпивки: пройдёт какой-то праздник, и после него на 2-3 дня человек уходит.
– Как вы к этому относитесь?
– Одна женщина недавно уволилась. Я ей давала много возможностей, она мне обещала, что больше не будет так пить, но она не смогла. Нам пришлось расстаться.
– Какие у вас планы на ближайшие 2 года в вашем бизнесе: вы ходите зафиксироваться на достигнутых показателях или у вас всё ещё стадия роста?
– Объёмы у нас увеличиваются и, конечно, мы мечтаем о росте, о новом оборудовании. В плане у нас это всё есть. Мы как раз на прошлой неделе отправили первую партию нашей продукции в Бурятию и в Иркутск. Хотим, чтобы наша продукция продавалась по всей России, не только в близлежащих регионах. Сейчас ведём переговоры со «Слатой», очень надеемся, что всё получится, и в ближайшее время мы с ними начнём работать. А дальше Красноярск, Новосибирск, быть может…
– Вы смотрите только на запад?
– И на Дальний Восток тоже. Например, на Благовещенск, где тоже рассматриваем варианты. Главное, чтобы людям нравилась наша продукция. А про запад я говорю потому, что люди приезжали оттуда, пробовали наши пельмени и очень хвалили, просили поставлять уже туда: в Питер, Москву, Красноярск и Новосибирск.
– Какие проблемы в масштабировании бизнеса приходится решать?
– Сложности заключаются в том, что с крупными торговыми сетями договариваться очень трудно. Видимо, в стране очень много полуфабрикатов, все хотят занять своё место. Может быть, боятся. что нашу необычную продукцию люди будут плохо покупать.
– Как вы работали с дизайном упаковки ваших пельменей, кто его придумывал?
– И семья, и друзья, - все вместе. Я с подругой советовалась, сделать ли упаковку полностью закрытой или полупрозрачной, и подруга сказала: «Я если не видно, что внутри, то не покупаю». И так многие. Людям нужно видеть, понимать, что они покупают, и мы это учли.
Мы обращались к дизайнеру, работали с ней. Она учла наши требования, предложила варианты, потом мы их дорабатывали. Сейчас нам дали свидетельство «Сделано в Забайкалье», мы его добавим на упаковки. А так дизайн у нас за эти годы сильно не менялся, это уже узнаваемость.
Раньше были иероглифы «Хао чи», что переводится на русский язык как «Вкусно!», теперь мы их убрали, зарегистрировали свой товарный знак. Мы используем свежие и натуральные ингредиенты, например свежезамороженные тигровые креветки, свежая зелень – всё покупаем у проверенных поставщиков, каждого из которых подбираем очень внимательно.
Вообще наше дело, наше производство – это постоянное движение вперёд. Не бывает времени, чтобы мы сели и поняли, что всё, развитие достигнуто можно жить спокойнее. Наоборот, мы в нашем развитии хотим бОльшего: поставок, географии и, самое главное, больше пользы и помощи людям, которые нуждаются во вкусной еде, приготовленной с заботой.
21-22 февраля в Петропавловске-Камчатском состоялся деловой форум «Дальний Восток – зима открытий», посвящённый развитию индустрии гостеприимства на Дальнем Востоке и в Арктической зоне Российской Федерации. Одним из спикеров пленарной сессии стал Александр Тертычный - основатель и владелец компании «Антерра», развивающей сеть хилинг-отелей и термальных комплексов Green Flow. После форума предприниматель поделился с East Russia своими впечатлениями от мероприятия, а также рассказал о планах по развитию бизнеса на Дальнем Востоке.
– Александр, добрый день. Как Вам прошедший форум «Дальний Восток – зима открытий»? Кто кому был нужнее – Вы форуму, или форум Вам?
– Добрый день. В первую очередь хочу поблагодарить организаторов за приглашение. Находясь здесь получил много полезных инсайтов и оцениваю мероприятие исключительно с положительной стороны. Камчатский форум нельзя сравнивать с сочинским, владивостокским или петербургским, но для туристической отрасли он крайне полезен. Надеюсь, что и мои выступления на сессии о wellness-туризме и пленарном заседании помогут государству и бизнесу лучше понять пути развития оздоровительного туризма в стране.
Green Flow Sakhalin, вид с высоты птичьего полета
Дабы расширить представительство и географию форума я бы предложил Росконгрессу не ограничиваться официальными мероприятиями, и в будущем организовывать экскурсионную программу для участников. При девятичасовой разнице во времени между Москвой и Камчаткой многие просто не решаются лететь на Дальний Восток на один-два дня. Я часто бываю на Дальнем Востоке и привык к такой смене часовых поясов, а кого-то большая разница во времени заставляет отказаться от краткосрочной поездки на Камчатку. Думаю, это не только увеличит число участников форума, но и многим позволит вживую увидеть красоты Дальнего Востока.
– Интересное предложение. Из личного опыта знаю, как гости из западной части России посетив Дальний Восток удивляются, насколько их представления о регионе не соответствуют действительности. Как Вы сейчас оцениваете развитие данной территории?
– Я уже несколько лет работаю на Дальнем Востоке и должен отметить насколько интенсивно развивается макрорегион. Южно-Сахалинск за пять лет превратился совсем в другой город. Развивается инфраструктура, появляются новые возможности для жителей. Камчатка тоже серьёзно продвинулась в развитии. Улучшаются автодороги, появляются новые отели, растёт уровень сервиса. Видна стратегия развития региона. На форуме региональные власти говорили о больших инвестициях в социальную инфраструктуру Петропавловска. Прорабатывается дизайн-код города. Думаю, через 3-5 лет жизнь здесь станет намного приятнее и комфортнее, а через какое-то время мы вообще не узнаем город.
Слайд из презентации мастер-плана Петропавловска-Камчасткого
изображение Дом.РФ
В этот раз я заново влюбился в Камчатку. Впервые прилетел сюда в холодное время года, поэтому решил попробовать зимний сёрфинг. Должен сказать, что это невероятные эмоции и впечатления. Температура воды +4, воздуха -2. Волны, ветер, солёная вода. Словами не передать.
– Несмотря на интенсивное развитие региона, кадровый вопрос по-прежнему остаётся проблемой местной туристической отрасли. На форуме Вы отметили, что даже в Вашем отеле на Розе Хутор около 90% сотрудников являются приезжими. В дальневосточных проектах данная проблема будет стоять ещё более остро. Как Вы планируете её решать?
– Дело в том, что в туризме редко работают местные жители, и это общемировая тенденция. Я всегда общаюсь с персоналом отелей, в которых останавливаюсь. В прошлый раз здесь, в отеле на Камчатке работала девушка из Омска. В этот раз администратор была родом из Якутии. При этом из Якутска она переехала в Краснодар, а потом вместе с подругой перебралась работать на Камчатку.
Что касается дефицита квалифицированных кадров, то это проблема страны в целом. Поэтому мы боремся за сотрудников и стремимся повышать оплату труда. На нашем объекте в Красной поляне зарплаты сопоставимы с московскими. Чтобы сохранять высокий уровень зарплат мы оптимизируем бизнес-процессы, стремясь решать задачи качественно при задействовании меньшего количества людей.
Кроме того, мы развиваемся как сетевая компания, что является конкурентным преимуществом при решении кадрового вопроса. Сегодня в туризм приходит много людей в возрасте до 30 лет. Они, как правило, готовы к релокации, воспринимая переезд к новому месту работы скорее, как путешествие. Уже сейчас, наши сотрудники из Красной Поляны интересуются возможностью поработать на Байкале или Камчатке. Переезжая на наши объекты на Дальнем Востоке эти люди, скорее всего, будут звать с собой родственников и друзей.
