В китайской провинции Гуанчжоу откроется первый филиал Дальневосточного федерального университета. Филиал будет готовить специалистов для Китая в области экономики, международных отношений, менеджмента, а также биомедицины.
Соглашение об этом подписано между ДВФУ и Университетом Синьхуа в рамках ВЭФ. В ближайшее время будет определено место под строительство филиала и подготовлена юридическая база. Планируется, что филиал заработает уже в 2024 году. Стажировку и практику китайские студенты смогут проходить во Владивостоке.
Как рассказал ректор ДВФУ Борис Коробец, ранее вуз взаимодействовал, в основном, с Северо-Востоком Китая: провинциями Хэйлунцзян, Ляонин, Цзилинь, сейчас активизировалась работа с южными провинциями.
«Университет является одним из важнейших инструментов по реализации государственной политики “Разворота на Восток”, поэтому ДВФУ постоянно расширяет присутствие в Азии и системно занимается продвижением российской образовательной системы за рубежом», — добавил он.
Международная партнерская сеть ДВФУ насчитывает более 300 образовательных учреждений, 162 из них располагаются в Азии.
Глава республики Айсен Николаев провел встречи с представителями властей и бизнеса пяти дружественных стран – Китая, Индии, Казахстана, Вьетнама и Лаоса. На переговорах лидер региона уделил значительное внимание развитию торгово-экономических и гуманитарных связей Якутии. В частности, на встречах с официальными лицами он приглашал спортивные делегации государств принять участие в готовящихся Международных играх «Дети Азии», а также рассмотреть возможности увеличения туристического потока и привлечения обучающихся. Важной темой для переговоров стал рост экспорта из республики и расширение логистических связей. Перспективы расширения трансграничного сотрудничества Якутии специально для Ленского клуба оценил лектор Президентского университета (Индонезия) Роман Файншмидт.
«Расширение географии экономических связей Якутии, крупнейшей экономики ДФО, имеет особое значение в контексте поворота России на Восток. Среди стран, с которыми она активно развивает отношения, можно выделить такие быстрорастущие экономики Азии, как Китай и Вьетнам. Учитывая, что стремительный рост рынков этих стран требует увеличения объёмов поставок энергетических и минеральных ресурсов, Якутия выступает как один из поставщиков, способный стабильно удовлетворять эти растущие потребности. Кроме того, коксующийся уголь из Эльгинского месторождения отличается высокой калорийностью, и поэтому закупается Китаем как замена энергетическому углю – это снижает выбросы, что крайне важно для Китая в контексте политики «зелёного перехода».
Если касаться вопросов развития логистических связей с Азией, то можно отметить транспортное значение Якутии в рамках Северного морского пути, который постепенно становится более популярным маршрутом грузоперевозок из европейской части России, прежде всего, из-за меньшего расстояния. В этом аспекте стоит выделить перспективы роста судостроения и портовой инфраструктуры, что уже видно на примере порта Тикси.
Кроме того, интерес Китая на укрепление связей с Центральной Азией и с Казахстаном, в частности, может рассматриваться как один из дополнительных триггеров для экономического развития регионов Сибири и Дальнего Востока. Так, товарооборот между Якутией и Казахстаном уже отличается заметным увеличением за последние 3 года: с 4 миллионов долларов США в 2019 году он вырос до 80 миллионов в 2022-м и имеет большие возможности для дальнейшего роста.
В то же время активизация сотрудничества между Китаем и Казахстаном в секторе высоких технологий способна укрепить позиции IT-бизнеса из Казахстана и способствовать росту экспорта этих услуг из Казахстана в Россию, в том числе и в Республику Саха. Одновременно и якутские стартапы могут получить возможность для сотрудничества и обмена опытом с казахстанскими и китайско-казахстанскими стартапами в рамках технологических хабов, сеть которых активно расширяется по всей территории среднеазиатской республики.
Взаимодействие со странами Азии, особенно ее юго-восточной части, в контексте гуманитарного сотрудничества имеет особое значение в регионе, поскольку это способствует развитию двусторонних отношений на различных уровнях. В странах этого региона нередко можно встретить таблички, выражающие благодарность тому или иному государству за строительство какого-либо социально значимого объекта или за оказание гуманитарной помощи. Другими словами, нередко сотрудничество в гуманитарной сфере становится фундаментом для развития конатктов в торговле и в инвестициях, что видно на многочисленных примерах из внешнеполитической практики того же Китая. Почти такое же значение имеет и сотрудничество в спорте, поскольку спортивные проекты и мероприятия способствуют сближению народов. В этом ключе международные игры «Дети Азии», проведение которых в 2024 году инициировал Глава Якутии Айсен Николаев, помогают укреплять контакты России со странами Азии, создают более тесные связи между молодыми людьми, которые в будущем могут не только стать спортивной элитой, но также добиться выдающихся успехов в политике, в бизнесе или в культуре.
Якутия также привлекательна для путешественников из стран Азии, поскольку отличается крайней самобытностью даже в сравнении с другими азиатскими культурами. Так, республика поразит потенциального туриста своими природными красотами (например, Национальным парком «Ленские столбы»), якутской кухней (известным салатом «Индигирка»), национальными традициями и ритуалами, а также якутским театром, музыкой и кинематографом. Последний уже достаточно хорошо знаком международному зрителю благодаря таким фильмам, как «Пугало» или «Ага». В целом регион имеет значительный потенциал для развития в качестве нового туристического маршрута, и относительная близость к Азии здесь может рассматриваться как преимущество при сопоставлении с другими направлениями. Целенаправленная работа властей Якутии по развитию туризма имеет в этой связи большой международный потенциал.