– Учитывая обширную географию Ваших проектов, какие субъекты Вы считаете наиболее привлекательными с точки зрения построения бизнеса? И помогают ли преференциальные режимы Дальнего Востока компенсировать проблемы удалённости территорий?
– Наши западные проекты в Санкт-Петербурге и Калужской области - это полностью коммерческая история, вне рамок преференциальных режимов и в условиях полного налогообложения. В Питере 1 марта мы открываем термальный хилинг-комплекс площадью 3,2 тыс. кв.м. В Калужской области строим загородный отель-курорт с экофермой общей площадью 170 га. Каждый из проектов находится в большой агломерации, что серьёзно облегчает строительство.
Дальний Восток – это осознанное решение и немного другая история. Мы являемся амбассадором хилинг-концепции в России. «Хилинг» - это исцеление. Мы создаём оздоровительные отели с современной инфраструктурой и методами восстановления и «перезагрузки». Наш подход таков: здоровье – это не только физическая категория, но и эмоционально-ментальное состояние. Поэтому первым критерием выбора места расположения объекта является его нахождение в природных местах силы. Байкал, Якутия, Сахалин, Курилы, Камчатка, Приморье богаты на такие места. На западе их найти намного сложнее. Поэтому мы приняли стратегическое решение идти на восток и развиваться. Получается своего рода синергия – мы создаём проекты, которым необходимы уникальные места, а наши проекты в дальнейшем приводят в эти места больше туристов.
Конечно важную роль в дальневосточных проектах играют преференциальные режимы территорий опережающего развития, которые позволяют существенно снизить налоговую нагрузку. Первая очередь комплекса на Байкале обходится в 2 млрд рублей. Все будущие проекты оцениваются в диапазоне от 1 до 3 млрд при окупаемости от 10 лет. Без преференциальных режимов реализация столь масштабных и долгосрочных проектов была бы в принципе не возможна.
Не менее важны и программы льготного финансирования туристической отрасли. Проект на Байкале мы реализуем в рамках 141 постановления Правительства о льготных кредитах на строительство отелей и санаториев, а также при поддержке корпорации Туризм.РФ. По другим дальневосточным объектам мы ведём переговоры с ВЭБ.РФ о субсидировании по льготной ставке 3%. Это даёт нам уверенность в том, что проекты на Камчатке, Итурупе, Сахалине будут реализованы.
Государство сегодня уделяет особое внимание развитию туристической инфраструктуры. Ведь не только мы участвуем в подобных проектах. На форуме озвучили, что в Арсеньеве будет реализовываться проект горнолыжного курорта на 10 млрд рублей. В будущем реализация таких инициатив даст большой толчок развитию не только туристической отрасли, но и всему Дальнему Востоку.
– Вы упомянули город Арсеньев, к местам силы отнесли и Приморье. Есть ли у Вас какие-то планы относительно Приморского края, который является лидером среди субъектов ДФО по объёму въездного и внутреннего турпотоков?
– Конечно такие планы есть. Полтора года назад я даже прилетал в Приморье, где объехал практически всё побережье. Думаю, что по Приморскому краю все планы ещё впереди. К сожалению, невозможно охватить всё и сразу. Задача, которую обозначила наша компания в прошлом году, – это Хибины в Мурманской области. Там уже выбран участок, подписаны соглашения, начато проектирование. В реализации находятся Камчатка, Итуруп, Сахалин. Это достаточно серьёзный пакет.
Думаю, что в этом году будем набирать пакет проектов на дальнейшее развитие по местам природной силы. Возможно, рассмотрим и Приморье. Были идеи по Русскому острову и ещё кое-каким участкам. Для того чтобы окончательно определиться надо вновь посетить регион. В пакете на будущее рассматриваем также Карелию и Алтай. И там, и там я был, но по участкам пока определённости нет. Скажу только, что это будут «места силы».
– Дальний Восток в допандемийные годы был популярным направлением у туристов из Китая и Южной Кореи. Вы в своих дальневосточных проектах ориентируетесь на азиатского потребителя?
– Несколько лет назад мы всё-таки делали ставку на туристов из Европы и Северной Америки. Сегодня же есть понимание, что основным клиентом являются граждане России. В дальневосточных проектах, несмотря ни на что, ожидаем интереса со стороны туристов из Азиатско-Тихоокеанского региона. Сразу скажу, что для своих гостей мы выстраиваем двуязычную систему на русском и английском языках. Однако, если при запуске проектов на Байкале, Камчатке или Якутии появится интерес из Азии, мы как современная компания оперативно добавим третий или даже четвёртый язык. Благо, что современные технологии позволяют это сделать достаточно быстро.
Плюсом для нас с точки зрения привлечения азиатских гостей является и членство в международной ассоциации Healing Hotels of the World, которая представлена на всех континентах. Для нас это, в первую очередь, верификация качества сервиса, поскольку представители ассоциации ежегодно проверяют и тестируют наши объекты.
Ещё в 2017 году, когда мы только выходили на рынок и прорабатывали маркетинговую стратегию, коллега в интернете нашёл информацию о Healing Hotels и связался с ними. Уже в октябре того же года её основательница Энн Бигинг приехала к нам. На тот момент проект на Розе Хутор находился в завершающей стадии. Энн подсказала, что следует исправить, провела обучение сотрудников.
Роза Хутор
В ассоциации разработано около ста критериев соответствия отелей принципам хилинг-концепции, которые несколько отличаются от стандартов звёздности. Основное внимание здесь уделено именно качеству отдыха гостей, а не ассортименту мебели в номерах или транспортной доступности объекта. Ассоциацию интересует, к примеру, как и из чего готовят еду, какие специалисты работают и какие оздоровительные программы проводятся, условия для сна и досуга гостей.
Для получения членства отель должен выполнять не менее 75% требований. Наш отель на Розе Хутор как раз соответствует данной планке. В будущих проектах мы закладываем цифру в 90-95%.
Кроме того, руководителей ассоциации интересует и история создания того или иного объекта. Невозможно приобрести отель и тут же вступить в ассоциацию. Организаторы общаются с владельцами бизнеса и персоналом, интересуются почему этот объект создан, какова его предыстория и концепция.
В условиях, когда известные гостиничные бренды ушли из России, участие в ассоциации гарантирует высокий стандарт качества наших отелей и повышает их узнаваемость для иностранцев. Когда турист, скажем, из Южной Кореи, планирует своё путешествие и находит российский отель, который наряду с отелями из Тайланда, Новой Зеландии или Бали состоит в Healing Hotels of the World, он понимает, что в России по-прежнему есть объекты высокого международного стандарта.
– Ещё до пандемии туристы из Азии интересовались Ленскими столбами, однако многие опасались поездки в Якутию из-за отсутствия комфортных условий проживания. Ваш проект у Ленских столбов как раз призван решить данную проблему. На какой стадии он находится сейчас? И есть ли движение по термальному комплексу в Якутске?
Два года назад по приглашению Корпорации развития Республики Саха (Якутия) я впервые посетил Ленские столбы. Находясь там, я понял насколько это сильное место с красивой природой и убедился в необходимости реализации проекта. Отель на Ленских столбах стал наиболее сложным объектом в нашем пакете. Сказывается и удалённость территории, и отсутствие инфраструктуры. Но мы понимаем все сложности и готовы работать. Сегодня нами создана проектная компания в Якутии, разработана концепция проекта. Остаётся вопрос с подводом электричества и строительством дороги. Для получения дополнительных средств на строительство инфраструктуры мы подали заявку в Правительство РФ на включение нашего объекта на Ленских столбах в перечень значимых инвестиционных проектов.