Если говорить о развитии образовательных обменов, то главный вуз региона СВФУ имеет ряд программ, востребованных в странах Азии. К ним можно отнести программирование, математику, физику, геологию и медицину. Тем не менее, пока обучение возможно только на русском языке, что в определённой степени является ограничителем для студентов из стран Азии с позиции интернационализации высшего образования. С другой стороны, весьма интересна практика вуза по обучению китайских учащихся русскому языку в целях дальнейшего поступления в этот университет. Северо-восточные провинции Китая, где набирают ребят, представляет более конкурентное поле для России, так как в целом по стране уровень владения английским языком там ниже».
О перспективах, которые открываются перед регионом в связи с расширением связей с представителями КНР, и их значимости для России Ленскому клубу рассказал исполнительный директор Северного Форума Владимир Васильев.
«Несомненно, прибытие около 100 представителей КНР в Якутию после длительного перерыва, связанного с пандемией, значимое событие. Китай для Якутии является многолетним партером. Особенно тесные и эффективные связи в разных областях у региона установлены с провинцией Хэйлунцзян.
Внимание к форуму в Китае и России будет значительным, так как на нем ожидается обсуждение форматов и механизмов сотрудничества на муниципальном уровне в новых реалиях, которые могут быть универсальными для применения в других регионах и с другими странами. Можно считать, что форум станет своего рода экспериментальной площадкой для оценки предыдущего опыта и апробации новых подходов. Считаю развитие побратимских отношений абсолютно верным, позволяющим привлечь ресурсы и потенциал развитых технологически регионов Китая для ускорения социально-экономического развития региона.
Видно, что данный форум своего рода «разведка боем», изучение возможностей к реальному сотрудничеству, потенциала побратимства. Желание развивать взаимодействие с муниципалитетами, регионами других стран всегда связано, в первую очередь, экономической стороной дела, поиском недостающих ресурсов для обеспечения устойчивого развития своей территории. С этой точки зрения Якутия представляется «Клондайком» Северо-Восточной России и, как магнит, притягивает к себе внимание богатыми природными ресурсами. Китай заинтересован в получении доступа к полезным ископаемым, биоресурсам и для этого развитие побратимских связей также является полезным инструментом получения информации о различных аспектах развития республики. Таким образом, можно сказать, что экономика и инвестиции стоят на первом месте, как, впрочем, и для нашей страны и Якутии. Тут важно обозначить результаты: за последние 4 года внешнеторговый оборот между Якутией и КНР вырос в 6 раз и достиг уровня в 3 млрд долларов США. Это впечатляющее достижение, принимая по внимание, в каких сложных геополитических и эпидемиологических условиях оно реализовалось. Так что, сейчас, когда Китай открыл, наконец, границы, можно ожидать ускоренного роста торгового оборота.
Но для перехода к этому этапу необходимо обновить культурный, гуманитарный обмен в условиях быстро меняющегося мира. Мы видим, как быстро меняется сознание людей, отношение к разным странам. Культура, спорт, образование, наука, туризм – это направления, которые будут превалировать в отношениях в ближайшей перспективе, но экономика будет двигаться уже не следом, а практически параллельно.
Использование губернаторского ресурса для открытия новых возможностей сотрудничества или вовлечения широкого круга стейкхолдеров для охвата разных сфер экономики, оценки, изучения и подготовки соглашений нового уровня и масштаба – достаточно испытанный метод. При этом, при повороте всей страны на Восток, несомненно, учитывается опыт Якутии, как передового региона в области международных связей. МИД России всегда признавал авторитет и огромный опыт Республики Саха (Якутия) в выстраивании эффективных связей с партнерами из разных стран».
Эксперт Ленского клуба, гендиректор федеральной сети «Клуб регионов» Сергей Старовойтов проанализировал значимость международных визитов глав регионов в текущих геополитических обстоятельствах.
Власти России сейчас ищут новые рынки, поставщиков и в целом ведут такую внешнюю экономическую работу, которая направлена на переориентацию экономики под задачи непростого кризисного времени. Региональные правительства также включены в этот процесс. При этом губернаторы решают сразу две очень важные задачи – с одной стороны, взаимодействие с зарубежными партнерами поможет решить проблемы развития самого региона, с другой – новые экономические проекты будут работать на благо всей страны. При этом сотрудничество идет в рамках масштабного поворота России на Восток, который декларировал федеральный центр.
Наиболее продвинутые главы регионов давно работают с зарубежными партнерами, однако не все субъекты вовлечены в процесс одинаково. У кого-то процесс идет более успешно, у кого-то менее. Но это во многом зависит от возможностей самого региона, потому что не всегда региональная экономика может быть полезна партнерам из других государств.
При этом сотрудничество Якутии и Казахстана имеет значение не только в экономическом плане. Когда мы говорим о «мягкой силе», мы обычно подразумеваем, что деятельность должна проходить по линии гуманитарной сферы. Это не всегда так. Экономический характер сотрудничества всегда предполагает еще и внешнеполитическую деятельность. А Казахстан имеет огромное значение для России в политическом и военном планах. Поэтому здесь важен не только вклад федеральных структур, но и связи регионального уровня. Они также объединяют наши страны и способствуют укреплению добрососедских отношений.