Мы тесно взаимодействуем с Корпорацией развития Республики Саха (Якутия) и региональным Минтуризма, которые планируют развивать Ленские столбы как туристический хаб, из которого гости региона смогут отправляться в туры по другим местам Якутии. Поэтому открытие нашего проекта придаст импульс общему развитию туризма в республике, а строительство дороги и линий электропередач позволит развиваться и мелкому бизнесу.
– В мае прошлого года Вы впервые вышли на рынок облигаций для финансирования проекта Green Flow Baikal. Какой практический эффект Вы получили от эмиссии ценных бумаг? Какие другие источники финансирования используете для Ваших проектов?
– При реализации наших проектов мы, как правило, используем проектное финансирование кредитных организаций. Примерно 30% составляет наша доля, 70% – банковская. Учитывая масштабность проектов, заработанные средства компания направляет в развитие.
Применительно к облигационному займу мы решали две задачи. Первая – это привлечение средств в байкальский проект. Данная мера позволила нам сохранить темпы развития, не замораживая реализацию других объектов. Пользуясь случаем, выражаю благодарность людям, которые поверили нам и инвестировали в нашу компанию.
Вторая задача – сделать наш бизнес более открытым. С момента основания компания работает прозрачно. Мы больше трёх лет проводим независимый аудит и выход на облигационный рынок стал первым шагом в публичность. Для решения этой задачи компания прошла множество проверок со стороны биржи, андеррайтера и рейтингового агентства. Учитывая все сильные стороны облигационного механизма, мы не исключаем для себя возможность дополнительных эмиссий ценных бумаг.
– Общаясь с Вами создаётся впечатление, что Вы всю жизнь находитесь в туристическом бизнесе, однако ещё 8 лет назад Вы занимались железнодорожной логистикой. Скажите, если сейчас вновь оказаться в 2015 году, занялись бы Вы созданием хилинг-отелей? И если да, что бы Вы сделали по-другому?
– Дело в том, что идея хилинг-отелей во многом очень личная история. В 2015 году, когда я отошёл от оперативного управления логистической компанией и продал свою долю в бизнесе, мой папа боролся с онкологией. Мы потратили много времени и сил на лечение и поняли, что помимо медицинских факторов принципиальное значение имеет атмосфера в целом. В какой-то момент я осознал, что и сам немного неправильно жил: много работал, приобрёл вредные привычки, от этого часто болел. Со временем пришло понимание и того, что в современном мире многие проблемы со здоровьем вызваны именно сумасшедшим ритмом жизни. Люди посвящают себя работе, не имеют знаний о правильном питании и образе жизни.
В результате мне пришла идея создать пространство пассивного оздоровления, без рекламы и со спокойной дизайн-атмосферой, где человека ничего не отвлекает от отдыха, где бы он остался в единении с природой и почувствовал себя самим собой. Для этого нужно учесть множество факторов. Во-первых, это различные оздоровительные программы: йога, медитация, дыхательная практика.
Во-вторых, это сбалансированное питание. Мы предлагаем привычные для гостей блюда, но используем только экологически чистые продукты, приготовленные полезными способами. Наша концепция заложена в самом названии бренда Green Flow, которое я придумал во время обучения в Сколково. Green – зелёный. Цвет экологичности, развития и энергии. Flow – поток. Но поток в понимании профессора психологии Михая Чиксентмихайи, автора идеи «потока». В его научных трудах «поток» - это состояние полного единения человека с деятельностью и ситуацией, которое является оптимальным условием для внутренней мотивации. Чтобы достичь «потока» человек должен находиться в гармонии со своим внутренним миром, природой и окружающими людьми. Находясь в «потоке», вы оказываетесь на гребне волны и достигаете любых целей. Идея Green Flow как раз заключается в создании места, где человек может попасть в такой «поток».
Когда я приступил к реализации этой идеи, то рассчитывал быть стратегом и инвестором. Однако, чтобы привести проект в соответствие своим внутренним требованиям, мне пришлось заняться операционным управлением. Я общался с горничными, хаусменами и поварами, чтобы понять, как работает гостиничный бизнес и донести до каждого сотрудника своё понимание. Мне было очень интересно строить этот бизнес, несмотря на то, что прежде я управлял крупной компанией совсем с другими оборотами.
Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, скажу, что ничего б не поменял. Если бы мы делали что-то по-другому, то не находились бы в той точке, где мы сейчас находимся, и, возможно, не разговаривали бы с Вами сегодня.
— Денис Алексеевич, вы известный человек в дальневосточном бизнесе, да и за пределами макрорегиона, но как бы вы представили себя человеку или людям, ничего не знающим о вас? Как обозначили бы свой калибр, например, знакомясь на экономическом форуме?
— Мне вообще не близок подход навешивание ярлыка на себя или на других, и поэтому я в жизни стараюсь идти от концепции баланса ролей, которых на самом деле много: около десятка, и они сбалансировано сочетаются в моей жизни. Поэтому, если говорить кто я — это, конечно, зависит от условий, в которых я буду представляться, но совершенно точно не буду говорить про свой калибр.
Если говорить про бизнес, я вижу себя предпринимателям и девелопером. Девелопер в общих чертах — это человек, который развивает что-то, я — девелопер в области недвижимости. Я участник бизнес-объединений: «Деловая Россия» и Союз резидентов преференциальных режимов. Если говорить шире — я часть моей большой семьи, моего рода. Я вечный студент — мне нравится учиться, и я регулярно это делаю.
— Хорошо, вам не нравятся ярлыки, но существует все же система координат, в которой успех, калибр человека оценивается по его состоянию, накоплениям, капиталу. Спрошу в лоб — вы миллионер? Или может уже миллиардер? Чтобы определить систему координат скажу — один из российских банков в августе 2023 года проводил опрос, и согласное его итогу, 25% опрошенных считают, что миллионером может считаться человек, обладающий капиталом не менее 30 млн рублей.
— Я не скажу вам сколько зарабатываю, но если это уж так принципиально, то, думаю, с натяжечкой тяну на то определение миллионера, которого, как вы утверждаете, придерживается 25% россиян. Но гораздо более говорящим фактом будет скорее то, что портфель наших проектов составляет порядка 15 млрд рублей. При этом у нас нет цели накопить побольше, мы постоянно реинвестируем.
Мы — это я и Андрей Безверхов, мой партнер по бизнесу, мы ведем его 50 на 50 — пытались разобраться, откуда эта вот потребность постоянно все вкладывать, по минимуму оставляя на потребление. И пришел такой ответ, что это, наверное, из советского детства пионерского, когда считалось, что богатым быть плохо. Сказки вспомним — кто такие богачи? Это подлые, лицемерные, злые люди, а бедняки — молодцы-красавцы. «Капиталисты проклятые», — как говорила моя мама. Сейчас уже не говорит, правда. Это как-то всплыло в разговоре, что она раньше так говорила, в моем детстве, а сейчас так больше не говорит. Посмеялись, но это все отложилось на бессознательном уровне — про то, что быть богатым плохо.
— Сейчас мама так не говорит, потому что сын капиталист?
— (смеется)
— Резюмируем: теперь всякий прочитавший эти строки понимает, что Денис Грось имеет полное право рассуждать о том, как строить бизнес и советовать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.
Вот такой вопрос, разбогатеют ли живущие на Дальнем Востоке люди труда благодаря глобальному «Повороту на Восток» или это выгодно только бизнесу? Уже который год мы слышим про миллиарды инвестиций, но глядя на уровень и качество жизни обычных людей не складывается впечатление, что население преуспевает.