У Якутии есть потенциал для сотрудничества по линии алмазов. Сфера представлена очень серьезно, и в связи с санкционными ограничениями необходимо искать, как торговать и зарабатывать на этом. Также серьезно развивается IT-кластер Якутии, но сейчас его необходимо переориентировать. У западных компаний сейчас есть определенные сложности в работе с российскими специалистами. Произошло падение объемов, но региональные власти помогают местным IT-специалистам, налаживают новые связи.
Когда глава самого крупного региона России, заручившись поддержкой федерального центра, выходит на взаимодействие с южным соседом, это можно только приветствовать. Айсен Николаев является примером эффективного налаживания внешних связей. Будет интересно посмотреть, как эти отношения будут развиваться на практике.
Санкционное давление не помешает развитию сотрудничества Китая и Дальнего Востока России. К такому выводу пришли участники пленарного заседания Российско-Китайского Делового совета «Перспективы укрепления всестороннего российско-китайского сотрудничества». Глобальные игроки китайского рынка и представители российского бизнеса собрались во Владивостоке, чтобы обсудить совместные планы.
Исторический рекорд
С 27 июля по 5 августа в Приморском крае проходит деловой визит китайской делегации. Представители 15 крупных компаний из КНР посетили регион для участия в диалоге с местным бизнес-сообществом и органами власти. Среди них такие гиганты, как «КитайСтрой», China Railway Construction Company, «Хуасюнь Групп Ру», НЗС, «Джили Моторс», «Гэчжоуба Русс» и другие.
Бизнес-миссия организована на основе договоренностей председателя «Российско-Китайского Делового Совета» Геннадия Тимченко и губернатора Приморского края Олегом Кожемяко при поддержке Чрезвычайного и Полномочного Посла Китайской Народной Республики в Российской Федерации Чжан Ханьхуэя, администрации президента РФ, Торгово-промышленной палаты РФ и Фонда Росконгресс.
В Приморье делегация встретилась с региональным руководством, представителями институтов развития, посетила ведущие предприятия края и провела переговоры с потенциальными партнёрами.
Самым масштабным мероприятием в рамках визита стало пленарное заседание «Перспективы укрепления всестороннего российско-китайского сотрудничества», объединившее сотни российских и китайских предпринимателей, в том числе по видеоконференцсвязи. Российско-Китайский Деловой Совет представлял исполнительный директор РКДС Евгений Маркин. Модератором диалога выступил директор Агентства международного сотрудничества Приморья Алексей Старичков.
Как отметила в своём приветственном слове генеральный консул Китая во Владивостоке Пяо Янфань, российско-китайские отношения «наращивают обороты», качество делового сотрудничества улучшается по всем направлениям. За прошлый год товарооборот двух стран преодолел отметку 140 млрд долларов, побив исторический рекорд. В первом полугодии текущего года объёмы двусторонней торговли достигли 80 млрд 675 млн долларов, прирост составил 27,2%.
Товарооборот Дальневосточного федерального округа и Китая в прошлом году вышел на уровень 13 млрд 891 млн долларов, увеличившись на 28%. При этом 40% объёма денежных потоков приходится на Приморский край.
Небывалый энтузиазм
Г-жа Пяо Янфань подчеркнула, что китайская экономика «выделяется своей стойкостью, потенциалом и большим полем маневрирования». В 2021 году ВВП Китая превысил 114 трн юаней, что приблизительно составляет 18 триллионов долларов. Несмотря на вспышки коронавируса и непростую международную обстановку, вызвавшие рост инфляции, в текущем году Китай увеличил ВВП на 2,5%.
«В условиях сложной международной ситуации значимость Дальнего Востока для всей России усиливается, - отметила Пяо Янфань. – Планируется совершенствование пограничной инфраструктуры, рассматриваются возможности создания трансграничной территории опережающего развития, формируется более благоприятная бизнес-среда. Все это вливает новую струю жизненных сил в китайско-российское сотрудничество. Отрадно, что обе стороны проявляют небывалый энтузиазм и усиливают взаимодействие на центральном и региональном уровне, как между ведомствами, так и отдельными предприятиями. Стороны полны решимости, выявляя взаимодополняющие преимущества и устраняя узкие места, наращивать сотрудничество в областях торговли, инвестиций, производства, логистики, инфраструктуры, инноваций, туризма и других отраслях».
Генконсул также сообщила о возможности возобновить авиасообщение между Владивостоком и Китаем в скором будущем. Приморские власти подали ходатайство об открытии рейса Владивосток-Пекин. «Мы уже видим свет в конце туннеля», - отметила г-жа Пяо Янфань, добавив, что на сегодняшний день выполняются 8 коммерческих рейсов из Москвы в китайские города.
Первый вице-губернатор Приморского края Вера Щербина обозначила стратегическую важность российско-китайского партнёрства в условиях санкций. Доля Китая во внешней торговле Приморского края ежегодно составляет около 50%. В прошлом году торговый оборот Приморья и КНР превысил 5 млрд долларов. Китайский капитал участвует в 43 проектах, реализуемых на территории края, с объемом инвестиций 7 млрд рублей или 46% от всех иностранных инвестиций. Более 20 лет региональное руководство ведет совместную работу с китайскими коллегами в области развития торговли, инвестиций, туризма, сельского хозяйства, рыбной отрасли, образования, научно-исследовательской деятельности.