— Знаете, по поводу перспектив Дальнего Востока и возможностей, которые здесь есть — я еще, наверное, с института считал, что наш край и наш регион очень недооценены с точки зрения возможностей. И если большинство моих сверстников были прямо настроены на то, чтобы свалить — причем не куда-то в конкретное место, а, что самое печальное, «откуда», то я себя всегда успокаивал тем, что перспектива в регионе точно есть. Еще даже до того, как появилась Федеральная программа развития ДФО в 2013 году. А сейчас тренды и мировые, и внутрироссийские говорят о том, что здесь начинается очень серьезное развитие.
При этом в любых практически направлениях применения своих усилий на Дальнем Востоке гораздо больше возможностей, чем в западной части нашей страны. Почему? Потому что среда очень разряжена, то есть конкуренция практически в любых направлениях очень небольшая. Надо оговориться — была. Сейчас эта ситуация меняется. Но и с приростом количества игроков, растет опять же, и количество возможностей. Хотя уже, наверное, не для любого бизнеса. Какие-то ниши просто закрываются, порог входа становится слишком высоким. Но появляются другие — быть кооператором у «крупняка», поставляя товары или услуги какие-то.
С точки зрения человека, который работает в найме, сейчас просто вагон возможностей. Возможно, что уровень оплаты труда, в каких-то компаниях по каким-то причинам остановился, но то, что вижу я у нас в компании, то, что вижу я у коллег по «Деловой России» — а в нашем отделении больше 100 предпринимателей — есть региональный и общий тренд на рост заработных плат, фонда оплаты труда в целом. Я знаю не из одного и не из двух источников, что трудодефицит так называемый, будет только нарастать.
— Если посмотреть вакансии на специализированных порталах, то я бы не сказал, что там много видов деятельности, которые бы высоко оплачивались. Да, есть водители-дальнобойщики, экскаваторщики, которым предлагают по 150-200 тыс. рублей, есть IT-шники, но сегодня был на предприятии, которое производит рыбную продукцию – переработчик рыбы получает 35 тыс. при графике два через два, знакомый учительствует на две ставки в школе – 42 тыс., водитель троллейбуса в Хабаровске (это вакансия) – 60 тыс. К чему я это говорю, а все к тому же — как заработать, как разбогатеть на Дальнем Востоке.
— Слушайте, ну еще раз: конечно, мы можем найти кучу примеров, когда люди живут не в самых лучших условиях, но тут все зависит от инициативности самого человека. Если тебя не устраивает то, что есть сегодня, оторви «пятую» точку от кресла в твоем нынешнем рабочем месте, и поищи то, что более выгодно. К примеру мигранты, которые приезжают сюда без копейки, просто таксуя, зарабатывают больше 100 тыс. в месяц. Ну, о чем говорить? При том что — не хочу никого обижать — это работа, которая не требует особого ума какого-то, хотя и не очень комфортная, конечно. Есть много других возможностей, причем и низкоквалифицированных, и высококвалифицированных, и со средним профессиональным образованием, и с высшим. Есть программа «Профессионалитет», которая предлагает за девять месяцев обучиться новой специальности, получая при этом стипендию. Допустим, сварщика — условно говоря. Да тебя с руками ногами оторвут. Понятно, что не сразу там 300 тыс., но с постепенным ростом. В общем, можно найти возможности.
Хочешь заниматься предпринимательством? Это просто нужно делать.
— И как у нас с предпринимательством? Приходилось видеть различные цифры. В одном из исследований говорилось, что всего 5% от всего населения ДФО занимается бизнесом. Другие говорят про то, что как раз среди дальневосточников больше всего предприимчивых людей…
— Насколько я знаю, если брать удельный вес: количество субъектов МСП к количеству экономически активных людей, живущих на территории региона, субъекта федерации, то Хабаровский край, и в целом Дальний Восток не в просадке совершенно точно. Хабаровский край, кстати говоря, в 2020 входил в первую пятерку регионов страны по количеству людей, занятых в МСП. Это вместе с сотрудниками, которые работают в этих компаниях, но тем не менее: людей, занятых в этой сфере много.
— И вот мы подобрались к главному. Как все-таки разбогатеть человеку, который сейчас получает там 50-60 тыс. рублей? Среднего возраста такой человек... Вариантов, конечно же, множество, но не будем сейчас говорить про возможность открыть парикмахерскую или еще что-то. Вы девелопер, давайте про что-то близкое к вашей сфере.
— Я отвечу, быть может неожиданно, а может и «ожиданно». Как я стал застройщиком, девелопером. Работая в найме, я думал о том, чем бы мне хотелось заниматься, что меня «драйвит». Пришло понимание, что мне хочется заниматься созиданием, то есть строительством чего-то с нуля. Окей, может быть не строительством, но созданием чего-то с нуля, причем делать это так, чтобы это был проект полного цикла, чтобы я мог ко всему руку приложить. Так и вырисовалось это направление деятельности — девелопмент.
— Но при этом вы в найме работали практически в этой же отрасли, ну или крайне близкой к девелопменту.
— Да, я работал в разных организациях, но последнее место работы до бизнеса было профильное. И когда мы с нашим проектом строительства торгового центра в Хабаровске заходили в кабинет к инвесторам, они нас уже знали. Но ключевое в рекомендации «Как разбогатеть» — это, наверное, понять, чем хочется заниматься вообще, к чему лежит душа и начать нарабатывать в эту сторону компетенции, если их еще нет. Часто, если душа к чему-то лежит, то у человека уже есть в этом хоть какой-то опыт, а дальше нужно задуматься над тем, как это можно коммерциализировать, как это можно превратить в деньги. Даже, казалось бы, самые простые вещи очень здорово превращаются в успешное собственное дело. Я имею ввиду, например, кустарное производство каких-то поделок, которое со временем может разрастись в интересный большой проект.
— Что посоветуете в плане открытия бизнеса и как разбогатеть по вашему профилю: строительство, стройматериалы? Ведь у нас далеко не весь ассортимент производится. Может стекольный заводик?
— Стекольный заводик не посоветую. Это очень дорогостоящее производство. У меня был разговор с владельцем завода из Уфы. Их экономика строится на том, что в радиусе действия их эффективной логистики — это 1 тыс. или 1,5 тыс. км — должно проживать не менее 10 млн человек. У нас с этим напряг, правда, есть потенциал экспорта, который нужно тоже учитывать.
Если говорить про новые производственные проекты, то это как раз то, чем мы сейчас в логике строительного кластера занимаемся. И не то, что мы их открываем пачками, а пытаемся понять, что препятствует их появлению. Вот пример со стекольным заводиком красноречив, но есть много других производств: есть отделочные материалы, производство оборудования самого различного: сюда везут все, что связано с вентиляцией, кондиционированием, отоплением, электроснабжением. На самом же деле эти производства можно локализовывать. Оно будет и эффективнее, и региону хорошо.
И здесь у бизнеса ответ пока один: «Мы четко не понимаем рынок. Вы нам покажите, что действительно будет сбыт на протяжении срока окупаемости инвестиций, а это от пяти до 10 лет». Для производства крупного: возьмем кирпичный или цементный завод — это уже там история на больше, чем на 10 лет. А второй момент — фактор неопределенности: черные лебеди (черные лебеди в экономике — неожиданные и глобальные негативные события — прим. ред.), которые над нами теперь уже стаями кружатся и регулярно прилетают раз в год стабильно. И как в этих условиях деятельность вести?
При этом я вижу, что новые производства появляются, что установка меняется. Если мы вспомним ТОРы — первые резиденты со скрипом там поначалу появлялись, многие не верили, говорили: «Знаем мы все эти азартные игры с государством» и так далее. Но сейчас мы видим, что эффект есть, там реально количество новых проектов в ТОРах растет кратно быстрее, чем это было на старте, и тоже самое, думаю, произойдет и с производством стройматериалов. Очевидно же, что стройка огромная намечается, и она нуждается во всем.
— Хорошо. Давайте представим, что собралась компания единомышленников, пусть их будет трое. Молодые, своих денег накопили, заработали, по родственникам назанимали 500 тыс. рублей. Какой бизнес они могут открыть?
— Это вот самое интересное! Да любое дело они могут открыть на самом деле. Мы же тоже начинали примерно так: в проект, стоимостью 250 млн, мы зашли с 300 тыс. рублей своих. А из примеров для этих условных парней — идея, правда, уже занята, она уже в работе, но чтобы не с потолка брать — производство отделочных материалов: панели, которыми зашиваются внутренние помещения, с разными фактурами, они крепятся на подсистему. Быстро монтируются, не имеют сезонных ограничений. Порог входа в такой бизнес — если на арендованном помещении — в районе 30 млн рублей.
— Это с оборудованием?
— Да.
— А где помещение взять? Недостающие деньги?
— Существует множество мер поддержки от различных институтов развития. Есть Корпорация развития Дальнего Востока, которая строит производственные здания и сдает потом в аренду по ставке с дисконтом к рынку. Эти парни идут туда и говорят: «У нас есть такая идея, мы будем производить вот такой вот материал, вот наш бизнес-план, вот такой рынок сбыта, экономика примерно вот такая. Дайте нам в аренду помещения в ТОРе, мы хотим получить статус резидента и хотим работать в целом по Дальнему Востоку». Кстати, чем хорош ТОР, помимо преференций налоговых и административной поддержки — возможностью продвижения информации о себе среди других резидентов. Это происходит целенаправленно, когда КРДВ самостоятельно тиражирует информацию о резидентах, приглашая, в том числе СМИ сделать репортаж о новом производстве.
А дальше уже нужно собрать мозаику: что у меня есть, что мне не хватает, что я могу получить. Важный момент — у кого-то в команде должен быть производственный опыт. С нуля залезать в подобную историю… очень много будет шишек набито. Ну и очевидно, что этому условному проекту не хватает денег. Где их взять? Это могут быть государственные стартап-фонды. С точки зрения покупки оборудования — это может быть Фонд развития промышленности и федеральный, и региональный. Они требуют своего софинансирования: минимально, насколько помню, 20% собственного участия. В нашем примере это шесть млн.
— То есть 500 тыс. явно не хватит?
— Я думаю, шесть млн вполне реально собрать: квартиру продать, машину…
— А вероятность одобрения какова?
— Вероятность отказа высокая, но каждое повторное обращение эту вероятность размывает. И здесь ключевой совет — пробовать еще и еще, и еще.
— А на что жить в это время?
— Хороший вопрос. Работать параллельно, зарабатывать. На самом деле, если речь идет о первоначальном структурировании проекта, то оно времени много не занимает. Даже когда оборудование уже заказано, оно все равно все еще не занимает много времени. Много времени, оно начнет занимать тогда, когда все это придет и нужно будет это все это наладить. И когда деньги будут какие-то авансированы, прежде чем заходить в какой-то бизнес-проект, нужно заручиться хотя бы предварительно готовностью компаний-партнеров покупать ту продукцию, которую собираетесь производить.
— А потом придет какой-нибудь мега-производитель из центральной России и раскатает тебя до толщины твоих панелей…
— Вполне возможно. Бизнес — это риск.
— Или кто-то привезет пароход этих панелей из Китая. Не секрет ведь, что проще так поступить, чем тут что-то открывать. Может поэтому не стартуют массово производства стройматериалов в регионе?
— В каких-то историях да, но с учетом текущей стоимости рубля и того, что это процесс поэтапный, производство здесь становится все более и более привлекательным. Соотношение цена-качество у нас растет постоянно.
А если говорить, что сегодня в дефиците большом, так это подрядные компании. Именно те компании, которые осуществляют стройку. Но там есть нюансы — такой компании необходимы компетенции и свидетельство о допуске к строительной деятельности. Для этого нужно иметь в штате квалифицированный персонал. Оптимально, чтобы сам владелец компании владел нужными компетенциями, поработал на стройке несколько лет, имел нужный опыт, прошел обучение или переобучение.
— Последний вопрос: можно ли выстроить средний или даже крупный бизнес в России, не имея связей во власти?
— Можно. Никаких связей не надо. Это стереотип, выросший из девяностых. Я с уверенностью могу сказать, что по крайней мере на Дальнем Востоке вести бизнес без какой-либо «волосатой руки» можно. И это на сегодняшний день правило, а не исключение.
— Ирина Гаврииловна, от чего зависит размер больничного?
— Пособие по временной нетрудоспособности выдается в связи болезнью или в связи с беременностью и родами.
Размер пособия в связи с болезнью зависит от трудового стажа и среднего заработка за предыдущие два года работы.
Чем заработок выше, тем больше будет выплата. Но здесь есть ограничения по предельному размеру оплаты труда, выше которого страховые взносы работодатели не уплачивают.
При стаже 8 и более лет размер больничного составит 100% среднего заработка работника. При стаже от 5 до 8 лет — 80%, до 5 лет — 60%.
Размер пособия по беременности и родам также зависит от заработка за предыдущие два года и от сложности протекания беременности. Например, максимальное пособие выплачивается при появлении сразу двух или трех детей. Выплата происходит единовременно за весь период отпуска.
Максимальная продолжительность такого отпуска также зависит от количества рожденных детей. Например, в этом году в крае у 176 семей родились двойни, у трех – тройни.
Отмечу, что пособие по беременности и родам предоставляется и на усыновленных детей. Рассчитывается оно с момента усыновления ребенка.
Формула, по которой можно рассчитать размер пособия по временной нетрудоспособности, размещена на сайте СФР.
— По информации Минтруда в следующем году увеличатся максимальные размеры больничных и пособий по беременности и родам. У кого эти выплаты станут больше?
— С 1 января 2024 года вырастут пособия по временной нетрудоспособности у тех, у кого отсутствовал заработок за два предшествующих года. Например, у молодых работников, которые только начинают свой трудовой путь. В этом случае больничный рассчитывается из МРОТ, который увеличится с 1 января 2024 года и составит 19 242 руб.
Увеличение коснется и работников с высокой заработной платой, когда она за год превышает порог суммы, выше которой страховые взносы работодатели не уплачивают.
У работников со средним уровнем заработной платы размер больничного рассчитывается из среднего заработка за два предшествующих года – 2021 и 2022 года. В следующем году – расчет будет за 2022 и 2023 год. Поэтому для таких работников в 2024 году размер пособия зависит от заработной платы.
Хочу также отметить ещё один позитивный аспект изменений в законодательстве. Теперь все работающие по найму вне зависимости от формы договора будут получать пособия по временной нетрудоспособности и в связи с материнством.
Раньше у работников, с кем был заключен гражданско-правовой договор, такого права не было, т.к. на них распространялось только пенсионное и медицинское страхование, а обязательное социальное — нет.
Все эти изменения стали возможны в связи с объединением двух фондов и введением единого тарифа для работодателей.
— Через сколько дней после оформления листка нетрудоспособности жителям края поступают деньги?
— По законодательству Фонд назначает и выплачивает пособия по временной нетрудоспособности в срок, не превышающий 10 рабочих дней со дня представления работодателем сведений.