«Ситуация, которая сложилась в текущем году, в очередной раз демонстрирует конструктивный и устойчивый характер российско-китайских отношений. Из-за санкционного давления западных стран на Россию наблюдается перестроение транспортно-логистических цепочек на Восток. Приморский край активно участвует в формировании транзитных грузопотоков, в том числе по актуальному сейчас направлению перевозок из Китая в западную часть России и Республику Беларусь», - сообщила Вера Щербина.
Новое направление грузоперевозок представляет транспортная группа FESCO. В июне текущего года компания запустила регулярный контейнерный поезд FESCO Minsk Shuttle по маршруту Владивосток – Минск. Основу грузопотока сервиса составляют товары народного потребления, химические грузы, продукты питания и другое. В обратном направлении грузы будут отправляться как в Россию, так и в страны Азии. Также в июле FESCO отправила первый публичный контейнерный поезд из Шанхая в Москву.
Что касается экспорта, Щербина отметила огромный потенциал в части расширения торгово-экономического сотрудничества с Китаем: «Мы можем предложить нашим китайским партнерам на экспорт экологически чистую продукцию сельского хозяйства, свинину, сою, мед, морепродукты, а также продукцию лесопереработки, включая шпон и щепу. Готовы поставлять в Китай грузовые и пассажирские вертолеты Ка-62 от завода «Прогресс»».
Кроме того, власти Приморья предлагают китайской стороне рассмотреть возможность реализации инвестпроектов в рамках особых налоговых режимов – ТОРов и свободного порта Владивосток. Это могут быть новые предприятия по производству спецтехники, комплектующих, электроники и бытовой техники, современных автомобилей.
«Отношения между Россией и Китаем вступили в самый лучший период в нашей истории», - заключила Вера Щербина.
Глобальные проекты
Следующая часть пленарного заседания была посвящена презентациям китайских компаний. Так, участники смогли ближе познакомиться с возможностями ООО «КитайСтрой» - российской дочки CSCEC, одного из глобальных игроков в области коммерческого и промышленного строительства Китая с оборотами в триллионы юаней. На российском рынке «КитайСтрой» занимается строительством зданий и сооружений, ремонтно-отделочными работами, реконструкцией исторических памятников.
В Приморье компания рассматривает проекты инфраструктурного строительства (скоростные развязки, объездные дороги, мосты), а также коммерческой и жилой недвижимости. В ходе бизнес-миссии «Китайстрой» провел переговоры о возможном участии в строительстве рекреационной зоны на Мысе Черепахи в бухте Муравьиная Приморского края. Кроме того, ожидается, что дочка CSCEC примет участие в реализации проекта ООО «СЗ «Зелёный бульвар» по строительству микрорайона «Зелёный угол» во Владивостоке.
Новые перспективы сотрудничества открываются и в области автопрома. Эксклюзивный дистрибьютор бренда Geely в России ООО «Джили Моторс» расширяет дилерскую сеть и приглашает к сотрудничеству партнеров. «Джили Моторс» - дочка Geely International Corporation, которая представляет на международном рынке одного из десяти крупнейших автопроизводителей Китая Geely Holding Group. В структуру холдинга входят Geely Auto, Volvo Car Corporation, Drivetrain Systems International (DSI) - один из крупнейших мировых производителей трансмиссий. На Дальнем Востоке компания планирует открыть дилерские центры в Благовещенске и Южно-Сахалинске.
Сегодня российский рынок практически свободен от конкуренции для китайского автопроизводителя. Европейское направление закрыто в связи с санкциями. Власти США запретили экспорт автомобилей и мотоциклов в Россию. Япония ввела эмбарго на экспорт дорогих стоимостью от 6 млн иен, и спрос на китайский автопром растет рекордными темпами. По некоторой информации, рассматривается возможность открытия дилерских центров Geely во Владивостоке и Хабаровске.
После пленарного заседания состоялись встречи делегации с губернатором Приморского края Олегом Кожемяко и главой Владивостока Владимиром Шестаковым. Обсуждались перспективы расширения сотрудничества и необходимость увеличения грузопотока. «Мы рассчитываем на помощь и содействие Российско-Китайского Делового Совета во взаимодействии с китайскими коллегами, направленном на увеличение товарооборота и развитие приграничных связей. Надеюсь, что данный визит послужил площадкой для установления крепких партнёрских связей», – заявил глава Приморья.
Следующая масштабная встреча российской и китайской сторон состоится на Седьмом Восточном экономическом форуме, который пройдёт во Владивостоке с 5 по 8 сентября.
Согласно прогнозам, озвученным индийским каналом WION, в 2022 году Индия станет наиболее быстрорастущей экономикой мира. В соответствии с ожиданиями правительства страны валовый внутренний продукт (ВВП) увеличится на восемь процентов. Одновременно, в геополитическом плане Индия всё больше осознаёт себя державой с глобальными интересами и далеко идущими политическими амбициями (подробнее в материале EastRussia – «Индия, Россия, Соединённые Штаты: у кого мяч?»).
В этом контексте российско-индийские отношения предполагают как радужные перспективы, так и подводные камни. Начало специальной военной операции на Украине лишь подытожило изменение глобального мирового порядка. Рост политической неопределённости и волатильности в экономике в 2022 году заставляет пересмотреть устоявшиеся модели во внешней политике и мировой экономике.
Для рассмотрения отношений Москвы и Нью-Дели следует вспомнить, что с момента образования Республики Индия Советская Россия последовательно сохраняла дружеский курс по отношению к государству Индостана. В какой-то степени поэтому связи на высоком политическом уровне, во-первых, опережают развитие двусторонней торговли, а, во-вторых, нередко дают основания воспринимать экономические связи как нечто второстепенное.