Жителям нашего края выплаты по больничным, беременности и родам производятся в трехдневный срок. Причем, сейчас все оформляется проактивно.
— Что значит проактивно, и как это помогает людям?
— Люди избавлены от необходимости предоставлять для кадровой и бухгалтерской службы какие-либо документы: распечатку электронных листков нетрудоспособности (ЭЛН), талоны из медицинской организации.
Заболевшему или беременной достаточно посетить врача, чтобы он оформил электронный листок нетрудоспособности, который уйдет напрямую в Социальный фонд России и работодателю.
Необходимые сведения о стаже и заработке для оплаты больничных листков мы самостоятельно формируем по базам данных Фонда и в порядке межведомственного взаимодействия.
Фонд автоматически на основании выданных ЭЛН оповещает работодателей в онлайн-режиме через систему социального электронного документооборота (СЭДО) об открытии ЭЛН на их сотрудников и при каждом изменении статуса ЭЛН: открыт, продлен, закрыт или аннулирован.
В перспективе выплаты будут производиться получателям даже без участия работодателя.
— Есть ли ограничения по оплате количества дней нахождения на больничном?
— Выплачивается пособие по временной нетрудоспособности за весь период болезни, то есть со дня наступления нетрудоспособности до дня её восстановления или до установления инвалидности.
Есть особенности в оплате пособия по уходу за ребенком. Период оплаты зависит от заболевания и возраста ребенка. Например, по ряду заболеваний, которые относятся к тяжелым, ограничений по количеству дней нет. Максимальное количество дней предусмотрено для детей с инвалидностью.
Чем ребенок старше, тем меньше количество дней предусмотрено.
— Медицинские организации теперь на руки не выдают электронные больничные. Где можно посмотреть информацию о своих электронных листках нетрудоспособности?
— Они всегда доступны в личном кабинете на портале госуслуг. Здесь легко отслеживать сведения об открытии больничного листа, его продлении, закрытии, размере и прочей информации.
Здесь же можно получить справку о выплаченных пособиях. Такая справка может понадобиться семье, чтобы посчитать свой доход. Например, при оформлении единого пособия и ежемесячной выплаты из материнского капитала, когда уровень дохода влияет на их назначение.
— Может ли быть выплачено пособие по временной нетрудоспособности безработному?
— Пособие по временной нетрудоспособности — это выплата по социальному страхованию, поэтому она выплачивается только в период работы гражданина при наступлении страхового случая. К нему относится временная нетрудоспособность, и этот вид пособия компенсирует утраченный заработок.
В то же время, больничный может быть оплачен и после увольнения, но только в том случае, если нетрудоспособность наступила не позднее 30 дней после увольнения. При этом больничный не полагается, если после увольнения необходим уход за больным членом семьи.
Хочу обратить внимание жителей края — участников СВО, которые завершили прохождение военной службы по мобилизации. В день выхода на работу им необходимо возобновить трудовой договор с работодателем, чтобы восстановить право на получение страхового обеспечения. В этом случае им будет обеспечено получение выплаты по больничным листкам.
За консультацией можно обратиться по бесплатному телефону единого контакт-центра: 8 800 100 00 01 или в клиентскую службу СФР.
Желаю нашим землякам здоровья, чтобы у них было меньше поводов для выплат по болезни и больше для выплат по счастливым случаям: беременности и родам.
Справочно
Облагаемый взносами лимит в 2021 г. — 966 000 руб., в 2022 году — 1 032 000 уб., в 2023 г. — 1 917 000 руб. Поэтому максимальный среднедневной заработок для выплаты пособий будет 4 039, 73 руб.
— Александр Александрович, для чего в принципе регионам необходимо развивать ESG-проекты?
— ESG — это прямой запрос населения. Посмотрите по экологической ответственности: люди точно не хотят свалок, люди хотят чистый воздух. Вторая тема — социальная история. Это, по сути, вторая часть S, которая отвечает за социальное направление. Идем дальше. Про бизнес. Бизнесу интересно развиваться в регионах, где созданы правильные ESG-условия. Посмотрим на национальные проекты. Их 14, и десять из них тоже про ESG. Еще важно понимать, что ESG – это про деньги. С 2018 года в зеленые социальные проекты было привлечено порядка 525 млрд руб. Из них 115 млрд руб. были направлены на зеленые города, на инфраструктуру, на ЖКХ и т.д. В «Сбере» мы тоже активно этим занимаемся. За прошлый год мы сделали 75 проектов на сумму 65 млрд руб. Это такие востребованные направления, как ЖКХ, образование, инвестиции в инфраструктуру. Еще одна большая тема — это внутренний туризм. Как показывает практика, туристы едут в те регионы, которые хорошо развивают ESG, потому что там всегда приятно провести время. Хотите развивать внутренний туризм — тоже добро пожаловать в ESG.
— Как сейчас обстоят дела с ESG в регионах?
— Сейчас регионы разделились на три блока: первый — это те, которые активно продвигают ESG-повестку. И у них есть четкая корреляция с их успешностью. К ним хотят ехать люди, к ним двигается бизнес, у них уровень доверия власти достаточно высокий. Другая часть — другая крайность, у них соответствующие достаточно низкие показатели. И есть самая большая группа сомневающихся. И мы искренне надеемся, что эта группа сомневающихся перейдет в группу прогрессивных регионов, которые будут развивать свой регион на основании принципов ESG.
— Как «Сбер» может помочь регионам в этой связи?
— Мы сделали ESG-рейтинг всех регионов в России и понимаем, чего не хватает каждому конкретному региону, чтобы продвинуться вперед. Это конкретные действия и конкретные задачи, которые надо решать и которые напрямую коррелируют с теми задачами, которые ставит администрация президента, правительство, которые описаны в национальных стратегиях. Регион, когда реализует то, что мы предлагаем, продвигается и в тех рейтингах, на которые обращает внимание внешняя среда.
Напомним, по итогам 2022 года на Дальнем Востоке портфель кредитов Сбера, имеющих в своей структуре ESG-условие, составил более 1,5 млрд рублей. Сбер выступает драйвером ESG-повестки и одним из пионеров направления ответственного финансирования ДФО.
21-22 февраля в Петропавловске-Камчатском состоялся деловой форум «Дальний Восток – зима открытий», посвящённый развитию индустрии гостеприимства на Дальнем Востоке и в Арктической зоне Российской Федерации. Одним из спикеров пленарной сессии стал Александр Тертычный - основатель и владелец компании «Антерра», развивающей сеть хилинг-отелей и термальных комплексов Green Flow. После форума предприниматель поделился с East Russia своими впечатлениями от мероприятия, а также рассказал о планах по развитию бизнеса на Дальнем Востоке.
– Александр, добрый день. Как Вам прошедший форум «Дальний Восток – зима открытий»? Кто кому был нужнее – Вы форуму, или форум Вам?
– Добрый день. В первую очередь хочу поблагодарить организаторов за приглашение. Находясь здесь получил много полезных инсайтов и оцениваю мероприятие исключительно с положительной стороны. Камчатский форум нельзя сравнивать с сочинским, владивостокским или петербургским, но для туристической отрасли он крайне полезен. Надеюсь, что и мои выступления на сессии о wellness-туризме и пленарном заседании помогут государству и бизнесу лучше понять пути развития оздоровительного туризма в стране.
Green Flow Sakhalin, вид с высоты птичьего полета
Дабы расширить представительство и географию форума я бы предложил Росконгрессу не ограничиваться официальными мероприятиями, и в будущем организовывать экскурсионную программу для участников. При девятичасовой разнице во времени между Москвой и Камчаткой многие просто не решаются лететь на Дальний Восток на один-два дня. Я часто бываю на Дальнем Востоке и привык к такой смене часовых поясов, а кого-то большая разница во времени заставляет отказаться от краткосрочной поездки на Камчатку. Думаю, это не только увеличит число участников форума, но и многим позволит вживую увидеть красоты Дальнего Востока.