Неудивительно, что в 2014 г. родилась идея, озвученная на встрече Президента РФ Владимира Путина и Премьер-министра Индии Нарендры Моди о достижении оборота в 30 миллиардов долларов США к 2025 г. На сегодняшний день амбициозный замысел, может остаться благим пожеланием. Прежде всего, на озвученные планы негативно повлияли вполне «уважительные причины»: прокатившаяся по миру новая коронавирусная инфекция COVID-19, а затем начало жёсткого противостояния России и так называемого коллективного Запада не способствовала ускорению экномического сотрудничества.
Стоит отметить, что Москва и Нью-Дели без особого напряжения в состоянии поддерживать определённый уровень товарооборота. В 2019 г. он составил 11,20 млрд долларов США, в пандемийный, 2020 г. – 9,26 млрд долларов, а в 2021 г. составил около 13,60 млрд долларов. То есть порог в 10 млрд пройден. В свою очередь ранее сложившейся практики экономического сотрудничества явно недостаточно для достижения озвученных 30 млрд долларов согласно «Плана по укреплению российско-индийского партнёрства в течение следующего десятилетия».
Однако подобную ситуацию не стоит рассматривать как «перст судьбы». Российский и индийский бизнесы заинтересованы в постоянном сотрудничестве во многих сферах. Как правило, на сегодняшний день упоминаются индийский импорт вооружений и военной техники (В и ВТ), а также покупка российского ископаемого топлива.
С момента начала беспрецедентного санкционного давления на Россию индийские предприятия с государственным участием многократно увеличили импорт нефти из России. Как сообщает Телеграмм-канал «Индия сегодня», в апреле 2022 г. Россия стала четвёртым поставщиком нефти в Индию и в краткосрочной перспективе эти поставки будут только нарастать. А американская New-York Times «с ужасом» пишет о закупке до 700000 баррелей в день в апреле 2022 г. Трейдеры утверждают, что закупки российской нефти выросли от одного до шести процентов (для сравнения, закупки ближневосточных углеводородов выросли с февраля до апреля с 68 до 71%). Конечно, индийцы бы не были индийцами, если бы не смогли выторговать для себя максимальный дисконт. Также естественно, что в текущей ситуации Москва вполне готова предоставить скидки за столь внушительные объёмы.
В этом контексте следует рассматривать и заявление Министра металлургии Индии, Рамчандра Прасада Сингха о планах по увеличению закупок в России высокотемпературных углей. Также следует отметить, что уголь по-прежнему значим и в электрогенерации, где его доля составляет 62%. Неудивительно, что уже в мае 2022 г. индийское правительство обнулило ввозные пошлины на это топливо. Ещё один вид ископаемого топлива – природный газ только ожидает своего часа. В текущем году «Газпром» согласно контракту с индийской GAIL увеличит газовые поставки до 2,5 млн тонн в сравнении с 1,8 в 2020 г. К 2023 году начинает действовать первая очередь завода по сжижению природного газа «Арктик СПГ-2», продукция которого будет направляться в Индию, что также предполагает увеличение общего объёма поставок. При умеренно оптимистичном сценарии к 2030 году экспорт российского СПГ в индийском направлении как минимум удвоится.
Другая составляющая – это военно-техническое сотрудничество (ВТС). В Нью-Дели прекрасно понимают, что массовое приобретение надёжных и приемлемых по цене В и ВТ в ближайшие пять, а то и десять лет возможно только в России. По различным данным в целом Индией закуплено от 60% до 70% российских вооружений. В свою очередь индийские закупки составляют до 25% всего экспорта российских вооружений. И даже значительный спад в российском военном экспорте в этом направлении до 53% при снижении общего объёма импорта В и ВТ Индией на 21% всё равно оставляет Нью-Дели одним из значимых клиентов.
В свою очередь, торговля оружием – это наиболее уязвимая составляющая в период геополитической нестабильности. В качестве примера можно привести сообщение индийских Defence News от 17 мая о том, что Нью-Дели приостановил переговоры о покупке 10 вертолётов Ка-31 (предприятие ОАО «Камов»). Причём бывший советник Министерства обороны Индии Амит Кошиш прямо указывает на политическое давление со стороны противников России в подобных вопросах.
Но, несмотря на вышесказанное в работе сейчас находятся более 200 оборонных проектов Москвы и Нью-Дели: от совместного производства автоматической винтовки АК-203 до поставок ракетных комплексов С-400 «Триумф». Емкость индийского рынка В и ВТ для России оценивается специалистами в 9-10 млрд долларов США в год.
Однако, указанные сферы – это самые очевидные, хотя и не единственные пути для развития и в 2022 г., и в последующие годы.
Прежде всего, в 2022 г. стоит взглянуть на сферу ВТС с точки зрения индийской стратегии. Не стоит забывать, что с приходом Нарендры Моди к власти в 2014 г. Нью-Дели был взят курс на увеличение доли индийского военно-промышленного комплекса (ВПК) для национальной обороны. Более того, Россия стала первой страной, подключившейся к программе Make in India («Делай в Индии») именно с учётом военной составляющей. Поэтому реализация совместных проектов в сфере производства В и ВТ становится актуальной как некогда ранее.
Схожая ситуация и в области атомной энергетики, где также возможна совместная кооперация российских и индийских атомщиков. Также на сегодняшний день существует нереализованный потенциал в авиакосмической сфере.