– Интересное предложение. Из личного опыта знаю, как гости из западной части России посетив Дальний Восток удивляются, насколько их представления о регионе не соответствуют действительности. Как Вы сейчас оцениваете развитие данной территории?
– Я уже несколько лет работаю на Дальнем Востоке и должен отметить насколько интенсивно развивается макрорегион. Южно-Сахалинск за пять лет превратился совсем в другой город. Развивается инфраструктура, появляются новые возможности для жителей. Камчатка тоже серьёзно продвинулась в развитии. Улучшаются автодороги, появляются новые отели, растёт уровень сервиса. Видна стратегия развития региона. На форуме региональные власти говорили о больших инвестициях в социальную инфраструктуру Петропавловска. Прорабатывается дизайн-код города. Думаю, через 3-5 лет жизнь здесь станет намного приятнее и комфортнее, а через какое-то время мы вообще не узнаем город.
Слайд из презентации мастер-плана Петропавловска-Камчасткого
изображение Дом.РФ
В этот раз я заново влюбился в Камчатку. Впервые прилетел сюда в холодное время года, поэтому решил попробовать зимний сёрфинг. Должен сказать, что это невероятные эмоции и впечатления. Температура воды +4, воздуха -2. Волны, ветер, солёная вода. Словами не передать.
– Несмотря на интенсивное развитие региона, кадровый вопрос по-прежнему остаётся проблемой местной туристической отрасли. На форуме Вы отметили, что даже в Вашем отеле на Розе Хутор около 90% сотрудников являются приезжими. В дальневосточных проектах данная проблема будет стоять ещё более остро. Как Вы планируете её решать?
– Дело в том, что в туризме редко работают местные жители, и это общемировая тенденция. Я всегда общаюсь с персоналом отелей, в которых останавливаюсь. В прошлый раз здесь, в отеле на Камчатке работала девушка из Омска. В этот раз администратор была родом из Якутии. При этом из Якутска она переехала в Краснодар, а потом вместе с подругой перебралась работать на Камчатку.
Что касается дефицита квалифицированных кадров, то это проблема страны в целом. Поэтому мы боремся за сотрудников и стремимся повышать оплату труда. На нашем объекте в Красной поляне зарплаты сопоставимы с московскими. Чтобы сохранять высокий уровень зарплат мы оптимизируем бизнес-процессы, стремясь решать задачи качественно при задействовании меньшего количества людей.
Кроме того, мы развиваемся как сетевая компания, что является конкурентным преимуществом при решении кадрового вопроса. Сегодня в туризм приходит много людей в возрасте до 30 лет. Они, как правило, готовы к релокации, воспринимая переезд к новому месту работы скорее, как путешествие. Уже сейчас, наши сотрудники из Красной Поляны интересуются возможностью поработать на Байкале или Камчатке. Переезжая на наши объекты на Дальнем Востоке эти люди, скорее всего, будут звать с собой родственников и друзей.
– Учитывая обширную географию Ваших проектов, какие субъекты Вы считаете наиболее привлекательными с точки зрения построения бизнеса? И помогают ли преференциальные режимы Дальнего Востока компенсировать проблемы удалённости территорий?
– Наши западные проекты в Санкт-Петербурге и Калужской области - это полностью коммерческая история, вне рамок преференциальных режимов и в условиях полного налогообложения. В Питере 1 марта мы открываем термальный хилинг-комплекс площадью 3,2 тыс. кв.м. В Калужской области строим загородный отель-курорт с экофермой общей площадью 170 га. Каждый из проектов находится в большой агломерации, что серьёзно облегчает строительство.
Дальний Восток – это осознанное решение и немного другая история. Мы являемся амбассадором хилинг-концепции в России. «Хилинг» - это исцеление. Мы создаём оздоровительные отели с современной инфраструктурой и методами восстановления и «перезагрузки». Наш подход таков: здоровье – это не только физическая категория, но и эмоционально-ментальное состояние. Поэтому первым критерием выбора места расположения объекта является его нахождение в природных местах силы. Байкал, Якутия, Сахалин, Курилы, Камчатка, Приморье богаты на такие места. На западе их найти намного сложнее. Поэтому мы приняли стратегическое решение идти на восток и развиваться. Получается своего рода синергия – мы создаём проекты, которым необходимы уникальные места, а наши проекты в дальнейшем приводят в эти места больше туристов.
Конечно важную роль в дальневосточных проектах играют преференциальные режимы территорий опережающего развития, которые позволяют существенно снизить налоговую нагрузку. Первая очередь комплекса на Байкале обходится в 2 млрд рублей. Все будущие проекты оцениваются в диапазоне от 1 до 3 млрд при окупаемости от 10 лет. Без преференциальных режимов реализация столь масштабных и долгосрочных проектов была бы в принципе не возможна.
Не менее важны и программы льготного финансирования туристической отрасли. Проект на Байкале мы реализуем в рамках 141 постановления Правительства о льготных кредитах на строительство отелей и санаториев, а также при поддержке корпорации Туризм.РФ. По другим дальневосточным объектам мы ведём переговоры с ВЭБ.РФ о субсидировании по льготной ставке 3%. Это даёт нам уверенность в том, что проекты на Камчатке, Итурупе, Сахалине будут реализованы.
Государство сегодня уделяет особое внимание развитию туристической инфраструктуры. Ведь не только мы участвуем в подобных проектах. На форуме озвучили, что в Арсеньеве будет реализовываться проект горнолыжного курорта на 10 млрд рублей. В будущем реализация таких инициатив даст большой толчок развитию не только туристической отрасли, но и всему Дальнему Востоку.
– Вы упомянули город Арсеньев, к местам силы отнесли и Приморье. Есть ли у Вас какие-то планы относительно Приморского края, который является лидером среди субъектов ДФО по объёму въездного и внутреннего турпотоков?
– Конечно такие планы есть. Полтора года назад я даже прилетал в Приморье, где объехал практически всё побережье. Думаю, что по Приморскому краю все планы ещё впереди. К сожалению, невозможно охватить всё и сразу. Задача, которую обозначила наша компания в прошлом году, – это Хибины в Мурманской области. Там уже выбран участок, подписаны соглашения, начато проектирование. В реализации находятся Камчатка, Итуруп, Сахалин. Это достаточно серьёзный пакет.
Думаю, что в этом году будем набирать пакет проектов на дальнейшее развитие по местам природной силы. Возможно, рассмотрим и Приморье. Были идеи по Русскому острову и ещё кое-каким участкам. Для того чтобы окончательно определиться надо вновь посетить регион. В пакете на будущее рассматриваем также Карелию и Алтай. И там, и там я был, но по участкам пока определённости нет. Скажу только, что это будут «места силы».
– Дальний Восток в допандемийные годы был популярным направлением у туристов из Китая и Южной Кореи. Вы в своих дальневосточных проектах ориентируетесь на азиатского потребителя?
– Несколько лет назад мы всё-таки делали ставку на туристов из Европы и Северной Америки. Сегодня же есть понимание, что основным клиентом являются граждане России. В дальневосточных проектах, несмотря ни на что, ожидаем интереса со стороны туристов из Азиатско-Тихоокеанского региона. Сразу скажу, что для своих гостей мы выстраиваем двуязычную систему на русском и английском языках. Однако, если при запуске проектов на Байкале, Камчатке или Якутии появится интерес из Азии, мы как современная компания оперативно добавим третий или даже четвёртый язык. Благо, что современные технологии позволяют это сделать достаточно быстро.