Перечисленные области российско-индийского экономического сотрудничества являются уделом большого бизнеса и государственных корпораций. Однако торговые связи двух стран не исчерпываются описанными направлениями. Более того, вполне очевидно, что «гигантомания» заслоняет номенклатуру, которую может расширять и увеличивать малый и средний бизнесы. Прежде всего, это продукция химической промышленности, которая составляет 28% импорта. В свою очередь к ней относится и фармацевтическая отрасль, занимающая почти половину всей «химии». На сегодняшний день в России работает около 300 индийских компаний. Большинство из них готово увеличить объём поставок, а также расширить перечень поставляемых лекарств. И когда Нью-Дели предлагает ввести более либеральные права доступа на российские рынки для индийских товаров, прежде всего, имеется в виду фармпродукция.
Другая составляющая – это продукты питания, которые как импортируются, так и экспортируются Россией. Например, Индия прочно занимает первое место по экспорту риса (37,7%) в РФ. В свою очередь российское растительное масло является одним из значимых продуктов пищевого экспорта в Индию. Кроме упомянутых аспектов экономического сотрудничества существуют возможности удвоения показателей в туристической отрасли, производстве алмазов, добыче полезных ископаемые освоению морских и лесных ресурсов и многое другое.
Следует отметить, что в российско-индийской торговле существует значительный диспаритет в пользу России и поэтому увеличение доли индийских товаров на российском рынке не изменит вектор торгового баланса. Он останется положительным. В свою очередь, Нью-Дели заинтересовано в сокращении отрицательного торгового баланса с Москвой и соответственно расширение товарной номенклатуры вполне может сопровождаться и снижением стоимости контрактов.
Другой проблемой внешнеэкономической деятельности становится транспортная составляющая. Существовавшие логистические цепочки уже в период распространения COVID-19 были частично нарушены, а частично перегружены. Если говорить об экспортно-импортных потоках Индии и России то следует констатировать, что путь через Суэцкий канал в порты Балтийского моря наиболее подвержен и геополитическим рискам, и чисто техническим проблемам. Транспортный коридор Север-Юг до Астрахани не в состоянии «переварить» перспективный объём грузов. Кроме этого в упомянутом направлении ещё недостаточно скоординированы все элементы логистической цепочки.
Расширять «бутылочное горлышко» транспортных коридоров возможно с помощью запуска нового и, одновременно, забытого старого направления Владивосток-Ченнай. Несмотря на то, что решение было принято на самом высоком уровне, на Саммите в Нью-Дели в декабре 2021 г. пока не существует отлаженной работы в этом направлении. При этом судоходное направление вполне может стать и следующим этапом в освоении Арктики, и использовании Северного морского пути. По мнению индийского финансового издания Mint, с учётом политики Н. Моди «Действуй на Востоке» и изменившейся геополитической ситуации проект может перевернуть условия перевозок (буквально: game changer) к 2024 г.
И наконец, последняя проблема-возможность – это переход на взаиморасчёты в паре рубль-рупия. Указанная возможность уже урегулирована двусторонним соглашением, созданы и опробированы технические условия взаимных расчётов. Остаётся только одно: подобную схему должен «подхватить» бизнес. Очевидно, что пока действует определённая инерция в пересмотре расчётов на уровне малого и среднего бизнеса, но также очевидно, что во второй половине 2022 года ситуация с взаиморасчётами рубль-рупия вполне может стать рутиной внешнеэкономических сделок.
Стоит отметить, что все вышеперечисленные возможности и проблемы существовали и существуют помимо текущих конфронтаций в рамках глобального противостояния Русской цивилизации и коллективного Запада. Но эта тема для геополитических стратегов. Если же говорить о влиянии на экономическое сотрудничество, то генерал-лейтенант ВС Индии в запасе, Пракаш Менон по-военному кратко отодвинул этот вопрос на второй план: «Отношения между Индией и Россией выдержали экономические санкции Запада». Соответственно, рост объёма российско-индийской торговли находится, прежде всего, в руках Москвы и Нью-Дели. И даже, если заветная цифра 30 млрд долларов товарооборота не будет достигнута к 2025 г., перевалить показатель в 20 млрд вполне реалистично.
История взаимотношений Индии с ключевыми геополитическими фигурами и актуальная ситуация – в материале эксперта EastRussia, заместителя директора экспертно-аналитического центра ДВФУ Дмитрия Шелеста.
Изменения глобального миропорядка в причудливой форме меняют отношения между государствами, блоками и коалициями. То, о чём так любят порассуждать исследователи и эксперты: изменения системообразующих факторов, перемены во внешнеполитическом курсе, смена военных стратегий, на тактическом уровне двусторонних отношений становится фарсом для любопытствующей публики, и головной болью для политиков. И в этом отношении шаги Республики Индия во внешнеполитическом пространстве, при всей их прагматичности, нередко вызывают недопонимание со стороны мировых игроков и, прежде всего, со стороны России и Соединённых Штатов.
Распад СССР в 1991 г. и тектонические либеральные реформы в Индии привели к тому, что, как писал в то время журнал India Today: «В России было не до Индии, а в Индии не понимали, что творится в России». В свою очередь, в США с привычной самоуверенностью изначально увидели в экономическом транзите обычную борьбу за власть в стране третьего мира. Однако, уже в середине 1990-х гг. Вашингтон неожиданно «вспомнил», что Индия – это «самая большая демократия в мире», а Москва, «приглядевшись», заметила, что Нью-Дели – это по прежнему один из «наиболее значимых стратегических партнёров».