Плюсом для нас с точки зрения привлечения азиатских гостей является и членство в международной ассоциации Healing Hotels of the World, которая представлена на всех континентах. Для нас это, в первую очередь, верификация качества сервиса, поскольку представители ассоциации ежегодно проверяют и тестируют наши объекты.
Ещё в 2017 году, когда мы только выходили на рынок и прорабатывали маркетинговую стратегию, коллега в интернете нашёл информацию о Healing Hotels и связался с ними. Уже в октябре того же года её основательница Энн Бигинг приехала к нам. На тот момент проект на Розе Хутор находился в завершающей стадии. Энн подсказала, что следует исправить, провела обучение сотрудников.
Роза Хутор
В ассоциации разработано около ста критериев соответствия отелей принципам хилинг-концепции, которые несколько отличаются от стандартов звёздности. Основное внимание здесь уделено именно качеству отдыха гостей, а не ассортименту мебели в номерах или транспортной доступности объекта. Ассоциацию интересует, к примеру, как и из чего готовят еду, какие специалисты работают и какие оздоровительные программы проводятся, условия для сна и досуга гостей.
Для получения членства отель должен выполнять не менее 75% требований. Наш отель на Розе Хутор как раз соответствует данной планке. В будущих проектах мы закладываем цифру в 90-95%.
Кроме того, руководителей ассоциации интересует и история создания того или иного объекта. Невозможно приобрести отель и тут же вступить в ассоциацию. Организаторы общаются с владельцами бизнеса и персоналом, интересуются почему этот объект создан, какова его предыстория и концепция.
В условиях, когда известные гостиничные бренды ушли из России, участие в ассоциации гарантирует высокий стандарт качества наших отелей и повышает их узнаваемость для иностранцев. Когда турист, скажем, из Южной Кореи, планирует своё путешествие и находит российский отель, который наряду с отелями из Тайланда, Новой Зеландии или Бали состоит в Healing Hotels of the World, он понимает, что в России по-прежнему есть объекты высокого международного стандарта.
– Ещё до пандемии туристы из Азии интересовались Ленскими столбами, однако многие опасались поездки в Якутию из-за отсутствия комфортных условий проживания. Ваш проект у Ленских столбов как раз призван решить данную проблему. На какой стадии он находится сейчас? И есть ли движение по термальному комплексу в Якутске?
Два года назад по приглашению Корпорации развития Республики Саха (Якутия) я впервые посетил Ленские столбы. Находясь там, я понял насколько это сильное место с красивой природой и убедился в необходимости реализации проекта. Отель на Ленских столбах стал наиболее сложным объектом в нашем пакете. Сказывается и удалённость территории, и отсутствие инфраструктуры. Но мы понимаем все сложности и готовы работать. Сегодня нами создана проектная компания в Якутии, разработана концепция проекта. Остаётся вопрос с подводом электричества и строительством дороги. Для получения дополнительных средств на строительство инфраструктуры мы подали заявку в Правительство РФ на включение нашего объекта на Ленских столбах в перечень значимых инвестиционных проектов.
Мы тесно взаимодействуем с Корпорацией развития Республики Саха (Якутия) и региональным Минтуризма, которые планируют развивать Ленские столбы как туристический хаб, из которого гости региона смогут отправляться в туры по другим местам Якутии. Поэтому открытие нашего проекта придаст импульс общему развитию туризма в республике, а строительство дороги и линий электропередач позволит развиваться и мелкому бизнесу.
– В мае прошлого года Вы впервые вышли на рынок облигаций для финансирования проекта Green Flow Baikal. Какой практический эффект Вы получили от эмиссии ценных бумаг? Какие другие источники финансирования используете для Ваших проектов?
– При реализации наших проектов мы, как правило, используем проектное финансирование кредитных организаций. Примерно 30% составляет наша доля, 70% – банковская. Учитывая масштабность проектов, заработанные средства компания направляет в развитие.
Применительно к облигационному займу мы решали две задачи. Первая – это привлечение средств в байкальский проект. Данная мера позволила нам сохранить темпы развития, не замораживая реализацию других объектов. Пользуясь случаем, выражаю благодарность людям, которые поверили нам и инвестировали в нашу компанию.
Вторая задача – сделать наш бизнес более открытым. С момента основания компания работает прозрачно. Мы больше трёх лет проводим независимый аудит и выход на облигационный рынок стал первым шагом в публичность. Для решения этой задачи компания прошла множество проверок со стороны биржи, андеррайтера и рейтингового агентства. Учитывая все сильные стороны облигационного механизма, мы не исключаем для себя возможность дополнительных эмиссий ценных бумаг.
– Общаясь с Вами создаётся впечатление, что Вы всю жизнь находитесь в туристическом бизнесе, однако ещё 8 лет назад Вы занимались железнодорожной логистикой. Скажите, если сейчас вновь оказаться в 2015 году, занялись бы Вы созданием хилинг-отелей? И если да, что бы Вы сделали по-другому?
– Дело в том, что идея хилинг-отелей во многом очень личная история. В 2015 году, когда я отошёл от оперативного управления логистической компанией и продал свою долю в бизнесе, мой папа боролся с онкологией. Мы потратили много времени и сил на лечение и поняли, что помимо медицинских факторов принципиальное значение имеет атмосфера в целом. В какой-то момент я осознал, что и сам немного неправильно жил: много работал, приобрёл вредные привычки, от этого часто болел. Со временем пришло понимание и того, что в современном мире многие проблемы со здоровьем вызваны именно сумасшедшим ритмом жизни. Люди посвящают себя работе, не имеют знаний о правильном питании и образе жизни.
В результате мне пришла идея создать пространство пассивного оздоровления, без рекламы и со спокойной дизайн-атмосферой, где человека ничего не отвлекает от отдыха, где бы он остался в единении с природой и почувствовал себя самим собой. Для этого нужно учесть множество факторов. Во-первых, это различные оздоровительные программы: йога, медитация, дыхательная практика.
Во-вторых, это сбалансированное питание. Мы предлагаем привычные для гостей блюда, но используем только экологически чистые продукты, приготовленные полезными способами. Наша концепция заложена в самом названии бренда Green Flow, которое я придумал во время обучения в Сколково. Green – зелёный. Цвет экологичности, развития и энергии. Flow – поток. Но поток в понимании профессора психологии Михая Чиксентмихайи, автора идеи «потока». В его научных трудах «поток» - это состояние полного единения человека с деятельностью и ситуацией, которое является оптимальным условием для внутренней мотивации. Чтобы достичь «потока» человек должен находиться в гармонии со своим внутренним миром, природой и окружающими людьми. Находясь в «потоке», вы оказываетесь на гребне волны и достигаете любых целей. Идея Green Flow как раз заключается в создании места, где человек может попасть в такой «поток».
Когда я приступил к реализации этой идеи, то рассчитывал быть стратегом и инвестором. Однако, чтобы привести проект в соответствие своим внутренним требованиям, мне пришлось заняться операционным управлением. Я общался с горничными, хаусменами и поварами, чтобы понять, как работает гостиничный бизнес и донести до каждого сотрудника своё понимание. Мне было очень интересно строить этот бизнес, несмотря на то, что прежде я управлял крупной компанией совсем с другими оборотами.
Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, скажу, что ничего б не поменял. Если бы мы делали что-то по-другому, то не находились бы в той точке, где мы сейчас находимся, и, возможно, не разговаривали бы с Вами сегодня.