Конечно, история независимой Индии началась несколько раньше, в 1947 г. С того времени страна пережила много событий. В Нью-Дели не забыли, как Вашингтон фактически принял сторону Пекина в индо-китайском военном конфликте 1962 г. Запомнилось и то, что Соединённые Штаты фактически защищали неоколониальную политику режима Антониу ди Салазара на Гоа в противовес всем нормам международного права. Не стоит забывать и об индо-пакистанской войне 1971 г., когда Вашингтон направил группу кораблей американских ВМФ во главе с авианосцем «Энтерпрайз», чтобы поддержать своего союзника в регионе – Пакистан. Следует отметить, что если в первом случае Советский Союз ограничился риторикой в поддержку Дели, то во втором были предприняты конкретные дипломатические шаги, а в последней истории генеральный секретарь КПСС Леонид Брежнев лично распорядился направить в поддержку Индии группу боевых кораблей ВМФ.
В XXI веке ситуация не упростилась. Взлёт Китая как глобальной экономической, так и ведущей военной державы ни у кого не вызывал сомнения. Возможности Индии значительно уступали своему северному соседу, геополитические интересы находились в конфронтации с интересами Пекина при том, что амбиции Нью-Дели простирались не только региона, но и мира. К этому следует добавить и передел зон геополитического влияния, и трансформация экономики, и «чёрные лебеди» типа пандемии COVID-19. Снижение возможностей одних государств и повышения статуса других, эскалация напряжённости во многих точках мира, трансформация военных и политических союзов становятся напоминанием: нет ничего вечного в мировой политике.
Поэтому, когда эксперты обсуждают различные «уклоны» Нью-Дели относительно Москвы или Вашингтона, то как-то забывают о самой Индии. Достаточно почитать стратегические документы государства Индостана, чтобы понять: страна видит себя даже не региональной, а глобальной державой. И в этом отношении пытаться говорить о векторе индийской политики как о «пророссийском» или «проамериканском» не совсем корректно.
Например, если взглянуть на внешнеполитическую стратегию «Соседи Индии – в первую очередь» (India’s Neighborhood policy) как становится ясно, что Нью-Дели рассматривает добрососедские или, по крайней мере, рабочие отношения с государствами-соседями как основу своей внешней политики. Это и укрепление добрососедских отношений, и решение текущих проблем. У Индии достаточно напряжённое взаимодействие с Непалом, проблемы с мусульманской уммой внутри страны рождают непонимание в Бангладеш, увеличивающееся влияние Китая в Шри-Ланке, наоборот, порождает раздражение Нью-Дели. И конечно постоянная враждебность по линии индо-пакистанских отношений.
Всё вышеперечисленное создаёт множество проблем вполне прикладного характера. Например, столь необходимый Индии проект газопровода ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия) с 2010 г. переместился в область мифотворчества именно в силу проблем с ближайшими соседями. Вместе с тем, соседние страны далеко не всё устраивает во внешней политике столь могущественного соседа. То, что «Индия пытается быть ближе к Западу особенно в рамках Quad и других многосторонних и двусторонних инициатив», – по словам исследователя из Университета Коломбо (Шри-Ланка), Шакти Де Сильва, – «вызывает озабоченность многих государств Юго-Восточной Азии (ЮВА) в силу того, что они являются объектом постоянной критики со стороны тех самых развитых стран».
Другая составляющая внешнеполитических тревог Индия – это, естественно, состояние дел с Китайской народной республикой (КНР). Внутри страны преобладают самые разные мнения: от алармистских, «когда будет война с Китаем», до вполне взвешенных и рациональных суждений о необходимости находить общий язык с Поднебесной. В качестве примера неусыпного внимания к Китаю можно привести репортаж программы «Гравитас Ньюс»: «Милитаризация Китаем “Инициативы пояс и путь”» в декабре 2021 г. Сюжет начинается с признания интересов Пекина контролировать отдельные направления в Индийском океане в силу того, что 80% углеводородов и 95% торговли происходит через эту часть мирового океана. Затем, КНР уже обвиняется в том, что все порты с китайским участием, которые входят в так называемое «Жемчужное ожерелье» от Мьянмы до Намибии предназначены для развёртывания китайских Вооружённых сил. На этом фоне прослеживается и ревнивая обеспокоенность отношениями Пекина с ЮВА и конкуренцией за влияние в регионе с Китаем. Не менее важна и экономическая составляющая индийско-китайских отношений. Например, по данным Главного таможенного управления Китая общий объём торговли с КНР в 2021 году перевалил отметку в 100 млрд долларов США и достиг 102,29 млрд, что на 32,36 % выше чем в прошлом году. Причём положительный баланс сохраняется в пользу Китая – 78,33 млрд долларов США против 23,96 млрд долларов США индийского экспорта в Поднебесную.
В этом контексте и следует рассматривать те или иные действия индийского руководства с оглядкой на Вашингтон и, в меньшей степени, на Токио и Канберру. Здесь уместней говорить об осознании индийской стороной собственного недостатка сил. И уж точно не следует считать, что Нью-Дели будет однозначно радо замене китайского влияния на американское или какое-либо другое. Просто речь идёт о том, что интересы упомянутых мировых игроков совпадают с интересами Индии в определённый период времени. И наоборот, Вашингтон, чьи операционные возможности в Индо-Тихоокеанском регионе сократились, вполне сознательно формирует свою политику с оглядкой на Нью-Дели. Соединённые Штаты вне зависимости от того, кто занимает Овальный кабинет в Белом доме, будут делиться военными технологиями (до определённого предела) и включать своего «младшего» партнёра в собственные военно-морские стратегии. Не следует забывать и то, что США, уступив Китаю первое место в 2021 г., занимает второе по обороту внешней торговли в 92 млрд долларов США с Индией. Очевидно, что такое положение дел будет иметь место, по крайней мере, в среднесрочной перспективе (5 лет). Более того, отношение Вашингтона к Республике Индия во многом рассматривается через призму внутренней политики США. Поэтому нередко Нью-Дели подвергается критике именно в рамках модели американской демократии и понимании соблюдения прав человека. Исходя из этой же парадигмы, Соединённые Штаты готовы предложить индийскому руководству только статус «младшего партнёра» даже не смотря на снижение своего влияния в Индо-Тихоокеанском регионе. Очевидно, что Индия готова принять многие неприятные шаги со стороны американской администрации. Но в этой связи появляется простой вопрос: как долго динамичное государство и древнейшая из существующих цивилизаций будет готова мириться с таким подходом? Возможно – это перспектива пяти лет, но вряд ли больше.
Другой, значимый вектор индийской внешней политики – это Европа. Европейский союз более значим для Индии как экономический, нежели чем политический партнёр. Объём двусторонней торговли за 2020 г. составил 62,8 млрд долларов США, что предполагает 10 место в списке значимых экономических контрагентов ЕС. Одновременно Европа является одним из крупных инвесторов – совокупный объём инвестиций составляет 75,8 млрд долларов США. В 2021 году большая часть переговоров Нью-Дели как с Брюсселем, так и с отдельными государствами носила также экономический характер. Единственным значимым исключением становится климатическая повестка, где Индия во многом солидарна с ЕС.
Помимо упомянутых проблемных точек Индия заинтересована в экономическом сближении со странами АСЕАН (которая вписывается в стратегию добрососедских отношений), Северо-Восточной Азией, государствами Африканского континента и, в меньшей степени, Южной Америки.
И, наконец, подходя к России, следует сразу сделать акцент на развитом политическом сотрудничестве при несоответствующим ему экономическим показателям. Значимость политических отношений на высшем уровне для Москвы и Нью-Дели, по выражению Нарендры Моди, «остаётся константой», однако говорить об отсутствии трений не приходится. Более того, низкий уровень экономических связей даёт основание как различным политическим группировкам, так и представителям крупного бизнеса внутри страны говорить о необходимости принесения в жертву или сокращения российско-индийских отношений в пользу иных партнёров. Естественно, что подобные утверждения не являются основополагающими во внешней политике Индии.
Тем не менее, не следует сбрасывать со счетов подобные мнения, которые, в случае изменения внешнеполитической конъюнктуры могут стать устойчивой тенденцией. В качестве примера трансляции подобный взглядов можно привести упомянутые «Гравитас Ньюс» (телеканал WION), которые тотально искажали тему «украинского кризиса» в лучших традициях западной пропаганды. И это – одна из иллюстраций возможного «жертвоприношения» российско-индийских отношений в пользу мнения Соединённых Штатов и их союзников. С другой стороны «реверанс в сторону Запада» ни в коей мере не снижает интенсивность контактов Москвы и Нью-Дели. Пока существуют общее видение будущего мира, общая тематика в области глобальной политики, которое прагматично помножено на военно-техническое сотрудничестве, два государства сохранят устойчивое партнёрство. Однако следует задаться вопросом: Насколько будет устойчиво сотрудничество Индии и России через пять, десять и более лет? В конце концов, любая основа для сотрудничества имеет свои ограничения во времени.
Сегодня Индия рассматривает мир как поле деятельности для глобальной экспансии. Пример Китая не только подталкивает Нью-Дели к конкуренции с Пекином, но и даёт понять: страна с населением более 1,4 млрд не может быть вещью в себе, не имеет права изолироваться от всего человечества.
Таким образом, говоря о государстве Индостана, следует, прежде всего, не только и не столько признать существующие интересы Нью-Дели, а попытаться увидеть завтрашнее поле интересов возможной сверхдержавы XXI века. Но, к сожалению, специфика изучения бывших стран третьего мира до сих пор часто выглядит некоей ориенталистикой, интерес к которой питают экстравагантная профессура, отвлечённая от реальной политики. Как ни странно, но даже выверенные дипломатические заявления сегодняшнего дня нередко напоминают добродушные европоцентричные суждения западных антропологов XIX столетия в отношении интересных, но малоразвитых народов. В начале 2000-х гг. через подобное отношение к себе с раздражением переступил Китая. Фактически сейчас это делает Индия.
На сегодняшний день относительно Индии и Москва, и Вашингтон находятся в равном положении: и та и другая сторона должны уважительно считаться с силой, которая из региональной перешла в разряд глобальных. В свою очередь Россия и Индия не на словах, а на деле остаются стратегическими партнёрами и имеют огромный потенциал для сближения. Причём в третьем десятилетии нашего столетия не совсем уместно говорить только о неких рафинированных дипломатических раутах (конечно и не без этого) или о гигантских корпоративных проектах. Речь идёт о развитии культурного обмена, повышении экономического сотрудничества на уровне малого и среднего бизнеса, роста объёма взаимного инвестирования, взаимодействии региональных политиков, обмене студентами, научно-техническом сотрудничестве и многих других составляющих того, что называется дружескими отношениями.